Утро немилосердно, потому что на этот раз оно наступает действительно утром.

Антон просыпается от каких-то шагов и шорохов в своей квартире, и на автомате тянется под матрас за припрятанным на такой случай ножом, но не находит ни ножа, ни матраса, а только скользкий дермантин дивана.

Блядь, точно.

Шастун с трудом разлепляет глаза и видит перед собой чьи-то ноги в своих же штанах. Оранжевых. Не тех, которые он Арсению вчера выдавал. Кроссовки тоже взял. Интересно, трусы тоже из шкафа спёр или постеснялся? Хотя хер ещё знаешь, что хуже.

— Чё ты вскочил, — хрипит Антон, только плотнее закутываясь в кокон пледа, словно гусеница, которая ещё долго не будет готова стать бабочкой. — Сколько времени, вообще?

— Шесть тридцать! — бодро отзывается Арсений. — Самое время для утренней пробежки, ну.

Только сейчас до Антона начинает доходить, какую ошибку он совершил: то, что Арсений ввязался в какой-то глобальный заговор корпораций, это ещё куда ни шло, но вот то, что он оказался ебучим жаворонком!..

— Какой нахуй пробежки, — ворчит Антон, — ты еле ходишь, куда тебе бегать.

— Наоборот, для восстановления важно потихоньку наращивать физическую нагрузку! — Арсений звучит радостно, как фитнес-тренер из рекламы элитного спортзала.

Господи, да зачем с ним спорить, пусть, пусть идёт. Ёбнется где-нибудь на лестнице, не дойдя до выхода — позвонит.

Антон показательно переворачивается на другой бок:

— Ну иди, иди… Я тебе вчера ещё все права дал, откроешь-закроешь сам…

— Так я тебя бужу не дверь за мной закрыть, — фыркает Арсений. — Я тебя бужу, потому что ты меня охранять должен.

— Че… го? — Антон сонно оборачивается через плечо.

— Ну ты мой телохранитель или где? Вот давай, храни это тело, пока оно бегает трусцой. Тем более, я у вас в районе ничего не знаю.

Антон пару секунд борется с желанием ответить какой-то колкостью и накрыться пледом с головой, но всё же останавливает себя. Камон, Шаст, это не назойливый родственник из Колорадо, который сам решил остановиться у тебя, это клиент, который платит деньги за оказание вполне конкретной услуги. Давай не выёбывайся.

Вздохнув, Антон заставляет себя сесть на диване и хмуро кивает:

— Ща… дай мне пять минут.

И Арсений терпеливо ждёт, пока гусеница (так и не почувствовавшая себя бабочкой) покинет свой кокон, умоется и натянет на ноги кроссовки.

— А у тебя, что ли, нет, ну, спортивной одежды? — интересуется он, оглядывая Антона.

— У меня вся одежда спортивная, — ворчит Шастун, елозя по лицу полотенцем.

Арсений смеряет широкие джинсы сомнительным взглядом, но ничего не говорит.

К моменту выхода из квартиры Антон заставляет себя собраться. Это в безопасности собственного дома он может расслабиться, а наёмники Арасаки (или Милитеха) могут поджидать уже за порогом.

Могут — но не поджидают. Вместо них поджидают привычные обитатели подъезда: запах мочи, разбитая лампочка и мешки с мусором. По тёмной лестнице Арсений спускается неуверенно, словно боится претворить в жизнь невысказанное пророчество про то, что наебнётся уже на ступеньках. Но, преодолев дорогу на первый этаж, словно набирается уверенности (и наглости) и заявляет:

— Надо потихоньку возвращаться в строй, без резких этих самых… Для начала пару километров пробежим и хватит.

— Пару ки… чего? Для начала? — хлопает глазами Антон. — Там где-то в твоей биографии затерялся кусок, где ты олимпийский легкоатлет?

Арсений в ответ только смеётся:

— Да это ни о чём.

— Да ну в смысле «ни о чём»? — возмущается Антон. — Ты вчера только почти фл… да какой там «почти», ты натурально вчера флэтлайнулся, валялся холодный в ванне с трупами…

— Ну значит, тебе не составит труда меня догонять, — усмехается Арсений и срывается с места.

Да ну блядь, а разминка? А составление маршрута? Что, так просто, вышел и пошёл бегать?

Антон нехотя пускается следом, с трудом пытаясь вспомнить, когда он последний раз вот так трусил в оздоровительных целях, а не нёсся сломя голову, спасая свою задницу от бандитов. Наверное, в школе ещё? Как-то его не тянуло никогда на бег. И сейчас он мгновенно вспоминает, почему: дыхание сбивается, в боку начинает колоть, мышцы ног забиваются, а Шастун и квартала ещё не пробежал.

Арсений же спокойно, хоть и немного неуверенно, трусит себе впереди, периодически оборачиваясь через плечо на хрипящее тело позади. Антон показывает пальцами «ок», мол, беги, беги, я специально держусь чуть поодаль, чтобы оценивать обстановку. Это не я дрыщ нетренированный, а у меня есть какая-то тактика, и я её придерживаюсь.

Если попытаться отвлечься от боли в боку на красоты утреннего города, можно заметить, как живописно рассветное солнце отражается в панорамных окнах высоток, и как синхронно мигают светофоры для почти пустых улиц, и как плавно плывут по светлому небу облака…

И как какой-то доходяга выныривает из переулка, направляясь к Арсению с ножом.

— Да твою мать, — Антон мгновенно переключается на более привычный темп бега, стремительно сокращая дистанцию и выскакивая вперёд.

— А ну, это самое, давай карманы выворачивай! — мямлит неухоженный мужик, сам стоящий на ногах не сильно увереннее вчерашнего трупа Арсения.

На корпората он явно не похож, хотя кто знает, насколько убедительных актёров они нанимают для своих грязных делишек. Если стоит задача обставить смерть Арсения как случайное нападение в подворотне, выйдет очень даже убедительно.

Только не выйдет. Не сегодня. Не в смену Антона.

Рефлексам много не надо, моноструна уже гудит между ладонями, хлёстко рвётся вперёд, выбивая нож из слабых пальцев. Следующий удар, выверенный, аккуратный, предупредительно рассекает скулу нападающему. Тот хватается руками за щёку, а Антон недовольно цокает, замечая брызги чужой крови на любимых джинсах.

— По съёбам, — холодно приказывает Шастун, и доходяга повинуется, не задумываясь, панически ломится обратно в переулок, даже не попробовав подобрать нож.

Антон ждёт несколько секунд, чтобы убедиться, что незадачливый грабитель исчез с концами, и только после этого оборачивается на затихшего за спиной Арсения:

— Ты в поря…

Тот замер в какой-то неуверенной боевой стойке: ноги полусогнуты, глаза широко раскрыты, правое предплечье вздыблено рядом хромовых пластинок.

Так, блядь.

— Ты ёбу дал, что ли? — шипит Антон, хватая Арсения за руки и утягивая за собой в ту же подворотню, где только что скрылся нападавший, подальше от камер. — Эту хуету посреди бела дня включать!

Хуета светится подозрительно голубым светом, и Антону это почему-то напоминает такое красивое, но убийственное свечение в глубине ядерного реактора.

— Оно само получилось, — растерянно мямлит Арсений, позволяя утащить себя в нишу за мусорным баком. — Я не… самообо…

Антон почему-то продолжает сжимать его запястья, хотя никто вроде не собирается вырываться и убегать. Сжимает, трясёт и прижимает Арсения спиной к стене.

— Послушай сюда. Эта штука, во-первых, уникальна: её на камерах опознать нехуй делать, я уверен. Во-вторых… Ты меня слушаешь? Во-вторых, это прототип, это капец непредсказуемая технология, ты понимаешь? Могло всё что угодно произойти, нас всех могло ёбнуть на месте.

— Я п-понимаю, — медленно кивает Арсений. — Я понимаю, честно.

Он выглядит вроде бы искренним, но то ли напуган сейчас, то ли думает о чём-то своём. Что там Серёжа говорил? Что Попов любит, когда над ним нависают?

Антон растерянно отпускает чужие руки и делает шаг назад. Не нужно никого смущать без повода, так?

Арсений выглядит слегка разочарованным, но Антон эту мысль от себя отгоняет. Каким ебанатом нужно быть, чтобы опускаться до флирта сразу после того, как вас чуть не ограбили и не порезали?

— Можем домой вернуться, если хочешь, — бурчит Шастун, опасливо выглядывая из переулка.

Горизонт вроде как чист, по их стороне дороги медленно тащится бабуля, разговаривающая с голубями. Решив, что она не представляет угрозы, Антон возвращается к Арсению.

— Не, сейчас, сейчас отдышусь немного и побежим дальше, — мотает головой тот.

Ну вот, не прокатило. А они были так близки к тому, чтобы объявить эту попытку побегать провальной и вернуться под одеяло… Под одеяла. Под раздельные одеяла.

— В следующий раз надо не забыть… — начинает Антон и мгновенно забывает, что хотел сказать дальше, потому что ровно напротив их проулка тормозит новенькая Маймай, из которой выбирается полноватая девушка с розовыми волосами и направляется как будто бы точно в их сторону.

Антон без раздумий тянется за пушкой, заслоняя собой Арсения, и наставляет её на незнакомку, надеясь, что та остановится.

Девушка действительно замедляется, но испуганной не выглядит.

— Попов Арсений Сергеевич? — хмуро уточняет она, ловя взгляд выглядывающего из-за спины бодигарда Арсения.

Антон снимает пистолет с предохранителя.

Незнакомка примирительно поднимает руки, чтобы показать, что она не вооружена, но практически сразу позволяет им безвольно повиснуть, роняет голову и сама чуть не падает, в последний момент восстановив равновесие. Когда она снова поднимает лицо, равномерный оранжевый свет заполняет её глаза.

— Не злись, Арсений, мне нужно было как-то с тобой поговорить, раз уж ты не берёшь трубку, не отвечаешь на мои письма и не читаешь сообщения, — её голос отдаётся каким-то странным потусторонним эхо, и будь они в ужастике, Антон решил бы, что она одержима.

Но они не в ужастике, и он знает, что происходит. Перед ним прокси.

— З… Зохан? — хмурится Арсений, осторожно выходя вперёд.

Антон позволяет ему сделать пару шагов, но пистолет так и не опускает, продолжая держать девушку на прицеле.

— Ага, — подтверждает она догадку Арсения своими двоящимся голосом. — Знаешь, что в этой ситуации самое ублюдочное, Арс? Что я всё равно люблю тебя, хотя прекрасно понимаю, что ты просто использовал меня, чтобы подобраться к прототипу ЦАИ. И это, наверное, единственная причина, по которой я так и не рассказал им до сих пор, что могу выследить тебя по всплескам энергии, которые происходят, когда ты активируешь прототип. Мне… мне стоило бы это сделать, наверное.

— Давай без всей этой хуйни, — щерится Арсений, — услуги прокси дорого стоят. Что ты от меня хочешь?

Херасе, борзо он разговаривает с человеком, который может в любой момент сдать его местоположение Арасаке…

— Давай поговорим наедине, — девушка легко кивает на Антона. — Без лишних свидетелей.

— Это не лишний свидетель, — отрезает Арсений и делает полшага назад, снова отступая за Шастуна. — Это мой телохранитель. Антон.

Она пробегается быстрым взглядом по долговязой фигуре перед собой, и Шастун готов поклясться, что на секунду на её лице проскакивает выражение отвращения.

— Не один так другой, — вздыхает она. — Понятно.

— Мне похуй, что тебе там понятно, — цедит Арсений. — Ты зачем сейчас со мной говоришь?

— Чтобы сказать тебе не делать глупостей, — спокойно пожимает плечами посланница. — Арс, всё это… больше, чем ты можешь вообразить. Ты видел только вершину айсберга. Только гриб. А грибница тянется на километры.

— Мне достаточно того, что я уже знаю, — мотает головой Арсений. — Чем больше я узнаю, тем больше уверяюсь, что стоит спалить всю вашу чёртову контору к хуям вместе с вашими грибницами и… и другими тупыми метафорами.

Девушка в ответ снова вздыхает и качает головой:

— Арс, я серьёзно, ты не понимаешь… не потому что ты глупый или не можешь понять, ты просто действительно не представляешь, во что ввязался. Я знаю, что… знаю, как это выглядит со стороны. Но ты не спасёшь мир, уничтожив прототип. Ты просто дашь фору противнику.

— Что, боишься, что Милитех вас обскочет? — скалится Арсений.

— Мили…? Нет. Арс. Нет, — она щурится. — Дело не в Милитехе. Я говорю сейчас не об Арасаке, не о каких-то корпоративных амбициях и KPI, я говорю сейчас о судьбе человечества. Эта технология нужна нам, не чтобы выигрывать выборы и завоевать рынок. Она нужна нам, чтобы выжить. Я умоляю тебя не делать глупостей. Всё ещё можно исправить, если ты только…

Арсений вздыхает:

— Зохан, я не хочу ничего исправлять. Я всё сказал.

Девушка молчит пару секунд, а потом качает головой и вкрадчиво произносит:

— Я бы просто не хотел, чтобы с тобой что-то случилось, понимаешь?

— А я бы… не хотел… — начинает парировать Арсений, но, видимо на ходу понимает, что ничего остроумного у него нет, и просто ворчит. — Иди на хуй. Сеанс связи окончен.

Девушка обиженно поджимает губы, но оранжевый свет в её глазах и правда потухает. Она снова роняет голову на грудь, чтобы через мгновение поднять её и растерянно оглянуться по сторонам:

— В-всё? Вы закончили? — на этот раз в её голосе нет адского двоящегося эхо.

— Закончили, — хмуро подтверждает Арсений. — Спасибо.

Не дождавшись чаевых, прокси кивает и направляется к своей красной Маймай такой же сонной походкой, какой шла сюда.

Антон терпеливо дожидается, пока она сядет в машину, заведёт двигатель и скроется из виду, прежде чем опустить пистолет. Рука подрагивает от напряжения.

— Какого хера это было? — ошарашенно интересуется он, оборачиваясь на Арсения.

— Общение через прокси никогда не видел? — безразлично отзывается тот.

Антон морщится, стискивает зубы:

— Ты прекрасно понял, о чём я. Какой-то хер из Арасаки знает, как тебя найти, а ты так спокойно его хуями кроешь? Ты же понимаешь, что нас в любой момент может накрыть десяток грузовиков и парочка ави?

— Тогда нам стоит скорее вернуться к пробежке, — с деланным равнодушием пожимает плечами Арсений и действительно возвращается обратно на улицу, явно стараясь не смотреть на Антона.

Небо потихоньку становится светлее, а улицы — всё более людными. Арсений делает несколько растерянных шагов, а потом всё-таки переходит на бег, но в этот раз бежит так медленно, что держать его темп не составляет труда, и Антон послушно трусит рядом. Они обгоняют бабку, разговаривающую с голубями. Она не оказывается скрытым агентом Арасаки.

Они бегут молча, Антон пытается держать дыхание, и даже, кажется, начинает немного втягиваться в процесс. Но своё обещание про пару километров Попов не держит — сворачивает на ближайшем перекрёстке и явно направляется в сторону дома, а у самого двора и вовсе сдаёт, тяжело приваливается плечом к стене.

По лестнице наверх его приходится тащить, придерживая за бок, и пока Арсений тяжело дышит на ухо, Антон только и думает о том, как бы не ощутить под пальцами расходящиеся швы и расплывающиеся пятна крови.

— А я же говорил, что это плохая идея, — ворчит Шастун, втаскивая еле ворочающее ногами тело в квартиру.

— Наверное, ты был прав, — внезапно соглашается Арсений, и Антон от неожиданности зависает на пару секунд, прежде чем опустить его на кровать.

Почувствовав под собой мягкий матрас, Арсений падает назад, раскидывает руки и лежит так, не двигаясь, только в потолок смотрит и моргает. Думает, наверное, о чём-то своём.

Антон успевает раздеться, ополоснуться в душе и вернуться в комнату, но в позе Арсения ничего не меняется.

— Ты в порядке? — интересуется Шастун настороженно, вытряхивая воду из уха.

В ответ доносится с трудом поддающееся расшифровке мычание, тяжёлый вздох, а затем Арсений с потрясающей решимостью заявляет:

— Я их всех выебу.

Антону хочется прыснуть от того, с какой уверенностью говорит человек, которого последние несколько метров до квартиры пришлось почти что нести. Но он сдерживается, коротко поджимает губы и уточняет:

— Кого?

— Всех, — повторяет Арсений уверенно. — Зохана, команду проекта, Арасаку. Милитех. Весь мир, если понадобится.

— Амбициозно, — кажется, он это уже говорил, но как ещё отвечать на такие пассажи?

Что тут ещё скажешь? Человек должен по-хорошему в реанимации валяться, швы ещё не зажили, а он уже планирует выебать весь мир. Кстати, да, швы.

Антон возвращается в ванную за аптечкой и осторожно опускает её на кровать, трогая ногу Арсения носком:

— Давай, Джонни Сильверхэнд, Арасаке придётся подождать, пока я проверю, не разошлись ли твои швы.

Арсений переворачивается на бок с каким-то старческим кряхтением и послушно стягивает с себя футболку. В любой другой ситуации Шастун бы как минимум сфотографировал алые рубцы и отослал бы Позову, но после вчерашнего есть ощущение, что Димка не намерен им помогать. По крайней мере, пока не остынет.

Так что приходится руководствоваться страницей из поисковика, которая утверждает, что всё в порядке, пока ничего не гноится.

— Теперь я точно вернусь за исходниками, — ворчит Арсений, пока Антон сосредоточенно водит марлевым тампоном по его спине. — Я ещё сомневался, знаешь, думал не лезть на рожон, но Зохан меня разозлил прямо. Это его, блядь, снисходительное отношение, как будто…

— Так это про мировой заговор или про месть бывшему? — хмуро уточняет Антон.

— Он мне не бывший! — поспешно поправляет Арсений и шипит, когда на свежие раны льют антисептик. — Ну, не настоящий бывший. Это всё для работы было, как роль.

А, ну да, он же актёр. Интересно, настолько хороший актёр, что может сыграть чувства там, где их нет? Или просто убедил себя, что это всё было понарошку?

Антон вздыхает, закрывая аптечку.

— Слушай, ну если честно, какой бы у тебя ни был мотив, я думаю, тебе нужно валить отсюда как можно быстрее, без всяких этих… ну что ты сделаешь один против Арасаки? Просто сдохнешь ни за что.

— Ну я же не дурак, — голос Арсения звучит почти обиженно. — Я не буду один, я придумаю план, соберу команду…

Антон прыскает от смеха:

— Всё как в лучших фильмах про ограбления.

Но уже поздно, Арсений, кажется, загорелся этой мыслью, он натягивает на себя футболку обратно и оборачивается, ловя взгляд Антона, словно пытается нащупать его отношение к происходящему:

— Нет, серьёзно, я же знаю их систему изнутри, знаю, что мне нужно, мне просто нужна помощь от… Слушай, а ноутбук мой у тебя же?

— В машине остался, — кивает Антон.

— Спустись за ним, пожалуйста, а? Я… у меня там вся инфа. Я тебе докажу, что из этого можно собрать нормальный план, надо только там поколдовать немного.

Антон со вздохом поднимается с кровати. Нет, вот же у некоторых людей шило в жопе, какие-то глобальные планы, команды, налёты… И из-за этих некоторых всем остальным приходится снова влезать в кроссовки, спускаться вниз, открывать машину, встречаться взглядом с крайне удивлённой таким ранним Шастуном Ян Гэ, открывающей кафе…

Когда Антон возвращается в квартиру с ноутбуком, ему уже самому интересно, что там можно такое придумать, чтобы обойти системы безопасности одной из крупнейших в мире корпораций. Но узнать это прямо сейчас ему не суждено, потому что успевший уснуть Арсений наполняет комнату мерным сопением.

Опустив ноутбук на журнальный столик, Антон и сам решает воспользоваться ситуацией, забирается на своё место на диване, укутывается в плед и… сон не идёт. Антон пробует полежать на правом боку, на левом, на спине, на животе, но никак не может отвязаться от шумного стада мыслей, вытаптывающих полянки сна у него в голове.

Вот зараза Арсений, поднял в такую рань, и теперь сам дрыхнет, а Шастуну весь день ходить сонной мухой.

Проворочавшись так минут двадцать, Антон смиряется с тем, что уже не доберёт положенные ему часы утреннего сна, поэтому подтягивает к себе собственный ноутбук и пытается побыть хоть немного продуктивным — дописать трек, который начал придумывать на выходных.

Он сначала никак не может сосредоточиться, постоянно отвлекается то на новости, то на на мемы в ленте. Но, наткнувшись на видео со смешно мяукающим котом, вспоминает, что вообще-то хотел разобраться с открытым проектом, и кота сэмплит, довольно потирает руки, еле слышно мычит себе под нос мелодию, которую пытается воспроизвести в программе. Та в какой-то момент вероломно крашится, и Антону приходится закусить губу, чтобы не начать материться на всю квартиру. Он бросает взгляд на спящего гостя и с удивлением обнаруживает на себе цепкий взгляд серо-голубых глаз. Хотя, наверное, вернее будет сказать, глаза.

— Давно подглядываешь? — интересуется Шастун, стаскивая наушники с головы. — Ты вроде как не на работе, чтобы шпионить.

— Привычка — вторая натура, — усмехается Арсений, садясь на кровати. — Да нет, я чёт проснулся, смотрю, ты занят, напеваешь что-то, кнопками клацаешь. Сосредоточенный такой. Думаю, чего я отвлекать буду. Тем более знаешь, что? Мне нравится смотреть, когда люди в какое-то дело погружены, это сразу их делает… я не знаю, красивыми?

— Будешь со мной флиртовать — я тебе тоже найду дело для погружения, — смущённо сопит Антон. — Ванную вон помыть нужно.

— Не-не, у меня есть дело, — мгновенно находится Арсений. — Я продумываю, как пробраться в Арасаку и дойти до лаборатории ЦАИ.

Шастун вздыхает, откладывая ноутбук:

— Я, если честно, надеялся, что тебя отпустит эта идея, когда ты поспишь. Что за ЦАИ? Это название проекта, где вот эту поебень собрали?

Арсений кивает, косится на свою руку, как будто не доверяет ей.

— Назвали максимально мутно, Capacity Altering Implement, чтобы непонятно было, какой капасити, чего капасити… А мы с Зоханом как-то привыкли по-нашему, ЦАИ и ЦАИ, и как-то прижилось.

— Щас тупой вопрос задам, — предупреждает Антон. — Но всё равно задам, чтобы потом не выяснилось, что и до Мордора можно было на орлах лететь. Раз эта штука умеет в майнд контрол, ты не можешь, ну… просто прийти туда, приказать им всем тебя не трогать, всё удалить и свалить?

Арсений негромко смеётся в ответ и качает головой:

— Это не глупый вопрос, я об этом думал в самом начале, но… Я когда тебе рассказывал про её возможности, я, ну скажем так, не врал, но я больше в будущее смотрел. На перспективу. Она пока более-менее стабильно может вырубить, сбить фокус внимания, но для сложных вариаций её ещё тренировать и тренировать. Это можно сделать — если знать, как и чему обучить ботов. Просто я не тот человек, который знает.

— А, — Антон растерянно чешет затылок. — То есть, мне не удастся свалить на твои происки тот факт, что я сам в это ввязался.

— Так точно, — кивает Арсений, — это ты сам. А ещё — это если возвращаться к вопросу о том, почему я не могу ей пользоваться — Зохан сказал, меня по ней можно засечь как нехуй делать, ну и в Арасаке меня в лицо знают, у них приказ стрелять на поражение. Так что по коридорам мне там разгуливать точно не стоит.

— Хорошо, — кивает Антон, словно принимает правила какой-то извращённой версии настольной игры, где им нужно не раскрыть идеальное преступление, а совершить его. — А кто будет там разгуливать?

— Кто-то из тех, кого я найму, — с готовностью отзывается Арсений. — Можно будет его замаскировать под сотрудника Арасаки, форму там раздобыть, в базах данных покопаться, чтобы камеры распознавали его как своего, и никто не поднял бы тревогу…

— Так, в твой план уже добавилась форма, которую непонятно, где взять, и кто-то, кто может взломать базы данных Арасаки, смета растёт, — усмехается Антон.

— Добавь туда ещё несколько человек, которые будут заниматься отвлечением ключевых фигур, изобразят там протест какой-нибудь, экоактивистов или блогеров… — Арсений так машет рукой, будто реально просит что-то внести в список, и Шастун притворяется, что поправляет очки, а затем печатает на воображаемой клавиатуре, внося поправки в воображаемую смету.

— Это всё, конечно, очень интересно, — заключает он, закончив с несуществующим документом, — а в бюджет это всё укладывается?

Арсений недовольно морщится, словно задели что-то болезненное, опускает ноги на пол и ворчит:

— Да нет у меня никакого бюджета. В мой бюджет укладывается только оплата твоих услуг, всё остальное… придётся как-то выкручиваться, импровизировать.

Шастун не может сдержать снисходительную улыбку:

— Слушай, уж насколько я люблю импровизацию, налёт на Арасаку это не то место, где стоит на неё полагаться. Там и так не слишком большой шанс уйти живыми, а без детального плана и всех нужных ресурсов… ну, если честно, я сказал бы, это лишний знак, что не стоит в это ввязываться.

— А что стоит? — огрызается Арсений.

По его тону понятно, что он не столько злится на Антона, сколько на вопрос, на который сам себе не может дать ответ. Но у Шастуна-то ответ готов, простой и понятный с первого дня:

— Свалить и не отсвечивать стоит. Уехать куда-нибудь в Колорадо, окопаться на ферме, купаться в речке, пить пиво, наслаждаться жизнью.

— Отличный план, — цедит Арсений. — Обязательно так и сделаю… сразу после того как надеру жопу Арасаке.

— Что ж, — Антон звонко шлёпает ладонями по коленям, поднимаясь с дивана. — Прошу внести в протокол, что я сделал всё что мог, чтобы отговорить тебя от этой самоубийственной идеи, и тем самым спасти твою задницу.

— А моя задница… — начинает Арсений, но не успевает договорить, потому что его перебивает настойчивый стук в дверь.

Антон замирает на месте, хмурится, переглядывается с Арсением, как будто это он мог заказать пиццу или пригласить кого-то в гости. Но тот мотает головой и снова подбирает ноги, словно пытается спрятаться на кровати от опасности.

— Кто там? — интересуется Антон, суетливо пытаясь найти пистолет взглядом.

— Ян Гэ, — отвечает внезапно таки голос Ян Гэ из-за двери.

— Одна? — настороженно уточняет Шастун.

— А с кем должна быть? — не понимает она.

— Не-не, ни с кем, я просто спросил!

Антон осторожно приоткрывает дверь, выглядывает в образовавшуюся щель, и только убедившись, что на пороге и правда одна Ян Гэ, открывает дверь полностью.

— У меня крысы на складе, — безапелляционно заявляет девушка вместо приветствия, заставляя Антона зависнуть и нелепо хлопать глазами.

— Я бы про такое клиентам не рассказывал! — подаёт голос осмелевший Арсений с кровати.

— Клиенты это те, кто мне платит за еду, а не те, кто бесплатно остатки забирает, — мгновенно находится Ян Гэ.

— Так и чего ты хочешь, чтобы я… ну… сделал? — продолжает недоумевать Шастун.

— С крысами разобрался, спасибо.

— Да какой «спасибо»! — на Антона запоздало накатывает волна возмущения. — Я ни на что не соглашался, чё все за меня решают, что я…

— Антон, — устало вздыхает Ян Гэ. — Когда я давала тебе остатки, это не была благотворительность, это был… как это называется? О! Бартер. Антон получает бесплатную еду. Ян Гэ получает того, к кому можно прийти в случае проблем. Всем выгодно.

— Да я думал, тебе там пьяного посетителя выгнать надо будет или что-то такое…

— Можешь представить, что крысы напились и буянят, — кивает Ян Гэ, вцепляясь Антону в локоть. — Пошли, ты там один раз ногой топнешь, и они разбегутся.

— Да ну я занят сейчас… — вяло сопротивляется Антон, пытаясь взглядом подать Арсению сигнал о помощи.

Но тот только подливает масла в огонь, когда показательно пожимает плечами:

— Не, ну раз уговор был…

Ворча и сопя, Антон позволяет вытащить себя за руку из квартиры, спускается по лестнице и следует за Ян Гэ на склад. Проблема оказывается несколько преувеличена, но всё равно мерзко пищит и прячется под стеллажами с пустой лапшой. Антону приходится минут пятнадцать махать шваброй, пытаясь выгнать крыс из всех щелей, и одной самой наглой даже достаётся моноструной по кончику хвоста, прежде чем удовлетворённая результатом Ян Гэ позволяет ему вернуться домой, кинув вслед своё фирменное «Спасибо!»

— Мудрая женщина, — внезапно заявляет Арсений, стоит Антону переступить порог собственной квартиры.

— Кто? Чего? — теряется Шастун, всё ещё мысленно уворачивающийся от потока юрких серых тушек.

— Ну девушка из кафешки, — поясняет Попов. — Ты мысль понял? Бар-тер. У меня нет денег, чтобы нанять всех, кто нужен мне для моего плана, допустим. Но я же могу предложить им какие-то услуги взамен, правильно?

— Какие? — интересуется Антон, торопливо запирая за собой дверь. — Думаешь, им всем нужны услуги корпоративного шпиона?

Арсений не отвечает, а только заговорщически улыбается, глядя на Антона из своего свитого на кровати гнезда одеял.

Хули он улыбается? Думает, что найдёт, чем привлечь потенциальных соучастников? А что он может предложить, кроме шпионажа и секса? И почему он продолжает с такой настораживающей улыбкой смотреть на Шастуна всё это время?

Блядь, нет.

— Блядь, нет, — озвучивает свои мысли Антон. — Даже не думай. Я не ста…

— Мне не нужно ничего выдумывать, — вкрадчиво перебивает его Арсений, — потому что у меня и так есть то, что им наверняка нужно. Услуги лучшего наёмника в Найт-Сити. Да, Антон?