в первый раз он почувствовал это, когда сел за руль краденой машины. он уже умел водить – теперь с трудом вспоминал, кто и когда учил его этому, но почти не думал о том, что было раньше. его жизнь состояла из “здесь и сейчас” и у него не было времени думать о том, что он уже упустил, или о том, что нужно будет не упустить завтра. он знал, что поймает то, что ему будет нужно, а остальное уже не так важно.

это была его первая крупная кража. это было до обидного легко – у владельца просто выпали из кармана ключи. хан, как и привык, поймал удачу за хвост. под недовольные, но невнятные крики он понесся вниз по улице и его машина поднимаемым ветром трепала навесы лавочников и разгоняла мусор, валяющийся на дороге.

хан долго ездил по улицам города, разгоняясь до опасных скоростей, не желая возвращаться в место, которое упорно не хочет звать домом. он не хочет отдавать машину тем, на кого работает. пока он не вернулся, она принадлежит ему одному. пока он не вернулся он принадлежит скорости. он принадлежит ветру. вольно. еще короткие волосы путаются, потому что у этой машины нет крыши, сильные порывы ветра душат, ударяя в нос и в рот, из которого вырывается смех, который хан не может закрыть, потому что из груди вверх по гортани рвутся эмоции. вольно. он чувствует себя свободным. он заперт на планете, работает на бандитов, его жизнь в руках мерзких червей, как все их зовут, но ему все равно. пока он едет, нет, пока он летит в пространстве он свободен. вольно.

вольно.

– вольно!

рядовой соло опускает плечи. каждый день в голове набатом бьет одно и то же имя – он не позволяет себе забыть. болью отдается в висках. болит все тело. саднит разбитая губа. вчера снова влез в драку, только вот не рассчитал, что его ненавидит каждый второй из свидетелей. через минуту надо быть на поле. в голове стучит кровь, перебивая грохот бомб и ракет. хан хватает оружие и идет к выходу. как только он толкает дверь, в нос бьет зловонный запах болот и озона от бластерных зарядов. соло морщится и получает несильный толчок в спину, намекающий, что он задерживает весь взвод. соло хочется окунуть сослуживца лицом в грязь под их ногами. сжимает зубы и послушно шагает вперед. тело ноет при каждом шаге и хан ловит себя на мысли, что только это и забивает его голову. в груди не скребется нехорошее предчувствие. он хотел бы обрадоваться, но за шумом не может найти и своего сердцебиения, так что с предчувствиями он разбираться не имеет желания. рядом что-то бьет в землю и хан едва успевает отвернуться, чтобы его лицо не было облило болотной тиной.

– соло!

слышит чей-то голос, краем глаза видит на рукаве кровь вперемешку с грязью. хмурится и идет на голос. у него нет времени и сил разбираться с накатывающими мыслями.

в легких бьется воздух и хан улыбается. улыбается широко. руки плотно лежат на штурвале уже родного корабля и перед глазами только звезды. он летит на полной скорости, летит в пустом пространстве, смело вырисовывая петли, закручивая бочки. краем глаза видит зелено-голубую планетку и мягко усмехается. люк с леей точно подумают, что он их бросил. вот бы чуи проснулся раньше и показался им на глаза, чтобы они не думали о нем плохо, если это совершенно незаслуженно. хан всего лишь решил полетать. он и не помнит, когда в последний раз чувствовал себя так хорошо. когда в последний раз он был на своем корабле совершенно один. когда ему не нужно было убегать. когда ему просто было спокойно.

когда в последний раз в голову било осознанием полюбившееся когда-то слово, которым он привык описывать свои особенные полеты.

вольно.

он снова чувствовал это. и снова ветер в волосах, холодный и грязный воздух в легких. снова ему совсем мало лет и он снова будто едет по грязным улицам кореллии, пугая скоростью прохожих. хан улыбается и закрывает глаза, поворачивая штурвал. он, без сомнений, даже близко не джедай и не чувствует единение с магической силой, но он чувствует единение с кораблем. он словно растворяется в нем, в каждом болтике, в каждом приборе. он становится единым с соколом и он доверяет своим рефлексам. он закрывает глаза и закручивает штопор. чувствует, как его прижимает к сиденью. хочется смеяться во весь голос. вольно.

вольно.

вольно…

ветер треплет волосы. седые волосы. перед глазами лицо единственного человека, которого он любил сильнее принцессы. его собственный сын.

у кайло лицо спокойное. может, хан не силен в чужих эмоциях, а может у него правда нет ничего в глазах. хан не видит в них ничего. он не может прочитать лицо собственного сына. в ушах звон. он чувствует только боль. боль одолевает одновременно все уголки его тела, боль пронзает сознание. это хуже, чем рана от алого меча. гораздо хуже знать, что этот меч лежит в руке твоего сына. хан выдыхает рвано.

из последних сил он поднимает руку и касается ладонью щеки кайло. в его глазах лишь на мгновение он видит отблеск боли. он поймет, думает хан, он раскается. он так же далек от тьмы, как думает далек от света.

он будет сожалеть.

поэтому хан прощает его уже сейчас.

ветер путается в волосах и воздух наполняет обожженные легкие. хан закрывает глаза и чувствует, как летит сквозь пространство. губы едва трогает улыбка.

вольно.

вольно в последний раз.