Покосившийся почтовый ящик был под завязку набит газетами. Учитывая при этом, что дом с огородом имели весьма потрепанный вид, а архангел не мог припомнить, чтобы он приезжал сюда хоть раз, ощущение заброшенности было слишком сильным.
— Тут вообще живёт хоть кто? — удивился Гавриил.
— Живёт-живёт, куда она денется, наша бабушка-божий одуванчик, — тут же проинформировали из-за забора. — Александровна у нас просто на длительной самоизоляции, — на последних словах обитатель соседнего участка как-то странно хихикнул, отряхнув руки. Не то чтобы ему это сильно помогло: и руки, и светлые волосы, и бывшие когда-то белыми штаны с майкой были в темных разводах.
— Это ж как вы так убирались… — протянул Гавриил.
— Весьма усердно, — шмыгнув носом, ехидно заявил сосед. — Да вы зайдите, зайдите, не побеспокоите, она наверняка просто забыла про почту.
Не дожидаясь ответа, собеседник, что-то хмыкнув себе под нос, поволок огромный пакет, судя по всему — с мусором, куда-то за дом, и Гавриилу ничего не оставалось, как пожать плечами, выгрести из почтового ящика всю накопившуюся макулатуру и направиться к дому. «Надеюсь, хоть эта пирожками закармливать не будет», подумалось архангелу.
На стук отреагировали довольно быстро; почти тут же донёсся звук шаркающих шагов, и из-за двери поинтересовались:
— Чаво надо?
— Э-э-э, это Гаврила, почтальон местный..
— Почта! Знала же, что что-то забыла! — дверь молниеносно распахнулась, являя взору архангела невысокую сухонькую бабульку.
— Ох, сколько ты мне всего принёс! — старушка оценила внушительную стопку газет, затем перевела взгляд на Гавриила и прищурилась: — Так. А ты?..
— Гаврила, почтальон новый, переехал недавно, вот теперь у вас работаю, — заново представился архангел.
— Так значит, старый хрыч всё-таки свалил, — непонятно пробурчала старушка, затем коротко чему-то хихикнула: — А ты, значит, Гаврила... Ну проходи, Гаврила, гостем будешь.
— Да у меня как бы работа... — попытался откреститься архангел, с ужасом представив себе очередную порцию пирожков.
— Не пропадёт твоя работа, уважь старушку, а? У меня как раз чай горячий, - бабушка потянула его за рукав куда-то вглубь, состроив печальное лицо. Обижать пенсионеров сердобольный архангел не любил, поэтому, вздохнув, согласился:
— Ну разве что на чай... Кстати, а как вас зовут, извините?
— Александровна я, милок, - оживившаяся бабулька повела его на кухню. Гавриил не заметил, как входная дверь сама собой защелкнулась на замок.
***
— Я вас раньше никогда не видел, вы что же, совсем не выходите?
— Почему не выхожу, выхожу, видишь трав сколько, не здесь же их выращивать. Просто зачем социализироваться, если можно не социализироваться? Тебе кстати какой чай?
— ... И не поспоришь. Давайте на ваше усмотрение.
***
— Почему Вы мне так кого-то напоминаете?
— Открою страшную тайну. Я - Баба Яга, веришь, нет?
— ... Если честно, не очень. Вы слишком для неё красивы.
— Флиртуешь, проказник?
— Н-НЕТ, ЧТО ВЫ, Я ПРОСТО ПРАВДУ ГОВОРЮ.
— Ну-ну. Ладно, будем считать, что я тебе поверила. Эх, ступу с метлой, правда, придётся спрятать... Х)
— Х)
***
— ...Ну и мы этого балбеса потом вместе с трактором еле вытащили, сил моих нет. Иногда я даже не знаю, кто не выдержит с ним раньше - мы или местные.
— Милок, поверь мне, по сравнению с предыдущим трактористом, который уехал на заработки, ваш Антон — просто дар божий.
— ...Вот вы только ему это не сболтните, пожалуйста, он ядом на вас исплюётся. А что не так с предыдущим трактористом?
— Кто тут ещё кого переплюёт. А Гришка-то... Ну, ты болото за речкой помнишь? Так вот, слушай...
***
— ...и во что самое интересное, никто не знает, куда почтальон ваш подевался. Или знают, но упорно молчат. Я не боюсь, вы не подумайте, просто это как-то странно. Может быть, вы знаете?
— Может и знаю. Но наверное, это история для следующих посиделок, тебя, вероятно друзья заждались, — внезапно хитро блеснув глазами, как-то слишком поспешно перевела тему бабушка.
Гавриил моргнул, переведя взгляд на настенные часы с кукушкой. Получается, он просидел здесь примерно пару часов: солнце за окном уже начало клониться к горизонту.
— И правда, засиделся я что-то у вас, простите, если побеспокоил.
— Ничего, милок, ничего. Заходи ещё, у меня для тебя всегда найдётся чай и парочка старых интересных историй в обмен на новые, — старушка ободряюще похлопала его по руке. Несмотря на её добрую улыбку, Гавриил ощутил какое-то смутное беспокойство, но ничем себя не выдав, попрощался и вышел на улицу.
***
— Эй, я дома!
Архангел скинул с плеча сумку, принюхиваясь к аромату, доносившемуся с кухни. Из дверного проема медленно высунулась светловолосая голова, и Азирафаэль огромными глазами уставился на Гавриила.
— Зира? Что? Что такое? — недоумённо поднял брови архангел. — У меня что-то не так с одежд...
Договорить ему не дали, чуть не сбив с ног и стиснув в кольце рук так, что если бы не ангельская сущность, его рёбрам было бы несдобровать.
Опешивший от таких сильных и эмоциональных объятий, Гавриил совершенно не ожидал, что в следующее мгновение в него полетит половник.
— Какого?!.. За что? — изумленно воскликнул он, сумев поймать кухонную утварь.
— Это я должен спрашивать, какого! Какого хрена?! Где ты был?! — потемневший взгляд ангела не предвещал ничего даже мало-мальски хорошего.
— У бабульки очередной, пришлось зайти после работы, да что случилось-то?
— То есть ты. Ушёл рано утром на почту. После работы заглянул к какой-то пенсионерке. И провёл у неё две недели?! — Азирафаэль перешел на ультразвук. — А предупредить хоть кого-нибудь из нас ты не мог?! У тебя совесть вообще есть?
— В смысле две недели?! — округлил глаза архангел. — Я же был у неё около пары часов, не больше!
— Ровно две недели! Сначала мы думали, что ты просто переночевал на почте, погребённый под кипой писем. Потом мы тебе звонили. Потом приходили на почту и искали по всему селу, пытаясь не разводить панику. Никто ничего знает, никто ничего не видел, аура твоя нигде не чувствуется. Мы уже хотели обращаться в офисы, а ты внезапно появляешься, целый, невредимый, отдохнувший и заявляешь, что всё это время просиживал штаны у какой-то пенсионерки! Да ты!.. — Азирафаэлю явно не хватало слов, чтобы выразить все эмоции.
— Ничего не понимаю, — выдохнул Гавриил.
— Не понимает он! Мы все нервы истрепали, а он не понимает! — кипятился Зира.
За порогом раздался знакомый топот.
— Ангел, я дома! — дверь открылась, и в дом ввалился Кроули, который тут же замер на пороге, явно ошарашенный.
— Эм. Привет? — неуверенно махнул рукой Гавриил.
Демон наконец-то отмер и медленно снял очки, отложив их на стол.
— Ну привет, пернатый. Ты меня, конечно, извини, — начал он удивительно спокойным тоном, закатывая рукава рубашки, — Но я тебя сейчас бить буду. Долго и со вкусом.
— И я почему-то совершенно не хочу ему мешать, — в голосе Азирафаэля всё ещё звенели металлические нотки.
«Вот теперь точно хана рёбрам», — успел подумать Гавриил, прежде чем на него набросились с шипением и сковородой.
***
Когда все истрёпанные нервы были возмещены, дерущиеся были выдворены с кухни рьяно защищающим своё любимое место в доме ангелом, а непутёвый почтальон был в подробностях проинформирован о собственной безалаберности и безответственности («Мы — волнуемся, Адам — волнуется, почта — простаивает, пришлось нам тебя подменять, должен за это будешь, ясно? — а он чаи распивает, скотина пернатая, что за чаи ты там вообще пил, из каких таких травок?»), троица устало развалилась на диване.
— Странная всё-таки эта… — архангел не успел договорить, как был оглушён довольным мальчишеским визгом и звонким собачьим лаем, и через секунду на его многострадальную тушку обрушился ком из рук, ног и лап.
— Гавриил! Вернулся! А мы!.. А я!.. — Адам захлёбывался эмоциями, Барбос — слюнями, Гавриил — от нехватки воздуха, Азирафаэль с Кроули — от смеха.
— Так всё, слезьте с меня. Жив, цел, вернулся, неважно, проехали! — мальчишку с псом удалось сгрести себе под бок, и архангел наконец-то смог перевести дух.
— Нельзя же нас так пугать! А про кого ты говорил, что она странная? — Адам тут же заинтересовался подробностями.
— Да бабулька эта, у которой я был. На отшибе которая живёт. Либо это была не мята, либо пенсионеры на самоизоляции временные дыры от скуки открывают.
— На отшибе?.. Я там ни разу не был, — задумался Адам.
Лица взрослых тут же вытянулись.
— Адам, нет!
— Но я…
— Даже думать не смей!
— Да я ничего…
— НЕ РАЗРЕШАЮ, КОМУ СКАЗАЛ! У НЕЁ ТАМ ЧУТЬ ВЗРОСЛЫЙ АРХАНГЕЛ НЕ ПРОПАЛ, А ВЫ, МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК, ХОТЬ И АНТИХРИСТ, НО ЕЩЕ РЕБЕНОК, КОТОРОГО ВТОРОЙ РАЗ МЫ ПРОЕБЫВАТЬ НЕ НАМЕРЕНЫ!
— Ладно, хорошо, не думаю, не буду, не пойду, — закатив глаза, пообещал Адам.
— Вот и правильно. Мы сами потом с этой пенсионеркой разберёмся. Только попозже.
— Угу. Кстати, а как вы меня не нашли-то? Там же сосед её видел, куда я пошел? — внезапно поинтересовался Гавриил.
— Какой сосед? Мы всех, кто был, расспрашивали, никто тебя не видел, — удивился Азирафаэль. — Как он хоть выглядел-то?
Гавриил задумался:
— Ну… Высокий, тощий, блондин, в светлом весь, чумазый только, словно убирался. Хотя с этой модой кто их разберёт, может и девушка была, я не приглядывался.
— Не помню таких… Ну может кто к родственникам заезжал из молодежи, — пожал плечами Кроули. — Разберёмся. Мы будем наконец есть в этом доме или где?
— Будем, будем, идите руки мойте.
— Гавриил, а расскажи, где ты всё-таки был, а?
— После обеда, Адам, и слезь с меня уже наконец!
Когда Гавриил ещё раз рассказал о своем приключении, а Азирафаэль с Кроули принялись посвящать архангела во всё, случившееся без него, Адам, управившись с едой быстрее всех, улизнул во двор и теперь сосредоточенно болтал ногами, сидя за заборе, и думал. Старушка, у которой время течёт незаметно и которая явно что-то знает про предыдущего почтальона? Сосед в белом, подозрительно ему кого-то напоминавший? Что может быть интереснее? И может он и дал слово, что специально туда не полезет, но возвращаться домой с прогулки окружным путём ему ещё никто не запрещал. Антихрист коварно улыбнулся.