Мало кто уже помнил имя человека, предложившего делать ставки, но борьба от этого менее ожесточённой не становилась. Коробка, в которую было принято решение складывать купюры, пополнялась с каждым днём, а победителей всё не было.

 — Британец, — внесла первой предложение Нами, кинула в коробку двадцать долларов и записала своё предположение на ней же.

 — Канадец, — не отставала от неё Санджи и кинула следом десятку.

 — Итальянец, — Зоро, упорно делая вид, что он не причастен у этому балагану, добавил ещё пять долларов.

 — А не проще ли посмотреть в его паспорте? — предложил вроде как здравую мысль Усопп, но вот посмотрели на него после этого весьма скептически, а Луффи наигранно захныкала.

У Трафальгара Ло было как минимум три паспорта — и это только те, что Луффи нашла в его сумке. Она легко восприняла американский, со скепсисом отнеслась к французскому и очень сильно удивилась японскому — а потом Ло, вышедший из душа, вежливо попросил вернуть документы на место.

Наличие такого количества документов, а так же того, что Трафальгар говорил на нескольких языках почти без акцента, Ло объяснил наличием большого круга родственников в разных странах, а так же необходимостью много путешествовать и надолго оставаться в странах в подростковом возрасте. Луффи тогда сделала вид, что поверила своему парню, но в душе всё ещё верила, что Ло на самом деле — спецагент, вот уже несколько лет работающий под прикрытием.

 — Может быть японец? — предлагает Фрэнки, когда за две недели истинная страна рождения Ло так и не была выяснена.

 — Ага, вылитый Зоро, — в голосе Санджи, задумчиво перемешивающей чай, явно прослеживался сарказм. — Разве что топографическим кретинизмом не страдает.

 — А вдруг перс? — расплылась в задумчивой улыбке Нами. Она меняла своё решение чаще всех.

 — Да он не особо пушистый для перса, — Луффи не обращала ни на кого внимания и оторвалась от телефона лишь тогда, когда в компании повисла тишина: — Ой, мы не про котов говорим?

 — Каких ещё котов? — как гром среди ясного неба прогремел спокойный голос. Все, кто в это время сидел за столом в кафе, сначала вздрогнули, а потом медленно подняли свои глаза на неизвестно откуда появившегося Ло. Усопп, предчувствуя надвигающийся звездец, уже потянулся к заветной коробке с деньгами, чтобы спрятать её, но поздно: Ло схватил вещицу раньше и теперь задумчиво крутил её в руках.

 — Трао, а ты что тут делаешь? — теперь Луффи не отрывала взгляда от своего парня, мигом просёкшего фишку спора и задумчиво читавшего все предложения.

 — Ты опять забыла про свидание. Впрочем, я тоже вспомнил про него в последний момент, — последнее Ло произнёс погрустневшим тоном, когда прочёл догадку Луффи, и бросил на неё взгляд, полный разочарования.

В кафетерии вновь повисла тишина, нарушаемая лишь скрипом входной двери, когда взоры всей компании в ожидании устремились на Трафальгара, а сам Ло, в свою очередь, обвёл эту мини-толпу прожигающим взглядом.

 — Я немец.

Деньги Ло так и не вернул, лишь Робин отдал честно выигранные ею купюры — и это была единственная причина, по которой Луффи не разговаривала с ним неделю. А потом, поддавшись искушению, всё же спросила:

 — Трао… а скажи что-нибудь по-немецки.

***

 — Он пытается меня проклясть, — жаловалась Луффи Санджи спустя месяц после окончания ставок. Они устроились всё в том же кафетерии, потягивая горячий какао, и Санджи, услышав жалобу подруги, тут же одарила Ло убийственным взглядом. Трафальгар, болтающий с Зоро за барной стойкой, от этого даже не дёрнулся.

 — Стоит нам только начать ссориться, как он тут же переходит на этот проклятый немецкий! — Луффи едва сдерживалась, чтобы не воскликнуть на всё помещение. — Я почти что уверена, что он зачитывает заклинания древних ведьм. Ну, или пытается возродить третий рейх.

Санджи только и могла, что сочувствующе улыбнуться:

 — Может, всё не так уж и плохо? Может, он тебе в тайне в любви признаётся?

 — Если бы, — буркнула Луффи, помешивая какао. — Только вот регулярно повторяемое им «ich liebe dich»* как признание в любви вот вообще не звучит…

Санджи только и могла, что с печальным видом закивать, а потом, стоило Луффи отвернуться, прыснуть в кулак. Зоро, несколько минут наблюдавший за сим действом, повернулся к своему собеседнику:

 — Даже мне теперь интересно стало, что ты там такого говоришь Луффи во время ваших перепалок? — он повертел в руках бокал с виски, пока Ло вздыхал в ответ:

 — Совершенно ничего необычного, всего лишь долго и с чувством перечисляю причины, по которым я до сих пор живу с ней в одной квартире…

И пока Зоро заходился в беззвучном смехе, Санджи объясняла Луффи, чем стоит парировать попытки высказываться Ло на своём родном языке.

Луффи так и не поняла, почему в пылу очередной перепалки, стоило ей на заветные и часто повторяемые Ло три слова ответить: «Ich liebe dich auch»**, — как Трафальгар тут же замолчал и — впервые за годы их знакомства — не нашёлся что ответить.