Беверлей

Коротко пробежавшись глазами по танцзалу, Наиб зацепился за кудрявую макушку. Она подпрыгивала, кружилась, мельтешила среди десятка других. Улыбка светилась, глаза чуть прикрыты, и Наиб пытался вспомнить, как нужно дышать. Открыл рот и сорвался на тихий дрожащий вздох.

Друзья его во всю расталкивали, пытались сдвинуть с места, но медные кудри никак не отпускали. Стройная вытянутая по струнке спина, обтянутая красным бархатом, наклонялась то вправо, то влево. Она кружилась в английском вальсе, а Наиб, как каменное изваяние, стоял и мысленно кружился вместе с ним.

– Ну чего ты тут встал?

Наиб опустил голову и всё ещё, как заколдованный, смотрел на низкую, худую женщину. Он её знал. Каждый здесь её знал. Она работала педагогом тридцать лет, и все, кто хочет и не хочет тоже, слышали о ней.

Наиб что-то булькнул в ответ, а музыка тем временем перестала играть. Танцоры остановились, и весь десяток кружившихся голов уставился на них.

– Если интересно посмотреть, – женщина грозно указала пальцем ему куда-то в подбородок, – то приходи на концерт, а не стой истуканом в дверях.

Медные кудри чертыхнулись. На лице его отразилась улыбка более искренняя, не театральная.

Наиб кивнул и, несколько раз моргнув, попытался сосчитать сколько же времени он тут стоял: рядом никого не было, потрёпанный после тренировки Илай, по-видимому, уже ушёл, а странно длинный коридор был пуст.

Наиб прикрыл за собой дверь, а пока шёл к выходу, всё пытался уловить мелодию повторяющегося вальса.

Кудрявого танцора звали Нортон. Наиб узнал об этом, прошерстив сайт их академии, после двух часов безрезультатных попыток, кажется, выйти в астрал. Зато он обсмотрел выступления Нортона с любых возможных ракурсов: ближе, дальше, выше, из-за кулис.

Нортон двигал руками, как заклинатель змеями. Они изворачивались, гнулись, как пластилиновые, словно лозы оплетали всё внимание Наиба. Он бы так и пускал слюни на записи паблика академии, если бы на кухне не засвистел чайник.

Вечер прошёл продуктивно. Наиб успел выучить парочку песен, под которые танцевала группа Нортона, трижды пересмотреть его сольное выступление, пожаловаться Илаю, что бесплатно его на концерт не пустят, и послать его нахер, потому что Наиб полюбил смотреть танцы с тех самых пор, как влюбился в вальс, подпрыгивающие кудри и поражающую синхронность. Илай такого порыва не оценил, а зря.

Он опустошил полуторалитровую бутылку колы, лишь бы в горле сильно не пересыхало и даже нашёл соцсети Нортона. Подписываться не стал, а просто закинул пару постов в избранное, чтобы потом искать не приходилось.

Уже ночью, когда Наиб десятый сон видел, ему прилетел запрос в друзья. От Нортона. Нортона, мать твою за такие шикарные волосы, Кемпбелла.

Утром Илай слушал уже истерику.

Во-первых: потому, что Наиб с испугу случайно нажал «отклонить», а потом минут пятнадцать ворон считал, думая, что делать. Илай сказал, что стоит ему написать, извиниться за неаккуратность и добавиться самому, а, во-вторых: билеты на концерт уже раскупили. У него в запасе четыре дня, чтобы выкрутиться, десять из десяти желания сидеть в первом ряду и ноль идей. А ещё восемь неловких сообщений Нортону в лс с тупыми смайликами из разряда тех, что использует его мама. Нортон ему в ответ посмеялся и сказал, что ничего страшного, а Наиб чувствовал себя как никогда глупо.

Илай ржал над ним всю тренировку, пока угроза удара в челюсть не стала мигать красным прямо у него перед глазами. Наиб с особой страстью выколачивал пыль из манекена, поэтому Илай рисковать не стал. Махнул на него рукой и, выплюнув капу прям на ладонь, пошёл умываться.

***

Прошёл один выделенный Наибом самому для себя день, чтобы придумать и осуществить план действий. Ни он, ни тем более Нортон больше друг другу не писали, зато Илай преуспел: пролайкал несколько фотографий Нортона, списался с ним и истерично гоготал над Наибом, который сидел, как наэлектризованный, пока Нортон слишком долго, видимо, думал и отвечал на шуточное сообщение: «Мне обмолвились, что парни тебе тоже нравятся» – с наитупейшим ухмыляющимся смайликом в конце.

Ответ Нортона оказался контрольным в голову. Наиб почувствовал себя чертовски неловко, когда Илаю в ответ пришло: «Нравятся, особенно после такого наплыва за последние два дня». Илай заржал ещё громче, начал локтем тыкать ему в бок.

– Видишь, видишь? – он ужасно двигал бровями вверх-вниз. – Он не просто так к тебе в друзья добавился. Даже в свой список парней добавил.

– Боже, заткнись, какой ещё, блядь, список парней?

– Ну тех, которые…

Наиб на полуслове зарядил ему подушкой в лицо, и началась возня. Они пинали друг друга, щипали и кусали за руки, сталкивали с дивана, и в конце, когда оба одновременно душили друг друга на полу, Илай сдался и в побеждённом жесте вскинул руки.

– Надеюсь, больше я от тебя такого не услышу? – Наиб нанёс финальный добивающий удар, – ткнул пальцами в рёбра – и Илай, боящийся щекотки больше всего на свете, согнулся, как креветка, пытаясь укрыться от тычков руками по швам.

– Никак нет, товарищ старший сержант! – он попытался отдать честь, промахнулся и указательным пальцем ткнул себе в глаз. Наиб от смеха укатился назад, пока Илай недовольно бурчал и растирал глаз кулаком.

***

Два с половиной часа Илай твердил, что нужно просто договориться с хореографом их группы и всё, делов-то, правда? Наиб контраргументировал, мол, каким образом она сможет помочь? Выгнать человека, на чье место Наиб потенциально претендует? Илай вздыхал, хмурился, массировал виски, чисто чтобы создать вид упорно думающего человека, но в итоге говорил всё тоже самое. Договорись как-нибудь. А как-нибудь это как?

– Это, подгони ей бутылочку шампанского и конфетки.

– Ну, какая бутылочка шампанского? Она мне её в задницу засунет – вот увидишь.

Илай в отвращении сморщился.

– Нет, спасибо…

Наиб закатил глаза почти на сто восемьдесят градусов. Илай хоть и пытался помочь, за что Наиб ему благодарен, но по большей части он только сбивал. Соблазнял на разок другой в видеоигру, отвратительно шутил про одиноких, незамужних женщин, фоткал свой палец на ноль-пять масштаб, ржал, как конь, и шуршал чипсами прямо под ухом.

– А если за кулисы тайком залезть? – предложил Илай, еле выговаривая слова с набитым ртом. – Там и обзор получше будет.

Наиб опрокинул голову на диванную подушку, представляя кружащихся танцоров в свете софитов прямо в паре метров от него.

– Обзор-то хороший, – Наиб устало вздохнул и ладонью провёл по лицу, – но учитывай, что за кулисами кроме меня будут ещё люди.

– Да ну, блядь! – вскипел Илай. – Я не знаю тогда. Иди, что ли, танцором прикинься и шагай смело к своему ненаглядному.

Оба резко замолчали. Наиб удивлённо уставился на Илая, который аж икнул от такого напора. Затем помотал головой и что-то несмело крякнул.

– Эй… Я же–

– Думаешь прокатит?

– Я думаю, что это, пиздец, какая тупая затея.

Наиб мысленно согласился с каждым словом Илая, но мысль о том, что он знает, где находится костюмерная, как пройти за кулисы и даже где лучше спрятаться, теперь не давала ему покоя.

Илай притих. Боязливо наклонился в сторону, чтобы разглядеть на лице Наиба задумчивость, и тихо, еле слышно добавил:

– Похуй, пляшем?..

– Ага… Пляшем…

***

После тренировки ноги Наиба почти рефлекторно принесли его к танцзалу. Он уже облюбовал знакомые кудри, пристроился у приоткрытой двери и молился, чтобы его не заметили.

Всё шло гладко до того момента, как, почти вплотную, к щёлке между дверью и косяком не подошла девушка – та, что танцевала с Нортоном в паре – и не посмотрела на него так, словно знает о нём всю подноготную.

– Ты абсолютно беззастенчиво пялишься.

– Ну, пялюсь, и что? – громким шёпотом сказал Наиб, оглядываясь, будто совершил преступление. – Или мне нельзя посмотреть, как люди танцуют?

– В том-то и дело, – она закатила глаза и беззлобно усмехнулась, – что ты пялишься не на всех подряд, а только на Кемпбелла.

Наиб прикусил язык. Неловко потоптался, не имея понятия, что и сказать.

– Ну, он… хорошо танцует и…

– Пф, конечно, хорошо. Иначе его бы так не облизывали, – она слабо посмеялась, видимо, с собственных слов, обернулась на остальную группу и наклонилась к Наибу ближе. – Но ты ведь смотришь не только потому, что он танцует классно, да?

Наиб потерялся. Несколько секунд обдумывал сказанное и не пришёл ни к какому умозаключению. Они оба наблюдали, как Нортон после окончания музыки резко выпал из образа, в два широких шага подошёл к фортепиано и, схватив бутылку воды, как ошалелый, выпил сразу половину. Он выглядел измотанным.

– Я даже не знаю…

– Не мни сиськи, Наиб, если он, конечно, нравится тебе.

Девушка оторвалась от косяка, прошла вдоль станков к Нортону и через плечо обернулась. Наиб резко вдохнул, чувствуя острый прилив мотивации, но через пять минут, пока планировал его с Нортоном диалог, только преждевременно испытал стыд. Наиб ушёл, решив оставить это на потом.

Отчётный концерт уже вот-вот, а он со своим планом до сих пор не тронул лёд.

***

В день концерта Наиб и Илай делили стресс на двоих. Наиб дважды почти забил на идею Илая, Илай трижды почти ударил его, а до концерта оставалось три часа.

– Если ты спрячешься за лестницей на мостик, тебя никто и не заметит.

– Да это понятно, – Наиб раскинулся на кровати, сверля в потолке ходы, через которые, видимо, хотел сбежать. – Напрягает только то, что меня могут узнать.

– У них костюмы с масками. Думаешь, тебя будет кто-то разглядывать?

– А грим? Их же гримируют?

– Только девчонок. Ну… вроде.

– У тебя же есть подруга из их группы, спроси её.

Илай слабо нахмурился и усадил очки повыше на переносицу.

– Это будет подозрительно.

– Да, будет, но она же не догадается по одному такому вопросу.

Илай согласно кивнул, но писать никому пока не торопился. Лишь грыз последний выживший ноготь и втыкал куда-то в пол. За окном грустно завывал ветер, трепал сквозь щели в рамах лёгкие шторы. Всё кругом серое-серое, плаксивые тучи редко бренчали по стеклу градом, а градусник стабильно показывал минус четыре на протяжении недели.

– Слишком громко думаешь.

– Это мне надо или тебе?! – взвыл Илай.

До концерта полтора часа.

***

Парковка перед академией была забита так, что расстояние между машинами было критически маленьким. Всю территорию подсвечивали холодные фонари, налепленные на столбы аж по десять штук и выглядело всё так, будто улицу посыпали волшебной пыльцой.

Илай сделал десять фоток, прежде чем быстро засеменил в своей длиннющей куртке к Наибу, раздражённо ждущему его у входа.

Они оба закутались в шарфы по уши, чтобы не напороться на лишние вопросы. Вахтерше стало наплевать на них, как только они показали пропуска, а больше в фойе людей и не было. Галдеж слышался на втором этаже, где в актовом зале каждый раз читали нотации, из коридоров, ведущих к гримёркам, и из зала, полного зрителей.

Раздался скрипучий звонок.

– Это какой хоть? – прошебуршал сзади Илай, сквозь свой плотный вязанный шарф.

– Откуда я знаю.

Наиб переступал через две ступеньки, попутно расстегивая куртку. Он весь вспотел от напряжения и оглядывался на каждом пройденном метре.

Людей в коридорах с танцевальными классами почти не было, только усталая уборщица, недовольно цокнувшая, когда Наиб прошёл по помытому полу. Илай пример с него не взял и перепрыгнул влажный кафель.

Костюмерная была открыта. Наиб сунул голову в небольшой проём и тут же дёрнулся назад, когда увидел согнувшуюся пополам над коробками фигуру.

– Что там? – шёпотом спросил Илай.

– А ты как думаешь?

Возня в костюмерной не замолкала. Что-то упало, вешалка противно скрипнула по металлической стойке, тихий голос что-то напевал. Ох… знакомый тихий голос.

Наиб вновь приоткрыл дверь, и испугавшие сначала острые плечи приобрели узнаваемые очертания. Узкая спина, обтянутая полосатой кофтой, и неаккуратный кулёк из волос точно принадлежали Луке. Он копался в коробках с костюмами, вытаскивал их, осматривал и складывал обратно один за другим. Так быстро, словно в таймлапсе.

– Лука… – отчего-то всё ещё неуверенно позвал Наиб.

Лука обернулся, пару раз моргнул и расплылся в детской наивной улыбке.

– Какие люди!

– Ага… – Илай вытолкнул Наиба из прохода и вошёл внутрь, стягивая, наконец, свой шарф, насквозь промокший от налипших снежинок, – прямиком из Голливуда.

– А вы что тут делаете-то?

– Нам твоя помощь нужна, – Наиб прошёл вслед за Илаем и кинул куртку в первую попавшуюся коробку, которая под её весом согнулась и хрустнула. Лука вопросительно склонил голову. – У вас костюмы лишние к Ницце остались?

– Ну… Вроде да, – Лука обошёл массивный склад швейцарских народных платьев, занимающих кучу места пышными юбками, и скрылся за стойками, еле помещающими всё то, что на них навешали. – А тебе-то они зачем?

– Да ему надо под танцора замаскироваться и пролезть за кулисы, – ответил Илай, пока Наиб мешкался. За костюмами послышалось удивлённое: «А».

– Это, конечно, не очень хорошая идея, – промямлил Лука, – но если ты, Наиб, простишь мне долг, то так и быть – помогу.

Лука вылез с красным бархатным пиджаком на плече и неаккуратно надетой на макушку карнавальной маской. Потрёпанной, но красиво обшитой золотыми нитками. Он скинул пиджак на Наиба и снова спрятался.

– Щас оставшиеся вещички найду, – задорно заворковал Лука.

Наиб расправил пиджак. Покрутил, рассмотрел со всех сторон золотистые каëмки, короткую накидку на одно плечо и золотую брошь-розу на груди.

– Вот, держи, – Лука протянул ему чёрную жилетку, в карман которой кое-как был запихан чёрный аскот{?}[Узкая полоса ткани на шее с остроугольными концами, обычно из светло-серого узорного шёлка, предшественник современного галстука.] и белую блузку с ажурными манжетами.

До этого – на репетиции – на Нортоне от всего костюма был лишь пиджак, который, как хамелеон, переливался бархатом из красного в бордовый. Он сидел на нём как влитой: идеально в плечах, руках. А теперь, когда весь комплект был обсмотрен Наибом вдоль и поперёк, ему стало зверски интересно, как Нортон будет выглядеть в таком же.

– Только смотри мне! – Лука пригрозил пальцем. – Если с костюмом что-то случится, платить за него будешь ты! Костюмер мне такую ответственность доверил, поэтому не смей меня подставлять!

Прозвенел, судя по всему, третий звонок, и притихший Илай вздрогнул так, что чуть не выронил телефон. Наиб и Лука синхронно на него обернулись.

– Маргарет сказала, что этот танец будет пятым по счету, – он посмотрел на экран телефона, снова поднял голову и, видимо, что-то обмозговал. – Так что у нас около десяти-пятнадцати минут.

Наиб засуетился. Выгнал Луку и Илая ждать в коридоре и, разложив все части костюма на заваленном диване, встал и… просто стоял. Он боялся даже прикасаться к деликатной ткани блузки, к пиджаку с уймой мелких деталей. Подошёл к ним и так, и эдак. Снял футболку, взял полупрозрачную блузку в руки, рассмотрел сквозь неё высокое окно со старыми деревянными рамами. Сглотнул, представляя в ней Нортона, и трясущимися руками расстегнул пуговицу на воротнике.

Костюм оказался маловат. Он крепко обтянул грудь, плечи и двигать руками в нём было чертовски неудобно. Наиб посмотрел на себя в зеркало и присвистнул. Ну, прямо вылитый аристократ.

Нацепив маску, Наиб заправил торчащие волосы под шляпу, хлестко пошлепал себя по щекам для бодрости и выскользнул в коридор, где Лука и Илай что-то шипяще обсуждали. Илай, когда обернулся, захихикал, как гиена, захлебываясь воздухом.

– Нихера смешного, – Наиб шикнул на него и огляделся по сторонам.

– Да никого тут нет, не паникуй.

– А чего вы шептались тогда?

Илай и Лука переглянулись и почти синхронно пожали плечами. Их дуэт временами даже пугал Наиба, но они ни раз выручали его. Как сейчас, например. Абсурдно, глупо и безрассудно, но Наибу это было нужно, нужно сейчас и в будущем, наверняка, тоже понадобится.

– Мы прямо триада злодеев, – громким шёпотом сказал Илай. Лука поддержал его смехом.

Финишная прямая была прямо перед носом Наиба. Он почти наяву видел чёрно-белую ленту, которую он вот-вот сорвёт.

В коридоре с гримёрками суетились абсолютно все. Туда-сюда бегали танцоры, гримёры. Всё пестрило яркими костюмами и раздражёнными лицами. В дальнем углу ругалась пара бальников, детские группы визжали и смеялись. В толпе, ближе к выходу на сцену, мелькали красные спины и почти полностью скрытые под шляпой кудри.

Группа Нортона выглядела особенно выигрышно на фоне всего хаоса. Они будто возвышались над всеми. Наиб не отрывал взгляда, как заколдованный смотрел теперь уже на всех танцоров, нутром чувствовал всю их харизму и профессионализм. Он почувствовал что-то между гордостью и восхищением, но умноженным примерно на сто и ещё в кубе.

Нортона узнать было совсем не сложно: Наиб, ещё наблюдая за ним на репетициях, подметил, что его выделял рост – он возвышался над всеми минимум на полголовы. Нортон сейчас разговаривал с каким-то парнем, смеялся. Улыбался так очаровательно, что Наиб невольно улыбнулся тоже, пускай сам Нортон этого и не видел.

– Наиб, отмирай, – Лука подтолкнул его в плечо. – Выйди к сцене и спрячься, пока никто на тебя внимание не обращает.

Наиб с трудом оторвал взгляд, растерянно обернулся и увидел, как Илай подбадривающе ему улыбался и протягивал сжатый кулак. Наиб улыбнулся тоже и в ответ стукнулся кулаком об его кулак.

В этом кулаке он сжал всё своё напряжение, страх и волнение, растерев их в порошок. Вот он, за кулисами, протискивался между кучкой детей в цветастых костюмах, совсем недалеко от него был Нортон, танцем которого с минуты на минуту он будет любоваться с самого близкого расстояния, которое можно представить. Он и подумать не мог, что…

– Ты чего тут встал? – как пуля в лоб раздалось сзади.

Наиб медленно испуганно повернулся. За ним стояла женщина в строгой чёрной тройке. Наиб узнал в ней замдиректора.

– Я…

– Что ты? Иди к остальным, ваш номер следующий, – она подхватила его под локоть и подвела ближе к кулисами, где собрались танцоры в красном.

– Подождите! Я ведь даже…

– Парень, не испытывай моё терпение.

Поползновения Наиба вдребезги разбили. Женщина подтолкнула его к группе и отошла к выходу, поглядывая на него усмиряюще и злобно. Чья-то тоненькая ручка в белой перчатке взяла его под локоть. Девушка не узнала Наиба, но сейчас, его это ни капли не радовало.

Музыка играла под самым ухом, перекричать её было невозможно, а признаться, что ты даже не танцор, а прохожий, решивший подглядеть концерт на халяву – расценивалось скорее как самоубийство. Он ведь тоже тут занимался – пускай и не танцами – и вылететь из-за такой оплошности мог на раз-два.

Наиб истерично мотал головой по сторонам, в поисках хоть какой-то помощи, но ни Илая ни Луки тут не было. Только десяток танцоров, витающий в своём измерении звукорежиссёр и холодная пустота кулис.

Перед ним за мгновение нарисовалась фигура. Это был Нортон. Он встал в первом ряду, в паре с девушкой сантиметров на двадцать ниже него. Временная «напарница» Наиба подвела его куда-то в середину и обхватила руку крепче, будто боялась упасть.

Группа детей на сцене закончила своё выступление, их музыка утихла, и сердце Наиба забилось гулко и через раз где-то в горле, разнося вибрацию до самых пяток. Спина покрылась холодным потом, а ноги задеревенели.

Он, действительно, сейчас пойдёт за ними?

Нет, конечно, нет. Он же не танцор и, вообще-то, оказался тут по-случайности.

Но у него ведь нет выбора.

Нортон впереди уверенно шагнул вперёд, в океан холодного света. Следом за ними вышла вторая пара, третья, а четвёртая… в четвёртой паре стоял горе танцор, Наиб, и бедная девушка, которой придётся отдуваться за двоих. Мысленно Наиб молился, чтобы она была гениальной танцовщицей, на фоне которой он сам будет незаметен.

Гул в ушах усилился, когда Наиб машинально шагнул вслед за ведущей его вперёд девушкой. Сцена показалась необъятной, а затем вмиг стала слишком тесной. Он смутно помнил некоторые движения, отточенные и идеальные у Нортона, но сам ощущал своё тело настоящим бревном. Он спортсмен, он тоже гибкий, но сейчас его глаза метались во все стороны, стараясь уловить и повторить движения других.

– Эй, ты чего? – его партнёрша прошипела слова сквозь улыбку и нервно шарила глазами по его лицу.

Наиб совсем забыл, что надо улыбаться.

– Я… – он натянул такую же зубастую улыбку, – я не танцор…

Лицо девушки изумлённо вытянулось. Она смотрела на него глазами блюдцами так нервно и испуганно, что Наибу вмиг стало слишком стыдно, чтобы даже дышать. Она сжала лежащую на плече Наиба ладонь в кулак и поджала губы, стараясь сохранить улыбку на лице.

Они сделали шаг в сторону, впереди Нортон мягко развернулся и качнул партнёршу в сторону, чтобы она наклонилась назад. Девушка с которой танцевал Наиб сделала всё сама, он лишь придержал её за талию.

Базовые знания о вальсе у него были с выпускного, поэтому когда часть с ним заканчивалась и Нортон с другими танцорами выполняли какие-то неведомые ему пируэты, Наиб натурально паниковал.

Он следовал за движениями его танцовщицы, старался не переусердствовать с поворотами и стыдливо наблюдал, как она шикала каждый раз, когда он почти наступал ей на ногу. Наиб успел извиниться почти на год вперёд.

Во время следующего, как казалось Наибу, элегантного поворота, его щиколотку так сильно свело, что он крепко стиснул зубы и прикусил язык, но карма, видимо, решила его пожалеть. Танцовщица потянула его в сторону кулис.

Оказавшись в прохладной тени, Наиб облегченно выдохнул и обернулся на сцену. За ними вышла ещё одна пара танцоров, точно так же, как и с другой стороны. Танцевали только двое. Нортон и его партнёрша.

Девушка, вытащившая его со сцены пыталась отчитать его, но Наиб, наконец, упивался тем, ради чего он вообще здесь появился: Нортон выглядел великолепно. Он кружил девушку так легко, будто она легче пёрышка, плавно покачивался из стороны в сторону, быстро и точно менял положение рук, буквально парил над сценой. За его маской влажным блеском светились медовые глаза, а улыбка, великолепно отточенная, была такой завораживающей, что Наиб почти поверил, что Нортон действительно танцует с любовью всей своей жизни.

***

Концерт кончился фееричными криками. Та самая замдиректорша в истерике причитала о том, какой Субедар идиот и как же сильно он подставил всю группу.

Вокруг них стояли пара танцоров, любопытные дети из младших классов и… Нортон. Нортон изумлённо пялился на него, будто совершенно не понимая, что произошло. Он теребил пальцами поля шляпы и выглядел так красиво, что Наибу было абсолютно не стыдно. Маска Нортона была натянута на макушку и убирала со лба кудрявую чёлку и верхняя пуговица на блузке расстегнута. Весь из себя такой волшебный.

– … ты меня понял?!

– Ага.

Женщина грозно развернулась на каблуках, и её походка громким стуком ушла за его спину. Все расступились, дождавшись кульминации, а Нортон так и остался. Стоял, хлопал глазами и легко хмурил брови, просто не понимая, а не злясь.

Наиб сделал неуверенный шаг назад. С тяжёлым вздохом стянул маску с лица и ушёл. Ушёл в костюмерную, где его ждала порция стёба от Илая и Луки.

***

Когда они уже выходили из академии, а Илай перестал ржать, попутно вставляя до ужаса ироничную поддержку, по типу: «ну ты же хотел посмотреть поближе, вот, считай, даже первые ряды тебе бы позавидовали» – их кто-то окликнул.

Илай развернулся и пошёл задом наперёд, а затем резко остановился. Наиб раздражённо сжал губы и запыхтел, хватая Илая за локоть, но тот начал упираться. Тогда Наиб развернулся и увидел, что за ними практически бежал Нортон.

– Подождите! – крикнул он, натягивая шарф на нос. – Фух… Наиб? Можно с тобой поговорить?

Наиб удивлённо вскинул брови. Илай выдернул руку из его хватки и, бросив тихое: «я пойду, догонишь» – ушёл. Нортон преодолел последние метры между ними и остановился.

– Я спросить хотел, только ответь честно! Ты ведь залез за кулисы не просто по приколу или дебильному спору, да?

Нортон запыхался сильно, его яблочки щек покраснели от мороза, а на одной из них отпечатался след от маски, и Наиб, если честно, немного залюбовался. Его мало волновали люди вокруг, гам толпы и тихая музыка из какой-то машины. Он смотрел на запутавшиеся в чёрных волосах Нортона снежинки.

– Да, – честно ответил Наиб. Ему совершенно не хотелось сейчас придумывать отмазки, пытаться не ударить в грязь лицом сильнее. Неожиданно ему захотелось во всём сознаться. – Я сделал это, потому что хотел посмотреть, как ты танцуешь.

Может, так будет даже лучше?

Нортон рассмеялся. Залился хохотом, как в припадке, и согнулся пополам.

– Только ради этого?

– Ага… Типо того.

– Хочешь, я станцую лично для тебя? – Нортон ласково улыбнулся, чуть прищурив глаза. На его щеках появились ямочки.

Сердце Наиба сотый раз за день сделало сальто от пяток до мозга, и он практически смутился. Звучало это как-то по-особенному. Почти интимно.

– Звучит хорошо.

– Тогда договорились?

Наиб слабо кивнул, помахал в спину убегающему к друзьям Нортону и невольно улыбнулся.

Надо же.

Звезда академии будет танцевать лично для него.