Киета чувствовала себя отвратительно. Тянуло есть, а запасы уже кончились. Бегать до кафетерия времени не было. После уроков к ней шли ученики.

«Что ж, хоть работа не требует обращаться, — утешала себя женщина, — Кики, нужно поговорить с этими детьми.»

Их было немного. Иногда в голову закрадывались мысли о ничтожности тех проблем, с какими учеников отправляли. Она старалась не думать так. Уж больно лицемерными были ее выводы.

— Когда вы станете старше… — часто начинала Киета, порой говоря, — Я вашем возрасте…

В глубине души царила мысль, что ее слова никак не помогут. В такие моменты она замолкала и лишь спустя пару-тройку минут продолжала:

— Знаешь, у меня такое было… — а дальше нужно только подставить проблему: одиночество, вспышки ярости или неуспехи в учебе.

Все дети были разными. Даже несколько учеников, едва ли напоминавших людей на вид.

Опять бумажная работа. Просьба прийти еще и тяготящие мысли об Айто.

Живот заурчал. Пришлось бежать хоть куда-нибудь. В общем кафетерии не было ничего достаточно сытного. Только забегаловка и пекарня рядом смогли унять голод Киеты.

— Такими темпами вся моя зарплата будет уходить на перекусы. — бубнила под нос она. — Лучше уж ограничить себя в превращения, чем все это.

В кабинете, казалось, что-то изменилось. Женщина не могла понять что. Будто бумаги были разложены иначе.

— У меня уже паранойя из-за этого… — она осеклась, — нельзя так думать о людях…

«Наверно» — эта мысль так и осталась неозвученной.

Киета решительно развернулась и направилась на улицу. Хотелось открыть окно и вылететь. Почувствовать полет. Но пришлось идти ногами. Женщина села прямо на бордюр и принялась есть.

«Будто мне снова пятнадцать…- с грустной улыбкой на губах подумала она, — Айто с мамой дома, а я в огромной стеклянной коробке.»

Мысли о семье поглотили. Ни о чем другом не думалось.

«Нет уж, нужно отвлечь себя, — решила Киета, разглядывая пакет с едой, — приглашу кого-нибудь на перекус!»

От радости она подпрыгнула. Общая еда всегда сближает. Так учили ее с детства.

— О боже, — Гончий опешил, увидев огромную птицу у стекла, — Эскейп?!

Он бросился открывать окно, но его опередила Полночь.

— Кто-нибудь хочет перекусить со мной? — спросила женщина, усаживаясь на подоконник, словно попугай на жердочку.

— У тебя совсем работы нет? — Гончий раздраженно уставился на нее.

— Есть, и я ее сделала, — клекот вырывался из птичьего горла.

— Я тоже закончил с работой на сегодня, — Всемогущий взял ее за плечи и вывел из комнаты.

— Вы правда думали, что мы поругаемся? — спросила Киета, переходя в человеческий вид.

Он покачал головой. Вид у мужчины был задумчивый. Будто он и не услышал вопроса.

«Наверное, я одна решила, что мы могли поссориться, — думала она, — Вся моя жизнь одна сплошная ссора.»

Вечернее солнце заливало коридоры теплым светом. Скоро он сменится темнотой. Но пока есть немного времени для счастья.

— У вас были ученики? — вдруг спросил Всемогущий.

— Нет, — женщина помрачнела, — Я полагаю.

— Извините, — он замолк.

Молчание прервала Киета:

— Если хочешь поговорить об этом, то все хорошо, — она улыбнулась, — я выслушаю.

Тошинори улыбнулся в ответ.

— У тебя трудности с твоим подопечным? — спросила она, усаживаясь на бордюр.

— Признаться, — Всемогущий опустился рядом, — думается мне, что я недостаточно стараюсь.

— Будь ты хоть его отцом, — Киета посмотрела в небо, подбирая слова, — то думал бы также.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил он.

— Наставник, даже самый близкий, не заменяет родителя, но становится опорой. — заговорила женщина, — И если даже родители считают, что недостаточно стараются, что уж говорить о постороннем взрослом, увидевшем в ребенке потенциал.

— Личная история?

По телу Киеты прошла дрожь. Она заметила на руке перья.

— Личная. — кратко ответила та.

Молчание переросло в спокойную тишину. Лишь ветер и шум города.

— Но знаете, Всемогущий, — вновь заговорила женщина, — думаю, что вы хороший наставник.

— Думаешь?

Киета усмехнулась:

— Думаю, — она поднялась, — Еще давно я хотела найти себе подопечного, но сейчас понимаю, что это не мое, — тон вновь стал серьезным, — Как ты нашел себе ученика?

— Честно говоря, совершенно случайно, — Тошинори задумался, — а как ты нашла своего?

— Можно сказать, у меня их было много, — перед глазами всплыли молодых людей, — и из Кецубуцу, и из Шикецу, и из Исаму, и из Юэй.

— Ты лишь обучала их азам.

— Да, вела их по реке Стикс, — весело произнесла женщина.

Всемогущий посмотрел на нее. С лица Киеты исчезла улыбка. При всей серьезности выражения она чувствовала себя оставленным ребенком.