С громким гудением, задыхаясь, к главному входу старшей школы подъехал разваливающийся пикап, из которого с грозным видом, не проронив ни слова, вышла банда Аратаки. Они неторопливо направились по дорожке к зданию.
Очередной учебный год начинался бурно: одни вернулись из путешествий, другие впервые за месяцы покинули свои комнаты, третьи были рады видеть друг друга без особой на то причины. До начала уроков было ещё слишком много времени, поэтому небольшие группы людей устраивались то тут, то там, чтобы обсудить летние впечатления.
Особенно много учащихся сидело на аккуратно подстриженном газоне, и все они с волнением оглядывались на невозмутимо вышагивающего мимо них Аратаки Итто со своей «свитой». Казалось, за лето он особенно вытянулся и стал ещё выше. «Типичный хулиган, нечего и думать», — думали некоторые девушки, брезгливо отворачиваясь. В основном так думали девушки, которые видели его впервые. Парни же ловили себя на мысли: «Ого, да у них настоящая банда!» — однако думали они так лишь в силу юношеского максимализма.
Рядом с Итто так же невозмутимо вышагивала и Куки Синобу, остальная же часть их компании лишь преданно семенила следом. На самом деле, это был её пикап. И только она из всей «банды» умела водить. И если Итто другие парни не рассматривали, стараясь не обзавестись комплексами по поводу собственного телосложения, то на Куки Синобу они не смотрели потому, что по-настоящему её боялись. Вместо этого Синобу то и дело ловила на себе восторженные женские взгляды.
Вдруг Итто замер на полпути, Синобу встала рядом, стараясь понять, почему они остановились. Итто вытянул шею, накрыл рукой глаза от палящего солнца и, вглядываясь в ступеньки, ведущие в школу, воскликнул:
— Это же Горо! — он повернулся к «банде»: — Синобу, ребята, там стоит Горо! Я побежал, а вы развлекайтесь, — и он пулей сорвался с места.
Куки Синобу лишь молча покачала головой ему вслед.
Он настиг Горо в два счёта. Только на месте Итто заметил, что Горо с кем-то разговаривает, и этот «кто-то» казался ему смутно знакомым. Не отвлекаясь более на посторонних, Итто заключил Горо в медвежьи объятия и совершенно беззастенчиво оторвал его от земли.
— Я так соскучился! — воскликнул Итто.
— Итто! — в голосе Горо смешались неподдельная радость и возмущение. — Я же говорил, что ещё раз сделаешь так…
— И ты оттаскаешь меня за рога, да-да, я помню, — хорошую память Итто безошибочно подтверждала его широкая улыбка. Он поставил Горо на землю и снова прижал к себе, утыкаясь носом куда-то в пушистое ушко на макушке.
Со стороны донеслось вежливое покашливание. Всё верно, Горо же с кем-то разговаривал. Итто нехотя приоткрыл один глаз и взглянул туда, откуда доносился звук. Однако очень быстро недовольство вновь сменилось воодушевлением:
— Бро Аято! — Итто на минуту отпрянул от Горо, чтобы поздороваться с другом. — Прости, совсем не заметил тебя.
— Я такой незаметный, — с лёгким смешком заметил Аято.
Взгляд последнего случайно встретился с непонимающим взглядом Горо, и Аято расслабленно пожал плечами, как бы сообщая: «Да, мы знакомы, и он называет меня “бро”». Тем временем при детальном рассмотрении в глазах Аято можно было заметить не меньшее количество вопросов, которые он не обрушил на Горо лишь благодаря воспитанию.
— О чём ты разговаривал с лучшим бойцом оникабуто в этой школе? — Итто ухмыльнулся и перевёл взгляд на Горо.
Горо в свою очередь направил очередной ошеломлённый взгляд на Аято, а тот лишь неопределённо повёл плечами, словно уже ни на что не мог повлиять.
— Мы разговаривали… — начал Горо неуверенно, — да, в общем-то…
— О тебе, — беззастенчиво ответил Аято. Его неожиданно оценивающий взгляд скользнул по массивной фигуре Итто.
Повисло неловкое молчание. Возможно, только Горо испытывал неловкость, в то время как Аято откровенно наслаждался сложившейся ситуацией.
Они в самом деле обсуждали Итто, но разговор этот не был сколько-нибудь неприличным, чтобы его стыдиться. Скорее, это было обсуждение двумя приятелями третьего, пусть Аято никоим образом не выдавал своего близкого знакомства с Итто. Горо чувствовал себя в этом разговоре не в своей тарелке, в первую очередь потому, что разговаривать приходилось с президентом школы, из-за чего Аято неосознанно воспринимался как какая-то важная шишка. Теперь же довелось узнать, что он ещё и принимает участие в боях оникабуто, и Горо просто не знал, что делать с этой информацией.
— И что же вы говорили про меня? — усмехнувшись, осведомился Итто.
— Горо говорил, что не видел тебя целое лето из-за поездки, — отозвался Аято.
Итто метнул в него недоверчивый взгляд, как бы сообщая: «Что-то не вижу у тебя хвоста и ушек, хотя разговариваю я с Горо». Горо облегчённо вздохнул. На самом деле, он говорил нечто, что было поразительно похоже на: «Ты ни за что не поверишь, но при близком общении Итто очень нежный и… ласковый. Наверное, мне не стоит об этом рассказывать, но он всегда так рад меня видеть, что мой хвост… ну… тоже начинает вилять при виде Итто». Аято в ответ кивал с понимающим видом.
— Это правда! — подтвердил Итто. — Я тоже не видел его целое лето, это было просто-таки невыносимо. Приходилось шататься то тут, то там, даже немного начало хотеться обратно в школу, ха-ха.
— Эй, Итто! — раздался голос Синобу, прорываясь сквозь шум малознакомых голосов. — Иди сюда, у нас проблемы!
Все трое обернулись и увидели, как банда Аратаки столпилась, заслоняя собой растерянную девушку от настоящих хулиганов. А поскольку любой из хулиганов был почти на голову ниже Итто, тот потрепал Горо по макушке, шепнул: «Ещё увидимся на перемене», — и бросился на выручку. С появлением Итто конфликт очень быстро исчерпал себя, и вместе с Синобу они отвели девушку в сторону.
Горо заворожённо наблюдал за сценой, впрочем, не проявляя признаков крайнего удивления.
— Извини за нескромный вопрос, — вдруг заговорил Аято, — но вы с Итто встречаетесь?
Горо вздрогнул от неожиданности, оторвал взгляд от Итто, но не осмелился взглянуть в глаза Аято. Тем не менее, лицо Аято в этот момент выражало высшую степень деликатности.
— Нет, не встречаемся, — отозвался Горо, и в его голосе безошибочно угадывалась грусть.
— Но ведь он так ведёт себя с тобой, — отметил Аято. — И только с тобой.
— Правда? А мне кажется, он просто… такой. И ведёт себя так абсолютно со всеми.
— Я хоть и его «бро», но почему-то меня так не приветствуют, — Аято сделал вид, что задумался.
— Ты так думаешь? — ушки Горо навострились, тем не менее, он решил сменить тему: — Как вы вообще познакомились?
— Боюсь, это долгая и слишком невероятная история, — вздохнул Аято, но больше ничего не ответил.
***
Последними школьный стадион покидали Аято и Итто. По совсем свежей традиции, в первый учебный день после занятий проводился первый бой оникабуто, и Итто, как бывалый боец, предоставил право сражаться новичкам.
Президент школы Камисато Аято оказался на стадионе, казалось, совершенно случайно. Он издалека наблюдал за проходящими сражениями, слабо притопывая ногой и шепча: «Ну же! Давай! Переверни его!», — а приблизился, когда участники боёв уже расходились. Ловко перехватив Итто под руку самым деликатным и учтивым движением, он повёл его не к выходу из школы, куда направились остальные, а к раздевалкам. Итто не видел никакой необходимости сопротивляться, к тому же, он был искренне рад встретить друга, что могло означать, что домой не придётся возвращаться в одиночестве. Ненадолго задержаться в школе? Ничего страшного!
— У меня есть небольшой подарок для тебя, — произнёс Аято, когда они вошли в коридор, и презентовал Итто внушительных размеров коробку.
Спешно открыв крышку, Итто обнаружил внутри одного из самых больших оникабуто, какого он когда-либо видел. Дар речи спешно покинул Итто.
— Увидел этого здоровяка сегодня на обеде и решил, что тебе пригодится, — Аято улыбнулся.
Едва не выронив коробку от волнения, Итто спешно закрыл жука крышкой и спрятал коробку в полупустой рюкзак, который уже лежал на полу под их ногами. Он торжественно заключил Аято в объятия, не помня себя от радости и внутреннего трепета. Аято ответил на объятия, слабо похлопал Итто по широкой спине и вдруг ощутил на щеке влажный поцелуй.
— Братан, ты лучший! — провозгласил Итто, не спеша прерывать объятия.
Аято несколько мгновений помолчал, но всё же спросил, подстёгиваемый внутренним интересом:
— Выходит, это правда, что ты такой любвеобильный?
— Это ты о чём? — в недоумении переспросил Итто, отстраняясь и делая полшага назад.
— Ты меня поцеловал, — с нескрываемым удовольствием констатировал Аято.
— Но ты же сделал мне подарок, — парировал Итто, хотя внутри не слишком верил в собственное объяснение происходящего.
— Сегодня я расспрашивал Горо, и он ответил, что у вас просто такое общение, — туманно намекнул Аято.
Тем не менее, для Итто намёк оказался более чем очевидным, однако он ни секунды в жизни не стыдился общения с Горо. Более того, он нисколько не смущался объятий или прикосновений к Горо, будь они хоть тысячу раз публичными, потому что просто не знал, как ещё можно выразить то, что он чувствовал к Горо.
— Он другое дело, и я общаюсь с ним по-особенному, — вид Итто сделался очень важным.
— А я?
На несколько секунд воцарилось молчание. Итто нарушил его первым:
— И ты.
— Значит, я тоже могу рассчитывать на некоторые привилегии? — Аято сделал шаг навстречу и оказался до неприличного близко к Итто.
«Никогда бы не подумал, что мы почти одного роста, — пронеслось в голове Итто. — Всегда казалось, что он такой малыш…»
Не найдя, что на это ответить, он неопределённо произнёс:
— Ну да, конечно, ты можешь…
— Я могу, — подтвердил Аято.
Его рука ловко скользнула к талии Итто и потянула того ближе. Теперь Аято соприкасался с бархатной кожей на чужой груди, там, где школьная рубашка была излишне распахнута, а стоило с силой оторвать взгляд и поднять голову, как они едва не сталкивались носами.
— Такая близость заводит, — усмехнувшись, заметил Итто необычайно серьёзным тоном.
Аято ничего не ответил, вместо этого подавшись вперёд, увлекая Итто в длинный нежный поцелуй. Он не посчитал нужным озвучить, что даже близость объятий Итто стала для него возбуждающей, не говоря уже о ситуации, когда их общение в один момент перестало быть приятельским. Вместо разговоров они целовались, и стоило одному поцелую оборваться, как на вдохе начинался новый, а тело Итто непреодолимо льнуло к телу Аято.
Чувствуя, что ещё немного, и он даст волю рукам, не в силах ограничиться одними лишь целомудренными объятиями, Итто заметил:
— Вообще-то, мы ещё в школе. Не хотелось бы в очередной раз оказаться у директора.
— Если что, я договорюсь с директором, — Аято склонил голову на бок, чтобы чёлка упала на глаза, и загадочно улыбнулся.
— Ты? С чего бы тебе уметь договариваться с директором? — недоверчиво спросил Итто.
— Не бери в голову.
Голос Аято звучал ласково и успокаивающе, и Итто не стал противиться. Он хотел было уже направиться к выходу и поскорее покинуть вдруг смущающее его здание школы, но ноги не слушались и не желали двигаться с места. Вместо этого он неотрывно смотрел на Аято, недоумевая, с чего тот вдруг стал таким красивым и привлекательным, а главное, почему он совершенно не стесняется этих мыслей. С припухших губ Аято не исчезала лёгкая улыбка, однако Итто был не в силах видеть её — и вернулся к жадным, настойчивым поцелуям.
Они переместились к ближайшей стене, и Итто обнаружил себя прижатым к ней горячим телом Аято. Стена была отрезвляюще холодной, но приходить в себя от этого сладкого, безумного наваждения не хотелось.
— Пойдём завтра после уроков ко мне домой, — предложил Аято совершенно будничным тоном, но что-то в нём всё же выдавало, что они не будут делать у него уроки.
— Так быстро? Нет, я не могу, завтра я должен… — и в этот момент в Итто будто ударила молния. — Чёрт возьми, Горо! Я же завтра должен встретиться с Горо. И я хотел сказать ему… Не важно что, но… вообще-то, это очень важно! — он замолчал на полуслове, и какое-то время понадобилось, чтобы привести мысли в порядок. — Аято, такое дело, но извини, я не смогу завтра прийти к тебе. И вообще не смогу к тебе прийти. У меня есть Горо, и мы… Нет, не мы, но я… То, что сейчас было, это круто, и конечно, мне хотелось бы продолжения, но Горо… Понимаешь, я люблю его, — выпалил Итто, не представляя, какими ещё словами можно объяснить сложившуюся ситуацию.
Он попытался сделать шаг в сторону и отпрянуть от Аято, чтобы уйти, но ему не позволили. С самым учтивым видом на свете Аято заметил:
— Конечно, я понимаю, — последовал слабый кивок. — Я даже не думал мешать вам с Горо, ведь он просто прелесть. Такой очаровательный и ласковый. Знаешь, вы оба можете прийти завтра ко мне.
— В смысле? — только и смог переспросить Итто.
Аято приложил палец к его губам:
— Не задавай вопросов. Приходите. Встретимся завтра после последнего урока.
Он быстро убрал палец и оставил на губах Итто мягкий поцелуй.
— Мне кажется, вам с Горо срочно нужно поговорить.
Не задавая лишних вопросов, даже если ситуация не была до конца понятной, Итто подхватил с пола рюкзак и со всех ног бросился прочь из школы. К счастью, дом Горо находился поблизости. И если он сможет найти нужные слова, чтобы объяснить свои чувства, возможно, он ещё не наломал слишком много дров.
***
Если бы Горо не поспешил открыть дверь, неизвестно, выдержал ли их дом настойчивости Итто. Итто, к слову, обнаружился на пороге совершенно неожиданно — впрочем, неожиданность была очень приятной.
— Милый, кто там? — донёсся с кухни мамин голос.
— Мам, это Итто, — будничным тоном ответил Горо и поймал себя на мысли, что хвост восторженно качается из стороны в сторону.
— Не стойте на пороге, пусть заходит, скоро будем кушать.
Горо пожал плечами, как бы сообщая: «Ты знаешь мою маму», — и пропустил Итто в дом. Они быстро и молча поднялись в комнату Горо, и эта молчаливость была непривычной и настораживающей. Итто всегда было что сказать, и пусть рядом с Горо он мог ненадолго замолкнуть, чтобы, как он сам выражался, «насладиться моментом», сейчас наслаждаться было нечем, и Горо начинал тревожиться.
Когда дверь комнаты Горо закрылась с тихим щелчком, лицо Итто в один момент переменилось: если до этой секунды оно старательно ничего не выражало, даже было немного бледным и отрешённым, то теперь на нём отчаяние смешалось с тем привычным видом Итто, который сопровождал любое появление Горо в его жизни. Множество мыслей тут же захватили Горо и устроили в голове переполох, но он не позволил взять им верх. Для начала стоило поговорить, а уж потом накручивать себя.
— Что-то случилось? — нетерпеливо спросил Горо, переминаясь с ноги на ногу, будто это он был в гостях.
— Я идиот, вот что случилось, — с мрачной торжественностью заявил Итто, прислонившись к двери, и замолчал, словно больше добавить ему было нечего.
Горо тихо присвистнул.
— Не бросайся такими словами, — он приблизился к Итто и мягко положил руки ему на плечи. — Мне ты всё можешь рассказать. Ты во что-то влип?
Итто отчаянно закивал головой. Руки Горо заскользили вниз.
Ему было немного неловко, но другого способа поддержать Итто он не мог представить. Они и прежде поддерживали друг друга прикосновениями и теплом, в этом не было чего-то необычного. Безусловно, это было приятно, во много раз приятнее, чем просто слова; впрочем, иногда тело Горо реагировало на дружеские прикосновения совершенно неожиданно, и убедить его, что прикосновения именно дружеские, удавалось с трудом.
— Я так виноват перед тобой, малыш Горо. Так соскучился за лето и так виноват, — в голосе Итто сквозила нескрываемая горечь.
Горо не знал, что ему и думать. Конечно, слышать от Итто «малыш Горо» и «соскучился» было бесконечно приятно, но весь их разговор был совсем не похож на те, к которым он привык. Обычно Итто говорил ему разные ласковые вещи просто так, такой уж он был человек, и в этом не было чего-то необычного, но сейчас… Привычная нежность в голосе сохранилась, однако было совершенно не до неё.
— Что ты сделал? — голос Горо звучал очень мягко.
— Целовался с Аято, — выпалил Итто.
Миллионы мыслей вспыхнули в голове Горо в одно мгновение, словно оглушительный взрыв фейерверка, но ему удалось обуздать их. «Не время думать о себе, — решил Горо, ни секунды не сомневаясь, — помогу Итто и разберусь со всем позже».
— Летом? — тем же нежным тоном с нотками недоумения спросил Горо.
Вдруг руки, которые приобнимали Итто, захотелось одёрнуть, но он сдержался. Если сейчас, в этот самый момент он нужен Итто, он будет рядом.
— Сегодня. Прости меня, Горо, умоляю, прости, — отчего-то показалось, что Итто, всегда весёлый и озорной, вот-вот расплачется.
— Почему ты просишь у меня прощения?
— Я ведь всегда хотел поцеловать тебя, — наконец признался Итто.
— Ты и так меня целуешь, разве забыл? — не зная, что ответить, улыбнулся Горо, стараясь перевести всё в шутку.
— О, Горо, не так, — Итто улыбнулся ему в ответ. Получилось довольно натянуто. — Я всё лето думал о тебе, пока не понял, что это совсем не дружеские чувства. Ты же знаешь, что обычные друзья не ведут себя так, как я. Мне хочется тебя обнимать, целовать, в губы… и не только. А я всё испортил!
Итто принялся медленно сползать вдоль двери. Горо подхватил его под локти и повёл к кровати. Кровь оглушительно стучала в висках, ноги одеревенели. Он усадил Итто, а сам залез на кровать с ногами и взял чужие ладони в свои:
— Не вини себя, — наконец, произнёс Горо, и в голосе его не было слышно ни капли грусти. — Я заметил сегодня, что между вами что-то есть, а ещё Аято так настойчиво расспрашивал о тебе. Но, признаться, я понимаю тебя, Итто, перед Аято очень сложно устоять, — нервный смешок застрял в горле. — Он такой… такой…
— Оболтус, — серьёзно закончил Итто.
Брови Горо невольно поползли вверх. «Кажется, я многого не знаю про Аято», — отметил он про себя.
— Я на тебя не злюсь, — продолжил Горо, не обращая внимание на неожиданное открытие. — Мне кажется, если бы я столкнулся с Аято в каком-нибудь безлюдном школьном коридоре, то и сам не смог бы устоять перед соблазном его поцеловать. Но сейчас… Сейчас, Итто, клянусь, если ты не поцелуешь меня, я сам тебя поцелую, и ты уже не отделаешься от меня, — голос его вдруг стал угрожающе твёрдым.
Итто несколько секунд хлопал глазами, вглядываясь в серьёзное раскрасневшееся лицо Горо, и сказанные слова никак не вязались с тем, что он ожидал услышать. Наконец, мозгу удалось обработать информацию, и он восторженно повалил Горо на кровать, стискивая в крепких объятиях. Итто принялся покрывать его лицо беспорядочными поцелуями, чувственными и нежными, в одно мгновение позабыв обо всём, что они сейчас обсуждали. От губ Горо было невозможно оторваться — такими мягкими и сладкими они были. Пальцы неторопливо блуждали по желанному телу, наконец касаясь тех мест, о которых Итто прежде мог только мечтать.
Горо таял под его приятными, гипнотизирующими прикосновениями. Губы почти горели, всё лицо казалось мокрым от поцелуев, но он и помыслить не мог о том, чтобы хоть на секунду отпустить Итто. Горячий язык Итто сначала беззастенчиво хозяйничал в его рту, а после спустился к шее и плечам. «Кажется, он в самом деле меня вылизывает, но это… так приятно», — поймал себя на мысли Горо. По телу пробегала приятная судорога.
Итто неумолимо спускался всё ниже. Он уже задрал футболку Горо и припал языком к его худому животу, чувствуя на голове приятную тяжесть от направляющих рук Горо, когда в дверь постучали.
— Мальчики, спускайтесь кушать! — позвала мама Горо.
Итто и Горо вскочили с кровати, поправляя одежду и волосы, красные до кончиков ушей. В комнату никто так и не вошёл.
Оба тяжело дышали, и казалось, что оба только сейчас осознали, что произошло. Не в силах оторвать друг от друга взгляд, они улыбались. Прошло какое-то время, прежде чем к ним вернулся дар речи. И отчего-то первым, что прозвучало в комнате, было неожиданное:
— Постой, — вдруг припомнил Итто, — ты что, в самом деле сказал, что хочешь поцеловать Аято?
Горо замахал руками:
— Я этого не говорил!
— Но ты почти сказал это!
— Не сказал!
Итто замолчал, переводя дыхание.
— Аято позвал меня завтра к себе домой, — таинственно изрёк он. И добавил ещё более загадочно: — И тебя тоже.
— В-в смысле? Зачем?
— Сомневаюсь, что мы будем делать домашку.
Оба многозначительно замолчали, и каждый думал ровно на ту степень испорченности, на какую знал Аято. Однако бесспорным был тот факт, что сегодня они узнали его с новой стороны.
Возвращаясь вечером домой, Итто бешено стучал по экрану смартфона, набирая сообщение для Синобу:
«Ты не поверишь, что сегодня произошло!!!»
А ведь был только первый учебный день.