Огромный тронный зал был переполнен асами и их бесконечными разговорами. Между высокомерными аристократами и простыми горожанами сновали слуги, предлагающие напитки и закуски в ожидании начала праздника. Словно бы в этот проклятый день действительно отмечалась победа жизни над смертью, миром над войной. На зубах Лиссы буквально скрипело лицемерие и раздражение.
Её истощённую за месяцы плена фигуру стягивал расшитый золотом корсет. Будто бы сдерживал истинные чувства и напоминал, что она в первую очередь принцесса, лицо Асгарда, и лишь потом — искалеченная судьбой девушка. Её сердце колола непередаваемая ненависть к ванам, посмевшим измываться над ней и довести до нынешнего состояния. Лисса прислонилась заболевшим виском к холодной колонне и принялась считать до десяти в попытке отвлечься. Воспоминания очень не вовремя лезли в голову.
В той камере было слишком темно и сыро. Кажется, она находилась глубоко под королевским дворцом. «Какая честь» — горько усмехнулась сегодняшняя Лисса. Спустя долгое время — может, неделю, может, две, Лисса совсем-совсем потерялась во времени — желудок начал скручиваться в узел, болеть нещадно, а голова кружиться. Она пыталась сохранить хотя бы в мыслях остатки тепла и любви к жизни. Лисса безумно хотела жить, а потому стойко выносила все удары судьбы. Ваны морили её голодом, специально бросили в маленькую клетку без окон, чтобы она давилась своей обидой и бессилием.
Ваны на все девять миров были известны своей кровожадностью и неприязнью к чужакам. Лисса убедилась в правдивых слухах на собственном примере, ещё не зная, насколько же их верхушка — жестокие и беспощадные существа. Она меряла чеканными, как у заправского воина, шагами свою темницу, шептала под нос формулы, которые ей никогда не давались, улыбалась мыслям о Локи и перекатывалась с носка на пятку. От её прошлой жизни остались одни лишь воспоминания и образ брата, призывающий быть сильной.
В день, ознаменованный началом постоянных пыток, к ней в камеру уверенно зашёл сам король Ньёрд, несущий в руках обыкновенный поднос. Будто бы он не конунг, будто бы не по его приказу её решили убить древнейшим из методов — голодом и одиночеством. Её длинные чёрные волосы свисали жирными космами, скрывали измождённое лицо, ногти сломались от недостатка энергии, а силы уже почти полностью покинули хрупкое женское тело. Лисса прижимала острые колени к груди, смотрела в потолок и почему-то улыбалась. Так легче переносить трудности.
— Поешьте, принцесса. Только осторожно, — Ньёрд поставил на пол поднос и попытался скупо улыбнуться. Лисса, впрочем, видела его насквозь: в его глазах сияло презрение, ненависть и желание вытянуть из неё как можно больше информации. Девушка хрипло рассмеялась, откинула голову на стену ещё больше и даже ударилась затылком. — Неужели уже сошла с ума? — пробормотал себе под нос король и нахмурился.
— К вашему огромному сожалению, меня так просто не сломать, — Лисса широко ухмыльнулась, и её глаза сверкнули злостью. — Вы ведь не покормить меня пришли. Не от милосердия и не от доброты душевной. Вот только знайте, я и слова не скажу из того, что Вам нужно.
Лисса протянула руку к подносу, отломила кусочек сухого хлеба и абсолютно спокойно закинула его в рот. Перед глазами уже плыло от истощения, виски пульсировали от бесконечной боли, а горло пересохло. Даже магия, родная и так жизненно необходимая, ощущалась слабым отголоском где-то в области сердца. Лисса уже бесконечно устала, поддерживая своё существование больше из чистого упрямства. «Я докажу отцу и асам, что достойна называться принцессой! Я умру, не сказав ни слова, даже если познаю самые страшные муки».
— Сколько присущего асам высокомерия в Вашем голосе, — Ньёрд сложил руки за спиной и отошёл от неё на несколько шагов, продолжая сверлить взглядом. Лисса не читала его мысли: сил не хватало, но обладала достаточной проницательностью, чтобы уверенно заявить, что он безумно зол. — Я всего лишь предлагаю сделку…
— Нет, — даже не желая дослушать короля, отрезала Лисса. Она промочила горло любезно оставленной водой и прокашлялась, стараясь выглядеть статнее, чем есть на самом деле. — Я клялась отстаивать интересы Асгарда до последней капли крови. И от своей клятвы не отступлюсь. Я не пойду с Вами на соглашение. Ваше Величество.
Раздражение, окутавшее Ньёрда, буквально повисло в воздухе. Лисса смотрела на него снизу вверх, вытянула ноги и снова вгрызлась в несчастный хлеб. Они бы хоть подали ей нечто, достойное её, если действительно желали склонить на свою сторону. Ослабевший пленный пойдёт на многое ради одной тарелки простой похлёбки. Лисса сама нередко использовала это знание.
— Быть может, силовые методы заставят тебя передумать.
Ньёрд щёлкнул пальцами, вбежали стражи, обвешанные защитными артефактами, заломили ей руки и куда-то потащили. Лисса устало закатила глаза: сил не было даже на банальный страх и сопротивление. Её переполнило равнодушие… И, может быть, тоска за братом, которого она не успела напоследок обнять. Последнее чёткое воспоминание сменилось фантомной болью от пыток, которые до сих пор каждую ночь являлись ей в кошмарах.
— Лисса, ты меня слышишь? — на плечо легла рука неизвестного, и девушка резко распахнула глаза. Она отшатнулась в ужасе, тяжело задышала и не сразу узнала Локи. Он поднял ладони на уровень лица и медленно кивнул, призывая к спокойствию. — Тише-тише. Это я.
— Ради Асгарда, Локи, ты меня напугал! — Лисса нырнула в призывно распахнутые объятия брата и немного успокоилась, прижавшись щекой к его груди. — Не делай так больше. Особенно в такие важные моменты.
— Я пытался привлечь твоё внимание, но ты не реагировала. Прости, — Локи поцеловал её в макушку и погладил по спине. — Скоро прибудут ваны… Ты уверена, что выдержишь?
— Обещаю не валиться в обморок раньше положенного срока, — невесело ухмыльнулась Лисса, а Локи хмыкнул. Впрочем, его аура беспокойства заставила девушку немного просветлеть. — Просто держи меня за руку, ладно? Я одна не справлюсь.
— На что не пойдёшь ради любимой сестрёнки? — Локи переплёл их пальцы и улыбнулся поднявшей на него взгляд Лиссе. Зазвучали трубы, окружающий гомон стих, и принц мягко подтолкнул девушку вперёд. — Начинается. Отец ждёт нас.
Лисса вскинула подбородок и медленно зашагала к своему месту на ступенях. Асы почтительно расступались перед своими принцем и принцессой, склоняли головы и в ожидании поглядывали друг на друга. Многие потеряли близких на войне, жили ненавистью к враждебному народу, с детства заслушивались рассказами о том, какие ваны неправильные и опасные, искренне не понимали решения заключить мир. Ведь не Всеотец ли говорил, что победа навсегда изменит порядок в Девяти Мирах, принесёт блага великому Асгарду? Если удалось подчинить йотунов, то и ваны обязаны покориться.
На той же ступени что и мать, напротив неё, стоял Тор. Он удивительно для себя самого хмурился, с тревогой переводил взгляд с младшей сестры на отца, задумчиво смотрящего вдаль. Лисса презрительно поджала губы: ведь именно Тор командовал войсками, именно он первым узнал про её пленение, но и пальцем не пошевелил, чтобы помочь ей. Рука жёстко сжала ладонь Локи, перед глазами калейдоскопом закружились воспоминания.
— Тише, — шепнул Локи, осторожно поглаживая её ладонь. — Я здесь. Не бойся.
Однако это уже было не остановить.
Лисса бежала. Долго, едва перебирая ногами, падала и обдирала колени в кровь, но продолжала упрямо двигаться вперёд. Повезёт, если за ней не пустили погоню: ослабевшая, она не могла ничего противопоставить стражникам и магам, явно её разыскивающим. Глаза жгли злые слёзы, и всё же она понимала, что сейчас не время и не место для рыданий. Она может спастись, нужно лишь добежать до ближайшего лагеря асов.
Лисса не знала, сколько времени она провела в плену. Часы складывались в дни, в недели и месяца, и она не то чтобы действительно интересовалась происходящим снаружи. В её жизни властвовала бесконечная боль, до красных пятен перед глазами от пыток и усталых хрипов. Она никогда не просила прекратить, потому что всё ещё уважала себя. Лисса была готова пожертвовать своей жизнью ради Асгарда, пусть и так нелепо. А сейчас она ухватилась за возможность спастись, доверяла внутреннему чутью, подсказывающему, что родные где-то близко. И она оказалась права.
Лагерь асов раскинулся на одной из живописных полян Ванахейма в лесу под столицей. Им удивительно везло в последнее время: ваны сдавали позиции и совсем скоро сдались бы, ведь извечные враги практически подобрались к главной крепости. Прошёл год с момента пленения единственной дочери Всеотца и, соответственно, её смерти. Воины боялись обсуждать её, чтобы не навлечь на себя гнев младшего из принцев. Один лишь Локи держался за последнюю надежду, что сестра жива и совсем скоро вновь будет с ним. «Безумец» — сочувственно качали головой друзья, но поддерживали рвение Локи уничтожить ванов раз и навсегда.
Ветви царапали лицо и руки, пока Лисса безуспешно их раздвигала излишне длинными конечностями. Она хваталась и хваталась за листья и шипы, утопала в зелени и отчаянно продолжала бороться. Она не умрёт здесь, среди дикой природы… Не после того, что пережила в плену. Показалась неизвестная опушка, в ушах стоял гул от сердцебиения и усталости, но Лисса смогла различить незнакомые голоса. Тишину всколыхнул мужской смех, отдалённо кого-то напоминающий. Она ещё сильнее навалилась на кусты и кубарем вывалилась на поляну.
Сотни взглядов обратились на такую непохожую на себя принцессу. Локи узнал её сразу, вскочил со своего места и бросился на колени перед ней. Он гладил её лицо, рассматривал зубы и глаза и бесконечно что-то шептал. Лисса уже не слышала и не понимала его: она упала брату прямо в руки от боли и усталости. Теперь она в безопасности.
Из воспоминаний Лиссу вывела заканчивающая речь отца. Он с привычной мудростью рассуждал о необходимости мира на Иггдрассиле, об ошибках прошлого, которые станут уроками будущим поколениям, о достойности и нравственности. Один всегда много говорил, и это не удивляло его единственную дочь, она давно привыкла. Куда больше её заинтересовали гости, а может, уже полноценные жители Асгарда, которых Всеотец объявил в конце.
— …дабы продемонстрировать свои исключительно мирные намерения, в этот чудесный для двух народов день нас почтили визитом конунг Ньёрд, правитель Ванахейма, и его дети, Фрейр и Фрейя.
Лисса покрылась неприятными мурашками, по её позвоночнику скользнул холодок. Стоящий рядом Локи в попытке защитить притянул её ближе, почти спрятал за своей спиной. Такой юный, он был готов на многое ради любимых. И сестра стояла на первом месте среди тех, кого необходимо защищать. Принцесса выглянула из-за плеча брата именно в тот момент, когда мимо прошёл Ньёрд. Он скучающе скользил взглядом по залу, изредка вскидывал брови будто в удивлении, однако она заставила его на несколько поразительно долгих секунд застыть. Впрочем, король тут же вернул себе непроницаемый вид и двинулся дальше. Лисса сухо сглотнула и засмотрелась на дочь Ньёрда. От того, насколько она была знакома, стало почти физически больно.
Фрейя хитро улыбнулась ей, лебедем проплыла дальше, нарочно поправляя идеально лежащие волосы, и небрежно склонилась в поклоне перед Всеотцом. Она была невероятно красива, перетягивала всё внимание на себя и вселяла трепет на грани с опасением. Фрейя всё ещё происходила из рода ванов, да ещё и из королевской семьи, поэтому довериться ей не получалось. Фрейра Лисса сумела разглядеть лишь мельком, потому что Локи резво задвинул её себе за спину. «Я не позволю им приблизиться к тебе» — ударил по вискам его звенящий голос. Вновь тратит силы на ментальную связь… Лисса тяжело вздохнула.
Пир в честь окончания войны начался.
***
Голова трещала от громкого смеха, похабных историй воинов, под действием медовухи окончательно расслабившихся, и музыки, под которую пары активно танцевали. Лисса упёрла блуждающий мутный взгляд в своё блюдо, практически пустое, несмотря на обилие еды, и пару раз вздохнула и выдохнула. Её несколько раз приглашали на танец, но принцесса находила множество причин отказаться, ссылаясь то на духоту в зале, то на усталость. В этот день она не могла позволить себе веселиться: забыть не так просто, как кажется.
Весь вечер Лисса ловила на себе заинтересованные взгляды Фрейи. Ванская девица соблазнительно закусывала губу, сверкала упругой грудью в откровенном вырезе и смеялась над даже самой неудачной шуткой. Она умела привлекать внимание мужчин, казалась глупой и легкомысленной и всё же скрывала истинную змеиную суть. Впрочем, знатные дамы в большинстве своём обязаны это делать, чтобы всегда оставаться на плаву. Иначе в жестоком мужском мире не выжить.
Кто-то стёр горячую кровь с лица Лиссы, прошёлся мокрой тряпкой по шее и груди, задевая разорванную рубаху. Принцесса сморщилась и застонала от боли, рука сама потянулась к животу, где только недавно была обильно кровоточащая рана. После очередной пытки, с которой начиналось каждое её утро, по вискам била мигрень, а конечности отказывались подчиняться.
— Не дёргайся, — вполголоса попросила женщина. Женщина?! Лисса попыталась раскрыть глаза, но они слиплись от слёз после недолгого и неспокойного сна. Лёгкий отсвет факела сделал лишь больнее. Над ней нависла неизвестная девушка, невероятной красоты блондинка, безумно смахивающая на Ньёрда. Лисса нахмурилась. — Я хочу тебе помочь, а ты будто специально мне мешаешь, — недовольно пробормотала незнакомка.
— Кто ты? Зачем? — из последних сил прохрипела Лисса, и заботливые руки тут же приставили к её губам бокал с водой. С таким удовольствием принцесса давно не пила. Несколько капель скатилось по подбородку к ложбинке между грудей, и взгляд блондинки будто бы невольно проследил этот путь. Лисса неприязненно вздрогнула и попыталась отодвинуться.
— Меня зовут Фрейя, — хитро протянула незнакомка и залилась весёлым смехом, когда Лисса отшатнулась от неё как от прокажённой и свела тонкие брови на переносице. — Тихо-тихо. Я не пришла выпытывать из тебя информацию, за которой так гонится мой отец…
— Я тебе всё равно ничего бы не сказала, — высокомерно хмыкнула Лисса и закатила глаза. Она поцарапала пальцы об острый камень, но даже не поморщилась. Фрейя скорчила забавную рожицу, словно бы действительно общалась со своей подружкой, а не пленной, которую буквально полчаса назад пытали звериными методами.
— …просто потому что вряд ли ты что-то знаешь, — Лисса возмущённо вспыхнула и попыталась схватить Фрейю за волосы. По-детски глупо, но что ещё она могла сделать в таком состоянии? Ванская принцесса резво увернулась и хихикнула. — Да и ты очень стойко держалась, даже почти не кричала. Это восхищает. Поэтому я залечила твои раны.
Лисса скосила взгляд на свой живот и правда не заметила даже следа от тех издевательств, которым подвергалась. Она подозрительно посмотрела на Фрейю исподлобья, не заражаясь широкой улыбкой, украсившей красивое лицо.
— Я не верю тебе. Ты ничем не отличаешься от своих сородичей, — выплюнула Лисса и отползла ещё дальше, врезаясь в стену. Она в тупике… Совершенно одна в камере глубоко под землёй, где с ней могут сделать всё, что душе угодно. Впервые за последние недели её парализовало от страха. Фрейя пожала плечами и встала с колен, мельком оценив враждебную позу принцессы.
— Это не я начала войну. И даже не мой отец, — задумчиво изрекла она, когда подошла к двери. Лисса истерически хмыкнула. — Подумай об этом, времени у тебя предостаточно. Я ещё приду.
Дверь хлопнула, тюрьма вновь погрузилась в темноту и тишину. Лисса сильно-сильно сжала кулаки и, наконец, позволила себе расплакаться, словно маленькая девочка. Всё равно до утра за ней не придут.
Яркий свет люстры, очерчивающий тонкий стан принцессы и всё ещё заставляющий её держать спину прямо, заслонила массивная фигура. Лисса подняла взгляд, готовясь в очередной раз отказать в танце, и увидела принца из Ванахейма. В её груди застрял боязливый вздох, девушка побледнела и сильно сжала непослушными пальцами скамейку, на которой удобно устроилась. Фрейр мягко ей улыбнулся и легко поклонился.
— Ваше Высочество, позвольте пригласить Вас на танец, — тихо и почти нежно прошелестел его голос, серые глаза сверкнули предвкушением, а сам мужчина протянул ей руку. Лисса сухо сглотнула, подалась назад и нервно облизала губы. Взгляд заскользил по огромному залу в поисках Локи, который приличия ради пригласил одну из знатных девиц танцевать, но обещал скоро вернуться. Всё её тело окутал почти животный ужас.
Вдруг она почувствовала практически осязаемое неодобрение с левой стороны. Резкий разворот головы — отец сверлил её холодным единственным глазом и легко кивнул на ванского принца. «Нет-нет-нет» — губы Лиссы задрожали, но она медленно поднялась со своего места, борясь с недомоганием. Она не могла не подчиниться. Она давала клятву.
Фрейр осторожно взял её за руку и вывел в самый центр зала. Лисса вскинула подбородок, натянула на лицо привычное высокомерие и холодность и встала в стойку для танца. Музыка из инструментов оркестра одним рывком заполнила сознание, ударила по ушам, разнеслась по залу стремительным движением. Принцесса с силой наступила на каблук, отбила ритм и одним насмешливым взглядом предложила Фрейру угнаться за ней.
Танцы всегда приносили ей удовольствие и успокоение. Лисса могла часами крутиться в специально оборудованном зале с кучей зеркал, извиваться, насколько хватит фантазии, игнорировать правила и счёт. В танце она могла быть собой: страстной, эмоциональной, живой. И сейчас, хоть и формально вёл Фрейр, ритм задавала она. Кажется, ванский принц был вовсе не против такой инициативы. Лисса дарила свои чувства окружающим, демонстрировала свою суть, и действительно понять её мог лишь один находящийся в зале.
Лисса подалась вперёд, практически соприкасаясь бёдрами с Фрейром, выгнулась в крепко держащих руках, но тут же будто бы стеснительно отступила. Она провела длинным пальцем по лицу, улыбнулась и сделала оборот вокруг своей оси. Принц покорно следовал за ней, не пытался принести ей дискомфорт, не опускал рук ниже талии. Он вообще оказался достаточно бережным для сына вана, сломавшего ей жизнь.
В танец вернулась злость, почти ненависть, и Лисса подалась назад. Она раз хлопнула в ладоши, второй, провела рукой по бедру и развернула голову в сторону отца. Один наблюдал за устроенным представлением с налётом праздного любопытства, улыбался своим мыслям и, как всегда, был сам себе на уме. Принцесса вспыхнула и взглянула на брата. Локи подмигнул ей и кивком указал за колонну, предлагая позже поговорить.
Музыка завершилась также резко, как и началась. Лисса лениво присела в реверансе перед Фрейром и стремительно направилась к брату. Колени отчего-то дрожали, ноги стали ватными, и вернулся душащий любое проявление смелости страх. Кажется, ван подыграл ей, раз ни жестом, ни взглядом не выразил неодобрения. Лисса передёрнула плечами: как будто ей действительно было дело до его мнения.
Она устало прислонилась к колонне, спряталась в тени и прикрыла глаза. Над ухом прозвучал смешок.
— Ты даже представить себе не можешь, как я рад, что ты устроила это представление, — Локи хрипло засмеялся, завёл чёрную прядь сестре за ухо и навис над ней, не скрывая странно блестящих глаз. — Наконец-то я узнаю свою сестру!
— Я очень устала, Локи, — тихо пробормотала Лисса и впилась в брата потухшим взглядом. — Отведи меня в мою комнату, пожалуйста.
Локи серьёзно кивнул, нахмурился и предложил сестре локоть. Лисса облегчённо вздохнула: наконец-то можно побыть в безопасности, повиснуть на чужом плече и довериться тому, кто никогда не предаст. После танца её подташнивало, болела голова, и казалось абсолютно нормальным сбежать, так и не взглянув в глаза Ньёрду. «Будь ты проклят» — смутно пронеслась мысль в голове. Принцесса уже ничего не чувствовала и не понимала.
***
— Лисса! — громом в измождённое тяжёлым вечером сознание пробился голос Локи. — Как ты?
Лисса с трудом приоткрыла глаза и мутно оглядела свою спальню. Корсет почему-то больше не давил на рёбра, дышалось свободнее, но тяжёлая голова всё равно тянула к подушке. Локи одними кончиками пальцев погладил её бледное, острое в отблеске свечей лицо и улыбнулся. Лисса ничуть не смутилась подобному вниманию, почти восхищению в его взгляде, потому что практически не соображала.
— Выпей, — Локи приставил к её бледным губам склянку и влил горчащее зелье. Спустя несколько долгих минут начали возвращаться силы. — Ты упала прямо мне на руки ещё до выхода из бального зала. Пришлось пронести тебя через ход для слуг. Как ощущения?
Лисса приподнялась на локтях и облизнула губы, отдающие почему-то солью. Высокий лоб покрыла испарина, щёки горели от жара, но слабость постепенно сходила на нет, оставляя только смутные воспоминания.
— Мне эта ситуация кое-что напоминает… — хрипло выдохнула Лисса и потянулась рукой к лицу брата. Локи поддался на незамысловатую ласку, приблизился ближе и выдохнул в самые губы:
— Мне тоже…
Абсолютно неумело губы соприкоснулись с губами. Близнецы понимали, насколько это аморально, насколько их осудит общество, если узнает, что может подумать отец… Чувства друг к другу, впрочем, всегда цвели в юных душах, сдерживаемые лишь мнимой моралью. «Разве могут Бог Обмана и Богиня Безумия соблюдать правила?» — хихикнула Лисса по мысленной связи, и Локи улыбнулся сквозь поцелуй. Он притянул её ближе, заскользил руками по тонкой талии, скрытой лишь исподней рубахой.
— Я не мог налюбоваться на совершенную тебя, пока раздевал, — сбиваясь, оставляя рваные поцелуи у уха и спускаясь к шее, выдохнул Локи. Лисса не менее тяжело дышала, стараясь быть как можно тише, и иногда постанывала, не способная сдержать звуки удовольствия.
— Когда мы перейдём к большему, Локи? — юноша оторвался от неё и серьёзно свёл брови на переносице. Простой вопрос пошатнул его ощущение безнаказанности, затуманенные страстью глаза прояснились, и он больше не делал попыток прикоснуться к ней. — Я хочу стать с тобой одним целым, брат. Разве не в этом смысл любви?
— Я не могу растлить тебя, сестра, — Локи качнул головой и поджал губы. Лисса обиженно склонила голову набок, прищурилась и хмыкнула. — Когда ты выйдешь замуж…
— А если не выйду? Что тогда? — Лисса подалась вперёд и положила руки Локи на плечи. — Ты сам сказал, что мы должны жить моментом и желаниями. И сейчас я желаю тебя. Всего. Ближе, чем тогда в лагере, когда это всё началось.
Лисса устало улыбнулась, когда лекарь, ворча на неугомонных королевских отпрысков, вышла из шатра и позволила Локи войти. Брат как-то странно мялся, его щёки горели, но он уверенно присел рядом с её лежанкой. Длинные пальцы принца запутались в растрёпанных волосах сестры, и он притянул её к себе, не желая отпускать.
— Я не хочу оставлять тебя ни на мгновение, — Локи погладил её по голове, по плечам и ослабленному телу. — Я не могу поверить, что ты вернулась. Измученная, но вернулась…
— Я здесь, Локи. Я с тобой, — прохрипела Лисса и всхлипнула, ведь в голове всё ещё были свежи воспоминания о плене. Локи поцеловал её впалые щёки, проглотил слезинку и прислонился лбом к её лбу. — Что ты делаешь?
— Схожу с ума, — пробормотал брат и закусил губу. — Только после твоей пропажи я понял, как сильно люблю тебя, Лисса. Прости меня.
Только Лисса хотела спросить, за что, как Локи поцеловал её. Поддаваясь наитию, осторожно, он украл её первый поцелуй, который все юные леди представляют в куда более романтичной обстановке. С будущим мужем под светом звёзд. Но никогда — с родным братом на жёсткой лежанке во время войны. Принцесса не сомневалась ни секунды, ответила, поддалась этому безумию и обвила шею принца длинными руками.
— Что мы делаем? Это неправильно, — покачала головой Лисса, когда нашла в себе силы оторваться от Локи.
— Живём одним моментом. Как и должны, — юноша погладил её по щеке и ошалело улыбнулся. — Я счастлив.
— Пока мы вместе — иначе и быть не может. Навсегда? — Лисса поцеловала его в уголок губ и потёрла голову, заболевшую от неожиданных событий.
— Обещаю, — Локи погладил её по спине и встал. — До встречи, — он подмигнул ей и почти выбежал на улицу. Лисса нежно улыбнулась и провела пальцем по припухшим губам. Это… так странно.
Локи сверлил её долгим пытливым взглядом, словно решаясь на что-то, и тяжело вздохнул. Вся его обычная уверенность и эгоцентричность исчезли в один момент, ведь перед сестрой он мог быть настоящим собой. Простым юношей, который хотел любви, но никогда не получал её в достаточной мере. Лисса поняла, что должна сделать первый шаг, взять на себя ответственность как старшая и решилась — потянула его на себя и обвила ногами талию.
— Лисса… У меня никогда… — Локи вдруг зарделся, отвёл взгляд, а девушка хихикнула.
— У меня тоже, — она коснулась его губ, почти сразу проникла языком в рот и попыталась прижаться ближе. Локи блаженно застонал, слишком чувствительный, и пробрался руками под исподнюю рубаху. Лисса задрожала — Локи сжал левую грудь.
Все их знания ограничивались отрывками из книг, любовных романов, когда-то украденных у матери из сугубо детского любопытства, которые, не то к счастью, не то к сожалению, не изобиловали достаточным описанием процесса. Книги по лекарскому искусству тоже мало помогали: слишком сухо и малоинформативно. Лисса оторвалась от сладких губ брата и помогла ему стянуть с себя камзол и рубашку. Ловкие руки заскользили к штанам, расстегнули ремень. Локи стащил с сестры исподнюю рубаху и неосторожным движением откинул уже смятую одежду на пол.
— Сам будешь объяснять слугам, что здесь произошло, — Лисса заинтересованно прочертила в полумраке взглядом поджарую, хоть и излишне тонкую, как у девицы, фигуру брата и откинулась на подушки.
— Обязательно что-нибудь придумаю, — Локи, наконец, окончательно разделся и навис над сестрой. Аккуратные соски Лиссы напряглись, когда принц обвёл их холодными пальцами и, повинуясь внутреннему чутью, прикоснулся губами.
Лисса не сдержала жалобного хныканья, раздвинула ноги шире и зарылась пальцами в волосы Локи. В романах мужчина всегда ласкал женщину перед соитием, и описано это было в необычных метафорах, вызывающих скорее смех. В романах вообще всё было иначе, быстрее, красивее. Локи поцеловал ложбинку между её грудей, опустился ниже, к дрогнувшему животу, обвёл языком пупок и вернулся к шее. Его большая ладонь прошлась по внутренней стороне бедра и погладила клитор. Лисса удивлённо выпустила воздух из лёгких, когда тело прошили иголочки удовольствия.
— Ты знала, что из крови огненного змея делают самый опасный яд в Муспельхейме? — вдруг выдохнул он ей на ухо, не стремясь переходить к более активным действиям. Лисса замычала, подалась бёдрами вверх и закусила губу. Пальцы Локи всё также осторожно кружили по клитору, словно он чего-то боялся.
— Локи, чтоб тебя! — воскликнула она и почти обиженно взглянула на него. — Это самый дурацкий способ разрядить обстановку в такой момент!
— Как будто ты знаешь, что надо делать, — огрызнулся на неё Локи и опёрся локтями по сторонам от её головы. Лисса снова обвила его ногами, на этот раз полностью нагого, чувствуя каждый островок нежной кожи. Не зря ей всегда было интересно коснуться брата везде. Рука девушки скользнула ниже, сжала возбуждённый член и с интересом прошлась вверх-вниз. Локи, тяжело дыша, уткнулся ей в шею.
— Ты пьёшь зелье, чтобы на теле не было лишних волос? — усмехаясь, спросила Лисса, на что получила неразборчивый ответ. Посчитав, что это значит да, она пообещала себе припомнить брату столь необычные действия для мужчины. Обычно в книгах в такие моменты происходило единение двух влюблённых в одно целое, фейерверк, множество эмоций!
Локи не сразу удалось отыскать вход во влагалище, из-за чего он, казалось, смутился ещё больше. И всё же, шепча что-то на грани слышимости, он принялся медленно погружаться в Лиссу. Она, чувствуя надвигающуюся боль, инстинктивно сжалась, и у Локи ничего не вышло. Он свёл брови на переносице и погладил её напрягшиеся бёдра в призыве расслабиться. Принцесса мысленно сосчитала до десяти и зажмурилась: «Будь что будет!». Резкая боль вытеснила все мысли, когда Локи проник в лоно всего наполовину, и девушка громко вскрикнула. Впалые щёки обожгли слёзы.
Локи резко подался вперёд, кажется, возбудился ещё больше от её крика, а Лисса зажала рот рукой, чтобы не привлекать лишнего внимания. Она всё также боялась открыть глаза, не только услышать, но и увидеть признаки удовольствия у брата. Ведь она не чувствовала ничего, кроме саднящей боли внизу живота, какую не знала даже во время женского очищения, не дававшего ей спокойно передвигаться по дворцу. Юноша замер, ткнулся носом ей в шею в извинении и мысленно надеялся, что она сможет испытать удовольствие, пронзившее его. Он и мечтать не смел о подобном…
— Мне больно… Мне больно… — в приступе страха шептала Лисса, обхватив плечи брата руками. Она порывисто всхлипывала, сжималась, заставляя его выдержку трещать по швам, и пыталась отстраниться. Локи осторожно подался назад и внезапно услышал стон, удививший даже девушку. «Я ведь мужчина» — пронеслась в голове мысль, и он вновь толкнулся. Смущаясь, чувствуя себя чудовищем, против воли растлевающем девушку, Локи быстрее задвигал бёдрами. Он опасался, что больше не получится войти в неё, поэтому старался не покидать узкое лоно.
Происходящее совсем не походило на описание из книг. Там всё казалось сказочным и красивым, без боли, странных звуков и отчасти грубых толчков. Лисса пыталась достичь того самого удовольствия, о котором все дамы щебетали в компании, тихонько хихикая, но лишь чувствовала отголоски удовлетворения, держащие Локи в тисках. Он лихорадочно осыпал её тело поцелуями, постанывал и уже не мог держаться: прошло слишком мало времени перед тем, как он излился. Сестра обняла брата, вторглась в сознание магией и поняла, почему он так беспомощно дрожал в её руках.
Локи скатился с неё на другую сторону кровати и мечтательно уставился в потолок. Лисса поджала под себя ноги, впервые за весь вечер обратила внимание на распахнутое настежь окно и поёжилась. Возбуждение, лёгкой тенью присутствовавшее весь процесс, окончательно исчезло, оставляя за собой неприятное, тянущее ощущение.
— Это было… странно, — наконец, хрипло отозвался Локи и повернул голову в её сторону. — Прости, что я… У меня не получилось…
— Ничего, — Лисса мягко улыбнулась. — В жизни обычно никогда не бывает, как в книгах. Мне не стоило строить большие ожидания. Но мы ведь… попробуем ещё? — с лёгкой надеждой она протянула брату руку, и Локи вновь переплёл свои пальцы с её, как в самом начале вечера, когда даже мысли не возникало, чем он закончится. — Я рада, что это случилось с тобой, а не с тем, кого отец выбрал бы мне в женихи.
— Я тоже… — с языка Локи чуть не сорвалось предательское «Люблю тебя», но он сдержался: такое не говорят сестре после первой ночи. Ночи, которой вообще не должно было случиться.
Лисса придвинулась ближе и утонула в крепких объятиях. Завтра она узнает о затее Всеотца отдать её за ванского принца, чуть не упадёт в обморок прямо на руки брату и окончательно разочаруется в Одине как в родителе. Но это будет завтра: сейчас есть только самые родные объятия во всех девяти мирах. «Пусть и не как в книгах» — одна и та же мысль в очередной раз связала их, и Локи ей заправил прядь ей за ухо.
— Вместе?
— Навсегда…