Над лесом поднималась туманная дымка. Она плыла над палатками военного лагеря, где ночью праздновали недавнюю победу, а также и над рекой, где ночью горел костер. Сейчас, на рассвете, небо ещё едва заалело, но Федя проснулся чисто по привычке и некоторое время лежал и смотрел наверх, где сквозь сплетающиеся ветви деревьев, все ещё полные листвы, темнело небо.
Коля уткнулся ему в плечо и сопел. Ночью костёр, зажженный накануне погас, и тепла было мало, так что, естественно, спать рядом вполне себе удобно. Федя прислушался к своим ощущениям. Вряд ли сейчас было больше шести утра.
Он аккуратно высвободился из колиной хватки и подполз к рюкзаку, в котором находилась еда, которую тот накануне набрал с собой в лагере. Используемый в качестве подушки рюкзак самому Коле стал давно без надобности: сполз за ночь. Коля вообще спал обычно беспокойно и много крутился.
Перекусив, Федя умылся в реке, окунул лицо в холодную воду, чтобы смыть остатки сна.
– Ты уже встал?
Похоже, его действия разбудили Колю. Тот потирал глаза и пытался пригладить волосы. Челка ещё норовила закрыть глаза, и он раздражённо ее откидывал.
– Надо вернуться в лагерь, прежде чем наше отсутствие заметят. Завтракай. Я уже все.
Коля вздохнул и потянулся к своему рюкзаку, причем на его лице отразилось отчётливо недовольное выражение. Он что-то зашептал сам себе под нос. Федя предпочёл не вслушиваться и не отвлекать его. Чем быстрее разберутся, тем быстрее вернутся. Хотелось уже переодеться.
В лагерь они действительно добрались буквально минут за десять, и, как Федя и рассчитывал, все ещё спали. Даже часовые бессовестно обнимали свое оружие.
Он покачал головой и подумал, что стоит доложить Куратору. Ладно, это всего лишь они с Колей, а если бы враг подошёл? Или эспера подослал? Взяли бы тёпленькими.
В такой тишине ему даже нравилось. Он думал, что Коля уйдёт в шатры вышестоящих, но он увязался за ним.
Федя не стал возражать.
В их палатке все в такое время ещё должны были спать. Он окинул взглядом помещение и сразу же заметил несоответствие.
Кое-кого не хватало.
Федя подошёл плавным лёгким шагом к ближайшему спальному мешку и наградил Лекса хорошим пинком. Тот вздрогнул и резко распахнул глаза. Федя наступил ботинком ему на грудь, упираясь мыском берца ему в шею. И нажал.
– Юнны здесь нет, – ровным голосом произнес он. Заметив, что лежащая в спальном мешке наискосок Эда открыла глаза, он достал свой кинжал. Сверкнуло лезвие, и кинжал воткнулся ровно рядом с ее головой. Девушка побледнела как полотно, и теперь по цвету они с Лексом примерно сравнялись. По полу побежали черные узоры ее рисунков, и лишь чудом не достигли лежащего рядом Вани. Тот пискнул и вжался в землю. Та окутала его коконом.
– И Агни тоже, – равнодушно продолжил он. Федя усилил нажим, глядя сверху вниз на огненно-рыжего веснушчатого парня, будто и не замечая ужас в его глазах. И его хрипы.
– Федь, – тихо позвал его Коля, но он его не слушал: не сейчас.
– Какую часть моей фразы «не выпускать Юнну на улицу» ты не понял? – Федя интересовался все также спокойно. Он не злился, хотя прекрасно осознавал последствия происходящего. Эмоции вообще нерациональны, уж это он прекрасно знал. Вероятно, ещё поэтому он крайне редко их испытывал. Смысл?
– Федь, отпусти его, – теперь он слышал голос Максима. – Ты его так задушишь.
Федя повернул голову в его сторону. Он контролировал нажим, и Лексу ничего не грозило. Он не такой идиот, чтобы калечить его сейчас, а потом тащить через весь лагерь к Грину и тем самым повышать вероятность того, что Куратор обо всем узнает.
Нелогично и бессмысленно.
– Убери, пожалуйста, ногу.
Эда тоже уже встала. Она выглядела немного испуганной, но Ваня, прячущийся у неё за спиной, казался ещё более ошарашенным.
– Давай мы не будем доходить до использования способностей. Никто из нас этого не любит, сам знаешь, – снова заговорил Максим, и Федя все же неохотно убрал ногу. Действительно не хотелось испытывать «На дне» на собственной шкуре. Он не любил, когда у него в голове шарят. Ему хватало Куратора в этом отношения. Максим вариант получше, поприятнее но он предпочитал, чтобы его вообще не трогали.
Лекс сразу же закашлялся и начал выпутываться из спальника. Федя пока подошёл и подобрал свой кинжал, который оставил в спальнике Эды дырку.
– И что? Есть ли кого-нибудь идеи, куда они пошли?
Все переглянулись, и судя по их взглядам, идей ни у кого не находилось.
– Они спали, когда мы легли, – негромко сказал Максим. – Мы позже пришли, с Ваней, и все уже спали. Не обвиняй Лекса. Откуда он мог знать, что Юнна проснётся? Не сидеть же кому-то с ней всю ночь?
– Зная её, могли бы и дежурство устроить, – Федя не знал, что им сказать. Слова находились с трудом, тяжело. Он никогда не мог нормально говорить с ними в ситуациях, подобных этой, не потому что боялся наказания: боль для него ничего не значила. Просто что-то всегда мешало ему понять других. Понять, что чувствуют они, понять, что чувствует он сам. Он понимал только то, что произошло не то, что надо, и ситуацию нужно исправлять. Но другие вечно вели себя странно, и читать их мешали их субъективные обиды, которые требовалось принимать в расчёт. А его научили все же думать о благе собственной группы, просто потому что так надо, пусть он до конца и не понимал зачем.
– Мы не подумали. Извини, – сказал Максим, но Федя покачал головой, снова пытаясь отыскать нужные слова.
– Хватит оправдываться. Всегда только ты это делаешь, – он замолчал, собираясь с мыслями. – Я правда не понимаю. Сейчас нам четко запретили уходить. Могли бы правда посидеть до утра, сменяя друг друга, чтобы никто не ускользнул… – он выдохнул и продолжил. – Если Юнна ушла, видимо, Агни составила ей компанию. Одна бы она не додумалась, не хватило бы смелости так подставить Эду, а вот с ней – вполне.
– Тебя ночью тоже не было, – негромко заметила Эда. Федя взглянул на неё, и девушка сделала рефлекторно шаг назад. Он оказался рядом и, несмотря на то, что был ниже, она попятилась сильнее.
– Я, в отличие от Юнны, знаю, когда нужно вернуться и не подставлю вас собственной глупостью. К тому же я не тону в мареве собственной способности, что мешает мне чётко различать реальность. Или ты хочешь мне что-то предъявить? Ну? Я тебя слушаю. Скажи вслух.
Девушка опустила голову и молчала. Только кусала губы.
Федя развернулся к Максиму и встретил его прямой взгляд. Тот смотрел все также спокойно и сдержанно. Единственный из оставшихся сохранял хладнокровие.
– Я попробую задержать Жуковского, – обратился он к Феде.
– А я постараюсь их найти, – он посмотрел на Колю. – Ты мне поможешь? С твоими порталами будет проще. Я надеюсь, конечно, что они ушли недалеко, но…
Сейчас он испытывал тень облегчения, что тот не ушёл в отцовскую палатку, а остался с ним. Или пришлось бы идти просить. Он и без того просил его о помощи. Обычно все сводилось к приказам его отца. Или желаниям самого Коли. Сейчас Федя не хотел бы просить, но одному будет достаточно проблематично.
Шансы быстро отыскать их и так относительно низки.
– Конечно, я помогу, – Коля решительно кивнул.
– Подожди. Я тоже хочу пойти! – Лекс сделал шаг вперёд. Он смотрел на него взглядом побитого щенка. Облажался, но полон решимости загладить свою вину. Очень на него похоже, но сейчас всё это совершенно бессмысленно.
– Нам через порталы тащить ещё двоих. Зачем нам лишний человек? Оставайтесь все в одном месте. Незачем злить Жуковского и остальных ещё сильнее. И не проебитесь ещё в чём-нибудь до моего возвращения. На это, я надеюсь, могу рассчитывать? – не дожидаясь ответа, он покинул палатку вместе с Колей.
***
Несколькими часами ранее
Агни снова проснулась посреди ночи. После миссий её нередко будили яркие кошмары, и сегодняшняя ночь не стала исключением. Ладно хоть сейчас она не вопила, и никто больше не проснулся. Или все опять бы расстроились.
Вся форма пропиталась потом, волосы прилипли к лицу, и она решила встать и найти снаружи в рюкзаке бутылку с водой. Там горят прожекторы. Можно не шарить наугад и не включать фонарик, чтобы никого не потревожить.
Она выбралась из мешка осторожно и выползла наружу на четвереньках. В темноте Агни постоянно боялась наткнуться на кого-нибудь. Если честно, проведя среди этих людей всего несколько месяцев, она не так хорошо из узнала и побаивалась или опасалась почти всех, кроме Эды, с которой почти сразу подружилась, и Максима, оказавшегося, несмотря на кажущуюся серьезность и холодность, очень спокойным и серьёзным.
Снаружи она уткнулась во что-то лбом и запаниковала, подавив желание подпалить это самое что-то. Но рефлекторное желание жечь все подряд ей уже отбили.
Неопознанным предметом оказалось Юнна, сидящая прямо возле выхода у палатки на корточках. Она постоянно сдувала волосы с лица и смотрела на что-то на своих сведённых друг с другом ладонях.
Агни прищурилась и подошла поближе, чтобы рассмотреть сидящую на руках лягушку. Или жабу. Она не слишком различала, а у них на уроках естествоведения ещё не начали так глубоко изучать животный мир. А даже если и начали, Агни не слишком преуспевала в учёбе и уже такие детали забыла.
– Что ты делаешь? – шёпотом спросила она. Юнну она не понимала, а потому опасалась. Способность девушки всегда душила без разбора всех, и своих и чужих, и только Лекс или Лидер могли её утихомирить. Не считая Воспитателей или Кураторов конечно.
Юнна не обращала внимания, смотрела на лягушку своими черными глазами.
– Юнна? – неуверенно повторила Агни. Она помнила, что нужно повторять по нескольку раз, потому что та с первого может просто не услышать. – Что ты делаешь?
Ещё она очень боялась кого-нибудь разбудить. Все же спят.
Юнна её не слышала. Встала, прижала лягушку ближе, аккуратно сомкнув пальцы, чтобы ее не раздавить, и пошла куда-то по лагерю.
Агни бросилась следом, потому что перепугалась, что она сейчас ударит способностью охранников на воротах. Если это случится, у Федора будут проблемы. У всех них будут проблемы!
К её невероятному облегчению оба охранника мирно спали: один обнимал стоящий – к счастью – на предохранителе пистолет-пулемет, а второй почти сполз на землю и пускал слюни на сборник судоку.
Агни только сейчас, когда они с Юнной углубились в лес, запоздало сообразила, что нужно было разбудить Эду. Та смогла бы растормошить Лекса, и они вдвоем остановили бы её. А теперь уже поздно возвращаться. Найти её снова уже не получится. Сидеть на месте девушка точно не будет.
– Юнна! Подожди! Ну пожалуйста!
Та её словно и не слышала, шагала как робот. Агни тяжело дышала, пытаясь за ней поспевать. Ноги у нее короче, она ниже, так что задача непростая. Вот почему она такая маленькая и слабая?
Дыхание сбивалось, иногда Агни на пару секунд останавливалась, а после бросалась догонять, потому что боялась, что иначе потеряет её среди деревьев и тогда точно останется одна.
А это страшно. Гораздо страшнее, чем тот факт, что их теперь точно накажут. Потому что она не догадалась разбудить Эду. До того как их найдут ещё надо дожить, а одна она останется сейчас.
– Юнна, – задыхалась Агни. – Прошу! Медленнее!
Наконец, девушка остановилась. Видимо, тоже устала, и Агни опустилась с ней рядом. Ноги дрожали так сильно, что, она боялась, и с места больше сдвинуться не сможет.
Юнна вдруг обратила на неё внимание. Повернулась и посмотрела. Агни даже застыла, как испуганный кролик, а после подошла поближе. Юнна убрала руку. Лягушка сидела на её ладони. Хотя они так быстро шли. Странно, что не упрыгала.
Юнна сделала жест рукой. Агни похлопал глазами. Юнна повторила уже медленнее. Поскольку другая рука была занята, понимать её стало ещё более неудобно.
– Зелёная?
Она посмотрела на лягушку. Та выглядела скорее серой, чем зелёной.
– Ну да. Лягушки обычно зелёные… ты несёшь её куда-то?
Девушка снова показала жест, и Агни чем попыталась понять, повторила его. Юнна склонила голову набок. Агни умоляюще на неё посмотрела.
– Скажи вслух, пожалуйста.
– Вода, – тихо произнесла Юнна. Девушка не была глухонемой, но почти не разговаривала, и после того как Лекс по приколу научил её сурдоазбуке, предпочитала общаться со всеми жестами, не открывая рта без лишней необходимости.
Агни непонимающе на неё уставилась, после на лягушку. И только тогда её озарило.
– Ты ищешь водоём, чтобы ее выпустить?
Юнна медленно кивнула, опустила голову и что-то зашептала. Агни не знала, что сказать. Им нужно вернуться обратно в лагерь, но она сомневалась, что Юнна будет её слушать.
– Пожалуйста, давай сделаем это быстрее и вернёмся. Нас будут искать, – сказала она, но её больше не слышали. Юнна просто пошла дальше, вынудив Агни последовать за ней.
Нельзя сказать, чтобы её это обрадовало. Разве что теперь Юнна сбавила темп, и так идти за ней стало чуточку легче, чем раньше. Возможно, она тоже утомилась. А ещё Агни показалось, что она и сама не знает, есть ли где-то здесь этот водоём, который они ищут.
Но спрашивать вслух было страшно. Тогда, если и впрямь его здесь нет, она точно расплачется. Она, кажется, уже. Дурацкие слезы! Вот почему они текут, когда не нужны? Совсем не нужны. Совсем не…
Когда они остановились в очередной раз, Юнна к ней повернулась и посмотрела вопросительно. Агни задыхалась и от быстрой ходьбы, и от слёз, и от того, что нос забился, а она ничего не могла с этим поделать.
– Всё в порядке, – задыхаясь, выдавила она. Продублировала эти слова жестами. Страх был слишком силён. Они ведь шли в другую сторону от дороги, не туда, где находился город, но, как не силилась, не помнила карту. Вроде там ещё другой город или деревня. И если они попадут туда, будет плохо. Там враги.
Агни понадеялась, что так сильно хочется пить не только ей одной. А ещё она пожалела, что бросила свой рюкзак там же, у палатки. В нем была вода. Юнна достала свою бутылку все также одной рукой, попила воды, но не подумала предложить ей.
– А мне дашь? Я забыла свою воду, – в другой ситуации Агни бы не осмелилась, но сейчас не выдерживала после долгой ходьбы. Ей казалось, что ещё минута, и она точно умрет от жажды.
Юнна молча смотрела на неё, будто не понимала, что ей говорят, а после все же протянула бутылку. Агни едва успела её взять, когда перед ними появился портал.
– Наконец-то мы вас нашли.
Агни не могла передать словами, какое облегчение испытала, когда увидела Фёдора. Обычно она его боялась, но перспектива оказаться на вражеской территории и не знать, что делать, страшила её куда больше.
– И что вы тут делаете?
Фёдор появился не один, с парнем с косичкой, сыном одного из дворян. Агни так до конца и не поняла, почему тот за ними таскается. Богачи, конечно, делают, что хотят, но она не думала, что все может быть настолько откровенно.
Юнна вздрогнула от его тона и показала ему лягушку. Фёдор наклонился над ней, проследил за тем, как она показывает знак, потом, похоже, волну рукой.
– Этой лягушке не нужна вода, разве что для размножения, но об этом она позаботится сама. К тому же, это самец. Это квакша. Древесная лягушка, – Фёдор говорил монотонно, и его тон не выдавал его отношения, но Агни подумала, что на его месте точно злилась бы.
Юнна склонила голову набок. Он сделал несколько знаков руками, повторил, вероятно. Наклонился и прошептал ей что-то на ухо. Она мотнула головой, а после неохотно опустила лягушку на траву. Та некоторое время посидела там и бросилась в кусты.
Только сейчас Агни запоздало сообразила, что Юнна, вероятно, и её одурманила своей способностью. Почему-то она не подумала, что та может действовать и на животных.
– Пойдёмте. Вас нет уже целую вечность. Незачем испытывать терпение Куратора на прочность, если он уже обнаружил наше отсутствие, – Фёдор, видимо, не собирался её ругать. По крайней мере, сейчас.
Агни не успела даже рта раскрыть или начать паниковать, прежде чем её схватили за руку и втолкнули в портал.
Навстречу неизбежности. Сейчас она и сама почувствовала себя такой же беспомощной лягушкой под способностью Юнны.