— Хочу вас заверить, люди Мондштадта славятся своим гостеприимством, — протараторил Кэйя, прежде чем распахнуть перед своей спутницей — по ее словам, путешественницей из Фонтейна, двери «Доли ангелов». Лил дождь, на улице было сыро и промозгло, стража слонялась под прикрытием городских стен, и на девушку, если бы не Кэйя, никто бы и не обратил внимания. Одетая в серое и синее, она почти не выделялась, но, стоило присмотреться, оказывалось, что она обладала незаурядной внешностью, мимо которой просто невозможно было пройти мимо.
Кэйя и не прошел. В конце концов, его задачей было в том числе ненавязчиво проверять всех приезжих — на всякий случай. И способов лучше, чем совместная выпивка, человечество еще не изобрело.
Дверь скрипнула, девушка благодарно улыбнулась, оглядывая таверну изнутри. Из-за дождя в «Долю ангелов» набилась целая уйма народа: Кэйя с неудовольствием отметил, что здесь же, под крышей, прохлаждаются несколько рыцарей, которые должны быть сейчас на патрулировании. Но взбучку он устроит им позднее, сейчас у него была задача поважнее и поинтереснее — а его любимое место у стойки, как обычно, занято не было, будто все вокруг дружно признавали его за Кэйей.
— Прошу, — повторил он, кивая в сторону барных стульев. — Немного согреемся, поделитесь своими планами, а потом я расскажу, где в этом городе можно остановиться.
Дилюк, оказавшийся сегодня за стойкой и явно занятый какими-то счетами, поднял голову на его голос, окинул взглядом неизвестную ему девушку и вопросительно изогнул бровь. Кэйю вдруг накрыло легким чувством злорадства: значит, вот оно как, когда ты подходишь к своему бывшему со своей новой пассией (и неважно, что пассией она не была), а тот сидит, одинокий и закопанный в своих бумажках и наверняка жутко сожалеющий.
Потрясающее чувство.
— Полуденную смерть для меня и вино из одуванчиков для дамы, — громко заказал Кэйя, волей-неволей привлекая внимание всей таверны. Он помог девушке забраться на стул, устроился рядом и покосился в сторону Дилюка. Тот молча хмыкнул и отошел к бутылкам, и только поставив стаканы на стол, заговорил:
— Я, конечно, давно знал, что рыцари — ленивые бездельники, но это слишком даже для вас, сэр Кэйя.
— Принимать гостей в рамках города — часть моей работы, — мгновенно отреагировал Кэйя. Этой выпадки он ждал и был к ней готов.
— Ах, часть работы, — абсолютно не впечатлился Дилюк и тут же перевел взгляд на девушку. — Дайте угадаю, в рамках работы он рассказал вам уже все известные ему анекдоты про рыцарей?
Кэйя задохнулся от возмущения: да за кого он его принимает! Чтобы рассказать все известные ему анекдоты, одного дня уж точно не хватит.
— Всего лишь парочку, чтобы разрядить обстановку!
— Сочувствую, — все еще игнорируя его и обращаясь исключительно к девушке, вздохнул Дилюк. — Постарайтесь не слишком поощрять эту его привычку, потому что когда он нервничает, то начинает выдумывать эти байки на ходу, и поверьте, вы не захотите услышать такое еще и в по…
— Мастер Дилюк!
Кэйе хотелось сгореть со стыда. Он и сам прекрасно помнил, как и что тараторил в ту первую ночь, когда они с Дилюком впервые остались наедине, необязательно было рассказывать об этом всем подряд!
Тот пожал плечами и снова исчез за стойкой, со своими злосчастными бумагами, но этого хватило: разговор больше не клеился, и как только кончился дождь, девушка, имя которой Кэйя так и не смог запомнить, спросила дорогу до гостиницы — и была такова. В таверну он вернулся в одиночестве: после такой неудачи оставалось только запивать горе вином, и раз уж в этом виноват Дилюк, ему предстояло наливать ему весь вечер.
Дилюк встретил его без всякого удивления, только с будничным спокойствием пожал плечами и резюмировал:
— Я так и знал, что никто, кроме меня, не способен вынести тебя дольше пары часов.
Кэйя раздраженно уставился на него — это еще что, вызов? Разумеется, вызов, за кого его, черт возьми, Дилюк принимает!
В следующий раз Кэйя ввалился в таверну в смену Дилюка со стайкой смеющейся и флиртующей вокруг него молодежи. Собрать их не представлялось труда: кто бы что ни говорил, Кэйя был популярен и прекрасно это знал. Звание одного из завидных холостяков Мондштадта он носил не просто так.
И если Дилюк этого не видел, оставалось только подсунуть ему этот факт под нос.
На этот раз таверна была почти пуста, и они с компанией заняли практически весь первый этаж. План был прост: собрать всех мало-мальски неровно дышащих к нему девушек и парней под предлогом какой-то новомодной игры из Ли Юэ, сидеть, выпивать, безбожно заигрывать на глазах у Дилюка, пока он окончательно не позеленеет от ревности.
То есть от зависти, конечно, от зависти.
План был безупречен всем, кроме одного: с того места, где они сидели, лица Дилюка видно не было, и это портило все удовольствие от игры. Так что выждав порядочное время, он махнул товарищам рукой и подобрался к стойке.
— Они от тебя уже устали? Так быстро?
— Что? Конечно, нет! Я просто решил, что тебе может быть тут скучно… одному, — Кэйя сделал на последнем слове особый упор, все еще пытаясь провести между ними черту — вот он Кэйя, в зените славы, и вот он Дилюк, мрачный и всеми покинутый сыч, но так уж и быть, и ему может достаться частичка этой славы, если хорошо попросит.
— Вовсе нет. Да и твоя компания, кажется, без тебя не скучает.
Кэйя повернулся в ту сторону быстрее, чем сообразил, что попался в ловушку, но Дилюк был прав: атмосфера там ничуть не изменилась. Они все также смеялись, перешептывались, заигрывали — на этот раз друг с другом, и совершенно не выглядели так, будто потеряли главный винтик в своем механизме.
Слава быстротечна, хотелось бы сказать ему, но все, что он испытывал, это разочарование. Нельзя было доверять легкомысленной молодежи с самого начала!
Одним из несомненных плюсов новобранца Виллема было то, что он был слепо и очевидно в Кэйю влюблен. Это же было и одним из его несомненных минусов, но в данной ситуации плюс все же перевешивал.
Кэйя, впрочем, пригласил его в таверну не для того, чтобы дарить ложные ожидания и играться с его сердцем, — просто хотелось показать, что Дилюк не один такой особенный в целом мире, и найдется куча людей, которые не просто смогут его «выносить», но и будут ценить все, что он скажет.
А дальше пусть продолжает кусать себе локти.
Выражение лица Дилюка можно было описать только как «Серьезно, Кэйя? Теперь ты пользуешься своим служебным положением?», и это уже серьезно бесило. И то, как Кэйя легко считывал это с его лица, и то, что Дилюк опять издевался.
Виллем, который буквально не отводил от него взгляда предыдущие десять минут, нервно покосился на Дилюка и опустил голову, прежде чем сесть за стойку. А ведь Кэйя, как истинный джентльмен, даже отодвинул для него стул! И где же обещанные дифирамбы и влюбленные вздохи?
— Ничего такого, просто провожу время со своим коллегой, — буркнул он, и Дилюк снова приподнял бровь, буквально спрашивая: «Разве я что-нибудь говорил?».
— Что будете пить? — вместо того, чтобы поддерживать этот мысленный диалог, вежливо осведомился он, и Кэйя выдохнул — это хотя бы возвращало разговор к привычному руслу. — Только не напивайся опять до полусмерти, тащить тебя домой на себе — удовольствие не из приятных. Не говоря уже о твоей пьяной привычке ходить во сне.
…а нет, показалось, ничего нормального в этой таверне ждать не приходилось. Право слово, иногда Дилюк вел себя как надоедливая женушка, будто по инерции, напрочь забыв, что они бывшие.
Виллем сразу отказался от крепкой выпивки, он больше молчал и косился часто, но осторожно. Компания из него оказалась до неприятного унылой, он мог бы в этом посоревноваться с самим Дилюком, который с абсолютно невозмутимым видом протирал стаканы, но на Дилюка хотя бы было приятно смотреть.
То есть не то что бы совсем приятно, просто вся эта его фигура и забранный высокий хвост, и руки, и…
Кэйя мрачно опрокинул в себя сразу полстакана Полуденной смерти, пытаясь отвлечься от каких-то совсем уж неуместных мыслей. Здесь и сейчас он планировал совсем другое. И чтобы развеять обстановку, понадобится всего-то немного алкоголя.
Через два стакана Кэйя уже приобнимал несчастного рыцаря за плечи, и тот неуютно ежился, не сводя, впрочем, с него горящего взгляда. С ним, возможно, было бы очень просто, но одна мысль о том, чтобы хоть каким-то, даже мимолетным образом, связать себя с этим юнцом, внушала ужас.
Но Дилюку-то этого знать было необязательно!
Кэйя несколько раз покосился в его сторону, драматично повздыхал, рассказал Виллему о своей последней вылазке и даже пересел поближе: Дилюк игнорировал его так профессионально, будто закончил целый курс в академии Сумеру по доведению Кэйи до бешенства.
— Прошу прощения, — Виллем, почти не подававший голос весь вечер, заговорил так неожиданно, что Кэйя даже удивленно покосился в его сторону — и он очень надеялся, что на его лице не было написано что-то вроде «Ах да, ты еще здесь». — У меня завтра рано утром патруль, и я… наверно, пойду.
Он выкрутился из-под его руки и смылся так быстро, что Кэйя едва успел проводить его взглядом. Дилюк снова нацепил на лицо свое фирменное «я же говорил», и за одно это хотелось накидать ему льда за шиворот. Кэйя глубоко вздохнул.
— Если ты сейчас скажешь…
— Скажу, что хоть кто-то в Ордо Фавониус ответственно относится к своим обязанностям, а не пьет всю ночь перед сменой, — невозмутимо перебил его Дилюк. — Что, ты ожидал услышать что-то другое?
Льда за шиворот, точно. Целый драконий хребет.
— Я не понимаю, что я делаю не так, — пожаловался Кэйя двумя днями позже Лизе, которая любезно согласилась составить ему компанию на этот вечер. — Что бы я ни делал, он не реагирует.
— А как тебе нужно, чтобы он отреагировал? — Лиза перемешала чай крохотной ложечкой и улыбнулась так сладко, что Кэйя мгновенно пожалел о том, что вообще решил с ней поделиться.
Он сердито постучал носком сапога по земле. Дилюк за ее спиной разговаривал с какой-то девушкой, и ему будто вообще дела не было ни до Кэйи, ни до брошенных пару недель назад фраз.
— Знаешь, что-то вроде… пожалел о своих решениях? Взял свои слова обратно? Что он вообще о себе думает?! Вокруг меня куча людей, с которыми я мог бы строить личную жизнь!
— Так и есть, — согласно кивнула Лиза, все еще улыбаясь.
— Вот видишь! Но каждый раз, когда я пытаюсь это продемонстрировать, все идет наперекосяк, и все заканчивается тем, что они просто… уходят. Он ведь и дальше так будет думать, что прав, — Кэйя раздраженно проследил за Дилюком взглядом, когда тот потянулся за очередной бутылкой на верхней полке. — И как, предполагается, я должен что-то исправить?
— Для начала хорошим тоном было бы смотреть на собеседника, а не постоянно пялиться на Дилюка.
— И вовсе я на него не пялюсь.
— Ты пялишься на него прямо сейчас, <i>сладкий.</i>
Голос Лизы ничего хорошего не предвещал, и Кэйя вздрогнул, переводя взгляд на нее. Ох черт. Он ведь и правда пялился.
Исключительно из злости, а не потому что у Дилюка была отличная задница или что-то такое! Над головой Лизы будто сгущались тучи, но вместо того, чтобы разразиться гневной тирадой, она мученически простонала и зажала переносицу пальцами.
— Поверить не могу, что ты не понимаешь, Кэйя. Ты не можешь впустить в свою жизнь кого-то другого, но продолжать оборачиваться на него. Да что там оборачиваться, ты с него глаз не сводишь. Разберись сначала с этим, а потом уже думай о… уж не знаю, о чем ты там думаешь, но добром это точно не кончится. Впрочем, я не буду тебя останавливать.
Она встала, махнула ему рукой, что-то сказала Дилюку по пути к выходу, очаровательно улыбнувшись, подмигнула Кэйе — и ушла.
Кэйя не хотел смотреть, но у Дилюка было такое забавно обескураженное выражение лица, что он просто не смог отказать себе в удовольствии.
Главный урок из общения с Лизой Кэйя все-таки извлек: не пялиться на Дилюка, пока он пытается ему что-то доказать, каковыми бы ни были его мотивы. И так как соблазн иногда был слишком велик, решением было только какое-то время обойтись без посещения таверны, по крайней мере, до тех пор, пока он не убедится, что будет готов вернуться туда во всеоружии.
Ему на тот момент как раз повезло, кое-кто из его сослуживцев, не удержавшись от очередной сплетни, принес на хвосте информацию, будто бы некая девушка из Спрингвейла крайне заинтересована в Кэйе. В другое время он бы эту сплетню или проигнорировал, или отсек бы так, чтобы рыцарь понял, что не стоит лезть в чужую личную жизнь. Однако в этот раз сплетня была как нельзя кстати, и Кэйя, не теряя времени даром, в тот же день разыскал эту девушку и пригласил на свидание.
На удачу чрезмерно болтливого рыцаря, сплетня оказалась правдивой, а девушка достаточно милой.
Так что дело оставалось за малым.
— Знакомься, это Алиана, у нас было уже три свидания, и мы очень счастливы друг с другом, — скороговоркой выпалил Кэйя, едва ввалившись в таверну неделю спустя.
Алиана удивленно пискнула, на лице у Дилюка отразилась разве что легкая встревоженность, но и этого хватило с лихвой, чтобы Кэйя довольно улыбнулся и устроился за барной стойкой.
Наконец-то можно было выпить и подразнить Дилюка, потому что, справедливости ради, прошедшая неделя была форменной пыткой.
Наверно, сказывалось отсутствие выпивки (и вовсе не отсутствие Дилюка), но с Алианой было… скучновато. Она была милой, приятной во всех отношениях, знала абсолютно все об охоте и могла говорить о ней часами подряд, да и слушала Кэйю всегда с вежливым интересом. Она казалась простоватой, но неглупой, и с ней было в каком-то роде неплохо проводить время, но…
На первом свидании они с Дилюком прыгали с мыса веры, споря, кто ближе к земле откроет планер (Кэйя всегда выигрывал). На втором наткнулись на глаз бури и полчаса гоняли его по скалам, а потом, измотанные и потрепанные, обнимались на пляже. На третьем посреди ночи сбежали из дома, чтобы встретить рассвет в чайном домике на границе с Ли Юэ.
В чайный домик Кэйя пытался сводить и Алиану, но это было совсем не то. Дело было даже не в воспоминаниях, просто он не чувствовал никакой разницы со своими рабочими встречами — был также безупречно вежлив, флиртовал без всякой подоплеки и слушал.
Это не было настолько плохо, это просто было… не тем.
Кэйя не был дураком — он понимал, что даже если бы снова притащил туда Дилюка, это бы тоже «тем» не было. Потому что их время ушло, потому что Дилюк превратился в угрюмого зануду, потому что тогда они были молоды и влюблены, и все казалось живым и ярким.
Потому что хотел Кэйя того или нет, он носил эти чувства с собой все эти годы, и они превратились в скорбь и тоску по утерянному.
А значит, пора было с этим что-то делать.
Дилюк едва посмотрел на него, перевел взгляд на Алиану, сухо бросил:
— Рад за вас, — и отвернулся.
Кэйя хмыкнул: стена невозмутимости определенно давала брешь, и он слишком хорошо знал Дилюка, чтобы этого не замечать. Но миг слабости прошел, будто и не было, Дилюк вытащил бутылку вина — одного из лучших, Кэйя узнал бы эту этикетку из тысячи, и развернулся обратно.
— Вы уже были у водопада в долине ветров? — буднично поинтересовался он, и Кэйя напрягся, чувствуя очередной подвох. — Нет? Мне казалось, это его любимое место. Однажды, когда Кэйя был маленький, он чуть не утонул там, потому что решил, что под водопадом непременно должна быть пещера с сокровищами.
О, нет-нет-нет-нет-нет.
Только не снова.
Опять стыдные истории из прошлого.
Удержаться от желания удариться лбом о стойку было чрезвычайно трудно, но Кэйя справился, сохранив при этом снисходительно-невозмутимый вид.
А потом до него дошло.
Кэйя. Не «сэр Кэйя».
— Ее там не оказалось? — Алиана улыбалась, глаза у нее горели любопытством.
— Нет, оказалась. Только подводная. И потоки были так сильны, что Кэйю туда чуть не затянуло. И даже когда его вытащили, он все отбивался и кричал, что почти достал, что сокровища почти в его руках, — Дилюк хмыкнул, и Кэйя, только сейчас по-настоящему прислушавшись, обнаружил в его голосе… теплоту. В том, как он вспоминал это, не было настоящей насмешки.
— Я был вот настолько близок, — кисло буркнул Кэйя, просто чтобы что-то сказать, чтобы не чувствовать этой внезапно нависшей над ним неловкости. — Там все равно очень хорошее место.
— Мы ведь сходим туда, правда? — повернулась к нему Алиана, и у Кэйи вдруг не нашлось сил ответить. Делить это место с ней не хотелось: оно было слишком личным, слишком укромным, в детстве Кэйя часто туда убегал, да и до сих пор иногда приходил вздохнуть свободного чистого воздуха.
— Ммм, конечно.
Настроение дразниться и устраивать представления ушло, уступив место внезапной нежной грусти. Кэйя опрокинул в себя остатки вина — лучшее вино из запасов, а он даже не почувствовал толком вкуса — и кивнул в сторону двери.
— Думаю, нам пора.
Он вернулся буквально через двадцать минут, устало устроился за стойкой и подпер щеку кулаком. Дилюк удивленно моргнул, даже не предлагая выпивку, и вопросительно приподнял брови. Мелькнувшая в выражении лица уязвимость исчезла также быстро, как и появилась, но эта манерная холодность больше не раздражала.
— Что, опять?
Кэйя невесело хмыкнул.
— Ага. Наверное, ты прав. Знаешь, насчет того, что никто, кроме тебя, не сможет долго меня выносить.
Дилюк молчал неприлично долго, а потом вдруг достал бутылку, налил еще вина, но вместо того, чтобы предложить его Кэйе, сделал большой глоток сам.
— Тогда придется снова забрать тебя себе, — невозмутимо заявил он, и Кэйя подавился воздухом.
— Чт… Дилюк, это не то чтобы…
— Не могу же я позволить тебе шататься без дела.
— И вовсе я не…
— И твоя работа. Это никуда не годится, тебя даже перевязать в случае чего некому.
— Я прекрасно справлялся и сам!
— Так что завтра в восемь у водопада, — закончил Дилюк, сделал еще один глоток и толкнул стакан через стойку. Пальцы у него едва-едва дрожали. Кэйя выдохнул, поколебался всего пару секунд и опорожнил стакан до дна: предложение было дано и принято, даже если они об этом толком не поговорили.
— Завтра в восемь у водопада, — повторил он с улыбкой.
И Дилюку необязательно было знать, что двадцатью минутами ранее Кэйя сам предложил Алиане закончить на этом их едва начавшиеся отношения.
Потому что не думал же Дилюк, что его самого сможет вынести кто-то, помимо Кэйи?