(Не) по сюжету Стефани Майер

Дикий хохот отскакивает от стен, кажется, заставляя трястись окна. Чонгук, скатившись вниз по креслу, безразлично наблюдает за тем, как его лучший друг, Намджун, валяется на полу, не в силах подняться от раздирающего смеха. Чуть дальше картина не лучше: Хосок, что, на минуточку, брат, уже почти без сознания, на последнем издыхании, так сказать, держится в этом мире, не желая уходить в мир иной от того же смеха.

— Долго вы ещё ржать будете, идиоты? — Меланхолично спрашивает Чонгук, даже не шевельнувшись.

— Я… Мы… Прости-и-и, — пищит Хосок и визжит, когда смачно сваливается с дивана, присоединяясь к Намджуну.

— Долбоебы, — выдыхает Чонгук.

Он ведь знал, что так будет. Так, спрашивается, какого чёрта пошёл за советом именно к ним? Наверное, он всë же доверяет, надеялся на более адекватную реакцию.

Чонгук ещё несколько минут наблюдает за этим цирком подыхающих моржей, после чего встает и бесшумно направляется в прихожую.

— Гук! Стой! — Хрипят с гостиной сквозь смех.

— Да идите вы, — фырчит он в ответ, обуваясь.

— Бро, прости! — Хосок выползает, далеко не в переносном смысле, вытягивает руку вперёд и пытается успокоить истерику. — Дай… Минутку…

— А второй калека где? — Хмурится Чонгук, когда понимает, что Намджуна не слышно.

— Отошёл в мир иной, — шепчут с гостиной, но Чон услышал, закатив глаза.

— Вы — идиоты, ясно? Я к вам за советом, а вы…

— Ну, Гук-а! Не бузи! — Не до конца успокоившийся Хосок с трудом встаёт на ноги, откашливается, прогоняя остатки веселья, серьёзно смотря на брата. — Пиздуй назад. Щас будем решать твою проблему. — Он поворачивается в сторону гостиной и достаточно тихо говорит: — Джун, сделай ромашковый чай, по-братски.

Уже спустя секунду до слуха доносится глухой стук под громогласное «блять» и звук разбившегося стекла. Хосок прикрывает глаза, поджимая губы, кивает Чонгуку в сторону гостиной и испаряется.

Чонгуку ничего не остаётся, кроме как грузно выдохнуть и стянуть кроссовки.

— Ты самый неуклюжий вампир! — Бубнит Хосок, почти невидимо передвигаясь по квартире, убирая стекло. — Как ты вообще выжил, я до сих пор поражаюсь!

Намджун идëт с кухни более осторожно, почти со скоростью человека, держа в руках поднос с тремя чашками и заварником.

— Сам же знаешь, что меня даже покалечить нереально, — хмыкает он, ставя чай на низкий столик, и падает на пол.

Чонгук вновь закатывает глаза. В висках начинает пульсировать, с горла вырывается тихое недовольное рокотание, после которого с кухни назад влетает обеспокоенный Хосок.

— Ты чего? — Хмурится он, за секунду оказываясь рядом и укладывая ладонь тому на лоб.

— Достали вы меня, вот что случилось. — Рычит Чонгук и, прикрыв глаза, отмахивается от чужой руки. — Вы два взрослых вампира, а ведёте себя, как дети.

Намджун недовольное пыхтит на пару с Хосоком, но ничего не говорит, принимая это как должное.

— Давай по порядку. — Ким разливает по чашкам чай и сразу протягивает одну Чонгуку. — Что там, говоришь, делает твой человек?

Хосок падает на диван, на ходу подхватывая с рук друга чашку, тоже внимательно слушая.

— Читает. — Бубнит Чонгук и делает небольшой глоток чая. — Нашёл какую-то дурацкую книгу про вампиров, а теперь выносит мне мозг с какими-то глупыми вопросами!

И, возможно, Чонгук бы не злился на, как выражается Намджун, своего человека за эти вопросы, если бы они не состояли в отношениях уже год! Грёбанный год его парень даже не думал о каких-то долбанутых вопросах, зато сейчас заваливает ими ежесекундно!

— И насколько они глупые? — Интересуется Хосок.

— Например, сегодня утром он спросил о том, почему мы не сияем на солнце. — Фырчит Чонгук. — Нет, ну не глупость ли?

— Это люди, Гук. — Жмёт плечами Намджун. — У них очень много стереотипов про таких, как мы.

— Точняк. — Кивает Хосок. — Самое тупое, что я слышал о нас, так это то, что мы не можем ничем питаться кроме крови.

— И что мы можем превращаться в летучих мышей, — поддерживает Ким.

— Мы можем сгореть на солнце.

— Нас можно убить деревянными колышками.

— Мы не спим по ночам.

— А ещё…

— Да понял я, понял! — Прерывает Чонгук, размахивая руками.

В их обществе и правда слишком много глупых стереотипов о вампирах. К счастью, это так и остаётся лишь стереотипами, которые никто не проверяет, иначе бы их всех поубивали к чертовой матери уже давно. Но, как бы прискорбно это не звучало, от людского страха это иногда не спасает.

Вампиры, на самом деле, могут быть цивилизованнее некоторых людей. Они с радостью идут на контакт, строят семьи и заводят друзей. Совсем как обычные люди, у которых тоже есть потребность во сне и обычной еде, которые любят солнце. Конечно, так было не всегда. Когда-то вампиры и правда вели себя, словно дикари, охотились на людей и представляли огромную опасность… Пока, по одной из многочисленных легенд, вампир не влюбился в смертную.

Легенды, конечно, на то и легенды, чтобы оставаться в списке наравне с мифами, но многие вампиры искренне верят конкретно в эту чудесную историю, по которой, благодаря союзу бессмертного и смертной, в мире появился первый полувампир, способный жить, как обычный человек. И ведь это правда так, просто главное отличие вампиров от людей сейчас заключается в бессмертии, они способны свободно поднять, практически, любой груз и услышать чужой шёпот на расстоянии минимум километра, пробежать полгорода за несколько минут, а ещё обладают необычными способностями. Намджун, например, может телепортироваться на небольшое расстояние, Хосок обладает телекинезом и зачастую отправляет вещи в воздух, когда о чëм-то задумывается. Чонгуку в этом плане, как он думает в последнее время, повезло гораздо меньше. Тэхён — его человек, постоянно сравнивает вампира с какой-то Элис из книги, которую читает.

— Да у вас же способности одинаковые! — Кричал тогда парень, едва не визжа от радости.

И Чонгук даже не поленился залезть в интернет и поискать, кто такая эта Элис и что за фигню его парень читает. И, о Боже, лучше бы он этого не делал, потому что такое написать надо уметь.

— И всë настолько плохо? — Хосок хмурит брови, зачесывая назад чёрные волосы.

— Там даже не просто плохо. — Страдальчески стонет Чонгук. — Это капитальный пиздец!

Намджун не скрывает смешка, зарабатывая прожигающий взгляд.

— Ну, почитает он и успокоится, — улыбается добродушно Намджун.

— Тем более, что Тэхёну скучно в последнее время. — Хмыкает Хосок. — Он мне жаловался, что тебя сутками нет дома. Вот и пытается себя чем-нибудь занять.

— Когда это он успел пожаловаться? — Сразу же подбирается Чонгук.

— Да вот… — Хосок бросает взгляд на серьёзного Намджуна.

— С неделю назад, может быть? — Выгибает тот бровь, будто сомневаясь. — Ему тебя банально не хватает.

И тут Чонгук почувствовал сильный укол вины.

— Но почему он мне не сказал? — Хмурится он, надув губы.

— Он пытался. — Полушепотом ответил Хосок. — Но ты настолько устаёшь на работе, что вырубаешься сразу, а Тэ и не лезет.

— А сегодня, в свой единственный выходной за это время, ты сидишь здесь, с нами, а не дома с ним, — добивает Намджун.

Чонгук зависает на мгновение, вперив взгляд в одну точку, после чего ставит чашку на стол и выбегает сначала в прихожую, а спустя несколько секунд и из квартиры, на всей скорости помчавшись домой. Ему хватает пары минут, чтобы пробежать три квартала, взлететь по лестнице на двенадцатый этаж и, не успев затормозить, впечататься в стену, около двери их квартиры.

— Блять, — сипит он, быстро моргая, чтобы прогнать заплесавшие перед глазами точки.

Позади слышится тихое хихиканье, заставляющее вампира развернуться и уставиться на пожилую женщину, их соседку.

— Ох, Гук-и. Насмешил же ты меня, — улыбается она, вызывая ответную улыбку.

— Рад стараться, — хихикает он, а после становится серьёзным и открывает дверь, залетая в квартиру.

Чонгук в одно мгновение расправляется с кроссовками, осматривает всю квартиру, напоследок забегая в спальню, да так и замирает, с трепетом приковав взгляд к кровати. На ней, замотавшись в одеяло, тихо сопел Тэхён, обняв подушку Чона и уткнувшись в неё носом.

Чонгук неспешно прошёл вглубь и сел на кровать, на самый край, чтобы не потревожить сон парня. Он осторожно заправил выбившуюся каштановую прядку Тэхёну за ухо, кончиками пальцев проведя по розовой от духоты щеке. От этого Ким завошкался и приоткрыл глаза.

— Ты дома, — сразу улыбается он и, перевернувшись с бока на спину, потянул руки вперёд.

— Дома, мой сладкий, — шепчет Чон и попадает в тёплые объятия, укладывая свою голову на грудь Тэхёна.

Чонгук довольно прикрывает глаза, слыша, как бьётся сердце Кима, утробно урчит, чем вызывает тихий смех.

— Люблю, когда ты так делаешь. — Выдыхает Тэхён, обнимая вампира за плечи. — Чувствую себя в такие моменты самым защищённым существом в мире.

— Так делают вампиры в твоих книгах? — Усмехается Чонгук, лишь сильнее прижимаясь, когда в его волосы запускают пальцы.

— Не-а. — Хихикает Тэхён. — Они там только с оборотнями собачатся и рычат.

— Ну, как можно с оборотнями ругаться? — Искренне недоумевает Чонгук. — Мы же не…

— Знаю, что вы чуть ли не родственники. — Тэхён опускает немного сонный взгляд на тёмную макушку, растягивая губы в слабой улыбке. — Просто в «сумерках»…

— Где? — Перебивает вампир.

— В «сумерках». Так книга называется, которую я читаю.

Чонгук понятливо мычит, забираясь ладонями под белую растянутую футболку парня, проводит пальцами по выпирающим рёбрам и останавливается на талии, нежно сжимая карамельную кожу. Он бы, примерно, вечность вот так лежал, слушал чужое сопение и биение сердца, касался шёлковой кожи, целовал любимые губы и просто не вылазил из кровати, только бы Тэхён был рядом.

— Расскажи мне ту легенду, — спустя несколько минут шепчет Ким, находясь где-то на грани сна. Объятия у Чонгука тёплые, успокаивающие и такие уютные, что он иной раз сомневается в происходящем.

— Снова? — Тихо спрашивает вампир. Он приоткрывает глаза, упирается подбородком в чужую грудь, смотря в умиротворенное лицо. — Ты её слышал не меньше сотни раз.

— У меня от этих книг мозг плывёт. Пожалуйста, Гук-и, — и смотрит в ответ так проникновенно, что Чонгук не находит сил отказать, чего он бы не сделал в любом случае.

— Когда-то давно вампиры сильно отличались от тех, что люди видят сейчас ежедневно. — Чон вновь прижимается щекой к груди, прикрыв глаза. — Наши предки были ужасными созданиями, олицетворяли самые большие страхи. Они не умели себя контролировать, набрасывались на людей и истребляли целые селения, за что многие платились сжиганием на кострах. Нас не любили, наоборот. Нас ненавидели и боялись, стремясь истребить. Одним из самых диких вампиров был Кан Вонхо. Он был силён, в одиночку мог расправиться не только с людьми, но и с другими вампирами. Он славился своей алчностью и кровожадностью, он никого и никогда не щадил, любил мучить, наслаждаясь чужими страданиями. И, однажды, ему в руки попала молодая девушка, невиданной красоты — Ли Юна. Он наткнулся на неё в одном из небольших селений, которое решил уничтожить. Вонхо жаждал криков, крови, упивался чужим страхом, но, когда ворвался в маленький покосившийся старый домик, то замер, не имея возможности отвести взгляд. В единственной комнатке, спрятав себе за спину женщину и ребёнка, храбро стояла хрупкая на вид фигура. Ничто в девушке не выдавало страха, лишь волнение за родных было в огромных сияющих глазах. Вонхо так и застыл, будто пленённый неземной красотой, смотрел на Юну и впервые он понял, что не может убить. Не просто не может, а не хочет. Вампир, завороженный девушкой, безотрывно следил за тем, как та грациозно подступилась к нему и, не сказав ни слова, сильно тыкнула себе в грудь. Во взгляде теплилась мольба о том, чтобы за место её семьи забрали её саму. И Вонхо забрал, сохранив жизнь той женщине, что породила на свет самое прекрасное создание. Вампир, не умеющий себя контролировать, мучался от болей и жажды, но терпел, с трудом пытаясь разговаривать с той, что не проронила ни слова. — Чонгук слабо улыбнулся, слыша, как ускорилось сердцебиение Тэхёна. Сейчас будет его любимая часть. — Время всë шло, Вонхо учился вести себя по-другому. Он выделил девушке отдельную комнату, осыпал подарками и красивыми словами, не понимая, почему испытывает что-то незнакомое, но такое завораживающее по отношению к ней. Он учился заботе и учился сдерживать себя от охоты на людей, хоть и было это совсем не просто. Он становился другим, разговаривал с Юной, что также молчала в ответ, и это вампира задевало, выводило на агрессию, но он сдерживался. И вот, однажды ночью, в дверь его комнаты тихо постучали. На пороге стояла Юна, в больших глазах сияли, казалось, миллионы звёзд. Она тихо прошла в комнату и села напротив Вонхо. Её губы были сжаты в тонкую линию, глаза засияли уже от слез, когда она закрыла рот ладонями. Вампир следил за её движениями, непонятными знаками, которые она показывала. И только после до него дошло, что та не может говорить. Первые горькие слезы сорвались с её ресниц и Вонхо, ведомый своими чувствами, прижал хрупкое тело к себе, зашептав о словах, которые слышал от людей. Зашептал о безграничной любви, надеясь, что не ошибся. В ту же ночь, девушка, не страшась, отдала ему свой первый поцелуй и отдала себя, поверив тому, на чьих руках была кровь невинных людей, потому что тоже полюбила. Полюбила того, кого считают монстром, не способным исправиться. И с того момента их отношения изменились. Больше они не спали в раздельных комнатах, проводили вместе всë своё свободное время. Они были счастливы и стали счастливее ещё больше, когда узнали о том, что под сердцем Юны зародилась жизнь. Ребёнок развивался быстрее, чем положено, что беспокоило Вонхо, но не девушку, что порхала от искренней радости и любви к ещё нерожденному малышу. На седьмом месяце на свет появился ребёнок, крайне необычный. В его жилах текла кровь, билось сердце, но имел он дар, мог управлять эмоциями.

— И назвали этого ребёнка Минги. — Заговорил Тэхён со слабой улыбкой. — Рос ребёнок быстрее сверстников, проявлял качества, унаследованные от отца, но больше вёл себя, как смертный.

Чонгук мягко засмеялся. Ему до дрожи нравилось, как иногда рассказывает что-то Тэхён. Но тот, неожиданно, замолчал, прервав повествование заслушанной до дыр легенды.

— Тэ?

— Если я кое-что у тебя спрошу, то ты не разозлишься? — Спрашивает вдруг Ким и Чонгук напрягается.

— Смотря, что именно, — вампир раскрывает глаза и смотрит прямо на неуверенное лицо парня.

— По легенде Юна смогла выносить и родить ребёнка самостоятельно, но обращена в вампира только спустя два года. Почему?

Чонгук разом расслабился и сам задумался.

— Даже не знаю. — Хмурится он. — К чему вопрос?

— Ну… Просто в «сумерках» Белла, главная героиня, тоже забеременнела от вампира. — Тэхён мило дует пухлые губы, сощурившись. — Ребёнок, тоже полувампир, её убивал изнутри и, когда она родила, то, грубо говоря, умерла. Была обращена в вампира буквально мертвой.

Чонгук поежился, округлив глаза. Перед глазами встала эта жуткая картинка и к горлу подкатил ком.

— Ужас. — Выдыхает он, морща нос. — Тэ, где ты откопал эту книгу?

— Друг посоветовал. — Бубнит Ким. — Но у меня есть ещё один вопросик, вытекаемый из предыдущего.

— Валяй.

— А обращение… Это больно?

Чонгук даже подорвался, ошарашенно смотря на Тэхёна. Тот только поджал губы, хлопая густыми ресницами.

— Я бы не сказал… — Вампир запинается, хмурясь. Он вновь осторожно укладывается на грудь парня, закусив нижнюю губу. — Болезненный только сам укус. Он будет кровить несколько дней и сильно болеть, но тело будет ощущаться, словно ватное. Ты не сможешь ходить всë то время, пока укус будет заживать. Я видел, как одна из моих подруг-людей была в таком состоянии. Выглядит жутковато, на самом деле.

Тэхён раскрыл рот, желая сказать что-то ещё, но вновь поджал губы.

— Ты же что-то ещё хочешь спросить? — Подталкивает Чонгук. — Спрашивай.

— А вот… — Парень запинается, краснея щеками. — Гук-и, отнесись только серьёзно, пожалуйста. — Получив в ответ уверенный кивок, он выдыхает. — Если бы я попросил тебя меня обратить, то ты бы это сделал?

Чонгук слышит, как быстро бьётся у Тэхёна сердце, как у того сбилось дыхание. Нервничает, конечно, но вампир сам сейчас нервничает, услышав вопрос. Он смотрит на любимое лицо, будто ищет ответ на вопрос, но натыкается на страх и неуверенность.

— Если бы ты захотел, то я бы тебя обратил, — уверено отвечает он, растягивая губы в слабой улыбке.

— Правда? — Карие глаза распахиваются, блестят от чего-то непонятного.

— Правда. — Кивает Чонгук и чуть приподнимается, чмокая парня в губы. — Я, на самом деле, сам бы очень этого хотел. Это же здорово! Быть вместе целую вечность.

— А у меня не будет после… — Тэхён вновь запинается. — После всего этого желания убивать людей? Жажды крови? И всего в этом роде?

Вампир замирает на несколько секунд и разражается громким смехом.

— Тэ, мой милый, где ты вычитал этот бред? — Сипит он, смеясь ещё громче, когда Ким бросает красноречивый взгляд на книгу, что лежит на тумбочке. — Мой сладкий, читай подобных книг поменьше. У тебя ничего такого не будет. Вампиры в последние семьсот лет живут себе спокойно, как люди, и нет у них ни жажды крови, ни жажды убивать. Да, конечно, новообращённым нужно учиться контролировать себя в плане способностей, учиться контролировать бег, силу, понимаешь? Но не больше.

— А у меня тоже может появиться какая-нибудь способность? — Смущённый донельзя парень, кажется, боится того, что Чонгук вновь засмеётся, но получает в ответ уже спокойное:

— Может. Я бы хотел узнать, какая у тебя проявится.

Тэхён широко улыбается, обнимает вампира за шею и тянет на себя, припадая к мягким губам трепетным поцелуем. Чонгук тоже улыбается, прикрыв глаза, просовывает ладони под лопатки парня, едва не застонав от того, как тот протолкнул свой язык в рот и провёл по небольшим клыкам. Те у него чувствительные и вампир вечно дуреет с того, как к ним касаются в такие моменты.

— Сколько тебе лет? — Оторвавшись, шепчет Тэхён в самые губы опешившего Чонгука.

— Двадцать пять? — Хмурится тот в ответ. — Также как и тебе, между прочим.

— И давно тебе двадцать пять? — В глазах озорной огонек блестит, вгоняя в конкретный ступор.

— Что? — Чонгук хмурится, в глазах проскальзывает слабая обида, потому что задавать такие вопросы в такой момент совсем не романтично. — Милый, что ты несёшь?

Тэхён ещё пару секунд смотрит с серьёзным лицом, после чего его прорывает дичайшим хохотом, с которым может сравниться только недавняя истерика Хосока и Намджуна.

— Гук-и, я… Прости. — Выдавливает он, жмурясь от смеха. — Это… Это глупо, но…

Парень старается успокоиться, выбирается из объятий под недоуменный и обиженный взгляд, и тянется к нижнему ящичку тумбочки, вытаскивая оттуда книгу. Он быстро что-то листает, ориентируясь по приклеенным стикерам, после чего останавливается на какой-то странице и, протянув Чонгуку, тычет в один из абзацев. Тот читает, сначала недоуменно косится на текст, переводит взгляд на Тэхёна, а после, закатив глаза, страдальчески стонет в голос под новую волну смеха.

— Тэ. — Чон захлопывает книгу и, откинув её в сторону, падает на кровать спиной, обиженно насупившись. — И что я должен был сказать? «Мне двести сорок лет уже как двадцать пять»?

Тэхён, усилием воли, успокаивается. Он быстро седлает надувшегося вампира, после чего ложится на него, прижавшись щекой к плечу.

— Ну прости. — Просит он, улыбаясь, когда на его плечи ложатся ладони. — Просто мне показалось это смешным. Сильно обиделся?

— Как я могу на тебя обижаться? — Выдыхает Чонгук, прикрыв глаза.

— Я люблю тебя, — шепчет Тэхён и, немного приподнявшись, целует Чона в шею под довольное урчание.

— Я тоже тебя люблю. — Шепчет тот в ответ. — Вечность буду любить.

Сердце Кима ухает куда-то вниз. Для них подобные признания не в новинку, но сейчас признание Чонгука приобретает совершенно иной окрас. Более яркий, значительный, серьёзный.

— Я тоже хочу любить тебя вечность. — Тэхён припадает к губам Чона, обхватывая щеки ладонями. — И этот не образно, Чонгук.

Вампир обнимает парня за талию, не сразу понимая, о чем тот толкует, но озарение пронзило яркой вспышкой.

— Ты…

— Я хочу, чтобы ты меня обратил. — Улыбается Тэхён, большими пальцами очерчивая скулы Чонгука. — И не отговаривай меня. Я уже всë решил и всë хорошо обдумал.

— Я даже не думал отговаривать, — Чон широко улыбается, поддаётся вперёд, утягивая парня в поцелуй.

— Родители будут в шоке, — выдыхает Ким и тихо посмеивается, когда оказывается прижат к постели.

— Пусть. — Вампир осыпает короткими поцелуями лицо парня, переплетая пальцы их рук, спускается на шею, слыша звонкий смех и такое же звонкое, чуть писклявое «щекотно». — Когда?

— Сейчас, — уверенно говорит Тэхён, сразу понимая, о чëм его спрашивают.

А Чонгук и рад, носом проводя по основанию шеи, где будет укус. Он не сдерживает нежности, когда неторопливо избавляет разомлевшего Кима от одежды, когда целует и растягивает тихо постанывающего парня.

— Это… Обязательно? — Тэхён откидывает голову на подушку, обнимая вампира за обнажённые плечи. Он, конечно, ничего против не имеет, но вспыхнувшее любопытство не даёт отдаться процессу полностью.

— Нет. — Чонгук прокладывает влажную дорожку из поцелуев от уха до шеи, проталкивая пальцы глубже. — Но это притупит боль. Хоть немного и ненадолго.

Тэхён выгибается, тяжело дышит, раздвигая ноги шире, подмахивает бёдрами навстречу. Щеки покраснели, руки мелко подрагивают от предвкушения. Чонгук всë это понимает, когда убеждается в хорошей подготовке, вытаскивает пальцы и подставляет к растянутой дырочке головку члена, осторожно толкаясь. Ким под ним протяжно стонет, вгоняет короткие ногти в плечи, но Чон не жалуется. Он целует, сжимая одну ладонь на тонкой талии парня, второй невесомо проводит по щеке, и коротко толкается, сходя с ума от нагло сцелованного им стона.

Тэхён выгибается, жмуря слезящиеся глаза, сжимает коленями бока Чонгука, поджимая пальцы на ногах. Для него каждый толчок — вспышка под закрытыми веками, удовольствие — каждый тихий чонгуков стон, руки на его теле — воспламенение в местах касаний, каждый поцелуй — маленькая смерть и воскрешение. И так каждый раз, у них по-другому не бывает. Одно на двоих дыхание, окутавший тела жар и шёпот, слетаемый с распухших губ. Взаимное желание и любовь сжигают все сомнения, Тэхён с трудом раскрывает глаза, закусывая нижнюю губу, и смотрит на Чонгука, что в ответ смотрит с сожалением за ещё не причинённую боль. На это парень тыльной стороной ладони проводит по щеке Чона, не сдерживает стона от особенно глубоко толчка, кивает с тёплой улыбкой, подбадривая.

— Д-давай… — Выстанывает он, открывая шею.

Чонгук наклоняется, обнимает Кима за талию и целует в основание шеи. Во рту скапливается яд, клыки начинают зудеть.

— Прости, сладость, — шепчет он и, толкнувшись чуть резче, вгоняет клыки в нежную кожу.

Тэхён распахнул губы в немом крике, по взмокшим вискам покатились слезы. Низ живота, в противовес, скрутило приятным узлом, что резко развязался, заставляя бёдра задрожать. Дикий коктейль из адской боли и резкой вспышки удовольствия. Он чувствует, как по телу проходится сначала спазм, сковывающий мышцы на несколько долгих секунд, а после отпустил, забрав с собой все силы. Руки обессиленно скатываются с плеч Чона, падая на кровать, в глазах мутнеет и дыхание спирает. Расфокусированным взглядом он следит за тем, как Чонгук отстраняется, морщась стирает тыльной стороной ладони небольшое количество крови с губ, а после что-то спрашивает. Тело расслабляется, глаза прикрываются против воли и пустота забирает к себе.

***

Раскрыть глаза выходит не с первого раза. Ощущение, будто в них насыпали песка. С губ срывается тихий стон и поначалу Тэхён даже пугается, когда слышит… Много всего. Работающий телевизор на этаже ниже, разговор соседей через стенку, какое-то шуршание на кухне.

Дверь спальни раскрывается и в комнату влетает обеспокоенный Чонгук, что сразу оказывается около кровати.

— Сладость, ты как? — Он подхватывает ладонь Кима и прижимается сухими губами к тыльной стороне.

— У меня сейчас голова лопнет, — Тэхён закатывает глаза, прижимая свободную ладонь к виску.

— Это скоро пройдёт. — Шепнул Чонгук и Ким захлопал глазами, потому шёпот звучал сейчас в разы громче. — Нужно просто привыкнуть.

— Сколько… Прошло времени?

— Почти две недели, — с сожалением поджал губы Чон.

Не то чтобы Тэхён удивлён… Он впал в шок всего на несколько секунд, но сумел взять себя в руки и кивнул.

— Это… Было ожидаемо.

Чонгук тянет уголок губ в подобие улыбки и помогает Киму сесть. Тот тихо хрипит от сухости в горле, потому, бросив короткое «секунду», вампир убегает на кухню и возвращается меньше, чем через десять секунд, со стаканом воды.

— Спасибо, — благодарит Тэхён, когда Чон подносит стакан к его губам.

Перед глазами слабо плывёт, тело ощущается будто не его вовсе. Это не остаётся без внимания.

— Тебе нужно просто расходиться. — Чонгук обнимает Тэхёна, коротко поцеловав в лоб. — Но сначала в душ.

На это только неловко кивают. Одеяло, в которое Ким вцепился, прикрывает наготу, но Чон не шутит на эту тему, как мог бы, а молча подхватывает того на руки и относит в ванную. Там Тэхён сталкивается с первой проблемой, отчего пугается не на шутку. Каждое движение теперь выходит в десяток раз быстрее при каждой попытке совладать со своим телом.

— Успокойся. — Чонгук мягко обхватывает дрожащие ладони и подбадривающие улыбается. — Сосредоточься. В этом, на самом деле, нет ничего сложного.

— Э-это нереально! — Тэхён поджимает губы, хлопает длинными ресницами, но, столкнувшись с полным нежности и веры взглядом, глубоко вздыхает.

Он просто приподнимает руку, но результат виден прекрасно. Простое движение вышло немного резким и чуть быстрым, но уже более плавным. Неоднозначные ощущения, надо сказать, но Тэхён старается.

На душ уходит в разы больше времени. Чонгук помогает Тэхёну помыть голову и намылить тело, объясняет, как контролировать движения и не покалечить ни себя ни окружающих. Выходит скудно, но результат виден.

— Не думал, что быть вампиром так сложно. — Дуется Тэхён, когда старается осторожно выдавить зубную пасту на щëтку, но перебарщивает с силами и та вся оказывается в умывальнике. — Черт! Ой, а это что?

Карамельные глаза распахиваются в удивлении, стоит заметить в отражении небольшого зеркала ванной комнаты маленькие, но даже на вид острые клыки. Чонгук скидывает в корзину постельное бельё, которое успел поменять, подходит с боку и расплывается в улыбке.

— Ты же теперь вампир, Тэ, — чуть морщит нос он и тоже показывает свои.

— Я ими никого не покалечу? — Спрашивает потерянно парень, подушечкой пальца осторожно обводя клык.

— Не-а. Ты, кстати, как? Голодный?

— Как волк, — быстро кивает Тэхён. Голод действительно зверский, которого он никогда не чувствовал.

— Пошли, — тепло улыбается Чонгук и, подхватив Кима на руки, уносит в небольшую кухню.

Стол был буквально завален едой, самой разной. Тэхён даже рот раскрывает от удивления, когда его сажают на стул и кивком головы просят поесть. А парень и не спорит, сразу берётся за палочки и едва не накидывается на еду. Чонгук же, сев напротив, с улыбкой наблюдает за возлюбленным, пододвигает к нему ближе тарелки с мясом. Он знал, какого сейчас Тэхёну, хоть он и родился вампиром: в подростковом возрасте только начинали проявляться силы и контроль над ними забирал много сил, так что Чонгук даже из-за стола не успевал иногда вставать, как вновь накатывал дикий голод.

Звонок в дверь заставил Тэхёна вздрогнуть, ошалело уставившись в прихожую. Чонгук лишь вздыхает и встаёт, нехотя плетясь открывать.

— Опа, а мы в гости! — Слышится жизнерадостный голос Хосока.

— Тэ проснулся? — Спрашивает Намджун.

— Да, буквально час назад. — В голосе Чонгука слышится улыбка. — О, Чимин!

— Здрасьте, — отвечают ему с улыбкой.

Тэхён даже есть перестаёт, глаза распахивает от радости, когда в кухню вваливаются сначала Хосок с Намджуном, а после заходят Чимин с Юнги.

— Юнги, Чимин! — Пищит Ким, подрываясь с места. Он за секунду оказывается рядом с друзьями, заключая их в крепкие объятия. — Как я по вам скучал!

— Йа, Тэ, задушишь, — хрипит Мин, закашливаясь, когда парень отстраняется с тихим «ой».

— Мы, конечно, оборотни, но ты легко мог нас придушить, — хихикает Чимин, смахивая с глаз рыжую чёлку.

— Простите, — виновато бурчит Тэхён.

— Они всë понимают, сладость. — Улыбается зашедший Чонгук, что, по всей видимости, раскладывал обувь гостей. — Поверь, не ты первый, не ты последний.

— Точно-точно. — Закивал Чимин. — Но, чтобы там не было, мы тоже очень рады тебя видеть!

Пак уже сам заключает Тэхёна в объятия, Юнги позади неловко мнётся, пока Хосок и Намджун уже вовсю хозяйничают во всей квартире.

— Ты думаешь, ему этого хватит? — Хмыкает с кухни Хосок и, по звукам, составляет пустые тарелки в раковину.

— Я не такой обжора, — фырчит в ответ Тэхён, но, мысленно признаёт, что даже то, что он успел съесть никак не утолило голода.

— Нам можешь в уши не заливать. — Смеётся Намджун из той же кухни. По звукам льющейся воды, он решил немного помочь и помыть посуду. — Ешь иди давай.

— Вот именно. — Чимин отстраняется от Тэхёна и под хихиканье Чонгука, подталкивает в сторону кухни. — Поверь, я сам прекрасно понимаю эти ощущения. Тебе силы нужны, иди.

Ответить Тэхён не успевает. Рядом оказывается Намджун и, задорно подмигнув, хватает того за руку и телепортирует на кухню.

— Не думал, что вы приедете, — выдыхает Чонгук и обнимает Чимина.

— Ну как не приехать? — Улыбается Юнги, на удивление молчаливый сегодня, что совсем на него не похоже. — Такое событие!

— Да и тем более, мы с новостями. — Хихикает Чимин, отстраняясь. — Пошли скорее, расскажем вам, что у нас.

В кухне развели бурную деятельность. Хосок крутился у плиты и что-то готовил, пока Намджун носился около Тэхёна, что сидел за столом и с огромным аппетитом ел.

— Приятного аппетита, булочка, — Широко улыбнулся Чимин, чмокая Кима в пушистую макушку.

— Спасибо.

— Так, и какими судьбами вы к нам приехали? — Интересуется Хосок.

— Вряд ли бы покинули Пусан без особой причины, — кивает Намджун.

— Во-первых, событие здесь действительно важное. — Хмурится Юнги. — Тэ наконец стал вампиром. Мы бы в любом случае приехали.

— А во-вторых, ещё одна новость всë же есть. — Чимин будто просиял, взяв смущенного Юнги за руку. Хосок с Намджуном только хмыкнул и, продолжая упорно делать вид, что ничего не слышали. — Мне даже страшно представить вашу реакцию на это.

— Ну, не томи, — подгоняет Чонгук, сев рядом с Тэхёном.

— Мы станем родителями, — выдыхает Юнги, опустив голову.

Повисшее молчание заставляет смутиться ещё больше, поджав губы. Намджун с Хосоком зависли, вперившись взглядом в спину Юнги, Тэхён завис с палочками у рта, удивлённо косясь на друзей, Чонгук же гулко сглотнул, пытаясь уложить эту мысль в голове.

— Это как? — Спрашивает Тэхён. — Кто-то… Вы решили усыновить ребёнка?

— Нет, Тэ. — Мотает головой Чонгук. — Юнги беременный.

Парень вскидывает брови, поворачивается к Чону, едва не падая со стула.

— Т-то есть как?

— Помнишь, мы тебе рассказывали про физиологию оборотней? — Спрашивает Чимин, получая в ответ кивок. — Я — альфа, Юнги — омега. Омегами могут быть как парни, так и девушки, понимаешь? — Получая в ответ ещё один кивок, Пак выдыхает. — А омега, как заведено, может принести потомство.

— Юнги беременный, — не спрашивая, сипит Тэхён, пытаясь уложить в голове полученную информацию. Он хмурится, хлопает глазами, даже не замечая встревоженных взглядов.

— Так, вы сломали ребёнка. — Хихикает нервно Хосок. — Но я вас всë равно поздравляю.

— Никого мы не ломали, — фырчит возмущённо Чимин.

— Тэ? — Чонгук слабо трясёт Кима за плечо, выводя того из оцепенения. — Сладость, ты как?

— То есть, ты прямо… Родишь? — Сипит тот, смотря на Юнги.

— Да…

Дикий визг разрезает повисшую тишину, Чимин аж со стула падает от неожиданности, едва не утащив с собой вздрогнувшего Юнги. Чонгук подорвался, больно ударившись коленкой о стол, сев на место с шипением, и только, кажется, Намджун и Хосок остались невозмутимыми, хотя уголок губ у Кима дёрнулся в подобие улыбки.

Никто не улавливает тот момент, когда Юнги тоже с визгом оказывается на полу вместе с Тэхёном, что налетел на бедного омегу всë с теми же визгами. По кухне разносится искренний звонкий смех, Чонгук не может сдержать улыбки, смотря на своего парня. Тот так щебечет о пополнении в семействе Пак, что кажется, будто это у самого Тэхёна будет малыш. И, наверное, впервые Чонгук задумывается над пополнением в его семье. Да, конечно, это не возможно, но… Ведь есть детский дом? Никто же не мешает просто помечтать, да?

— Тэ, мужа моего задушишь! — Смеётся Чимин, оттаскивая двух счастливых друзей друг от друга.

— Я так рад за вас! — Пищит Ким, бросая с крепкими объятиями на альфу. — Чур, я крестный!

— Хорошо, хорошо, только не убей! — Хрипит Пак сквозь смех.

— Тэ, ну-ка за стол. — Весело командует Хосок, хлопнув в ладоши. — Если ты сейчас нормально не поешь, то позже банально не сможешь встать.

— Почему? — Хмурится тот, прекращая смеяться. — Я прекрасно себя чувствую.

— Ты новообращенный. — Коротко улыбается Намджун, усаживая Тэхёна на место. — Ты ещё с месяц будешь учиться контролировать себя, энергии на это уйдёт много, а для её восполнения тебе нужно будет много-много есть.

Парень нахмурился, уставившись в одну точку на столе. В кухне повисла тишина, все с какой-то опаской смотрели на то, как Тэхён о чём-то усиленно думает, а после меняется в лице, как по щелчку пальцев, поджимает дрожащие губы, уставившись широко распахнутыми глазами в растерянного Чонгука.

— Это… Меня же разнесёт. — Хрипит он, в уголках глаз собираются слезы. — Я буду толстым…

— Господи, Тэ. — Смеётся Хосок, откидывая голову назад, пока Чонгук резко притягивает парня к себе, чтобы успокоить. — Вовсе нет.

— У тебя ускоренный метаболизм, так что тебя не разнесёт, — хихикает Юнги.

— Зря вы всё это говорите, — вздыхает Чонгук, слабо улыбаясь.

— Он спит, что-ли? — Хмурится Намджун, приглядываясь.

— Ага. — Тихо смеётся парень в ответ. — Его надо укладывать, простите.

— Мы всё понимает, — лучезарно улыбается Чимин и встаёт вместе с Юнги.

— Мы ещё завтра придём, — кивает Намджун и все вываливаются в небольшую прихожую, откуда слышится возня.

Чонгук только головой качает, едва сдерживая смех от намджунова «твою мать» и следом «Намджун, блять» от Хосока.

— По ногам как по асфальту, ебаный в рот, Намджун! — Верещит Чимин.

— Ну извините. — Обижено сипит тот. — Каким родился.

— Да тише вы. — Шикает Юнги. — Разбудите Тэ и получите по первое число, ясно?

И, что удивительно, все действительно стихли. Тишина прерывалась только шуршанием одежды, после чего в проёме показалась макушка Чимина, что шепнул «мы пошли», и хлопок входной двери. Чонгук же выдохнул, оглядел небольшой беспорядок, оставленный друзьями, мысленно отмечая, что надо всë это прибрать, поднялся со своего места и, подхватив спящего Тэхёна на руки, отнёс в спальню, где укутал в одеяло.

В груди поселилось странное удовлетворение, радость затапливала с головой. Чонгук не мог оторвать взгляда от умиротворенного лица, впитывая в себя образ парня. Он понимал, что будет совсем не легко в дальнейшем, ещё предстояло выяснить способность Тэхёна, что будет тяжелее всего. О последствиях в виде каждодневной усталости и вялости Кима думать совсем не хотелось, но это было важно, так что выбора не было.

— Мы справимся, — шепнул Чонгук и, чмокнув парня в щеку, выскользнул из комнаты.

***

Тэхён закрыл дверь спальни и выдохнул, прислонившись к ней спиной. По ту сторону послышались торопливые шаги и голоса, что заставило затаить дыхание.

— Тэ, тебе плохо? — Послышался обеспокоенный голос Намджуна и Тэхён едва не заскулил от досады.

— Оставьте его в покое! — Рычит Чонгук и, судя по звукам, отталкивает Намджуна от двери. — Устал он, вымотали вы его. Кыш отсюда

— Но мы ведь хотим помочь, — дуется Хосок.

— Потом, — отмахивается Чонгук.

Тэхён не выдерживает, распахивает дверь и сразу попадает в объятия вампира, утыкаясь носом в шею.

— Гук-и, — Ким шмыгает носом, жмётся ближе, не желая видеть обиженные лица друзей.

— Тише, сладость. — Шепчет Чонгук, успокаивающе гладя по спине. — Хочешь отдохнуть?

Тэхён отрицательно мотает головой, чуть отстраняется, косясь на Намджуна и Хосока.

— Я попробую ещё раз. — Говорит он, сощурившись. — Но не давите на меня.

— Нет проблем, — улыбается лучезарно Хосок и кивает в сторону гостиной.

— Есть хочу, — бурчит Тэхён, надувшись, стоило вампирам только уйти.

— Иди, я приготовлю что-нибудь, — Чонгук целует Кима в щеку и уже через секунду на кухне слышится возня.

Тэхён вздыхает, но идёт к ждущим друзьям, садится на небольшой пуфик, что лежит около дивана, и смотрит на хитро улыбающегося Намджуна.

— Так, Тэ, сосредоточься. — Говорит Хосок, подбираясь. — Постарайся прочувствовать то, что происходит внутри тебя.

Ким прикрывает глаза, пытаясь прислушаться к себе. Это, как выяснилось, совсем не просто, также, как и понять за сегодняшний день, что же у него за способность.

— Ты слишком напряжён, — выдыхает Намджун, откидываясь на спинку кресла.

— Тэ, смотри, — зовёт Хосок и прикрывает глаза.

Тэхён смотрит на вампира внимательно, подмечает расслабленность и лёгкую улыбку на губах. Хосок дышит размеренно, максимально абстрагируясь от этого мира. Спустя несколько мгновений в воздух, хоть и не высоко, плавно поднимается пустая голубая ваза с подоконника, едва заметно качаясь. Книга, лежащая на низком столике напротив Тэхёна тоже взмывает вверх, чуть приоткрываясь.

— На самом деле, нет ничего сложного. — Говорит негромко Хосок и ваза с книгой с тихим стуком возвращаются на свои места. — Просто нужно представить, что ты хочешь сделать и перенести это на предмет.

— А если моя способность не связана с предметами? — Спрашивает, нахмурившись, Тэхён.

— Тогда попробуй с пространством. — Пожимает плечами Намджун, подхватывая ту же книгу. — Допустим, ты захочешь перенести книгу отсюда на, допустим, тумбочку или куда-то ещё.

Вампир внимательно смотрит на неприметную обложку, коротко улыбается, когда книга пропадает с рук и оказывается на коленях Тэхёна.

— Но тут тоже нельзя быть уверенным в том, что твоя способность направлена на пространство, — выдыхает Хосок.

— А если у меня вообще нет способностей?

— Не говори ерунды, — слышится тёплое, когда в гостиную приходит Чонгук с полным подносом тарелок.

— А что мне ещё делать? — Дуется Тэхён, складывая руки на груди.

Чонгук ставит поднос на столик и замирает, смотря, кажется, в никуда. Пустой взгляд сосредоточен в одной точке на полу, лицо не выражает ни одной эмоции. Его никто не окликает, знают, что тот что-то видит сейчас. Проходит долгая минута тишины, прежде чем во взгляде появляется осознанность, на пухлых губах расцветает улыбка.

— У тебя есть способность. — Говорит он, переводя чуть расфокусированный взгляд (побочка после видений) на Тэхёна. — Нужно просто подождать.

— Сучонок, уже всё знает, — хмыкает по-доброму Хосок, на что в ответ цыкают.

Чонгук садится на пол рядом с Тэхёном, что принялся есть, коротко целует в щеку и с хитринками в глазах следит за всем, будто ожидает чего-то.

И… Кое-что действительно происходит. Происходит то, чего не ожидают ни Намджун, ни Хосок, и даже Чонгук, несмотря на то, что всë знал, вздрагивает, когда трель дверного звонка проносится по квартире, разрывая тишину.

— Т-тэ? — Выдавливает Хосок, видя в ворохе вещей, что недавно были на Тэхёне, серого пушистого кота с янтарными глазами.

— Я открою, — хрипит Намджун и вылетает в прихожую, пока Чонгук широко улыбается, проводя по мягкой шерсти ладонью.

Кот довольно мурлычет, ластится, прикрыв глаза, когда Чон чешет пальцем за пушистым ухом.

— Абалдеть, — выдыхает Хосок и поддаётся вперёд, протягивая руку.

— Вот такая необычная способность.- Улыбается Чонгук и встаёт, подхватывая вещи Тэхёна и кота на руки. — Уберëшь тут всë? — Виновато спрашивает он, смотря на упавшую тарелку с рисом, что рассыпался по полу. — Мне надо придумать, как вернуть Тэхёна в его вид.

— Конечно, бро, без проблем, — кивает тот и тоже встаёт, когда в гостиную вваливаются счастливые Чимин и Юнги.

— А мы в гости! — Улыбается Юнги и оглядывается, замечая Чонгука. — Во-первых, вопрос: что с Намджуном? И во-вторых, вау, вы с Тэ завели кота?

Омега подходит к вампиру, тянет руку к коту, с писком проводя по шерсти. Чимин позади замирает, косится странно и вскидывает брови, распахивая губы.

— Тэ?! — Визжит он, в секунду оказываясь рядом с Юнги.

— Ты совсем дурак? — Хмурится тот, под хихиканье довольного Чонгука. — Какой Тэ?

— Юнги-хëн, это правда Тэхён. — Улыбается вампир, отходя немного в сторону, чтобы не мешать Хосоку убирать рис. — У него проявилась способность.

— Он типо в кота превратился?! — Вскидывает брови Юнги, сразу убирая руку. — Ого… Он даже в образе кота абалденно-красивый.

Кот мурлычет, удобнее устраиваясь на руках Чонгука и лениво приоткрывая один глаз.

— Так, я пойду. — Смеётся Чон. — Подумаю, как объяснить ему, как превратиться обратно.

Оставляя друзей одних, Чонгук улыбается, когда Тэхён начинает бодаться, запуская острые коготки в предплечья парня. Тот тихо шикает, пытаясь абстрагироваться от взбудораженных шепотков друзей, заходит в спальню и закрывает дверь, сразу укладывая недовольно мяукнувшего кота на незаправленную кровать, а вещи складывая на стул.

— Так, ты же понимаешь меня? — Первое, что спрашивает Чон, присаживаясь на корточки перед кроватью.

Тэхён на это мяукнул и, подойдя к краю постели, головой боднул Чонгука в лоб.

— Буду считать это согласием. — Хихикнул парень, стараясь не думать о том, что будет, если Тэхёна не получится вернуть в человека. В груди неприятно разрасталось волнение. — Я… Я никогда, на самом деле с таким не сталкивался. Но… Пожалуйста, состредоточься на своём превращении в человека. М, сладость?

Кот фыркнул, посмотрел своими глазами так будто, спрашивал «ты дурак?», но от Чонгука отошёл и, провозившись со скомканным одеялом, залез под него. Не прошло и половины минуты, как взору предстал чересчур бледный Тэхён уже в человеческом обличии. Одеяло наполовину прикрывало наготу, под излучающими дикую усталость глазами залегли тени.

— Тэ? — Чонгук сразу пересел на кровать, обхватывая лицо парня ладонями, обеспокоенно прижавшись губами к щеке. — Сладость, ты как?

— Это было тяжело. — Хрипит тот, устало прикрыв глаза. — Ощущение, будто с меня выкачали все силы.

— Господи, солнце, я сейчас. — Спохватывается Чон и уже через секунду возится на кухне, делая чай и подогревая в микроволновке приготовленный ранее рис с мясом. Руки, отчего-то, трясутся, нервы натягиваются до предела, а ещё этот шёпот с гостиной совсем не помогает, а даже наооборот.

— Надеюсь, что с Тэ всё хорошо, — обеспокоенно шепчет Юнги.

— С ним всё будет в порядке. — Также шёпотом заверяет Хосок. — Слышишь, в кухне шумит? Чонгук, наверное, уже помог Тэ вернуться к человеку, а сейчас будет готовить.

— Не представляю, как Тэхён себя чувствует. — Намджун звучит также обеспокоенно, как и Юнги. — Я даже не знал, что мы так можем. Типо… Блять, превращаться в кота?!

— Да тише ты. — Фырчит Чимин. — Вообще все замолчите. Не забывайте, Тэ новообращенный, ему сейчас каждый звук на мозги капает.

И, о господи, Чонгук готов в ноги Чимину упасть за воцарившуюся тишину. Он быстро вытаскивает с микроволновки тарелку и, подхватив чашку с чаем, спешит в спальню.

Тэхён находится на грани сна, свернувшись калачиком. Лицо, казалось, стало ещё бледнее, губы потеряли свой розовый цвет, отчего Чонгуку стало совсем плохо. Он поставил тарелку с чашкой на тумбу и вновь сел рядом с Тэхёном, осторожно проводя костяшками пальцев по щеке.

— Тэ, солнце, тебе нужно поесть, — просит тихо он.

— Спать хочу, — шепчет обессилено тот в ответ, зарываясь носом в одеяло.

— Тебе нужно хотя бы немного восстановить силы. — Чон сползает на пол, обхватывая руками ладонь Тэхёна. — Поешь, а я пока выпровожу всех и вместе ляжем спать, м? Сладость?

Неловкий стук в дверь заставляет поднять слезящиеся глаза на просунувшего голову Чимина и нахмуриться.

— Мы это… Слышали всë. — Шепчет тот, неловко улыбнувшись. — Отдыхайте, а мы соберёмся и сами уйдём. Тэ, ты правда лучше поешь для начала. Бывайте.

Стоило двери закрыться, как Чонгук предпринял ещё одну попытку хотя бы немного растормошить Тэхёна, что вышло с огромным трудом. Тот, кажется, ослабевал с каждой секундой всë больше, не шевелился почти, но Чон настырный, потому через силу Кима накормил, а после, как и обещал, переоделся и забрался под одеяло к парню, обнимая и оберегая чужой сон.

***

— Тэхён, осторожно!

По квартире разнёсся очередной звук разбившейся вазы, что заставило Чонгука тяжело выдохнуть и, возведя взгляд к потолку, спросить у Всевышнего, за что ему всë это.

Серый кот, сверкнув глазами, с важным видом уселся на подоконник и уставился на Чонгука, что с ворчанием принялся убирать осколки, чтобы Тэхён не порезался.

— Сладость, я, конечно, люблю твою ипостась, — начал Чон, тяжело вздыхая, — но она настолько вредная, что какой-то ужас!

В ответ ему только недовольно мурлыкнули. Чонгук готов поспорить, что будь Тэхён в своём человеческом обличии, то обязательно бы надул губы.

— И не надо мне тут. — Щурится вампир. — Ты прекрасно знаешь, что это так.

Тэхён, мяукнув, спрыгнул на пол, прямо рядом с достаточно большим осколком, заставляя Чонгука вздрогнуть от охватившего на миг страха, и потопал в спальню, фыркнув напоследок.

— Вредина, — вздыхает Чон и вновь принимается убирать стекло.

— Сам такой! — Слышится со спальни, вызывая смешок.

— Я любя, — улыбается вампир и уже через несколько секунд чувствует, как к нему прижимаются со спины.

— Гук-а? — Мурлычет Тэхён, тычась в загривок Чона. — Я хочу кое-что спросить.

— Пару секунд. — Выдыхает тот и, выпутавшись с объятий, уносится выбрасывать осколки и убирать веник с совком, после чего возвращается назад, подхватывая взвизгнувшего Тэхёна на руки. — А теперь я полностью в твоём распоряжении.

Тот хихикает, пока его несут в спальню, улыбается тепло-тепло, чмокая парня в щеку.

— О чëм ты хотел меня спросить? — Сажая Кима на развороченную постель, интересуется Чонгук, а сам присаживается на колени перед парнем.

— Гук-и, мы в… — Тот запинается, подбирая нужное слово. — Мы как семья вампиров живём уже полтора года.

Чон мычит, припадая лёгкими поцелуями к голым коленям Тэхёна, чем сбивает того с мысли.

— И… Я подумал тут… — Выдыхает Ким и дуется. — Да дай же мне сказать!

— Ну хорошо, прости, — смеётся Чон и действительно обращается в слух, смотря прямо в любимые глаза.

— Ты… Помнишь, недавно я очень сильно задержался?

— Помню, — хмурится Чонгук. Несколько дней назад Тэхён пришёл к одиннадцати вечера, сославшись на кучу работы, из-за чего произошла мелкая ссора.

— Так вот… Я был не на работе, — выдыхает Ким, отводя взгляд, а у Чона что-то больно сдавливает в груди.

Страшные догадки одна за одной полезли в голову и верить хоть в одну отчаянно не хотелось, но разве был выбор? Тэхён перед Чонгуком сидит, словно на иголках, взгляд отводит, поджимая губы.

— Ты меня разлюбил? — Всë же спрашивает и сам опускает взгляд, пряча полные слëз глаза. — У тебя появился кто-то другой?

— Что? — Слышится растерянное над головой, а после ойкнувшему вампиру отвешивают подзатыльник. — Совсем сдурел?! Придурок, я был в детском доме!

И тут уже теряется Чонгук, поднимая взгляд на злого Кима. В голове крутятся самые разные мысли, глаза выражают искреннее недоумение.

— З-зачем?

— Потому что я хочу взять оттуда ребёнка. — Дуется Тэхён, складывая руки на груди. — Думаешь, не вижу, как ты смотришь на Сохи, когда к нам приезжают Чимин с Юнги? Я вижу, что ты тоже хочешь, чтобы у нас было также, как у них и подумал, что было бы неплохо задуматься о пополнении в нашей семье…

— Ты серьёзно? — Голос предательски сел, глаза стали размером с блюдца.

— Да, Чонгук. — Тэхён хлопает своими длинющими ресницами, не давая слезам собраться в уголках глаз, но губы предательски трясутся. — Там такой малютка есть, вампир, чистокровный. Ему всего шесть… От него отказались при рождении, ты просто обязан его увидеть, Чонгук.

Ким всхлипывает и, опустив голову, накрывает лицо трясущимися руками. А Чонгук ведь не железный, тянет парня на себя, усаживая на колени, и утыкается носом в пушистую макушку, приобнимая за плечи.

— Тише, сладость. — Шепчет Чон, сам шмыгая носом. — Хочешь, сегодня съездим к нему?

— Сейчас. — Быстро кивает тот, утыкаясь лбом в плечо парня. — Хочу прямо сейчас.

— Тогда собираемся, — коротко улыбается Чонгук, выпуская вскинувшегося Тэхёна из объятий.

На сборы ушло не больше двух минут, после чего взбудораженный Ким буквально на буксире потянул Чонгука за собой. Он лепетал всю дорогу до детского дома, что разместился в конце города.

Достаточно большое двухэтажное длинное здание приятного жёлтого цвета с яркими рисунками и многочисленными окнами порадовало Чонгука своим видом и заставило что-то сжаться от наступившего волнения. Он замер в пяти метрах от невысокого бетонного крыльца, сверля взглядом входную дверь, рядом с которой была прикреплена табличка золотистого цвета с витиеватой надписью «Детский дом «Ромашка» и адресом чуть ниже. Неловко пробежавшись взглядом по просторному двору, что огорожен сетчатым голубым забором, Чонгук с ещё большим волнением стал цепляться за клумбы пышных душистых цветов, качели и карусели с песочницами.

— Гук-и?

Чон сразу же перевёл взгляд на не менее взволнованного Тэхёна, что следил за сменой чужих эмоций и теребил подол своего голубого мягкого свитера.

— Пошли скорее, — улыбнулся Чонгук, взяв того за руку.

То, что произошло дальше, было словно в тумане, пока Тэхён разговаривал с какой-то женщиной, пока с улыбкой и непонятным лепетом тянул на второй этаж, тыча пальцем на разные кривоватые рисунки, что были бережно прикреплены к стенам светло-фиолетового цвета. Дверей было много, некоторые были открыты, показывая расстановку комнат. Это, отчего-то, заставляло нервно облизывать губы и всë неувереннее вышагивать по длинному коридору. Мимо время от времени пробегали дети, даже не обращая внимания на них, весело о чём-то переговариваясь друг с дружкой, спеша куда-то.

— Тэхёни-хëн! — Слышится детский голосок, заставляющий Чонгука вздрогнуть и уставиться на мальчика, что едва не спотыкаясь бежал к присевшему на корточки Тэхёну. Каштановые вихры волос растрепались, обрамляя аккуратное личико с пухловатыми розовыми щёчками, пухлые губки-бантиком растянулись в широкой улыбке, а сияющие глазки и вовсе поразили Чонгука. Левый глаз был тëмно-карьего цвета, а правый был светло-зелёного, что и приковало внимание.

— Сонхва! — Выдыхает Ким, ловя в объятия этот хихикающий ураганчик. — Мой маленький, как ты тут?

— Всë хорошо. — Лепечет мальчик, оплетая ручками шею Тэхёна. — Я скучал.

— Я тоже, мой маленький. — Парень отстраняет от себя малыша и переводит восторженный взгляд на Чонгука. — Сонхва, знакомься, это Чонгук.

Чонгук захлопал глазами, осторожно присаживаясь на корточки и слабо улыбнулся, протягивая руку.

— Приятно познакомиться с тобой, милашка, — полушепотом выдыхает он и вздрагивает, когда Сонхва, отстраняясь от Тэхёна совсем, резко обнимает Чонгука, заставляя ощутимо приземлиться на копчик.

— Хëн много про тебя рассказывал. — Улыбается это чудо, хихикая. — Ты, наконец, пришёл!

— А ты ждал?

— Да, — активно кивает Сонхва.

Тэхён, следя за происходящим, не может скрыть счастливой улыбки, улавливает во взгляде Чонгука ту самую искорку, которая не оставляет сомнений — малыш запал тому в душу. Сонхва, кажется, забыв, что они находятся в коридоре, садится к вампиру на колени и что-то увлечённо рассказывает, активно махая ручками, жалуется на боли в клычках и растущий аппетит. А Чонгук рта раскрыть не может, обнимает мальчика за плечи, внимательно слушая этот лепет, пока всë это не прерывает подошедшая женщина.

— А чего это мы на полу? — Весело спрашивает та, смотря из-за линз очков-полумесяцев.

— Ой, — Сонхва хлопает глазками, быстро встаёт и виновато смотрит на встающего Чонгука.

— У нас обед. — Напоминает тем временем женщина с тёплой улыбкой. — Беги скорее, но осторожно. Тебя все ждут.

Мальчик кивает, кланяется и убегает, бросая счастливый взгляд на Тэхёна и Чонгука.

— Меня зовут Чхве Мина. — Представляется она, протягивая Чону руку. — Я директор.

— Чон Чонгук. — Кивает вампир в ответ, пожимая тонкую ладонь. — Приятно познакомиться.

— Если вы пришли вместе, то стоит предполагать, нам нужно поговорить? — Вскидывает бровь Мина.

— Да… Мы бы хотели кое-что узнать, — уверено отвечает Чонгук, переплетая пальцы со смутившимся Тэхёном.

— Тогда прошу за мной.

Кабинет Мины, на удивление, был совсем небольшим, но достаточно уютным. Деревянный стеллаж у стены, заставленный цветастыми папками, небольшая тумба около него, на которой уместится принтер, а рядом с большим окном, завешанным жалюзи, стоял небольшой стол с тремя мягкими стульями.

— Прошу присаживайтесь, — улыбается она, садясь на своë место.

Парни медлить не стали, сели напротив женщины, обращаясь в слух.

— Я уже знаю, что вы по поводу опеки над Сонхва. — Выдыхает Мина. Она проводит рукой по своим волосам, собранным в неряшливый пучок, после чего, выдвигая одну из тумбочек стола, вытаскивает плотную папку синего цвета. — Здесь всë, что необходимо сделать для этого. Все направления к врачам и список нужных документов. Ознакомьтесь.

Тэхён первый потянулся к папке, нетерпеливо её раскрывая. Конечно, он знал, что будет очень много бумажной волокиты, но он был полностью к этому готов.

— А куда можно подать документы на курсы для родителей? — Интересуется Чонгук, внимательно читая каждый пункт списка.

— Я могу сама подать нужные документы в школу, если захотите. — С улыбкой отвечает Мина. — Обучение бесплатное и длится полтора месяца.

Получив в ответ кивок, женщина расслабилась, откидываясь на спинку стула. Повисшая в кабинете тишина разрезалась только шелестом листов, но даже это не мешало немного откинуть все мысли.

— В принципе… Не так сложно, — подаёт голос Тэхён через несколько минут, смотря на Чонгука.

— Управимся месяца за два, — кивает тот.

— Прекрасно. — Хлопает в ладони Мина. — Заполните, пожалуйста, кое-какой бланк, и можете идти.

— А мы можем время от времени забирать Сонхва? — Спрашивает Ким, когда им дают два листа для заполнения и ручку.

— Посмотрим по обстоятельствам. Но я ничего не обещаю.

— Мы постараемся сделать всë, чтобы вы могли его отпускать к нам, — лепечет Тэхён, быстро заполняя строфы с адресом, номером телефона и ставя подписи.

— Охотно вам верю, — кивает Мина и, наверное, впервые в своей жизни искренне желает, чтобы всë действительно получилось.

***

Оглушительный чих разносится по квартире, заставляя Тэхёна вздрогнуть и выронить с рук тряпку, которой до этого протирал пыль с полок. Взгляд устремился в кухонный проём, стоило только услышать тихий топот.

— Отец, ты чего так пугаешь? — Слышится голос Сонхва.

— Да я ж не виноват, что на шкафу так много пыли было, — ворчат в ответ, что вызвало глупую улыбку.

— Просто кому-то надо чаще там убирать, — выдыхает Тэхён, подбирая тряпку.

— А кому-то надо перестать линять на моих вещах, — усмехается Чонгук и, по звукам, продолжает вытирать злополучную пыль.

Сонхва звонко смеётся и уже через секунду оказывается рядом с Тэхёном, принимаясь крутиться под ногами.

— Маленький мой, ты убрался в своей комнате? — Спрашивает Ким, ополаскивая тряпку в небольшом тазике с водой.

— Ага. — Кивает мальчик, хлопая глазами. — Мне нужна помощь с уроками.

— Котёнок, мы сейчас освободимся и поможем, хорошо? — В гостиную заходит Чонгук, сдувая с глаз чёлку. — Мы немного заняты.

— Тогда я мультики посмотрю, — улыбается Сонхва и в то же мгновение оказывается на небольшом диване с пультом в руках.

Тэхён на это только смеётся, чуть запрокинув голову назад. Кажется, в трёхкомнатной квартире, в которую они переехали два года назад с появлением Сонхва в жизни, навсегда поселилась эта непередаваемая атмосфера. Счастье и любовь пропитали буквально каждый уголок и по сей день подпитывают собой их семью и часто приезжающих друзей.

Ни Тэхён, ни Чонгук даже не думали жалеть о решении усыновить Сонхва. Этот маленький лучик в их чудесной истории любви стал той самой недостающей деталькой паззла. Но то, сколько сил было потрачено ради этой недостающей детали, даже страшно представить. Кажется, бесконечные забеги по врачам и сбор нужных документов высасывали силы в какое-то жалкое мгновение, бесчисленные проверки органов опеки и кучи, целые горы бумаг, которые были подписаны, прохождение курсов для родителей и всë ради Сонхва, этого солнечного мальчика, которого Тэхён с Чонгуком так трепетно полюбили, наведываясь в детский дом каждый день.

— Давай закругляться, Гук-и. — Выдыхает Тэхён, утирая тыльной стороной ладони пот со лба. — Я устал.

— Мне осталось немного прибраться в спальне, — улыбается Чонгук и, чмокнув парня в щеку, уходит.

Ким быстро домывает подоконник, после чего решает Чонгуку помочь. Он, по пути поцеловав Сонхва в макушку, идёт к спальне, тихо раскрывая дверь. Там Чон носится из угла в угол, не зная, за что хвататься, бегло протирает полочки и стол, разбирает вещи, убирая какие-то в шкаф, а какие-то скидывает на пол в кучу, чтобы потом отнести в стирку.

— Тебе помочь? — Улыбается Тэхён, облокотившись плечом о дверной косяк.

— Да я сам. — Отмахивается Чонгук. — Немного осталось.

— И всë же я помогу.

Тэхён уносит грязные вещи в бельевую корзину, а по возвращении подцепляет влажную тряпку, принимаясь по новой стирать с книжных полок пыль. Взгляд скользит по корешкам любимых книг Чонгука и тормозит на одной, отчего губы складываются в букву «о».

— Я думал, ты её выкинул, — удивлённо тянет Тэхён, вытаскивая четвёртую часть «Сумерек», которые сам же и читал когда-то.

— Выкинул что? — Чонгук подходит к Киму со спины, смотря через плечо, а после усмехается, широко улыбаясь. — Пусть будет. Сюжет, конечно, мне не зашёл, но задумка неплохая.

— Ужас, я теперь понимаю, почему ты так бесился. — Смеётся Тэхён, накрыв лицо ладонью. — А их же было пять*.

— Четыре где-то в тумбочках лежат. Убрал, чтобы глаза не мазолили.

— А эту не убрал, — Тэхён поворачивает голову, сталкиваясь носами с довольным Чонгуком, что обнял парня за талию.

— Я её перечитывал недавно. — Хихикает он. — Вот и стоит тут.

— Я, кажется, даже до пятой не дошёл, — Ким рокочет, когда Чонгук коротко чмокает его в шею.

— Так что тебе мешает дочитать?

— Нафиг они мне не сдались. — Фырчит Тэхён. — Теперь то, что написала Стефани, мне кажется таким бредом, что даже стыдно знать содержание. Я бы лучше написал.

— И как бы называлась твоя книга? — Мурлычет Чонгук, расплываясь в улыбке. — «Сумерки: восход»?

— «Не по сюжету Стефани Майер». — Хмыкает Тэхён, а Чон тепло смеётся. — То, что происходит в мире не ограничится пятью книгами.

— Я бы с удовольствием твою книгу почитал.

А Тэхён только и может кивнуть и взвизгнуть, успевая отложить книгу на полку, когда его подхватывают на руки и несут в гостиную со словами «мы обещали помочь Сонхва с уроками». Какая, к чёрту, Стефани Майер, когда есть два вполне себе человечных вампира, которых Тэхён любит до безумия?

Вот и Тэхён скажет, что никакая Стефани Майер, с её бестселлерами, ему не нужна.