На открытии рубиновой комнаты пожелал присутствовать Огнев. Дейла была его дочерью, к тому же несовершеннолетней, так что Астрагор не имел права ему отказать. Но, конечно же, в Змиулан Нортона не пригласили. Мы встретились в одной из зал Расколотого замка. Я задумчиво рассматривала желто-коричневые, собранные из небольших кусочков янтаря стены, и думала, что они мне не нравятся. Лучше бы были белыми, мраморными... В тон лестницам. И украшены золотом, как во дворце Келуш.
Дейла стояла в центре залы, смущенная и напряжённая. Я шагнула к ней, готовая вызвать пламя... Но остановилась, когда Нортон предупреждающе взмахнул рукой.
— Прошу вас, не утруждайтесь... — Огнев усмехнулся, а из всё ещё открытого перехода за его спиной появился Астариус. Я вздрогнула под его удовлетворённым, холодным взглядом. Сразу заныла рука.
Астрагор, — в этот раз он сам пошёл с нами, — тоже подошёл, и я с трудом подавила желание спрятаться за него. "Покажи ключ", — потребовал Астариус, недобро улыбаясь испуганой Дейле. Она подчинилась не сразу, но через несколько мгновений над рубиновым ключом всё же завихрилась спираль из циферблатов и шестерёнок. Сначала красная, потом бурая, она росла и извивалась, двигаясь всё быстрее. Вдруг она вздрогнула, снова посветлела, вырвалась за пределы инерционного купола и закружилась вокруг Астариуса и Дейлы, скрывая обоих за стеной алого тумана.
На несколько минут мы остались одни.
***
Дейла осталась одна.
Туман вихрился вокруг неё, скрывая и Астрагора с Василисой, и Астариуса, и вообще всё вокруг. Ей стало ещё страшнее.
Наконец туман рассеялся, но вместо огромной залы Дейла оказалась в небольшой комнате. Шахматный пол, потолок, уходящий далеко ввысь... Круглые стены, и проёмы в них — арки, закрытые полупрозрачными красными занавесями.
Дейла подошла к одной из них и откинула её в сторону. За аркой оказалась большая комната, тоже круглая, и полная густого белого тумана, напомнившего ей о временных переходах.
Было тихо.
Настолько, что она слышала биение своего сердца — быстрый, взволнованный ритм.
Вдруг из тумана появился человек. Родион Хардиус, Астариус, её прадед... Дейле рассказали его историю, и никаких тёплых чувств она к нему не испытывала.
Не после того, как этот человек пытал её сестру.
Дейла знала, что Василиса, которую она знает, на самом деле не Василиса. Но Дейла подружилась именно с этой девушкой. С той, кто научила её колдовать и гадала ей, кто была для неё поддержкой и опорой... Других сестёр Дейле было не нужно.
— Вижу, ты уже разгадала секрет рубиновой комнаты! — радостно сказал прадед. Дейла молча подняла брови, не понимая, что же она собственно разгадала. — Поняла, что главный секрет — это судьба... И кровь, родная кровь, связь с семьёй. Ты можешь выбрать себе новую судьбу, понимаешь? Себе или любому, кто сейчас в Расколотом замке. Можешь вернуть себе семью... Надо всего лишь войти в одну из дверей, — Астариус снова улыбнулся и пропал, оставляя девушку в одиночестве.
Дейла нахмурилась.
Прадед хотел, чтобы она вернулась в свою параллель, к матери — и это понятно. Она сама хотела этого раньше... Но теперь Дейла знала, что даже если отец с матерью будут счастливы вместе, а у нее вырастут крылья, она всё равно останется нелюбимой.
Второй после Норта-наследника, запасным игроком...
А ещё — у неё никогда не будет такой классной сестры.
И ведьмовства, с каждым днем восхищающего всё больше.
И ещё кое-кого рядом с ней тоже не будет.
Ах, если бы можно было стать своей в этой параллели, ничего не меняя! Не начинать заново, не писать никому новую судьбу — просто остаться здесь навсегда.
Дейла аж зажмурилась, мечтая.
А когда открыла глаза, увидела, что рубиновый туман снова сгустился вокруг неё. Ключ нагрелся в руках, и она вдруг поняла одну очень простую вещь.
Эта комната никогда и не была нужна для переписывания судьбы.
Только для того, чтобы здесь и сейчас обрести свою собственную.
И кровь, вместилище силы, запела в ней как никогда ярко. Дейла чувствовала, как что-то меняется внутри неё, как она сама становится частью этой паралелли, как крепнет и ложится ровнее алая судьбоносная нить...
И через несколько мгновений она поднялась в воздух, а за спиной у неё раскрылись большие красные крылья. Красное же пламя вспыхнуло вокруг, сложилось в круг и в спираль... Погасло.
Дейла медленно опустилась на пол.
В глазах темнело, но она успела увидеть, как черно-белая плитка сменяется белым мрамором, услышать, что кто-то зовёт её по имени и бежит к ней...
***
Когда туман исчез, я кинулась к лежавшей на полу Дейле — но тут же остановилась. У неё были крылья, четыре красивейших крыла цвета свежей крови, с белой каймой... Астариус скривился, увидев их.
Почему — я узнала, когда мы вернулись в Змиулан. Дейла быстро пришла в себя, рассказала, что произошло в рубиновой комнате, похвасталась флёром... Он был очень похож на мой, только огонь был горячим и красным, а не голубым.
Оказывается, рубиновую комнату можно было использовать по-разному. Дважды перекроить судьбу: создать новую параллель и изменить один момент в прошлом — или же сделать своей ту параллель, в которой сейчас находишься. Выбрать свою судьбу, слиться с ней... Это Дейла и сделала. И не дала Астариусу воспользоваться вторым шансом и добить меня.
Астрагор учил Дейлу управлять флёром и несколько дней откровенно избегал встреч со мной. Я не настаивала. Приближался Самайн, день, когда Корона выберет себе хозяев, и он волновался. А в такие дни Астрагор всегда предпочитал одиночество.
Но поздним вечером накануне праздника заколка нагрелась, и я услышала одно-единственное слово: "Приходи".
В его гостиной было, как всегда, уютно и слегка темновато. На столике у камина стояли два бокала — серебряные, украшенные чернением и резьбой. Я видела вырезанные гранаты, и спирали, и лозу... И чувствовала магию, наполнявшую узоры.
Сам Астрагор появился буквально через несколько мгновений. Подошёл ко мне, обнял, сам притянул к себе для поцелуя... Я довольно улыбнулась и немного расслабилась.
Впрочем, он тут же посмотрел на меня очень серьёзно. Нахмурился, усмехнулся нехорошо, почти горько, и отпустил меня. Сделал шаг назад, сел в кресло и устало потёр виски.
— Ты же понимаешь, что всё равно может не получиться? Что бы мы не делали, что бы ты не меняла... Мои зодчие видят множество вероятностей, и... — последнюю фразу он почти выдавил из себя, — Вероятность успеха очень, очень мала.
Я тоже нахмурилась. Села напротив, задумалась...
Конечно, я готова была рискнуть.
Я знала, что может не получиться. Знала, что бессмысленно просить Астрагора отказаться от своих планов. Ни ради меня, ни ради собственной безопасности, ни ради чего-то ещё.
Да и я сама была совсем не против стать королевой. Любила власть, силу, и могла бы использовать её во благо... По крайней мере я надеялась, что могла бы.
Но даже если бы я не хотела на трон, я бы всё равно ему помогала.
Я грустно усмехнулась, отвечая.
— Понимаю, конечно. Но ты ведь всё равно попытаешься, не так ли?
— Попытаюсь. Точнее, мы попытаемся, если ты готова рискнуть.
— Готова, — я чуть склонила голову. Чисто теоретически мы сделали все, что могли, и корона должна была выбрать нас. Так что шанс наверняка был... Может, даже немаленький. Я хотела надеяться, что дело обстоит именно так.
Астрагор молча кивнул. Потом посмотрел на меня, на бокалы, снова на меня...
— Выпьешь?
Я согласилась.
Он вертел в руках бокал с тёмным, почти чёрным вином, и задумчиво смотрел сквозь меня. А потом заговорил, негромко и плавно, почти напевно:
— Что бы ни случилось, я хочу, чтобы ты была рядом. Как можно дольше, а лучше — вечно. Всю жизнь. И неважно, получится у нас или нет, и сколько времени нам осталось.
Я долго смотрела ему в глаза, прежде чем ответить.
— Я тоже хочу быть рядом с тобой столько, сколько смогу. Всю свою жизнь, всю нашу жизнь... И я сделаю всё, чтобы так и случилось.
Мы молча подняли бокалы и выпили.
Терпкий вкус крепкого гранатового вина заставил меня улыбнуться. Да уж, не о такой свадьбе я мечтала в детстве... Но сейчас мне не нужно было ничего больше. Только он, и его сила, в которой я тонула, и этот невозможно прекрасный момент, будто бы застывший во времени.
Я даже не поняла, когда он успел встать и подойти, нависнуть надо мной. Я подалась вперёд, подставляясь под поцелуй... Растворяясь... Хотелось стать к нему ещё ближе, настолько, насколько это вообще возможно... И когда я наконец прильнула к нему обнажённая, и наши тела переплелись, а силы, казалось, сошли с ума, свиваясь и сливаясь в единое целое, все тревоги наконец отступили далеко-далеко, оставляя нас вдвоём.
И никогда ещё в новой жизни я не была так счастлива.