Как бы ни был прекрасен и величественен Орзаммар, как бы ни давил нависающий над головой камень, именно сейчас атмосфера угнетала. Куда больше, чем в тоннелях, в чьей темноте сновали не только порождения тьмы. Ни в какое сравнение не шли ни охваченная демонами родная Башня, ни подземелья под Бресилианом.
Возвышенные речи раздавались в зале Совета. Приносились клятвы. По всему Орзаммару разносился одобрительный гомон. И все это из-за одного очень громкого заявления — нового короля избрали сами Предки. Даже не так, еще куда более величественнее. Сам Каридин выковал корону на Наковальне Пустоты специально для Белена. И свидетель тому никто иной, как Серый Страж, принесший эту самую корону, дабы огласить волю Совершенного из древних гномьих легенд.
Эрин едва сдержалась от соблазна скривить губы в усмешке, оставаясь внешне спокойной подобно камню. Из ее пары скупых фраз Белен сделал целое событие, что охватило целый город с поверхностью в придачу. Только оснований для этого было… почти никаких. Пустые слова с красивой оболочкой.
Да, корону действительно выковал Каридин. Последнее творение величайшего кузнеца как ответная услуга за оказанную помощь и обещание. Однако мастеру не было никакого дела до того, на чьей голове в итоге окажется этот венец. Он не ведал ничего о делах в Орзаммаре, не знал ни одного из претендентов на трон. Выбор лег тяжелым грузом на хрупкие плечи Стража.
И выбор дался нелегко. Чувства и симпатии неизбежно пали перед разумом и необходимостью.
Итогом этого решения стала казнь.
Отчасти наивная надежда обратилась в пепел, как сгоревшая бумага. Отдав трон принцу, Сурана не смогла оградить от этого того, кто располагал к себе намного больше. Харроумонту хотелось верить, его прямота и честность подкупали. То был достойный гном, желающий лишь блага своему народу, но… именно он пал жертвой предательства. Ради блага всего Орзаммара пришлось выбрать хитроумного, коварного и дерзкого юнца, попрекающего вековые традиции в угоду лучшей доле и лучику надежды для тех, у кого ее отняли с самого рождения.
Да, действия Белена отталкивали. Его методы претили магессе, нежелающей заниматься для напыщенного гнома грязной работой, лишь бы тот соизволил показаться Эрин воочию и без бдительной охраны, готовой пырнуть мечом любого подозрительного типа. И это лишь добавляло горечи от принятого решения.
Пускай Лелиана восхитилась двойной игрой маленького эльфа, но у самой Эри ничего, кроме отвращения, этот политический реверанс не вызвал. А все ради того, чтобы никто не вмешивался в дела Сураны. Никто не препятствовал передвижению отряда по городу. Никто не подсылал убийц и не натравливал головорезов, попутно смешивая имя Стража с грязью. Обе стороны доверяли ей, и это главное.
Однако, погрузившись во все хитросплетения жизненного уклада гномов, во все тонкости политики и узнав больше о самих претендентах, Эри долго не могла сделать выбор. И долгие нежеланные прогулки по туннелям и копям Глубинных троп, по заброшенным тейгам и штольням, а также редкие моменты отдыха навевали отнюдь не радужные размышления.
Ну, а сейчас ей приходилось держать невозмутимую маску и выслушивать речи, в коих толку немного. Всего лишь формальность. Как и улыбка новоявленного короля, от которого требовалось лишь одно — следование древнему договору. Уж на это у Стража было полное право. Остальное не имело уже никакого значения.
Но больше всего Эри хотелось поскорее покинуть Орзаммар. Уйти из этого богатого и красивого города, столь угнетающего и памятного. Уйти и забыть, и никогда более не вспоминать про то, что произошло благодаря ей. Уйти и не возвращаться как можно дольше.