Кенма перестал обращать на меня хоть долю внимания. Каждый раз, приходя из университета, я застаю его за игровой приставкой. Он молча ужинает, не отрываясь смотря в крошечный экран, моет за собой посуду, также неотрывно следя за происходящим на дисплее, и снова идет в спальню, где продолжает играть.
Такое ощущение, что я живу с обыкновенным котом, которого только и нужно, что кормить да убирать за ним. Но мы ведь встречаемся. И именно он когда-то первым признался мне в чувствах. Так почему сейчас он полностью игнорирует своего возлюбленного? Я хочу обсуждать с ним день, делиться новостями, разговаривать о мелочах… Да хоть просто поцеловать его. Это я еще о сексе не заикаюсь. Но он говорит, что занят, а мои телячьи нежности подождут.
Вот и сегодня, возвращаясь домой, я и не надеялся, что хоть что-то изменится. Я зашел в квартиру и окликнул любимого. В ответ тишина. Я забеспокоился. Быстро сняв обувь, я забежал в спальню и облегченно выдохнул. Козуме сидел на полу в наушниках и играл в консоль, подаренную Куроо на день рождения, что был в прошлом месяце.
Я подошел к парню и легко дотронулся его плеча. Кенму словно молнией прошибло, и он резво обернулся ко мне, вытащив наушники.
— Хината? Почему ты так рано? — спросил он и снова потянулся к геймпаду.
— Пару отменили. Вот, — я протянул цветастую коробочку, — купил пирожных по дороге. Угощайся.
— Спасибо. Я потом съем, — сказал он и продолжил играть.
Стало обидно. Я прошел пару лишних кварталов, чтобы купить его любимые пирожные, а он даже пробовать не стал. Я отнес покупку на кухню, а сам пошел в ванную, захватив лишь сменные боксеры.
Горячий душ был как раз кстати. Несколько минут я стоял под струями и размышлял о том, как избавиться от зависимости Кенмы. В голове созрел план, и я, насухо вытеревшись и надев белье, вернулся в спальню. Любимый снова не отрываясь играл.
Пройдя мимо него к кровати, я достал из верхнего ящика близ стоящей тумбочки вещицу, которая скрашивала мои одинокие вечера. Я вскарабкался на постель, застеленную свежим бельем, поудобней устроился у стены, подложив под спину мягкую подушку.
Я был на взводе от собственной идеи, и, как только пальцы коснулись пениса через трусы, он сразу стал затвердевать. Для удобства я снял боксеры и теперь резвее надрачивал член. Тихие вздохи вылетали из меня. Козуме же как сидел в наушниках спиной ко мне, так и остался.
Решив, что время пришло, я взял своего друга — фаллос очень насыщенного оранжевого цвета, и достал из-под подушки лубрикант, который бесхозно валяется там уже несколько недель. Я вылил немного смазки на пальцы и направил их к анусу. Почувствовав, как они медленно входят, я снова ощутил то забытое чувство. Кое-как я нащупал простату и выгнулся от вырвавшегося стона.
Кенма вытащил один наушник из уха и обернулся ко мне, застыв с ошалелыми глазами.
— Что… Что ты делаешь?
— Как видишь — доставляю себе удовольствие в одиночку, — я вытащил пальцы и приставил фаллос к растянутой дырочке. — Ты же занят, вот мне и приходится идти на крайние меры.
Как только резиновый член оказался во мне, я застонал, снова выгнувшись, как кошка. Я медленно вытаскивал его почти до конца, снова вводил, задевая простату. Мне было хорошо, но член Кенмы определенно лучше.
Все это время любимый пристально смотрел на меня, нервно глотая слюну.
— Можно я присоединюсь? — он стал на четвереньках подползать к кровати.
— Сиди там, — приказал я, стараясь говорить как можно уверенней, но от возбуждения голос подрагивал. — Это твое наказание за то, что предпочитаешь мне игры.
Козуме по струнке сел, поджав под себя ноги. Только сейчас я увидел его стоящий колом член в шортах. Я довольно усмехнулся: именно этого я и добивался.
Палец легко надавил на единственную кнопку на игрушке, фаллос стал активно вибрировать. Меня пробила приятная дрожь. Я усилил напор, и меня начало неистово трясти на кровати. Я лег на бок, смотря при этом точно в глаза Кенмы. Он жадно таращился на меня, а его руки уже были в шортах и дрочили.
Я, издав последний, но самый громкий стон, кончил на простынь. Фаллос продолжал вибрировать, я выключил его, но вынимать не стал, а добавил к нему пальцы. Упершись грудью, я приподнял зад и постанывал, стараясь смотреть на Козуме, но в глазах все плыло после оргазма, я был словно в тумане.
— Хината, пожалуйста, — жалобно заскулил Кенма, — я не могу больше, у меня уже руки болят. Я все сделаю, только пусти к себе.
— Твои игры отобрали тебя у меня. А я не хочу этого. Уделяй мне хоть немного времени.
— Я обещаю, — Козуме уже почти сорвался с места.
На губах появилась улыбка. Замечательно, все сработало просто отлично. Пусть только попробует не сдержать слова — в следующий раз я на нем анальные шарики испытаю.
Я протянул ему руку, приглашая к себе. Кенма уже через секунду был на кровати и стягивал с себя шорты. Он резко вынул из меня фаллос, вырывая из меня вскрик, и сразу заменил его своим горячим членом. Да, как же мне не хватало его. Но Козуме не начинал двигаться, и я стал подмахивать бедрами, прося. Но любимый приставил к моему заду что-то твердое. Обернувшись, я увидел его ехидную улыбку и фаллос, который он сжимал в руке.
— Что будет, если я прямо сейчас засуну его в тебя? — он стал надавливать игрушкой на проход, уже занятый его собственным членом. Мышцы ануса не были к этому готовы, я почувствовал ужасную боль.
— Дурак, не надо! Это больно! — я потянулся к его руке, чтобы выхватить фаллос.
Кенма только рассмеялся и наклонился ко мне, целуя область между лопаток.
— Ты серьезно подумал, что я могу сделать тебе больно? — любимый сказал это так нежно, поглаживая меня по бокам, что я мгновенно растаял. — Но все же я намерен использовать его по максимуму, — добавил он и дотронулся игрушкой до моего снова возбужденного члена. Он нажал на кнопку, фаллос начал вибрировать. Я прикусил нижнюю губу, довольно застонав. А Кенма начал двигаться внутри. Его бедра ритмично шлепались о мои, а я шумно выдыхал при каждом новом толчке.
Неожиданно он вытащил член и убрал вибрирующую игрушку. Я протестующе застонал, потянувшись к его пенису, чтобы возобновить приятные ощущения.
— Да ты шлюшка, — прошептал Козуме, наклонившись к моему уху. По телу пробежали мурашки, а я завелся еще сильнее. — Давай теперь попробуем так, — он начал проталкивать в меня фаллос, меняя уровень вибрации. Он был то совсем ощутимым, то прошибал так, отчего я вжимался в кровать. Руки сами потянулись к своему же члену, но Кенма легким шлепком убрал их.
— Нет, дорогуша, ты уже кончил раз, так потерпи сейчас.
Я недовольно промычал, притягивая к себе подушку. Эта его доминирующая черта, просыпающаяся только в момент самого пика, до чертиков нравилась мне. Тем временем фаллос вскользь коснулся простаты. Только одного этого движения хватило, чтобы я снова кончил. Я обессилено опустился на кровать, но любимый поменял нас местами, и я оказался на нем.
— Ты уже дважды кончил от игрушечного члена, — сказал он, проводя пальцами по моему обмякшему пенису. Его прикосновения были болезненно жгучими, они не нужны были сейчас. — Мне обидно, что это был не я, а игрушка, — он показушно надул губки. — Так загладь свою вину, — его руки приподняли меня за бедра и направили к стоящему колом члену.
— Кенма… Я не могу, — простонал я, не в силах даже снова опуститься.
— Ты даже не попытался, — одним движением он насадил меня на себя. Я почти задохнулся от пронзивших ощущений. — Двигайся, — приказал он.
Я начал подпрыгивать на члене, но упадок сил давал о себе знать. Движения получались вялыми. Любимый явно был недоволен моей работой. Он фыркнул и стал помогать мне, поддерживая за бедра.
Через пару минут он махнул рукой на мои попытки принести ему удовольствие, уложил нас на кровать, нависая сверху и стал вдалбливать меня в матрас. Мой член снова начал твердеть. Я шумно дышал, стонал при особенно сильных толчках. Еще несколько минут Козуме лихорадочно двигался, затем взял мой пенис и стал активно двигать по нему рукой. Я не заставил долго ждать и излился себе на живот. Кенма вынул из меня свой член и, немного подрочив, тоже кончил на меня, смешивая наши спермы.
Любимый свалился на меня сверху, устало выдохнув. Я погладил его по волосам, привлекая его внимание. Он поднял на меня глаза и, пристально посмотрев, поцеловал. Отстраняясь, он дотронулся носом моего и потерся, довольно щурясь.
— С этого дня даю слово, что буду играть только час в день, — сказал Кенма. — Все таки с тобой время проводить приятней, — он перевернул нас на бок, прижимая меня к себе.
Я был доволен. План, придуманный в ванной прошел так, как надо. Мы нежились в кровати, я рассказывал любимому об учебе, всяких мелочах, а он внимательно слушал, не перебивая.
— Я на кухне пирожные оставил, — сказал я, уткнувшись в его грудь.
— Оставим их на потом, — ехидно ответил Козуме, оглаживая мое бедро.
— Угу, — промычал я. — Кенма?
— М?
— Я люблю тебя, — я раскраснелся и сильнее прижался к нему. Любимый хихикнул и зарылся в мои волосы.
— Я тоже тебя люблю, Шоё.