Он бежит, пока не начинает с трудом дышать, чтобы потом свалить вину за сбои работы легких на бег, а не на Венти.

Добиваться этого — в лучшем случае ужасная идея, в худшем — катастрофическая. Но что произойдет, когда мир найдет способ — как он всегда делает — разлучить их? Ничто хорошее не длится вечно, и в конечном итоге им обоим будет больно.

Если предположить — просто предположить — что он вообще нужен Венти, что Венти хочет быть с ним больше, чем просто друзьями. А Сяо считает их друзьями. Странное это ощущение — иметь друга.

Но это не относится к делу. Дело же в том, что ему нужно хоть разок побыть бескорыстным, держать с Венти дистанцию и убедиться, что не нарушит их хрупкое равновесие. Что ему больше ничего, кроме того, что их отношения с Венти никак не изменятся, не грозит.

--------

Когда Венти стучит в дверь его комнаты, он открывает. Это же совершенно нормально? Для них?

— Готов? — он кивает головой в сторону лестницы, Сяо идет за ним, и это в порядке вещей. Они негласно признали это, они ходят выпить кофе. Ходят на учебу. Сяо садится напротив Венти на его кровати, и они проводят практические занятия. Иногда Венти с Кэйей уговаривают его сходить куда-нибудь покушать. Они вдвоем болтают о чем-то, а он и Дилюк молча сидят.

Для них это нормально, и это здорово. Так что когда Венти прислоняется к его боку, пока разговаривает с Кэйей, Сяо позволяет ему, поскольку у них так принято. Когда Венти берет его за руку, чтобы потащить в ту или иную сторону, Сяо не возражает. Даже наслаждается этим, но сводит свою реакцию к минимуму.

Когда Венти пишет ему в полночь и просит прийти к себе, если Сяо не против составить ему компанию, потому что ему не спится, Сяо… колеблется.

Колеблется, и все же не отказывается.

Они же уже это делали, ведь так? Разок, но они… негласно признали, что такое нормально. Он может допустить это, верно?

Сяо: да, буду через минуту

Открывая дверь, он упорно заталкивает подальше возникший в голове аргумент, что он придумывает оправдания, потакает своему эгоизму и позволяет себе больше, чем следует. Что он совершает ошибку, что пожалеет об этом. Что ему будет больно, когда все уляжется, и Венти тоже.

Тем не менее это не останавливает его ноги, покуда он идет по коридору к двери Венти.

Комната вновь залита океанскими цветами, и Сяо охотно входит в нее.

— Спасибо, — переворачиваясь на другой бок на своей кровати, тихо бормочет Венти. Хмыкнув, Сяо подходит к нему. Он выглядит… подавленным, бледным, и Сяо задумывается, результат ли это бессонницы или чего-то другого. Откинув одеяло, Венти не садится у изголовья и не приглашает Сяо устроиться рядом.

Вместо этого, опустив голову на подушку, он сворачивается калачиком, затихает и не двигается, а Сяо замирает у края матраса. Его не приглашали на кровать, и он не знает, стоит ли ему, как раньше, присесть или-

— Полежишь со мной?

Он не оспаривает тот факт, что, едва ли секунду медля, сразу же двигается, приподнимает одеяло и проскальзывает под него. Теперь его окружает тепло и приятная тяжесть. Приятнее тяжести молчания Венти, и, когда он поворачивает голову, это выбивает его из колеи.

Венти лежит спиной к нему, его бок поднимается и опускается от ровного, слегка ускоренного дыхания, и Сяо мгновение сопротивляется желанию придвинуться ближе, как-нибудь утешить его.

А потом он сдается, ибо Венти больно, он попросил Сяо прийти. Он хочет, чтобы Сяо находился здесь, а Сяо не знает, как отказать Венти в том, чего он хочет. Чего хотят они оба, хотя Сяо не должен говорить этого вслух.

И все же он протягивает руку и плавно опускает на плечо Венти.

— У меня был очень близкий друг, — тихо произносит Венти. Его голос ровный, но низкий и наполненный горем. И услышав сказанное в прошедшем времени слово «был», Сяо заставляет себя сосредоточиться на происходящем здесь и сейчас, на Венти и только на Венти.

Словно чувствуя, что Сяо изо всех сил пытается концентрироваться на настоящем, Венти переворачивается, ложится на спину и поднимает взгляд на потолок. Действуя осторожно, Сяо позволяет ладони опуститься на руку Венти.

— На самом деле он был-, — он глубоко вздыхает, и Сяо повторяет за ним. — Моим лучшим другом. Когда могли, мы были неразлучны. Он… — большие и ясные, несмотря на омрачающую его голос печаль, синие глаза встречаются с глазами Сяо. Уголки губ Венти приподнимаются в мягкой улыбке. — С того самого дня, как мы познакомились, его время было ограничено, но это никогда не останавливало его. Нас обоих. Мы при любой возможности проводили время вместе. Практически всегда, а однажды стало плохо, — он не говорит этого прямо, но Сяо слышит — какая-то хроническая болезнь. Он уже знает, чем закончится эта история. — Я, эм. Сегодня был его день рождения, я не думал-, — прочистив горло, он моргает, и, несмотря на скатывающуюся из уголка его глаза к волосам слезу, его улыбка увеличивается. — Не думал, что это так сильно заденет меня. Это произошло, ммм, полтора года назад.

Сяо вдыхает и выдыхает. Он сосредотачивается на синем освещении комнаты, на синем цвете глаз Венти. На этом моменте и больше ни на чем другом. Он закапывает сердце глубоко в грудную клетку или ту часть сердца, которую защищал так долго, что это вошло в привычку.

— Я понимаю, — на полном серьезе тихо говорит он. Вспышка золота. Оценивающий взгляд. Каракули на краях страниц тетрадей, которым место в музее.

И тут Венти заливается смехом, шмыгает носом и трет глаза.

— Он бы убил меня за слезы, — уже легче, с придыханием произносит Венти, и, гадая, утешает ли это, Сяо большим пальцем гладит мягкую кожу его руки. Наверное, утешает, так как улыбка Венти становится нежной, а сам он переводит взгляд на Сяо. — Мне кажется, он бы тебя невзлюбил, — не зная, что ответить, Сяо хлопает глазами, пока Венти не разражается слишком громким для такого часа смехом. — Он- не волнуйся, — полностью поворачиваясь к Сяо лицом, спешно добавляет он. Рука Сяо опускается между ними, и Венти, как будто все это в порядке вещей, берет ее.

Но если прямо сейчас ему нужно подержать руку, кто такой Сяо, чтобы отказывать ему в этом? На самом деле, кто такой Сяо, чтобы отказывать ему в чем-либо?

— Поначалу он бы, вероятно, невзлюбил тебя. Сказал бы мне, что ты угрюмый или еще какую-нибудь подобную глупость. Что мне не следует-, — его глаза широко раскрываются, а губы захлопываются и не произносят слово, которое Сяо внезапно и, возможно, слегка отчаянно желает услышать.

Однако он держит язык за зубами, поскольку сейчас это не главное.

— Э-э, в общем. Думаю, он бы изменил свое мнение. Я не могу представить, чтобы ты кому-то не понравился, — добавляет он с улыбкой, с той нежной, расцветающей на его лице, когда он смотрит на Сяо и говорит что-то важное, что-то, что Сяо сохранит в памяти и о чем, мужественно пытаясь этого не делать, будет часами думать.

— Ты удивишься, — вместо этого заявляет он — в конце концов в этом и смысл. Ни с кем не сближатьcя, чтобы никто этого не захотел.

Он отмечает, что сейчас их с Венти разделяет всего несколько сантиметров.

Венти глядит на него с такого близкого и одновременно бесконечно далекого расстояния, а затем на миг опускает взгляд на их переплетенные руки.

— Ты мне нравишься.

Сердце Сяо выпрыгивает из груди, преодолевает эту короткую дистанцию и оказывается в ладонях Венти, безоговорочно в его власти. Сяо, в свою очередь, медленно выдыхает и, когда Венти наконец поднимает взгляд, опускает свой.

— Тебе, наверное, нужно отдохнуть. Я не дал тебе поспать, — со смехом говорит он, и Сяо проглатывает слова на кончике языка: «Ты мне тоже нравишься. По-моему, ты нравишься мне гораздо больше, чем следует».

— Нам обоим нужно, — вместо этого произносит Сяо и, подняв глаза, снова видит мягкую улыбку на губах Венти. Он не совсем уверен, чего ожидал, но Венти лишь ловит его своим самым нежным и самым внимательным взглядом.

А затем он пододвигается ближе, хоть и переворачивается, прежде чем Сяо приходится сопротивляться вспыхнувшему желанию податься вперед и поцеловать Венти так, как ему хочется.

— Ты не против? — прислоняясь спиной к груди Сяо, спрашивает Венти, а его волосы оказываются совсем рядом с губами Сяо. Тот вдыхает, и его голова идет кругом от возникшего в голове видения цветов. Это должно быть незаконно, — думает он, — Венти быть-

Ну, быть Венти. Лежать здесь и рассказывать ему о душераздирающих вещах, держать его за руку и говорить, что ему нравится Сяо, улыбаться ему так, будто он зажег звезды, сворачиваться рядом с ним в постели калачиком и иметь наглость спрашивать, не против ли он, не против ли он.

Как будто Сяо не мог бы сейчас умереть абсолютно счастливым.

— Не против, — отвечает он, и его тело движется чисто на инстинктах. Он прижимается ближе к Венти, совсем чуть-чуть, и осторожно обвивает рукой его бок. Сердце стучит слишком быстро и громко в тишине комнаты, и все же он слышит довольное мычание Венти.

— Спасибо, — бормочет Венти, слово почти теряется из-за дымки, в которой витает разум Сяо. Впрочем, он слышит его, сосредотачивается на нем. Какое-то время он живет и дышит Венти. Лежит с ним в цветочном поле, больше чувствует, чем слышит, как поднимается и опускается грудная клетка Венти, как его дыхание замедляется и выравнивается. Если Сяо спит, он видит сны, а если видит сны, то сны о Венти, хотя он не совсем уверен, что ему это снится.

Как-никак он лежит в постели Венти, прижимается к нему, спит рядом с ним. Если это не сон, то что же тогда?

----------

Венти медленно просыпается, что Сяо замечает по глубокому вдоху, приподнимающему его грудь под ладонью Сяо, что полностью вырывает оного из полудремы. Он удивляется, что вообще спал или почти спал. Отдохнул, но больше, чем обычно.

Он открывает глаза, когда Венти шевелится и переворачивается под его рукой, чтобы улечься на спину. Он сонно щурится на Сяо, и уголки его губ приподнимаются в улыбке.

— Утречка, — бормочет он, и, забавляясь, Сяо фыркает.

— Доброе утро, — и так и есть, он обнаруживает, что утро действительно доброе. Он неспешно вдыхает, выдыхает и-

Утро. Такое…

Пытаясь прогнать сонный туман из головы и упорядочить мысли, он мысленно считает дни.

— Который час? — тихо спрашивает он, и Венти в беспечном и блаженном неведении хмыкает. Сяо слегка отстраняется, чтобы дотянуться до тумбочки, где в последний раз видел телефон Венти.

Без семи десять. Глаза Сяо широко раскрываются.

— Давай вставай, — подталкивая Венти и стягивая с него одеяло, молниеносно выпаливает он. Венти ворчит что-то, скорее всего, содержащее вопрос, и Сяо даже не переспрашивает. — Занятия через пять минут. Мы опоздаем, — в основном про себя добавляет он.

От его слов Венти поднимается, и Сяо ругается себе под нос.

— Мне, эм, нужно переодеться… — на нем старые шорты и футболка с дырками, и он позволяет себе на одну-единственную секунду зажмурить глаза и застонать — если в ближайшую минуту не выйдет, точно опоздает. И, разумеется, сегодня он впервые должен продекламировать свой диалог, так что его опоздание не останется незамеченным.

— Возьми мою, — исключая возможность для спора, вскоре говорит Венти и бросает ему комплект одежды. В любой другой день Сяо мог бы потратить время на панику из-за того, что Венти переодевается в поле его зрения, или из-за того, что предоставляет Венти возможность увидеть, как переодевается Сяо, но сейчас он буквально не имеет такой роскоши.

Он натыкается на узкие джинсы и из-за рванных дырок на них качает головой. Но, по крайней мере, они хотя бы отчасти презентабельные.

А вот футболка-

— Да ладно, Венти, — дергая слишком короткий подол топа, сетует он. — Есть что-нибудь другое?

— Больше ничего чистого! — утверждает Венти, и Сяо зажмуривает глаза. Возможно, стоит опоздать, если-. — Обувь!

Это единственное, полученное им предупреждение, прежде чем пара ботинок влетает в его ногу, и Венти лепечет извинения, которые Сяо по большей части игнорирует, предпочитая просто надеть обувь. Честно говоря, это чудо, что она подходит ему, но он не позволяет себе стоять на месте и размышлять над этой удачей.

Да и Венти не дает ему такой возможности, он просто хватает его за запястье и вытаскивает за дверь.

— Хорошо, что это декламирование наизусть, — со смехом говорит он, и Сяо не позволяет себе даже чуть-чуть задумываться об этом.