На небольшой кухне кофе пахнет практически всегда. У Ло целая коллекция сортов, начиная со стандартных сортов из Вест Блю и заканчивая куда более необычными видами с островов Нового Мира. Все они ютятся на высокой полке, в тени, расставленные по одному известному Ло порядку.
Луффи кофе не любит; ей он не так необходим для жизни, как Ло, встававшему с первыми лучами солнца, она не любила его горечь — хотя и признавала приятность запаха. Потому, когда она всё же просыпалась, на кухонном столе её всегда ждал какао — холодный, если Ло убегал на работу ни свет ни заря, или горячий, если Ло всё же выбивал себе выходной.
Просыпалась Луффи всегда медленно: на кухню она шла инстинктивно, ориентируясь по запаху кофе, брала кружку с какао и, не глядя, кидала в напиток маршмеллоу из стоящей рядом банки. Иногда она могла остановиться возле Ло, задумчиво наблюдающим за кофе в турке, и уткнуться носом ему в лопатки, вновь уходя в себя и засыпая, но в конечном счёте всё равно занимать своё законное место на подоконнике, кутаясь в клетчатый плед.
Просыпаться, глядя на совершенно новую Дресс Роуз, — то, что вошло в привычку в последние лет десять этого перерождения. Наблюдать за тем, как постепенно милые, замысловато украшенные домики сменяются более простыми, но практичными домами; как на горизонте постепенно начинают возвышаться квартирные высотки, а выложенные бежевым камнем мостовые постепенно сменяются чернеющим асфальтом. Смотреть, как люди постепенно меняют стиль в одежде, всё чаще отдавая предпочтение вещам попроще, чем пышные платья и необычные костюмы — особенно ярко это прослеживалось на Тотлэнде, который спустя тысячу лет стал лишь тенью себя прежнего.
Наблюдение за тем, как постепенно, жизнь за жизнью, меняется мир пусть и навевало тоску, но не надоедало.
— Даже Новый Мир становится скучным, — заметила как-то Луффи ещё три перерождения назад, и даже не повернулась к Ло, зная, что он с ней согласен.
Сначала исчезло пиратство, потом — дьявольские фрукты; следом появились машины и аппараты, коих не мог представить даже Вегапанк, и вот тогда всё изменилось непоправимо.
Этот мир определённо терял свою магию. Но отнюдь не проклятие, заставлявшее Луффи и Ло раз за разом вспоминать свои предыдущие жизни.
— Я вчера видел Эйса-я, — Луффи слышит, как Ло переливает кофе из турки в кружку. — Он уезжает завтра в Норс Блю, не хочешь сегодня встретиться?
— Возможно, вечером, — Луффи знает, что телефонный — ох, как же она скучает по Ден-ден Муши — номер нового перерождения её названного брата уже записан на ярко-жёлтом стикере на зеркале в прихожей.
Когда воля Ди, что вела к свободе и открытиям, превратилась в проклятие, дающее её носителям не столько вечную жизнь, сколько память — Луффи не знала.
— Я мельком видела Санджи вчера, — признаётся она, отпивая из чашки. Что у неё, что у остальных знакомых в этом времени совсем другие имена, но пользоваться теми, что были им даны в первой жизни, намного проще.
— Кажется, он теперь женат на Виоле, — Ло садится рядом, спиной к окну, плечом к плечу с Луффи, и греет свои ледяные руки о чашку.
— Ну, по крайней мере не на Смузи, — говорит Луффи и впервые за утро смеётся, вспоминая не самое удачное для Санджи перерождение. Благо, Винсмок его не помнит.
Луффи уже более осознанно хлопает глазами, смотря на то, как пара в доме напротив, веселясь, красит стены своего дома в ярко-жёлтый цвет, резко выделяющийся на фоне унылых бежевых, белых и кирпично-красных построек; Луффи жмурится от лучей солнца, попавших ей в глаза, и, поддавшись странному порыву, целует Ло в скулу, тут же отворачиваясь. Ло удивлённо хлопает глазами — он сам ещё не проснулся, чтобы хоть как-то реагировать на действия Луффи, а потому возвращает ей этот поцелуй, и продолжает медленно пить кофе.
У Луффи и Ло на двоих один дом, одно проклятие и одна смерть, не дающая дожить даже до сорока — как следствие этого самого проклятия.
— Я бы хотела вернуться на остров Рассвета, — из уст Луффи Ло воспринимает это как: «Ты не против, если в следующей жизни мы встретимся в Ист Блю?» — и кивает, соглашаясь. Всё же, теперь очередь Луффи выбирать место встречи.
— …И в Алабасту, — говорит Луффи уже совсем другим тоном. — Виви, вроде, даёт там концерт на следующей неделе, я была бы не прочь вновь взглянуть на неё…
— Никаких проблем, — Луффи, судя по всему, просыпается окончательно, и Ло в который раз чувствует себя куда более вялым, чем Монки. Ло думает, над предложением Луффи, соглашается, что давно уже надо было куда-нибудь съездить и сожалеет, что мореплавание уже давно утратило своё очарование. Так что…
— Возьмёшь билеты на самолёт, ага, — не вопрос — утверждение; с появлением быстроходных металлических кораблей Луффи не могла смотреть на них без слёз, вспоминая Мэрри и Санни; в море ни Ло, ни Луффи не выходили вот уже перерождений пять.
В конечном счёте Луффи накидывает часть пледа на плечи Ло, укутывая, и задумывается над тем, что можно сделать в этой жизни такого, чего не происходило в предыдущих.
У них на двоих бессмертная память и светлое утро. Пока этого достаточно.