Ох, этот великолепный автомобильный шум с самого утра — прочищает уши, поднимает настроение на целый день, убирает стресс и даже убивает микробы внутри организма! Ну не чудесно ли? И звучит как правдиво — прямо с рекламных буклетов или баннеров возле какой-нибудь широкой центральной авеню с красиво усаженными, распускающимися зеленью, клёнами.

      А обалденной прохладной ночью просыпаются они — Сумеречные Волки. Их моторный вой целой стаи слышен за километры и проносится меж огромных стеклянных панелей ослепительно идеальных форм зданий. Весь чёрно-дымчатый и такой угловато-правильный мегаполис искрится электрическими огнями, людским гулом и нескончаемой громкой музыкой, а запахи — м-м-м, — сигаретный дым вперемешку с кошачьим дерьмом, немного протухшего освежителя «Морской бриз», который курящий сосед через метр распыляет на улицу прямо из туалета с окном. Великолепный обзор на частную жизнь в Нью-Йорке, точнее, в одном из его районов. Манхэттен — это рай для богатых, но даже здесь можно найти место, если не жить у самого роскошного туристического центра, а в неубранных спальных задворках, где кипение жизни внутри апартаментов напоминало жужжание шмелей, ос и пчёл. Вроде бы все работали на одних и тех же работах, роскошно улыбались в нарядах и костюмах по утрам, но исподтишка ненавидели друг друга.

      Ларри Джонсон никогда не стремился быть богатым. Да, деньги — это классная штука, благодаря которой можно и себя в порядок привести, и сводить к психиатру одного синеволосого ненормального секьюрити, который за последние годы завёл привычку вмешиваться туда, куда не надо. Впрочем, такая особенность однажды спасла Ларри жизнь.

      Но не будем о грустном.

      Ларри сильно изменился — не за лето, как это обычно происходило, а за последние года два. Общественная жизнь подстрекала творить невероятные вещи с внешностью не только своей, но и постояльцев с деньгами. Университет в Нокфелле учил дизайнерским штучкам и украшательствам интерьера, но Ларри уже на последнем курсе понял, что хотел заниматься немного другим.

      — Я же говорил ему, чтобы он прекратил брать мою расчëску, р-р-р… Сал! — в комнату сводного брата метнулась мужская фигура в шëлковом белом халате, завязанном блестящей лентой на поясе. — Мне опять новую покупать из-за тебя, идиот!

      От крайне агрессивного, неухоженного и неуверенного Ларри из прошлого не осталось ничего выше. Сейчас, немного исхудавший только ради женских болеро и облегающих водолазок, он испепелял взглядом синеволосого мальчишку двадцати шести лет. Сал спал звездой прямо на большом круглом мягком ковре, и Ларри ненавидел, когда тот так делал, потому что после этого сводный братишка превращался в наэлектризованного ежа. Даже размашистая белая футболка с Соником прямо намекала: не подходи, ударит.

      Сал балдел на ковре с улыбкой до ушей. Ему нравилось греться под редким утренним солнцем, потому как после десяти утра оно исчезало за высотками и его можно было разглядеть только с крыши многоквартирного дома, где уже полгода с момента переезда из отеля Элис Розерван жили братья.

      — Хватит валяться, потом с тебя кучу ворса снимать, — Ларри легонько пнул брата в бок босой ногой, на что тот по-дурацки захихикал — ему стало щекотно. Ларри разозлился, но вместо нового пинка глубоко вздохнул и выдохнул. Зачем ещë нервы тратить на того, кто всего лишь лежал на ковре?

      — Я не знаю, где расчëска. Ты всегда их ломаешь или теряешь, потому что на новое место кладёшь, — повернулся Сал на бок с видом довольного кота, умявшего кусок колбасы с хозяйского стола. — Купи новую.

      — Легко сказать, — ухнул Ларри, махнув рукой. — Похрен, потом найду. Я в ванную.

      — Как дела с Михаэлем? — едва Сал спросил это, как Ларри споткнулся на половине пути и фыркнул, моментально зардевшись. — Что, всë вышло? — по привычке всосал губу Фишер.

      — Отстань, это моя личная жизнь.

      — Ага. Я твою личную жизнь знаю почти так же, как и ты знаешь, сколько стоит мой поход к психиатру и расписание таблеток для вот этой штуки, — с улыбкой Сал постучал указательным пальцем по собственному виску.

      — Так, давай ты забудешь…

      — Плохое слово, Ларри, — Сал подпëр голову рукой, так и продолжая лежать боком на ковре.

      Джонсон взвыл в потолок и, ничего более не сказав, грубым шагом потопал в ванную и громко захлопнул дверь.

      Вспоминать прошедшие четыре года Ларри не хотелось вообще. Ему казалось, что он совершил столько ошибок, сколько не совершал никто до него, но больше всего было обидно за единственного человека, который встретился однажды в Нью-Йорке и терпел годы ради слов:

      «Я хочу быть с тобой».

      Тëплая вода с пеной в ванне так приятно обволакивала тело, что не хотелось вылезать совсем. Ларри лишь на секунду прикрыл глаза.

***

2002 год, ноябрь

      В Нокфелле начались неспокойные дни. После всех прошедших событий Ларри продолжал жить в апартаментах вместе с Салом, Эшли и Тоддом. Университет хотелось бросить ещë тогда, но что-то остановило от решающего шага. Оставалось ведь всего ничего: два года учëбы, а если заняться ею полностью, то можно отвлечься от постоянных размышлений на тему «что правильно, а что — нет». Поэтому Ларри ходил в университет, иногда помогал Салу, который спал дольше, чем бодрствовал.

      Попытки Джонсона найти хотя бы кого-то любящего и понимающего предпринимались уже тогда, но что-то мешало раскрепоститься. Что-то такое, чего Ларри наблюдал в отношениях Нила и Тодда, но не видел подобного у себя.

      — Тодд, можно совсем идиотский вопрос? — решился однажды заговорить Джонсон. Тема была действительно деликатной, особенно для парочек, состоящих из двух парней.

      — Конечно, — ответил спокойным тоном Тодд.

      Он сидел на обеде в недавно открывшемся напротив апартаментов Кэмпбелл кафе. Ларри тоже частенько навещал это место и даже подумывал, чтобы предложить Салу поработать официантом в ночную смену, потому как тот часто бодрствовал ночью, а в это время суток посетителей в разы меньше.

      — У меня вопрос про… ну, про секс у парней, — Ларри нагнулся над столом, почти касаясь подбородком тарелки с едой.

      У Тодда на лице заиграла странная палитра эмоций: сначала он спокойно улыбнулся, а потом почему-то покосился в сторону с подозрением.

      — А ты уже определился, в какой позиции? — откладывая стакан с чаем, спросил в итоге он.

      — Позиция? — изумился Ларри. — Ты про актив, пассив?

      — Да, про это, — снисходительно посмотрел на него Тодд.

      Ларри замер, не зная, что ответить. С одной стороны, у активов все преимущества: игровое доминирование, полный обзор, контроль действий и прочие радости. С другой — пассивы полностью отдаются процессу и им не нужно сильно задумываться об ублажении партнëра. Но у всего этого есть один существенный изъян — проникновение в зону, не предназначенную для секса. От подобной мысли у Ларри так сильно напряглось лицо, что весь лоб покрылся испариной.

      Из-за отсутствия опыта хотя бы в каких-либо обоюдных романтических отношениях — с Эшли не в счëт — Ларри думал абсолютными стереотипами. От непонимания процесса «а как оно происходит у двух пирожков, например, или сосисок» он нервно начал елозить вилкой по ножу, чем вызывал у остальных посетителей кафе непроизвольное скукоживание из-за звуков металла о металл.

      — Так, давай я тебе книги дам, — Тодд остановил пытку Ларри, схватив того за запястье. — Или поговорим где-нибудь не в общественном месте.

      Ларри согласился.

      — Со своего опыта могу сказать, что существует вариативность, — чуть тише договаривал Тодд, снимая ненадолго очки. — Главное — доставить удовольствие себе и партнёру и не поддаваться стереотипам.

      Позже, где-то через неделю, Ларри вспомнил об этом нелепейшем разговоре и его пробрало настолько сильное чувство стыда, что он не мог нормально рисовать продолговатые вазы и фотографировать любые овальные предметы.

      Михаэль: Привет!

      Михаэль: Давно не общались. Всë хорошо?

      Ларри Джонсон: не очень

      Михаэль: Что случилось?

      Михаэль: Тебе нужна помощь?

      В этот момент Ларри задумался о том, что Михаэль — единственный, кто не знал о предпочтениях Джонсона. Вряд ли Эшли могла написать ему про ориентацию. А больше из знакомых с ним никто не общался, даже Филлип, который снова улетел во Францию, но обещал никому ничего не говорить. Эш и Ларри вдвоëм рассказали ему. Каково было удивление Джонсона, что на заявление про гомосексуальность Филлип отреагировал абсолютно нормально и даже искренне пожелал удачи. Всë-таки Эшли выбрала себе хорошего парня.

      С Михаэлем общение было редким, но Ларри иногда скучал по перепискам. Он чувствовал себя немного должником из-за частых подарков, хотя и никогда от них не отказывался и искренне радовался.

      Ларри Джонсон: эх

      Михаэль: Я подожду.

      Ларри Джонсон: тупой вопрос ты ничего не подумай, но как ты относиишься к геям

      На минуту Ларри показалось, что Михаэль вообще перестал печатать и ушëл по делам.

      Михаэль: Отношусь. :)

      То ли у Ларри голова плохо соображала после всех этих разговоров про сосиски с пирожками, то ли в университете перед Рождеством слишком сильно запрягли студентов. В общем, ответа он не понял.

      Ларри Джонсон: то есть

      Михаэль: Я гей.

      Михаэль: Правда, не открытый.

      Михаэль: А что у тебя случилось-то?

      — Фига, погоди, что? — у Ларри глаза округлились моментально. Он, конечно, знал, что не один гей во вселенной и кроме Тодда есть ещё, но чтобы прямо среди знакомых.

      Ларри Джонсон: офигеть ты шутишь

      — Бля, я дебил! — он тут же шлëпнул себя по лбу ладонью.

      Михаэль: Так и думал, что не поверишь.

      Михаэль: А ты? Тоже?

      Вопрос загнал в тупик. Последний раз подобные диалоги в жизни Ларри происходили… почти никогда. Тодд всегда был открытым. Сал вообще непонятно, кто: ему нравились все без исключения, правда, в последнее время он предпочитал не думать о любви и подобных тëплых чувствах. Такие разговоры вызывали у Фишера моментальный игнор и закрытие двери в спальню.

      Ларри Джонсон: да

      У него потряхивали руки из-за собственного ответа. За окном небольшой комнаты, где находился Ларри, раздались первые звуки дождя и повеял запах озона, листьев и сырой земли.

      В тот день Ларри больше не открывал блог.

***

2004 год, май

      — Поздравляем с окончанием университета, у-ху! — взвизгнули студентки художественного университета, вскидывая в воздух квадратные академические шапочки.

      Два года после того, как Ларри переехал в апартаменты, пролетели невероятно быстро. Они были наполнены кучей внутренних вопросов, сомнений и попыток найти решение.

      — Ты стал более уверенным, — Сал с закрытыми глазами и полусонной улыбкой прижимался плечом к дверному косяку. — Я рад.

      — Спасибо, — Ларри благодарно улыбнулся ему, попутно собирая и разбирая сумку в непонятках. — Не знаю, что надеть на вечеринку, — цокнул он, закатив глаза.

      Что повлияло на смену стиля со спортивных удобных шмоток на более современную и красивую одежду — Ларри и сам не знал. Он даже не замечал изменений, пока однажды Эшли ему не сказала, что в него стали влюбляться девчонки с курсов помладше. А Ларри всего-то начал за собой следить из-за возросшей внутренней уверенности: отросшие до лопаток волосы он аккуратно расчëсывал каждое утро, часто брился и выравнивал брови. В последнее время он стал вертеться перед зеркалом и улыбаться самому себе. Редкое взаимодействие с уличными байкерами повлияло на оставшееся свободное время, ведь даже у Трэвиса на работе Ларри занимался тюнингом мотоциклов, но никак не гонками.

      Ему нравилось что-то менять. В себе, в старых байках и в других людях. Однажды Эш в шутку сказала, что хочет привести Джун и ещë пару подружек, чтобы Ларри побыл для них стилистом. Во всех апартаментах раздался дикий визг, когда Ларри неожиданно согласился. Сал ещë в шоке бежал к Эшли. Думал, наверное, что Джонсон решил использовать подругу в качестве модели, чтобы подрезать рубашку, которая ему понравилась, но огромные шаровые пуговицы ни к месту жутко выбесили.

      Пока ещë Ларри точно не решил, куда ему идти: в дизайн одежды, визажистом или остаться тюнером. От мотоциклов невозможно увидеть восторженной реакции после перевоплощения, несмотря на бурную радость их владельцев. Ларри очень любил, когда кто-нибудь менялся и улыбался сам себе. Он прекрасно знал чувства до и после преображения.

      К тому же в салоны красоты ходили и парни. Это позволило разрушить некоторый стереотип в голове Ларри, благодаря чему он стал сам чаще там бывать. Ему безумно нравилась атмосфера уюта и взаимного доверия. Появились любимые мастерицы, которые и выслушать могли, и улыбнуться от чужой радости. Ларри наблюдал за другими клиентами. Теперь он знал, что преображаться могут все. Потом ещë вспоминал Марка и его зацикленность на внешности, поэтому когда какой-нибудь симпатичный парень приходил в салон и просил покрасить волосы в красный, у Ларри замирало сердце и он начинал елозить и то и дело коситься через зеркало.

      Ларри думал, что если захочет открыть свой салон, то только для мужского населения. После от мыслей о разделении отказался.

      — Ты полчаса выбираешь между одинаковыми рубашками, чел, — Сал незаметно присел рядом на диван. — Они все белые.

      — Не-а, — повернулся к нему Ларри. — Вот эта ближе к кремовому. А у этой розоватый отблеск, смотри, — он пошевелил второй рубашкой перед лучом света, льющегося из окна. — А вот эта слишком белая, будто зубной пастой отстирали.

      Сал уже привык к такому брату, поэтому издал смешок.

      — Чьë внимание привлекать будешь, красавчик? — схитрил он лицо.

      — Своë, конечно, — ответил Ларри, но тут же сник. Иногда у него бывали бзики на тему внешности, которую он не полностью принял. Особенно лицо. — Так, ладно, возьму кремовую.

      — Не забудь отправить фотку Михаэлю.

      — Само собой! — усмехнулся Джонсон, аккуратно стягивая футболку, чтобы переодеться.

      Спустя два года после того, как Михаэль и Ларри узнали друг друга получше, между ними не изменилось практически ничего. Они будто забыли о том диалоге про ориентацию и предпочитали делать вид, что ничего не случилось. Прошлым летом Михаэлю удалось выбраться на каникулах в Нокфелл и сделать несколько совместных снимков. Ларри относился к нему, как к хорошему другу, и всё же видел сильные различия между перепиской и реальностью.

      В реальности Михаэль молчал.

      Ларри корил себя за моменты, когда случайно просил его что-нибудь сказать. Очень тяжело общаться с тем, кто не произносил ни звука, разве только шëпотом, но это происходило настолько редко, что Михаэль терялся в толпе визжащей Эшли, вечно прикалывающегося Сала, кучи подруг-студенток, которые из-за тишины внимание на него совсем не обращали. Желание остаться в кругу большинства перевешивало ту странную молчаливую атмосферу, которую создавал немой друг. Поэтому Ларри винил себя за редкое общение с ним во время приезда.

      Но Михаэль не обиделся, как он потом написал. Уже привык.

      После вечеринки Ларри первым делом отправился скидывать фотографии с дискет в блог. Сейчас там была уже не пустая страница с единственной аватарой, а вполне заполненный профиль. Правда, сам Ларри ничего в блог не писал, только скидывал фотографии без подписей. Комментариев к ним было достаточно много — это из-за Эшли, чья популярная страничка полностью превратилась в иллюстрированные маленькие рассказы с кучей загадок Нокфелла. Не всë было правдивым, но Эш никогда и не скрывала, что несколько историй — выдумка.

      Михаэль: Вау.

      Михаэль: Выглядишь стильно.

      Сообщение прилетело почти моментально в личку. Ларри много кто писал, но после общения с некоторыми людьми он понял, что с ними диалоги обрываются на полуслове. А ещë незнакомцы часто рассказывали о себе скучные подробности.

      Ларри Джонсон: ага, спасибо

      Ларри Джонсон: наконец закончил

      Михаэль: Куда дальше планируешь?

      Ларри Джонсон: пока не знаю

      Ларри Джонсон: думал открыть салон, но когда прочитал про кучу договорëнностей, аренду и вот этот весь бумажный ад чуть не спятил

      Михаэль: Понимаю. :)

      Михаэль: Думаю, что у тебя всë получится.

      Ларри Джонсон: не уверен

      Ларри Джонсон: я даже у тодда спрашивал

      Ларри Джонсон: в моëм городе это какой то треш

      Михаэль: Тупое предложение у меня, но ты хотел когда-нибудь переехать?

      Ларри Джонсон: ха предлагаешь к тебе

      Михаэль: Пока не предлагаю. :)

      Михаэль: Но здесь возможностей больше.

      Михаэль: И я знаю тех, кто может помочь.

      На минуту Ларри оторвался от экрана компьютера, чтобы остудить перегруженную голову. Сейчас ему не хотелось думать о будущем. Он так толком и не знал, чем себя занять после университета.

      Михаэль: Я нагрузил тебя?

      Ларри Джонсон: угадал

      Михаэль: Прости, не хотел.

      Михаэль: Я сам когда-то хотел открыть нечто вроде кондитерской.

      Михаэль: Но для меня это гораздо сложнее.

      Ларри Джонсон: то есть

      Михаэль: Я же иммигрант. Но здесь дружелюбная среда, если избегать некоторых людей.

      Ларри Джонсон: ого ты никогда не писал об этом

      Ларри Джонсон: а из какой ты страны тогда

      Михаэль: Израиль. Моя семья во всех коленах помешана на иудаизме.

      Ларри Джонсон: ты сбежал получается

      Михаэль: Вроде того.

      Михаэль: Ты не чувствуешь никакого отвращения ко мне?

      Ларри этот вопрос показался будто бы осторожным, ибо Михаэль написал его не сразу.

      Ларри Джонсон: нет конечно

      Ларри Джонсон: с чего бы

      Он был немного удивлëн новым фактом. С другой стороны, Ларри поймал себя на мысли, что редко о чëм-то спрашивал Михаэля, а больше Михаэль интересовался жизнью Ларри. Диалог перетекал в напряжëнную беседу.

      Ларри Джонсон: меня не волнует какой ты национальности я же сам намешанный

      Ларри Джонсон: я вспомнил

      Ларри Джонсон: ты же гей

      На секунду он оторвался от клавиатуры.

      Ларри Джонсон: ну как и я

      Теперь его перестало напрягать странное давление из-за тишины.

      Ларри Джонсон: так что на твоëм месте я бы тоже свалил

      Михаэль долго не отвечал. Полчаса. Час. Полтора. Неизвестно, был ли он в сети, но всë это время Ларри беспокойно ждал ответа. Он успел прочитать кучу статей про иудаизм, Израиль и каково быть иммигрантом в США. Информация сильно разнилась, и Ларри не понимал, чему верить, поэтому переключился на игру «Zuma Deluxe», которая очень нравилась Эш.

      В дверь раздался стук, отвлëкший Ларри от метания шаров игровой лягушкой. Цепочка тут же укатилась, а на экране под унизительную музыку вылезла надпись «Game over».

      — Да, кто? — оторвался недовольно Джонсон.

      В комнату заглянул Сал. Удивительно, что он перед этим постучался.

      — Не хотел отвлекать, — Сал на секунду сощурился, рассматривая экран монитора. — О, я недавно побил рекорд Эшли в Зуме.

      — Когда ты успел? Из комнаты же не вылезаешь и дрыхнешь постоянно.

      — Когда вы с Эш в универе были, — пожал плечами Сал. — Она оставила мне ключи от еë квартиры и разрешила недолго сидеть за компом.

      — Ладно, что у тебя случилось? — вздохнул облегчённо Джонсон.

      — Да у меня особо ничего, — улыбнулся Сал, обнимая дверной косяк. — Просто рад за тебя и Эш. У нас там тусовка с пиццей, ты не представляешь, кто к нам заявился.

      Взгляд Ларри метнулся на экран монитора. Не мог же Михаэль приехать за…

      — Сколько я играл?! — в ужасе вскочил Ларри. Он потратил на Зуму больше четырëх часов. — Так, прости, брат, но у меня тут куча дел.

      — Ладно, — пожал плечами Сал. — Оставим тебе пару кусков.

      — Спасибо, — Ларри не обернулся, открывая страницу Михаэля на MyPlace. Сал молча вышел из комнаты.

      Михаэль: Извини, отходил по срочным делам, даже не успел написать.

      Ларри Джонсон: ничего я ещë тут

      Михаэль: Как я рад, что ты всë понимаешь.

      Михаэль: Я про причину.

      Михаэль: Обычно ты редко появляешься в МП. Всë нормально?

      Ларри Джонсон: играл в зуму

      Ларри Джонсон: ну и ждал по

      Ларри Джонсон: пока ответишь

      Как ни странно, но его немного отпустило, когда друг по переписке всë-таки подал сигнал. Ларри не особый любитель онлайн социальных сетей, которые понемногу начали захватывать новый мир интернета, и предпочитал живое общение с эмоциями и звуками.

      Михаэль: Всë ок.

      Михаэль: Но то, что ты беспокоишься, очень приятно.

      Михаэль: Обо мне редко кто волнуется.

      Михаэль: Как бы случайно не начать тебе жаловаться на всех подряд в этом отеле. :)

      Михаэль: Так что воздержусь.

      Ларри Джонсон: пиши, если хочешь

      Ларри Джонсон: я мало о тебе знаю

      Ларри Джонсон: вообще расскажи как ты туда попал и ещё что нибудь мне интересно

      Михаэль: Уверен?

      Ларри Джонсон: да

      ***

Михаэль

      Даже не знаю, с чего начать, но, наверное, с момента, почему я сбежал от своей семьи. Где-то до шести лет всë было неплохо: родители и братья относились ко мне хорошо. Я начинал читать Тору — еврейскую библию — и был верен традиционному иудаизму, как и вся семья. Даже мечтал стать раввином.

      В одиннадцать лет я узнал, что написанное в библии не соотносилось с внутренним «я», и пытался поговорить. Начал задавать вопросы. Я не боялся родителей, пока не начал спрашивать. Я спрашивал у друзей во дворе. У братьев, у соседей. У учителей. Мне не давали покоя мысли. Потом я отпустил религию и открыто заявил об этом в кругу семьи. Тогда думал, что меня молча приняли, потому что мы все отличались, так чем отличусь я, если всего лишь стану единственным атеистом в полностью набожной семье?

      С тех пор я не говорю. Не помню, как так вышло, что в тарелке с едой оказался маленький рыболовный крючок, который я случайно проглотил. Никто не сопроводил меня сразу к лекарю. Бегали рядом, не зная, что делать. В нашей семье никто не рыбачил.

      Жутко болело горло после того, как я сам себе пытался помочь. Чуть не задохнулся, и если бы не оставшаяся леска, то я бы сейчас не писал. Как можно понять, вытащил крючок крайне неудачно. Теперь у меня афония. По каким таким традициям жила моя семья — бог знает, но я понял, что мне там не место. Они делали вид, что всë наладилось, но я понимал, что меня хотели заткнуть. А может, ещë…

      Временно переселился в шестнадцать, как помню, и стал подрабатывать и копить. Жил всë ещë в Израиле, а там обязательная призывная армия для всех. Я не прошëл по справкам и вернулся в семью, когда деньги кончились. Потом заперся в комнате и начал углублëнно изучать английский.

      Не думаю, что это был прямо побег, потому что спокойно прошëл регистрацию. Я чувствовал, что весь мой небольшой город на меня странно косился, будто я прокажëнный. Потом, после переезда, узнал от брата, что родители от меня открестились.

      Кстати, работу в отеле я практически сразу нашëл. Сначала пробовал в сети ресторанов, но меня пнули из-за молчания, когда воры пытались украсть деньги из кассы. Видишь ли, я не крикнул, а нажал кнопку вызова полиции, а кто-то из полицейских позвал санинспекцию. Забавно было слушать споры про тараканов, пока на меня всë не свалили. В отеле сказали, что молчание только в плюс — меньше буду раздражать посетителей.

      Я стал больше работать и никогда не жаловался. На что мне жаловаться? Нашëл комнату в соседнем здании — это тот же отель, только для работников. Плачу не особо много, зато сэкономил и купил компьютер. Самая полезная вещь в мире! Роксана с такой завистью смотрела. Она постоянно тратит деньги на семью, тоже приезжая. Иногда слишком приставучая и любит сваливать на меня работу, а потом жалуется, что денег нет, паскуда. Из-за неë не высыпаюсь ни разу. То ей цветы полить, то подменить, то ведро принести, то помочь сделать всë, что угодно, пока она будет… не знаю, чем она там занимается. Я бы пожаловался, но тогда вообще не с кем будет в смену выходить или заставят целый день отмывать одно пятно.

      Недавно в отеле прорвало трубу, и это был полнейший хаос. Мне пришлось бегать с вëдрами на все пять этажей. У отеля было много проблем с долгами по кредитам, ибо посетителей совсем мало. Кажется, музыкальная группа твоих друзей стала единственной нормальной тусовкой, после которой селились люди, но это было первые полгода, пока зима не наступила. Ну или я так думаю, потому что ты тоже там был.

      Не знаю, стоит ли писать, что твой приезд меня удивил. В хорошем смысле. Меня редко понимают без записок, а порой не хотят ничего, кроме работы. Лишние ставки помогают больше заработать. Я так смог на кучу концертов сходить, даже как-то попал на встречи Фальсификации, Арктических Кобр… много, в общем. У Кобр был альбом — там песни про потопы, близкие к библейским, только бог всех топил ради веселья. Надо бы как-нибудь скинуть тебе «Ковчег-Титаник», посмеяться сможешь.

      Не хотел много расписывать, но вышло вот так. Тебе, наверное, скучно, хотя я умею веселиться, только меня редко зовут. Лайла как-то ходила на концерты, а потом забила и уволилась. На кухню теперь не пускают. Ты видел кучу фотографий с кондитерскими изделиями? Это я там делал и иногда продавал. Генри шутил про еврейскую натуру, а сам тоже промышлял сервисом. Я сейчас не могу продавать, и это злит.

      Наверное, если бы не общение с тобой, я бы не знал, что делать. Ты тоже не особо знаешь, что тебя ждëт в будущем, и в этом мы похожи. Когда я с кем-то контактирую, то никто меня не пытается понять. Может, я похож на тихоню, но это не так. Ты и Эшли стали мне первыми близкими друзьями, и я очень это ценю.

      Что ещë добавить… Хотел что-то про отношения написать, но там всë мимо. Опять же — из-за непонимания.

      ***

      Ларри читал кучу сообщений от Михаэля и понимал, что ничего о нëм не знал до сих пор. Теперь были объяснения, почему тот молчал, почему так аккуратно общался в переписках и старался быть вежливым. Ларри не интересовала его ориентация, а больше удивляло то, с каким терпением Михаэль проходил кучу препятствий на протяжении двадцати пяти лет.

      Ларри Джонсон: я думал что только у меня родоки немного бешеные

      Ларри Джонсон: я вот их вообще не понимал, но маму люблю

      Ларри Джонсон: эшли так сильно мне помогала

      Ларри Джонсон: и тодд тоже, кенни ещë

      Ларри Джонсон: сал

      Михаэль: Тебе очень повезло.

      Михаэль: Я не могу написать ни одного человека… Нет, вру, сейчас могу.

      Михаэль: Это ты и Эшли.

      Ларри Джонсон: а что с братом у тебя

      Михаэль: Я оборвал все связи с семьëй.

      Ларри Джонсон: о извини

      Михаэль: Всë окей. Мы оказались разными людьми.

      В голове Ларри была куча мыслей. Он не понимал, как Михаэль мог видеть в нëм и Эшли самых близких людей, если они общались вне интернета всего пару раз. Длительные переписки, как сейчас, происходили крайне редко, потому что Ларри часто пропадал на учëбе, работе, помогал Салу с лечением. Пару раз ездил к маме Лизе в Иллинойс. Она, конечно, писала письма, но по-настоящему еë доброту и материнскую любовь Ларри ощущал только при встрече. Он привык чувствовать реальность.

      Ларри Джонсон: я не чувствую себя твоим совсем прямо другом

      Ларри Джонсон: это же как-то не по-настоящему через переписку

      Михаэль: Понимаю.

      Михаэль: Поэтому я радовался, когда смог приехать в прошлом году.

      Михаэль: Надеюсь, мы будем видеться чаще.

      Ларри Джонсон: надеюсь

***

2004 год, июль

      О Нью-Йорке Ларри думал, как о мегаполисе, где сбываются мечты. Неудивительно, что после концерта двухлетней давности в памяти до сих пор осталось ощущение приятной красочной новизны и желание исследовать каждый красивый закуток. Нокфелл же был полной противоположностью. Здесь случайный знакомый в переулке начинал мельтешить, а едкие комментарии отбитых личностей сбивали положительный настрой.

      Но что ещë нужно городу, который набрал за пару лет аж полсотни тысяч населения, однако прославился отнюдь не величественными зданиями или другими красотами. Нокфелл понемногу стал превращаться в рай для любителей поплеваться на асфальт и фанатов громких мотоциклетных соревнований на каждом углу, пока строился мотокросс Фелпса. О культе продолжали гулять слухи, поэтому в городе было много чокнутых туристов с безумными вопросами. Естественно, некоторые узнавали про Ларри через загадочное дело Джима Джонсона, потом возле университета собиралась чудаковатая толпа в кепках и с диктофонами. Особо двинутые конспирологи вырывали слова из контекста, чем бесили больше тех же плюющихся байкеров. Получалась, как говорила Эшли, история про банку Спрайта.

      Никакой перспективы для того, кто хочет украшать людей, а не набивать наколки, не было. Ларри задумывался о татуировках, но одна мысль об иголках, вонзающихся под кожу, приводила в ужас и оцепенение. Он сразу начинал кошмарить себя за прошлые поступки.

      — Итак, — вздохнул Ларри, собираясь с духом, — я обо всëм договорился.

      Эшли внимательно выслушивала его рассказ о запланированном переезде, о поиске подработки. Она молча кривила улыбку, потому что очень хотела высказаться о крайне неустойчивой позиции Джонсона, но пока молчала. Салу же было по барабану. Иронично, что он стал увязываться за Ларри в любую движуху, прямо как верная собака, лишь бы потом дали поесть и оставляли надолго поспать. Предложенная работа официантом его вполне устроила. Сал говорил, что часто торчал на кухне и спал возле огромных кастрюль, пока ждал заказов.

      — Ларри, — Эшли всë-таки решилась сказать, — а почему бы тебе не попросить Михаэля помочь с подработкой?

      — А? — удивлëнно глянул на неë Ларри и стыдливо потëр затылок. — Как-то не хочу его напрягать.

      — Он был бы только рад помочь.

      — Да знаю я! — пыхтел Джонсон, прикрывая глаза. — Но он слишком много подарков дарил, чтобы просить его ещë и с работой помогать.

      Сал, валяющийся возле дивана на полу, тихо всхрапнул.

      — Коты — это удобные тëплые ковры, — сквозь дрëму пробубнил он. — Спать на кроватях… э-э, —скривился он. — Спать на коврах… — после этой фразы на лице растянулась причмокивающая блаженная улыбка. — Да-а… — и Сал снова заснул.

      — Ты мог бы попроситься в тот же отель на ресепшен, — предложила Эшли. — Михаэль ведь писал, что у них дефицит кадров, вот и попробуй. А в свободное время найдëшь ту работу, которая тебе по душе.

      — Ещë с кучей народу знакомиться, — Ларри со вздохом поставил локоть на колено. — Почему в жизни всë сразу не делается, как я хочу?

      — А чë ты хошь… — невнятно пробубнил Сал, приоткрывая глаз.

      Если бы Ларри сам знал. Он отучился на дизайнера и теперь мог составлять рекламные буклеты или работать в типографии. Или переквалифицироваться на интерьер. Больше всего Ларри нравилось разглядывать одежду, но его собственный опыт давил старыми потрëпанными вещами, спортивными шмотками и прочими наборами уличного райдера. Таких кардинальных перемен от редкого катания на Хонде он от себя не ожидал. А вдруг всë поменяется? Вдруг ему надоест, а возвращаться будет поздно? Есть столько бесконечных путей, но все будто вели в никуда.

      — Живи так, как тебе сейчас нравится, — зевнул Сал в ладонь.

      Легко сказать, но совет сводного брата Ларри принял на вооружение.

      — Ладно, я подумаю над всем этим, — он недовольно заворчал. — Эш, я тебе завидую. У тебя есть буквально всë: работа в апартаментах, хобби! Семья, — Ларри глянул в сторону. — Почему мне так не повезло с бабушкой?

      — Думаешь, я прямо-таки хотела владеть апартаментами? — замотала головой подруга. — Я скоро вообще улетаю с Филлипом и Содой, а апартаменты оставлю под руководством мамы.

      Отец Эшли и Бена не вернулся с фронта.

      — Тодд и Нил планируют купить дом, — Ларри откинулся на спинку дивана и искоса глянул на Сала. — Слышь, братан, какие у тебя идеи?

      — Напиши Михаэлю, — вяло пожал плечами Сал. — Мне вообще побоку, куда, главное, с ковром.

      Эшли хихикнула.

      — Ладно, выбора у меня нет, — скислил лицо Джонсон. — Ну, если ничего не выйдет, то хотя бы вернуться сюда смогу.

      — Конечно, Ларри, — подбодрила Эш. — Никто у тебя не отнимает дома.

      Проблема с жильëм — это то, с чем однажды столкнулись Нил и Тодд. Раньше Ларри подобное казалось пустяком: взял, выбрал участок, купил — и живи спокойно. Но нет. Нужна была работа, деньги, удобное место до всего, что нужно, налоги и ещë куча сумасшествия. Ларри начал понимать, почему старик Генри так много ворчал про работу. Интересно, как он там с котом поживает?

      Генри никого не беспокоил: ни Сала, ни Ларри. Иногда помогал с оплатой лечения сыну у доктора Гордона. Со временем курс у Сала немного изменился — стал слабее, иначе жутких побочек от препаратов было бы не избежать. Помимо основных нейролептиков и снотворных в придачу, были таблетки, которые устраняли их побочные эффекты: одни, чтобы не коротнуло сердце, другие, чтобы желудок не превратился в сплошную язву. Сал просил Ларри не напоминать о них, особенно на первых порах, когда его периодически кошмарило. Он как начал пару лет назад спать часами, так у него и вошëл этот режим в привычку. Сейчас всё было хорошо, если такую жизнь можно назвать этим словом.

      Автобус до Нью-Йорка был назначен на десять утра. Приезд до нужной остановки — где-то к четырëм дня. Ларри всë устроило. Уложив багаж, он и Сал уселись на мягкие места вместе с другими пассажирами, и автобус двинулся в путь.

      Михаэль встретил обоих прямо на станции. Он с улыбкой махал тонкими руками и постоянно прыгал, привлекая внимание. Розовые пушистые волосы были уложены в четыре пучка, а сдерживала их широкая чëрная повязка. Тëмно-фиолетовая футболка, которая была больше размера на три, подпрыгивала, пока Михаэль бежал рядом с автобусом, приближающимся к остановке. Серые кроссовки и тëмно-зелëные широкие книзу штаны были потëртыми. Михаэль выглядел счастливым.

      — Привет, — Сал еле вывалился из автобуса. Он споткнулся на последней ступеньке из-за развязанного шнурка и едва не улетел лицом на асфальт. — Так, я жив, всë под контролем, — протараторил Сал, расставленными ногами стоя на твёрдой земле. Выглядел он будто пьяным после поездки.

      — Топай уже, — Ларри легко пихнул его в плечо. — Тут очередь из-за тебя сейчас появится.

      — Ой, здравствуйте, я Сал Фишер, бывший гитарист группы Крутые Калеки, может, вы помните, в отличие от меня, — сонный сводный брат с дурацкой улыбкой обратился к выдавливающимся пассажирам автобуса. — Как у вас дела, мадам? О, мистер, отличная шляпа!..

      — Пойдëм уже, — подхватив Сала под руку, Ларри, схватывая багаж, потащил его и Фишера в сторону остановки. — Извини, этот дебил днëм часто спит, поэтому похож на контуженного, — с кислым лицом обратился он к Михаэлю, но тут же подобрался и округлил глаза. — Да твою ж! — Ларри приветственно протянул руку и улыбнулся. — Я безумно рад видеть тебя, Мих!

      В ответ Михаэль беззвучно засмеялся и пожал руку.

      — Ладно, Сал, нам туда, — Ларри указал в сторону широкой улицы, вдоль которой были усажены клëны. — Ступай за мной, иначе заблу…

      Сал пошëл впереди всех, не дослушивая предупреждение Джонсона.

      — Я помню это место, — он щëлкнул пальцами по синим прядям, которые прилепились на лоб. — Там отель, — улыбнулся Сал и показал расслабленной рукой вперëд.

      Ларри и Михаэль молча переглянулись.

      — Верно, — с подозрением покосился Джонсон.

      Больше странных реплик Сал не выдавал.

      — Слушай, я не знаю, надолго ли тут останусь, — обратился к Михаэлю Ларри. Они шли рядом. — Вообще, сам хотел попробовать, но меня убедили, что лучше через проверенных людей идти… э-э-э, это не выглядит так, будто мы тобой пользуемся? — глянул он на Михаэля.

      Тот успокаивающе похлопал его по плечу.

      — Фух, — выдохнул Ларри. — Ты говорил… писал… О-о, я чую, меня заебут эти оговорки, — зарычал он. — Если я буду говорить «говорил»…

      Михаэль махнул рукой, мол «да пожалуйста», и Ларри продолжил:

      — Короче, ты говорил про знакомства. Я совершенно не знаю, как и с чего начинать.

      В этот раз Михаэль воспользовался небольшим блокнотом на пружинке:

      «Я помню, не переживай».

      Ларри ему дружелюбно улыбнулся.

      К семи вечера Ларри и Сал обустроились в новом временном жилье. Это была не особо роскошная квартира с двумя комнатами: проходной гостиной и одной спальней. Почти в каждом углу для неясных целей стоял большой горшок с цветами. Ларри понятия не имел, как они назывались, поэтому обозвал зарослями папоротников. В гостиной подальше от окна стоял раскладной диван тëмно-коричневого цвета. Сал кинулся на него лицом вниз и моментально засопел. Так Ларри понял, что вторая небольшая комната досталась ему.

      Зайдя в неë, он оглядел оранжевые обои с рисунками абстрактных белых цветов. У одноместной заправленной кровати стоял широкий массивный стол, который занимал четверть пространства. Особо здесь не развернуться. Ларри вспомнил комнату в доме Фишеров: даже та казалась ему больше. Но унывать не стал. Разобрав вещи в шкаф, он сразу побежал договариваться с работодателями отеля, чтобы первое время поработать здесь, а дальше уже как получится. Его поставили в смену вместе со швейцаром Генри. Стажировку Ларри начнëт проходить уже с завтрашнего дня.

      «Теперь буду постоянно мыть полы на первом этаже, чтобы поглазеть на тебя в костюме», — написал на бумажке Михаэль.

      — Ага, — Ларри устало грохнулся на скамейку на улице. — Хорошо, что Сала пропихнули в ресторан.

      Было десять вечера. Прохладно. Звëзды не светили: их затмевали искрящиеся на фоне черноты высотки. Ларри вспоминал Центральный Парк и, отгоняя назойливых комаров, щурился на уличный фонарь.

      Михаэль легко коснулся оголëнной части плеча Джонсона. Когда тот переключил на него внимание, он указал на одну из улиц, зажжëнных разноцветным неоном.

      — Предлагаешь прогуляться до клубов, что ли? — усмехнулся Ларри. — А мы до полуночи вернëмся?

      «Я кое с кем тебя познакомлю», — написал Михаэль и снова мотнул головой в сторону оживлённой неоновой улицы.

      Ларри терять было нечего. Деньги пока есть. Сал спал, а когда проснëтся, будет залипать в телевизор или на гитаре поиграет.

      — Ладно, пошли, покажешь знакомых, — поднялся с кряхтением Ларри.

      К его неожиданности клуб, куда вëл Михаэль, не был шумным. Здесь играла музыка, но больше фоном. У барной стойки на высоких стульях сидели девушки с короткими стрижками и сплетничали, попивая коктейли из рюмок. Необычным оказались круглые столы с настольными играми, за которыми расположилось человек восемь. Один из них кидал игральные кубики.

      — Привет! — поприветствовала Михаэля половина собравшихся и тут же отвлеклась обратно на игру.

      Когда Ларри прошëл мимо, он почувствовал, как кто-то пристально сверлил взглядом в спину, но не решился обернуться.

      Михаэль дëрнул за рукав девчонку с кучей татуировок и в джинсовом комбинезоне.

      — Чë, о, прив, — коротко сказала она, а потом обернулась на Ларри. Еë чëрные бездонные глаза расширились. — Ва-а-хау! — девушка поставила одну руку на бок, а второй зачесала лезущую на глаза длинную розово-зелëную чëлку. — Какие лю-юди!

      — Мы знакомы? — Ларри немного опешил и стал поправлять лëгкую обтягивающую белую майку.

      — Лайла, — девушка протянула руку в чëрной кожаной перчатке. — Была на концерте твоих друзей вместе с ним, — она кивнула на Михаэля. — И в ресторане подрабатывала.

      Ларри пожал руку.

      — Какими судьбами? — глянула Лайла на Михаэля. — Только не пытайся снова тащить меня на концерты. Сейчас работы по горло.

      Михаэль что-то написал на бумаге и показал ей. Та, щурясь, пробежала взглядом и с улыбкой охнула.

      — Да? — посмотрела Лайла на ничего не понимающего Ларри.

      — Что? — покосился Джонсон.

      — Ты серьëзно хочешь открыть салон?

      — Э-э-э, — Ларри стыдливо завертел головой в надежде, что девушку больше никто не слышал, — да, но у меня пока нет ни цента, ни знаний.

      — А, ну это пофигу, — ответ Лайлы был не очень искренним. — Я как раз прохожу курсы на парикмахера. Зови, если тебе понадобится работница.

      Почему-то мысленно Ларри надеялся, что вот сейчас ему откроются все пути. Увы. Он всего лишь нашëл только одну будущую работницу. Теперь голову нагрузил вопрос о зарплатах.

      На обратном пути к выходу Михаэль шëл немного впереди. Ларри вновь случайно осмотрел столик игроков и на секунду остановился, чтобы пропустить проходящего перед носом случайного мужчину.

      — Эй, парень, — кто-то слабо дëрнул Ларри за край майки. — А как тебя зовут?

      Ларри обернулся, чтобы посмотреть, но мигом ахнул. Его окликнул темнокожий юноша с невероятно красивым кровавым оттенком коротких волос.

      — Э-э-э, — Ларри покачнулся на месте, — Ларри. А что?

      — Я Шон, — улыбнулся парень. У него было округлое лицо с тëмными глазами и невероятно длинными ресницами. — От нас Барбара отвалилась. Не хочешь присоединиться?

      Ларри снова дëрнули, но это уже был Михаэль.

      — Прости, я с другом пришëл, — сказал Ларри, обратившись к Шону. — Так что мне надо идти.

      — Ладно, Ларри, — парень ему дружелюбно улыбнулся. — Заглядывай сюда, если захочешь поиграть. Новичкам всегда рады!

      Наступило одиннадцать вечера. В отеле стояла тишина. По коридорам иногда раздавались шаги посетителей и проживающих.

      — Ладно, спасибо за прогулку, — зевал Ларри, стоя в дверном проëме квартиры. — Было прикольно.

      «Мне кажется, ты огорчился из-за Лайлы», — написал на бумажке Михаэль. Выглядел он немного взволнованным.

      — А, да не, — растерянно почесал затылок Ларри. — Точнее, я немного другое ожидал. Но это мои заморочки.

      Михаэль огляделся по сторонам с осторожностью, а после прошептал:

      — Спокойной ночи, — едва заметно улыбнулся он.

      — Ха, тебе тоже, — Ларри легко похлопал его по плечу, после чего закрыл дверь прямо перед носом.

      Тот парень в клубе по имени Шон надолго впечатался в образ. Всю ночь Ларри ворочался, пытаясь выкинуть его из головы, но не получалось. Он пытался накинуть образ Марка поверх, как делал иногда, чтобы не накручивать ложных надежд, однако тëплая улыбка Шона всплывала сама собой.

      Про Михаэля Ларри не думал совсем.

***

2004 год, начало октября

      — Михаэль! Михаэ-эль!

      Громкий стук раздался в дверь однокомнатной квартиры.

      — Открой, мне нужно цветы полить!

      По белому потолку гуляли пятна из-за недосыпа.

      — Ку-ку, у тебя сегодня нет выходного! — Роксана продолжала настойчиво кричать за дверью.

      Розовые пушистые дьяволы злобно рычали в уши, но Михаэль сдерживал их.

      — Открой же, хватит спать, мне тоже надо кучу дел сделать! — надоедливый женский голос и невозможно громкая долбëжка вынудили Михаэля встать с постели и открыть злосчастную дверь. — Ты бы ещë полчаса открывал, — недовольно глядела полноватая девушка с пухлым лицом и в рабочем синем комбинезоне. Еë тонкие жëсткие тëмно-зелëные хвостики казались Михаэлю опущенными дьявольскими рожками, которые Роксана всегда сглаживала огромным количеством лака для волос. — Ну наконец-то!

      Она бесцеремонно вошла внутрь, держа в руках здоровенную бутылку с пульверизатором, и начала с особой тщательностью опрыскивать каждый листок растительности в комнате. Михаэль давно бы избавился от проклятых цветов: он мечтал выбросить их из окна на голову той же Роксане или новому поселенцу, который каждый день выгуливал собаку, бешено лающую до окон пятого этажа. Живя Михаэль на первом, то несмешные шутки начальницы отдела кадров про глухоту стали бы явью.

      — Ты когда на смену выходишь по времени? — полив растения, Роксана обратилась к Михаэлю спустя минут пятнадцать.

      Он показал два пальца.

      — В два дня? Шутишь, что ли?

      Михаэль готов был треснуть ей по лбу.

      «Через два часа», — острым царапающим почерком набросал он в блокноте и ткнул Роксане прямо в лицо.

      — Мхм-м, — кивнула она и на секунду покосилась в сторону.

      За годы работы с ней Михаэль прекрасно знал, что значил этот взгляд. Роксана опять нагрузит его самой мерзкой работой, которую не захочет выполнить сама, и найдëт миллион и один предлог для оправданий. В мыслях на секунду вновь заскользила идея о поиске более лучшего места, но она моментально улетела, когда возник образ счастливого Ларри.

      — Так, сегодня мне нужно, чтобы ты на первом этаже… — Роксана не успела договорить, потому что Михаэль сразу закивал головой. Любая работа на первом этаже — это возможность поторчать рядом с Ларри и мельком понаблюдать за ним со стороны.

      С приездом двух сводных братьев скучная и тошнотворная жизнь на рабочем месте превратилась в комедийное шоу с участием Сала или трепетную мелодраму — с Ларри, правда, иногда и он становился героем комедии, но не по своей воле. Сал придуривался, пародируя брата возле входа и шутливо развлекая посетителей. Не все были довольны его поведением, а Михаэль радовался. Сал умело бесил ту же Роксану, потому как первую неделю она и к нему в квартиру заходила поливать цветы. Видимо, вечно сонному Фишеру однажды такое не понравилось и он мерзко ей отомстил, из-за чего Роксана старалась держаться от него подальше.

      В дверь снова постучались.

      — К тебе гости? — удивлëнно надула губы Роксана, без всякого спроса открывая дверь в чужой квартире.

      Сал. Стоял в проходе весь потный и чесал щетину. Взглянув на испепеляющую его взглядом Роксану, он ненадолго замер, а потом:

      — Кар!!!

      — А-а! — Роксана моментально посыпалась и спешила ретироваться. — Поселили животное!

      — Да-да, зато я работаю, а не клянчу деньги под надуманной фигнёй, — жëстко ответил ей Сал. — Хочешь снова заглянуть на шумную вечеринку, когда я убираюсь?

      Роксана громко возмутилась, скрываясь на лестнице.

      Внутренние дьяволы Михаэля расплылись в довольной улыбке.

      — Жесть, я думал, она с этими цветами только меня задолбала, — оглядел квартиру Сал. — У тебя их меньше, кстати. Зачем они вообще тут?

      «Их оставляют на всякий случай для замены», — написал Михаэль.

      — Офигеть схемы, — почесал вспотевший затылок Сал. — Кстати, я чего забежал. В ресторане остались кексы, Ларри я парочку отдал. А это тебе, — он протянул небольшой полупрозрачный пакет.

      «Из ресторана нельзя брать еду», — быстро написал Михаэль.

      — Да? — Сал как-то с улыбкой отреагировал. — Ларри тоже так сказал и разозлился. Ладно, я за них заплатил, — он положил кексы на сложенные руки Михаэля, — просто захотелось немного сладкого, вот и принëс. Чек остался, если что.

      Михаэль почти всë пропустил мимо ушей, кроме фразы, что Ларри сказал нечто похожее.

      — Я пошëл, — Сал очень широко зевнул и указал пальцем себе за спину. — Сейчас вырублюсь на ходу. Ты, кстати, заглядывай иногда, уже месяц тут тусим. Будешь у Ларри, намекни ему, чтобы прекратил париться из-за одинаковых чëрных рубашек.

      Посыл Сала был странным, но Михаэль быстро догадался, о чëм он. В последнее время Ларри стал ещë больше заморачиваться из-за внешнего вида, потому как Генри часто делал замечания.

      Полтора часа ушли только на то, чтобы расчесать огромную копну розовых кудрей. Михаэль не особо любил прихорашиваться, но за жизнь попривык превращать гнездо на голове во что-то более-менее приличное на вид. Иногда в волосах он мог прятать отданные чаевые от вежливых обитателей отеля, правда, Роксана часто вертелась рядом. Чаевые доставались и ей, хотя она не делала ровным счëтом ничего. Михаэля первое время сильно бесила еë назойливость, и он после работы и на выходных забредал на кухню в ресторане, где выплёскивал всю злость, избивая тесто скалкой, пока никто не видел. Теперь такого не поделаешь. Михаэль посмотрел на кексы, которые притащил Сал. Напряжëнно вздохнув из-за потерянного времени, он быстро съел один, накинул синий фартук, головной убор и направился к кладовке.

      Спустившись на третий этаж, Михаэль заметил скандалящую пару.

      — Сегодня твоя очередь сидеть с ребëнком! — кричала на мужа жена. — У меня дел полон рот!

      — Ты думаешь, что у меня их нет?! — оборонялся муж. — На кой дьявол ты осталась в отеле, если могла снять дом на день и позвать няню?

      — Ах, я должна всë придумывать? Может, ты забыл, что это и твоя дочь, Питер?

      Михаэлю нужно было каким-то образом проскользнуть до кладовки, где хранились чистящие средства и швабры. Обычно в такую рань мало кто скандалил, но не в этот раз. Осторожно ступая по лакированному светлому полу, Михаэль делал вид, что потасовка молодой пары его никак не касалась.

      — Может, ты уборщика оставишь с Евой? — мужчина обратил внимание на Михаэля.

      — Ещë чего. Ты видел, сколько здесь приезжих? А если она заразу подхватит от него? — едко плюнула женщина.

      Михаэль прикинул, как бы скалка размяла еë лицо. Пришлось глубоко вздохнуть, чтобы не утопать разъярëнным шагом. Швабра тоже отлично подходила вместо скалки.

      — Не думаю, что в отель нанимают больных людей, — звучал мужской голос за спиной. — Ханна, может, возьмëшь Еву на работу?

      — Не возьму! — противилась наглая женщина. — И не смотри так на меня, Питер, я не настолько ужасна! Боже, фу, ещë этот носатый швейцар меня взбесил своей помощью.

      С мыслью о том, смог бы отбеливатель отбелить рот нахальной дамы, Михаэль совершенно невозмутимо открыл кладовку и взял ведро со шваброй.

      — Ладно, я останусь с Евой, только угомонись, — закончил скандал мужчина. — Ты сегодня слишком нервная.

      — Конечно! У меня крайне важное совещание, я не хочу сейчас заморачиваться из-за ребëнка, которого ты сам оставил. Так вот решай теперь проблемы с Евой, потому что я давно мечтаю о разводе, — женщина с высоким аккуратно уложенным пучком и в офисной одежде громко процокала на каблуках мимо Михаэля. — Одни командующие наглецы. Как же всë достало.

      Михаэль пожелал ей поскользнуться по дороге. Думать о чужих проблемах для него было головной болью. Он давно перестал искать справедливость в мире и молча ненавидел каждого, кто оскорблял за спиной или в лицо.

      Ларри стал исключением. Михаэль сам не понял, когда тот успел ему понравиться пару лет назад. Когда Ларри с искренним недоумением ввалился в отель и со всей непосредственностью начал расспрашивать про футболку с логотипом «Моторхед» у совершенно незнакомого человека? С того, как он взрывался от выходки Сала, но так же моментально остывал? Или тем, как Ларри достал всех в отеле банальными вопросами, вроде «где тут у вас пожрать». Он расхаживал по отмытому до блеска первому этажу, как по собственному дому, уже через день, держа в руках то сэндвич с котлетой из ресторана, то бургер и колу — любой фаст-фуд. При этом удивлялся всякой фигне, вроде «громадного фонаря с пузырями» — лава-лампы. Пожалуй, самым главным оказалось понимание. Несмотря на то, что Ларри не понимал ничего и никого вокруг, он прекрасно считывал жесты. Для Михаэля его способность стала настолько значимой, что когда Эшли с аккаунта Ларри написала ему, он был невероятно счастлив и совершенно не расстроился, узнав, что это не Джонсон. Потом Михаэль подружился и с Эш. Та так много написывала про Ларри, что о его приключениях в университете можно было книгу издавать.

      Михаэль не знал, кто такой Марк, но по рассказу Эшли понимал, что это был «очень плохой друг, из-за которого у Ларри случилось много проблем». Ещë в первые дни знакомства он понял, что Ларри был не так прост на первый взгляд. Эш кидала подсказки, но не писала напрямую. Михаэль прекрасно всë понимал.

      В общении с Ларри он старался быть не злым, каким чувствовал себя после работы. Часто спрашивал его о жизни, чем тот увлекался. Конечно, Михаэль кидал намëки, надеясь на то, что Ларри спросит его однажды, почему тот так волновался и всячески пытался приободрить.

      Потом случился нелепый каминг-аут обоих друг другу.

      Добравшись до первого этажа по лестнице и поставив наполненное ведро возле стены, Михаэль украдкой выглянул в фойе. Возле входа стоял Ларри в чëрных брюках, рубашке и белом жилете, чем напоминал благородного жокея. На голове был ровный высокий хвост, чтобы волосы не мешали. Сейчас Ларри совершенно не был похож на того неуверенного парня, ввалившегося в отель. Он улыбался и выглядел очень привлекательным и счастливым. Михаэль вспомнил едкий комментарий женщины про носатого швейцара и рассмотрел лицо Джонсона.

      Ларри имел красивый выпуклый профиль. Михаэль не мог оторвать зачарованного взгляда от его лица и мысленно проклинал женщину за отвратительный комментарий про нос. Он представил, как та поскользнулась и сломала огромный каблук. Воображаемые пушистые розовые дьяволы несдержанно заржали, прыгая вокруг неë и тыкая острыми красными вилами, а упавшая женщина умоляла о пощаде и тысячу раз называла себя убогой и несчастной невежей, которая не заслужила ничего в жизни. На лице Михаэля дëрнулись только уголки рта. Если бы его внутренний дьявол мог хохотать снаружи, это был бы самый демонический и надменный хохот во всëм отеле Элис Розерван.

      — Тебе надо помыть полы в фойе, вон там, — Роксана развеяла облака в голове возгласом, напоминающим собачье тявканье. Михаэль взял ведро и послушно принялся мыть пол, начиная с дальнего угла возле большой абстрактной картины.

      — Не надо мне помогать, сама справлюсь, — через пять минут он услышал то самое противное цоканье и наглый голос тëтки с третьего этажа. Михаэль отжимал тряпку и украдкой следил за тем, как наглая женщина забирала ключи и галопом вытопывала из отеля.

      Не поскользнулась. Ларри осторожно закрыл за ней дверь, и Михаэль по губам прочитал «стерва», после чего вжал голову в плечи, чтобы никто не увидел тихий смех.

      Освободившись к обеду, оба пошли в ресторан внутри отеля. Сал торчал там в ночную смену, поэтому его не было.

      — У меня хорошая новость, — у Ларри осталась привычка говорить с набитым ртом. — Я шмог накопить на аренду помещения жа два месяца. Но пока ещë не жнаю, что именно хочу открывать, — он, жуя, обратился к Михаэлю, сидевшему напротив. — А ты бы чего хотел?

      Михаэль удивлëнно на него уставился. Неужели Ларри хотел сделать с ним совместный бизнес?

      — Я не знаю, что выбрать, — продолжил Джонсон. — Или тюнинг мотоциклов, или салон сразу открывать. И то, и другое прикольно, а если первое выберу, то Хонду смогу туда поставить, а то она с Ямахой торчит в этой дурацкой подземной парковке, — он шумно всосал газировку через трубочку.

      «Чего ты хочешь больше?» — написал ему Михаэль. В ресторане было слишком шумно, чтобы шептаться.

      — Да вот хрен знает, — Ларри положил голову на руку и слабо зевнул. — Я тут узнал про местных байкеров у Шона, — он на секунду завис. — Точнее, не совсем у него, а в одном клубе… — Ларри многозначительно поднял ухоженные брови и глянул на Михаэля.

      Тот не сразу понял, про какой клуб шла речь, а потом до него дошло. С Шоном Михаэль был едва знаком через ту же тусовку в «Настолках», куда пару месяцев назад он водил Ларри, чтобы познакомить его с Лайлой. Шон являлся открытым бисексуалом и много раз рассказывал про подземный клуб для ЛГБТ «Боб и Джек».

      Михаэль кивнул без записок.

      — У здешних байкеров другая иерархия, — Ларри отложил стаканчик с колой. — Они не разделяют территории, как у нас в Нокфелле, а отбивают их и захватывают байкерские группы. Сейчас на половине Манхэттена главенствуют Сумеречные Волки, а их противники, Пираты Бруклина, как раз на нашей части рядом с отелем.

      В глазах Ларри пылал дикий азарт, который Михаэль прежде никогда не видел.

      — Мне сказали, что если у меня есть мотик, то я обязан присоединиться к какой-то команде, — продолжил с несдержанной улыбкой Ларри. — Охренеть, если я открою тюнинг байков, то смогу встать под защиту или Волков, или Пиратов. И будут постоянные клиенты. Но с другой стороны, — он немного затих, — если территорию завоюет сторона противника, то мне придëтся отдавать огромную долю им, а могут и вовсе все прикрыть.

      «Выглядит очень рискованно», — написал Михаэль. Он был в некотором шоке, хотя знал как по рассказам Эшли, так и самого Ларри, о гоночной стороне жизни.

      — Да-а, очень рискованно, — ответил Ларри и снова ненадолго завис, глядя на улицу через окно. — Я думал вернуться в Нокфелл, если захочу снова заниматься тюнингом. Трэвис меня бы взял, но чëрт, — он мило и смущëнно усмехнулся и стал поглаживать макушку, — я тут только привык! Теперь понимаю тех, кто говорил, что там делать нечего. А здесь я нашëл так много людей, похожих и понимающих, — опустил взгляд Ларри. — Ты же бывал в «том» клубе? — исподлобья глянул он.

      Где только Михаэль ни бывал. Нью-Йорк настолько огромный, что он не успел и пятую часть исследовать.

      «Да, но со мной никто не общался», — написал Михаэль.

      — Кажется, я понимаю, почему, — на доли секунды по лицу Ларри скользнула тень. — Ну да пофиг, — махнул он рукой и стал вытирать рот салфеткой. — Ланч закончился.

      Михаэль не сразу встал из-за стола.

      Вечером смена, наконец, завершилась. Михаэль поднимался по лестнице — лифтом он редко пользовался. Сверху слышался приближающийся фальшивый напев в нос мелодии из Титаника. Она узналась только по ритму.

      — О, а я иду спать в ресторан, — усмехнулся Сал, когда столкнулся с Михаэлем на лестничном пролëте. — Точнее, работать. Жаль, что ковров нет на кухне.

      Михаэль ему улыбнулся. Он до сих пор не знал, как относиться к Фишеру. Тот мог быть жутко бесячим, но одновременно бесил всех остальных. Только Ларри относился к нему снисходительно.

      — Как дела? — всосал губу Сал, положив локоть на перила.

      «Ларри тебе что-то говорил про клубы?» — написал Михаэль.

      — А, ага, — кивнул Сал, потирая пальцем шрам на лице. — Я хочу достать мотоцикл, но он сказал, что без него никаких заездов. Я, конечно, долбанутый, но не настолько… — он завис на секунду, — ладно, может, настолько, — хохотнул Сал, так и не успев стукнуть пальцем по виску. — Короче, сказал ему, чтобы выбирал Пиратов. Волков больше, но лидер у них никчëмный.

      «Ты что-нибудь ещë знаешь?»

      — Что я точно знаю, так это невероятную способность Ларри нарываться на ебланов, иначе он бы со мной не познакомился, — усмехнулся Сал. — Не помню имя того чела, который с красными волосами ещë, но из-за него Ларри стал часто загуливать в Боб и Джек. Там весело, правда, немножко отбито. Музыка вообще не моя играет. Ставят попсу, притом ужасно громкую. Правда, Ларри не знает, что я тоже там был, так что тс-с, — Сал прижал палец к губам. — Шептать тоже запрещено, — улыбка сошла с лица парня. — Не хочу, чтобы он вляпался в неприятности из-за каких-нибудь придурков.

***

2004 год, конец октября

      Шон был красивым парнем. Ларри познакомился с ним в клубе с настольными играми, а потом пришëл туда снова. Что-то потянуло его к красноволосому юноше, впрочем, ответ находился на поверхности.

      Хотя Шон и расхвалил Ларри за его привлекательность и дружелюбие, он тут же всë оборвал, сказав, что у него есть девушка. Удивительно, что это произошло в том самом клубе для ЛГБТ «Боб и Джек», где парочек гетеро не очень любили. Оказалось, что девушка Шона ушла от бывшей из-за измены. У Ларри в голове не укладывалось, как девушка может изменять девушке. Лесбиянки ему всегда казались лучшими подружками, которые поддерживали всë женское население, но даже у них были свои интриги, скандалы и любовные трагедии.

      Клуб «Боб и Джек» сначала показался ему слишком вульгарным и театральным. Все были весëлыми, радостно танцевали и разговаривали друг с другом. Ларри не увидел ни одного орущего гомофобным матом мужика или сумасшедшей женщины. Охрана строго следила за порядком.

      — Давно ты понял, что тебе нравятся мужчины? — Шон совершенно спокойно общался на темы, которые для Ларри раньше были под запретом и всплывали только в диалогах с Тоддом. — Ха, стесняешься до сих пор? Ты невероятно милый парень!

      Шон пытался перекричать музыку. Ларри она не нравилась — уж больно клубная. Он любил эмоции от разрывающихся в скриме и гроуле голосов, а не плавный дроблëнный вокал под ритм.

      — Я не привык слушать комплименты, — Ларри смущëнно покосился в сторону. Он сидел на диванчике рядом с Шоном и его девушкой.

      — Эй, Кайл, что скажешь? — крикнул Шон своему знакомому и щëлкнул пальцами, чтобы тот подошëл.

      — Не называй меня проклятым американским именем, смертный, я же приказал использовать имя, данное матерями Судьбой и Честью, — к Ларри и Шону проскользил парень с очень андрогинной внешностью. Его волосы напоминали окрас зебры и тянулись прямыми уложенными локонами до талии вдоль обтягивающего кожаного чëрного плаща со шнуровкой по торсу. — Моë имя Люций, — парень сложил тощие бледные руки перед собой, и Ларри увидел нарощенные длинные черные ногти. Острое лицо вытянулось в неживом удивлении, а белые линзы скрывали радужку, оставляя пугающие маленькие зрачки таинственного незнакомца. — Буду рад услужить.

      — Выбираю оценку за пятьдесят баксов, — Шон протянул купюру. — Ему, — кивнул он на Ларри.

      Люций взял деньги, спрятал их под плотный рукав скрипучего плаща и сощурился, вглядываясь в Джонсона. Ларри ощутил себя потерявшимся странником, который встретил на пути могущественного тëмного колдуна-некроманта.

      — Превосходно, — рука Люция аккуратно прочесала длинными ногтями по ровным волосам Ларри, — я вижу в вас потенциал гордого орла, — Люций провëл пальцем по собственному сильно выпирающему тонкому законтуренному носу. Ларри тут же стыдливо спрятал свой за ладонью. — Право, вы ещë птенец и не осознали, насколько широко можете взмахнуть крыльями, даже если их заклевали нечестивые вороны, слуги могил. Каково ваше полное имя, человек?

      — Лоуре… Ларри… Я не люблю своë полное имя, — сдался он. Люций немного пугал.

      — Принял к сведению, — Люций стал делать загадочные волнообразные движения руками, начиная от локтя. — Я ощущаю внутреннюю силу, — он скрестил пальцы и приложился к ним тонкими белыми губами. — Невероятную силу… Ваш мир — как Земля без Луны, волнующей бы ваши моря, — прикрыл безумные глаза Люций. — Вы в поисках той самой Луны, но она сходит с орбиты из-за вашей неуверенности в себе. Однако Земля независима. Стала ею. Она так непохожа на другие планеты, но прекрасна в индивидуальности. Вы вольны летать в еë просторах, распахивая крылья, облетать величественные леса и горы, но пока научились только ходить.

      Ларри с трудом понимал, о чëм шла речь, но так живо воображал картинки по описаниям Люция, что разинул рот от удивления.

      — Ты ввëл моего друга в ступор, — Шон потрепал его за плечо. — Проснись, орëл!

      — Я чертовски вдохновился, — в шоке улыбнулся Ларри. — Охренеть! Спасибо!

      — Всегда к вашим услугам, — Люций галантно поклонился. — Удачи в поисках Луны, — мрачной тенью он уплыл в танцующую толпу разноцветных людей.

      Ларри выходил из клуба с невероятным вдохновением. Его так заворожила сказка Люция, что он всю дорогу повторял «орëл, Земля, Луна».

      На улице стемнело. Внутри отеля уже все должны были лечь спать. В богатом золотистом фойе горел тëплый жëлтый свет. У входа привычно стояла строгая охрана и один швейцар. За ресепшеном девушка-работница читала модный журнал. Слышалось перелистывание страниц и мягкое приятное жужжание от ламп. Ларри пошëл спокойным шагом по мытому широкому коридору.

      Кто-то очень осторожно коснулся его локтя.

      — О, это ты, привет, — обернулся с ласковой улыбкой Ларри. — Ты спать шëл?

      Михаэль выглядел удивлëнным и едва головой замотал.

      — Сал всë равно на работе торчит, — Ларри с несвойственной ему гордостью задрал нос, но на секунду, чтобы волосы убрать. — Пойдëм к нам. Там телик есть, а то задолбало слушать попсу.

      Михаэль только глазами моргнул.

      — Чëрт, точно, все же спят, — шлëпнул себя по лбу Ларри. — Но можно же в наушниках послушать, кстати. Ой, короче… — он без лишних слов схватил Михаэля за запястье и потащил в сторону лифта.

      Михаэль едва поспевал за ним. Ларри был выше на половину головы, но их разницу в росте компенсировала копна мягких розовых кудрей.

      Добравшись до номера, Ларри первым делом проверил, точно ли Сал отсутствовал, после чего разместился спокойно на диване в гостиной и вытянул ноги.

      — Заходи! — позвал он Михаэля.

      Тот мялся в проходе, снимая кепку, перчатки и рабочий фартук.

      — Ух-х, вроде выходной, но я вымотался жуть, — устало выдохнул в потолок Ларри, расстëгивая две верхние пуговицы на чëрной рубашке. Несмотря на уличный осенний холод, в отеле было жарковато. — Предлагаю чем-нибудь заняться, что думаешь?

      Если бы Ларри был чуточку внимательнее, то заметил, как Михаэль приложил согнутые пальцы ко рту и загулял глазами по гостиной. Подобные жесты пропускались мимо и воспринимались, как обычная реакция. Михаэль слишком упорно стал смотреть на ключицы, которые виднелись через полурасстëгнутую рубашку Джонсона.

      — Тоже вымотался? А то завис, — Ларри помахал рукой перед носом. — Садись, поиграем в приставку Сала, только без звука. Э, если ты не против!

      Михаэль безмолвно, как и всегда, придвинулся на диване поближе. Ларри чувствовал его присутствие у левого плеча.

      Полчаса они играли в какой-то квест для двух игроков. Во время проигрыша Ларри чувствовал аккуратные поддерживающие касания Михаэля. Он мягко обхватывал пальцами запястье и держал до момента, пока Ларри не перестанет злиться и угрожать разбить джойстик.

      — Нет, это меня убивает, надо что-то другое, но я не знаю, что, — Ларри всплеснул руками и устало развалился на диване. — Такое хорошее настроение было, прикинь? — он описал большой круг и показал ладонями взлетающую птицу, пересказывая Люция. — Я бы порисовал, но тут слишком тесно и рисовать в ожидании внезапного прихода кое-кого не особо люблю.

      Михаэль призадумался, а потом стал тормошить Ларри за руку и указывать на дверь.

      — Из отеля хрен выйдешь, да и гулять на лавках среди бомжей не хочу, — заявил Ларри.

      Рука Михаэля указала в потолок.

      — Крыша?

      Михаэль с улыбкой кивнул и дëрнул Ларри за запястье. Теперь настала очередь Джонсона бежать за низкорослым молчаливым парнем и поспевать по лестнице вверх.

      На крыше оказалось холодно, и Ларри вздрогнул от сильного ветра, который продул под чëрной рубашкой. На плечи прилетело зажëванное женское пальто. Оно пахло травой и землëй, будто в нём недавно убирались в саду. Но Ларри было всë равно: он тут же в него укутался и зябко поëжился.

      Тощий Михаэль в лëгкой продуваемой футболке невозмутимо стоял на холоде и звал вперëд. Ларри никогда не был на крыше этого крыла отеля и лишь потом вспомнил, что Михаэль упоминал в переписках о ней. Здесь находилось несколько теплиц. Вдали от высоток Манхэттена они казались настоящим летающим крытым садом. Владельцы отеля имели манию к растениям на каждом углу, но Ларри понимал их. В Нокфелле так много деревьев вокруг, стоило выехать на окружную дорогу. Здесь же находился Центральный Парк посреди каменных и стеклянных кубов. Вспомнились далëкие времена поездки с Робертом.

      — Слушай, ты не мëрзнешь? Через два дня ноябрь… о, чëрт, скоро Хэллоуин! Надо будет достать жëлтую олимпийку, — Ларри усмехнулся с самого себя.

      Михаэль подрагивающей рукой показал, что холодно ему лишь немного.

      — А тут нет второго такого же пальто? — стоило Ларри раскрыть своë, как от внезапного порыва ветра оно сорвалось с плеч. — Бля!

      Пальто сдувало с пола крыши в сторону края. Ларри с ужасом подхватил его возле трëх грязных шезлонгов. На одном из них лежала чья-то плотная тëмная куртка.

      — О, а вот и ещë, — Ларри передал нагретое пойманное пальто Михаэлю, а сам накинул куртку, которая была вся в сырой земле. — Бр-р, холодная! Но ничего, сейчас согреюсь, — запрыгал он.

      Михаэль с удивлением глядел на него и указал сначала на чистое пальто, а потом на куски земли, которые Ларри попутно счищал с куртки.

      — Да это херня! — усмехнулся он, уютно закутываясь, и бахнулся на сильно скрипнувший шезлонг. — Один раз я нассал в шлем брату, и это ещë не самая мерзкая вещь, которую я сделал, — звонко засмеялся он. — Кайф, будто дома очутился. Я, похоже, реально немного собака, только Салу не говори, а то он ржать начнëт.

      Михаэль без брезгливости присоединился на соседний шезлонг, прыгнув на него в нагретом Ларри пальто. В тëмную звëздную ночь он развалился с таким блаженством, будто загорал на пляжном солнце среди туристов.

      — Ништяк, сюда бы телик. Хотя тут куча людей в окнах торчит, гляди, — Ларри показал пальцем на соседнее здание и через минуту скривил улыбку. — Скукота, они делают то же, что и мы. Валяются на диване.

      Михаэль не шевельнулся. Он так пригрелся в пальто и вымотался за день, что уснул прямо на крыше.

      — Ты как Сал, — Ларри устало вздохнул, снимая грязную куртку. — Фу, что это, — он скинул прилипшего дохлого червяка с крыши. — Завтра на работу ещë, вот дерьмо.

      Сколько бы Ларри ни пытался будить Михаэля, тот не дëргался. Делать было нечего. Ларри прямо в пальто перекинул его через плечо и осторожно понëс в квартиру.

      Утром Джонсона разбудил Сал, который навис с недовольной физиономией.

      — Это мой диван и мой ковëр, на который ты положил свои тапки, — надавил Сал. — А почему дверь в квартиру была открыта?

      Из прошлой ночи Ларри помнил то, что дотащил Михаэля до своей комнаты и положил на кровать в уличной одежде, а сам ушëл спать на диван в гостиную.

      — Блин, Сал… Который час?

      — Шесть утра, — скрестил руки брат. — Ты в мусоре валялся, что ли? Вся рубашка в земле, придурок.

      — Нет, был на крыше, там куртка просто в грязи вся… — Ларри еле разлепил глаза из-за яркой лампы. — Кстати, я не пëс, а орëл, — сонным голосом выдавил он.

      — Ладно, — Сал безмятежно пожал плечами, — пойду спать к тебе. В ботинках.

      Едва он зашаркал в сторону спальни, как Ларри моментально очнулся и, сделав ловкий крюк, встал посреди прохода.

      — Там точно никого нет! — огрызнулся он.

      Сал только брови поднял в недоумении.

      — В смысле… аргх! — Ларри со злостью шлëпнул себя по носу. — Дай мне кое-что забрать! — он открыл дверь.

      — Не забудь вытащить гейскую порнуху из видака, — кинул вслед Сал.

      — Я еë не смотрю, у меня воображение есть.

      — Зато я смотрю. Мне помогает убираться в квартире.

      Ларри с подозрением выглянул из-за двери.

      — Не понял, — низко прогундел он.

      — Знаешь, когда там стонут «глубже», я с силой впихиваю швабру под диван и достаю до пыли, а когда тряпкой оттираю въевшееся пятно и слышу «быстрее» или «жëстче», то это реально очень мотивирует, — спокойно объяснил Сал. — Попробуй, помогает избавляться от грязи и надоедливых посетителей. А когда чувак кончает, я понимаю, что надо пенки добавить…

      — Ты ебанутый, — без вопроса сказал Ларри и закрыл дверь.

      Ни пальто, ни Михаэля в комнате не оказалось. Вероятно, Михаэль проснулся раньше и забрал грязную одежду.

***

2005 год, конец февраля

      — Полгода я ковырял листовки, чтобы в итоге прийти к обосранному трейлеру или как оно называется? — сегодняшним зимним вечером Ларри, одетый в утеплëнную оранжевую куртку и плотные чëрные обтягивающие штаны, раскинул руки по сторонам и кричал на разрисованную граффити стену с объявлением об аренде помещения. — Замечательно! — сарказм так и сквозил от него. — Сколько уйдëт на ремонт? И кого искать?

      — Может, ты отдашь это дело кому-то другому? — спокойно вставил свои пять центов Сал. — Найми агента.

      — Я похож на рок-звезду? — огрызнулся Ларри, резко поворачиваясь к сводному брату. — Чëрт возьми… Может, ну его? — он чувствовал себя опустошëнным. — Здесь такая большая конкуренция. А так… вернусь в Нокфелл, попрошусь обратно к Трэвису.

      — Эй, я с тобой не просто так поехал, вообще-то, — обиженно отозвался Сал. Его короткая болоньевая бело-синяя куртка была обклеена красными рисунками, пародирующими знаки дорожного движения. Сал зашаркал белым кроссовком по ледяному асфальту. Несмотря на февраль, он и Ларри решили прокатиться на мотоциклах, естественно, поменяв резину.

      — Да, ты увязался, потому что тебе нужен мозговправлятор от закидонов, — покрутил у виска Ларри, но постыдился сказанных слов. — Извини. Херня какая-то везде, а времени ни на что не хватает.

      — Я стараюсь, как могу. Да и не только я — Михаэль многое сделал. Он тебе на руки карту притащил, слепой ты идиот.

      — Я знаю, Сал! Знаю, что вы поддерживаете и помогаете, — устало вздохнул Ларри и глянул вверх. Вечернее морозное небо было таким безмятежным. Облака плыли туда, куда им велел ветер; никаких преград и полная свобода. — Надо что-то делать.

      Ларри не так давно разузнал от Михаэля про базу Бруклинских Пиратов. Банда байкеров владела дорогами на трети Манхэттена как раз со стороны отеля и одноэтажного небольшого помещения, которое Ларри обозвал трейлером. Нужно было как-нибудь договориться с ними, но для начала застать. Желательно, не с пустыми руками. О последнем Ларри позабыл, когда читал карту.

      База Пиратов располагалась в гаражном квартале неподалëку от Бруклинского моста. Если глянуть вниз, то можно увидеть пролив Ист-Ривер. Сейчас водная гладь блестела, отражая множество ярких огоньков Манхэттена.

      Музыка в квартале не играла. Внутри — жутко темно и подозрительно тихо, несмотря на дребезжащий шум Хонды, на которой приехал Ларри. Сал был на Ямахе и почти всю дорогу вилял с непривычки.

      — Неужели я ошибся с местом? — заглушив мотор Хонды, Ларри снял шлем и оглядел большую пустую бетонную площадку, напоминающую вертолëтную.

      Тишина. Подул сквозящий ветер, свист пролетел меж гаражей. Но стоило отойти на пару метров от Хонды, как громовой смех разорвал ночную тишь. Множество улюлюкающих криков вперемешку с жужжанием мотоциклов окружило растерявшихся Ларри и Сала. В воздухе вздымались чëрные флаги с нарисованным красным зубастым черепом и яркой зелëной надписью «Пираты Бруклина».

      — Тэк-тэ-эк, Хонда модели Ястреб, ого! — один из байкеров в джинсовой рванине объехал братьев. Его разукрашенный аэрозольными красками мотоцикл напустил дыма из пердящего выхлопа прямо в лицо Салу, отчего тот закашлял и замахал рукой. Байкер злобно и сипло засмеялся, продолжая: — Сами отдадите? Или будем махаться саблями?

      Ларри уже сто раз пожалел, что ввязался в ненадëжную авантюру. Вся эта кучка неотëсанного ширпотреба ему не нравилась ни поведением, ни внешним видом. Ни один из них не был в костюме или шлеме. Дымящий байкер отъехал подальше. От этого Пирата несло вонючей рыбой и протухшим кефиром.

      — Сраные сумеречные тряпки, чëрт подери, — рыкающий возглас прогремел меж рядов злобно клокочущих байкеров. — Говорил держаться в километрах от Пиратов Бруклина!

      — Мы не Волки! — Ларри посильнее натянул утеплëнную спортивную куртку. Февраль на улице давал о себе знать.

      — Христова срань, ни черта не разгляжу, — снова заговорил неизвестный гонщик. — Пропусти, — толкнул он одного из своих, — я рассмотрю оборвышей из центра.

      Наконец, главный из Пиратов показался на виду скрещенных лучей от фар Ямахи и Хонды. Он был среднего роста и крепкого телосложения. Лицо покрывала грубая бордовая щетина, на голове — чëрная бандана с черепом повязывала сальные ярко-красные волосы, часть из которых вплеталась в пряди, укреплëнные тяжëлыми тëмными бусинами. Плотная серая куртка с шипами на плечах была грязной и мятой, а вдоль еë воротника шли салатовые полосы-зигзаги. Грозный главарь Пиратов стоял с руками на боках и, морща широкий розоватый нос, разглядывал Ларри и Сала глубокими синими глазами, которые блестели от фар мотоциклов.

      — Говоришь, не сумеречные тряпки? — его голос скрипел, как у больного ангиной.

      — Нет, я пришëл договориться! — громко ответил Ларри. Он пытался собрать всю мужественность, но боялся перегибать палку.

      — Договориться, — главный Пират подошëл ближе к приехавшим парням. Он сощурился, когда оглядел лицо Сала. — Сэр Фишер! Вернулись с подарком! — лицо Пирата из злобного превратилось в радостно-удивлëнное. — Привезли быстрого Ястреба! Огромная благодарность. Парни, — свистнул он остальным бандитам, — забирайте.

      Не успел Ларри понять, что произошло, как с новой силой взревели моторы байков, и довольные уловом Пираты окружили его, оттолкнули от Хонды и угнали мотоцикл в темноту.

      — Подарок принят, сэр Фишер, — главный Пират благодарно поклонился, поправляя серебристое кольцо в носу. — Территория теперь под контролем Пиратов Бруклина. Обращайтесь, я решу проблемы.

      Он с отрывистым смехом запрыгнул на мотоцикл и уехал вслед за остальными. Только эхо слышалось вдали.

      В отель Ларри вернулся, метая гром и молнии.

      — Подарок, блять?! Сэр Фишер?! — он яростно вцепился в рукав футболки под курткой и чуть не оторвал его. — Что за херня произошла полчаса назад, Сал? О-о-о, не говори! Это снова твои дерьмовые приколы! Вот эта херня! — Ларри, размахивая руками, махом скинул кроссовки и плюхнулся на диван в гостиной в уличных штанах. — Нельзя же просто так быть тихим и нормальным, не-ет, хуйня должна была случиться! Я потерял бдительность, да как?! — орал в потолок Ларри. — Всë же было нормально!

      — Ты наорался? — Сал невозмутимо стоял со скрещенными руками, прислонившись плечом к стене. — Всë не так плохо.

      — Да-а? — Ларри резко сел на диване и бросил на Сала проклинающий взгляд. — Интересно, почему?

      — Ямаху же оставили, — Сал отогнул один палец. — И Рэйдж тебе поклонился.

      — Рэйдж?! Твою ж мать! — взвыл снова Ларри, падая обратно на диван. — Ты даже имя его знаешь!

      — Это байкерская кликуха, — Сал оторвался от стенки. — Пираты рано или поздно пригнали бы сюда, — он показал на пол. — Поверь, Сумеречные Волки те ещë упыри.

      — Поверь, — сплюнул воздух Ларри. — У меня теперь нет мотоцикла. А знаешь, что? — он сел на край дивана. — Я завтра напишу заявление в полицию!

      — Они ещë могут вернуть Хонду, Ларри.

      — Ага, ещë скажи, что ты у них спрашивал, — исподлобья глянул Джонсон.

      — Ну да, — невозмутимо пожал плечами Сал и всосал губу.

      Ларри беззвучно открыл рот и посмотрел на него, как на полнейшего идиота.

      — Да что? Вернëм мы твою Хонду, когда ты разберëшься с арендой, — Сал раздражëнно выдохнул носом.

      — Мы? Так, подожди, — неверяще замотал руками Ларри. — Я одного не понимаю… нет, я сам у него спрошу, какого чëрта произошло, — он поднялся с места и направился к выходу.

      — Ты куда?

      — Искать твоего молчаливого сообщника, — процедил Ларри и со злобой хлопнул входной дверью квартиры.

***

2005 год, февраль, этот же вечер

      Смена заканчивалась. Коридоры отеля блестели настолько, насколько позволяли бюджет и работоспособность сотрудников. На третьем этаже Михаэль только-только поставил помытое ведро, влажную отжатую швабру и успел снять перчатки и фартук. Выйдя из кладовки, он увидел, как по красному коридору с абстрактными маленькими картинами разъярëнным быком наступал Ларри. Он пыхтел так громко и злобно, что скоро дым повалит из носа.

      — Стой, где стоишь, Михаэ-эль!!! — крикнул Ларри. Звенящее эхо разлетелось по всему коридору.

      Михаэль привык к крикам во время смены. Сначала сделать то, потом — это, — подобное входило в его типичный рабочий режим. Но настолько яростного Ларри, ещë и разозлëнного на него, он видел впервые.

      — Так, а теперь объясняй, — Ларри зажал его возле стены, перекрывая рукой путь к побегу. — Какого хера ты и Сал сговорились с Пиратами?

      Испугавшись, Михаэль мигом полез в карман зелëных джинсов и принялся быстро-быстро черкать на блокноте.

      «Что-то пошло не так?» — показал он Ларри.

      В глазах Джонсона блеснул огонь ярости.

      — Не так?! — он с силой долбанул рукой по стене возле уха Михаэля, из-за чего тот вжал голову в плечи. — Вот это, — Ларри достал карту и затряс ею перед носом. — На кой чëрт ты меня подставил? Я поехал к ним уверенный, что всë пройдëт нормально, но знаешь, что произошло, блять? — Ларри поднял руку и со всего маху бросил карту на пол так, что та отлетела. — У меня украли мотоцикл! — голос содрогался от злости. — Взяли — и спиздили прямо из-под носа!

      «Украли?» — быстро начеркал Михаэль.

      — Ага, прикинь? — Ларри еле оторвался от стены, хотя по сжатому кулаку было видно, как он хотел еë ударить. — Чëрт возьми! — он отвернулся, хватаясь за голову, начал мямлить несуразицу и расхаживать туда-сюда.

      Михаэль поднял карту с пола и развернул. Он пробежался глазами по тексту, после чего пытался коснуться мельтешащего Ларри, чтобы привлечь внимание, но вместо этого заелозил подошвой по чистому полу.

      — Хватит, это бесит ещë сильнее! — надоедливый скрип заставил Ларри повернуться. Михаэль развернул карту к нему лицом и ткнул пальцем в нужную часть текста. — Ну что ты хочешь показать? — сощурился Ларри. — Не пытайся договариваться с Бруклинскими Пиратами без подачек, лучше принести что-нибудь, сойдëт даже торт?.. — зачитал он вслух и шокированно вздохнул. — Ты… боже… да какого…

      Ларри сел на пол возле стены, не в силах злиться дальше. Его стало трясти.

      — То есть, я сам виноват, — судорожным голосом сказал он. — Опять проебался. А что я снова удивляюсь? Я же всегда во всëм проëбываюсь!

      Михаэль сел рядом с ним. Минуту назад кричащий Ларри теперь молча смотрел в красную стену пустым взглядом.

      «Я помогу вернуть мотоцикл», — написал Михаэль.

      — Да забей, я сам виноват. К тому же ты… да как? — Ларри нервно усмехнулся. Он сидел, ссутулившись и положив локти на колени.

      «Я тоже виноват. Надо было сразу что-то предложить. Можно попробовать выкупить».

      — Я завтра в полицию пойду, — устало почесал макушку Ларри. — Хватит с меня этих бесполезных идиотских приключений. Я как ничего не понимал в этом чëртовом мире, так и не пойму. Пора бы уже смириться.

      Михаэль стал быстро писать в блокноте.

      «Тогда, может, сделать кексы? Или бургеры?»

      Ларри тихо засмеялся.

      — Ты меня успокоить и откормить пытаешься после того, как я на тебя накричал, — часть лица его скрывалась за плечом, но неожиданно пронизывающий теплотой взгляд перешëл на Михаэля. — Я, наверное, трачу слишком много энергии из-за стресса на работе и поиском помещения, вот и становлюсь таким невнимательным.

      «На меня часто кричат, я привык, так что не в обиде», — Михаэль едва мог посмотреть на Ларри в ответ. Он не был готов к такой быстрой смене эмоций.

      — Не заставляй меня чувствовать себя ещë более виноватым! — взмолился Ларри. — Я даже Салу карту не дал прочитать. Он тоже ничего не знал, правда, откуда его знали эти Пираты… Нихрена не понимаю, как всегда! Короче, это я дебил.

      Ларри искренне раскаивался за то, что кричал пять минут назад, и Михаэль внутри таял, как мороженое в летнюю жару.

      — Мы можем пойти на кухню ресторана, когда Сал отправится дежурить, — зашептал он, положив руку на плечо Ларри.

      — А, да, можно, — Ларри ошеломлённо глянул на него. Его голос стал тише: — Давай, я не против.

      — Кухней можно пользоваться, но нельзя брать не свою еду, — продолжал шептать Михаэль. Он незаметно поглаживал плечо Ларри, но не смотрел на него. Стеснялся.

      — Предлагаешь сгонять в магаз? — Ларри тоже перешёл на шёпот. Наверное, он даже не заметил этого.

      — Я могу, — ближе придвинулся Михаэль и, наконец, поднял глаза. — Только скажи, чего бы ты хотел?

      — Эм, — Ларри дыхнул рядом. — Блин, — он прекратил шептать, но продолжал говорить достаточно тихо, — я немного охренел сейчас, — появилась сдержанная улыбка. Михаэль неотрывно продолжал смотреть на него. Его лицо было в сантиметрах пяти, но Ларри отвернулся. — Совсем из башки вылетело, что ты можешь говорить, но шёпотом, — голос звучал так близко.

      Михаэль резко отвернулся. Попытка продвинуться дальше дружеских отношений снова обломалась, как и тогда на крыше, когда он надеялся, что Ларри с ним укутается в одно пальто.

      «Извини, я стараюсь не шептать», — волнующимся почерком написал он.

      — Да я не предъявляю! — запаниковал Ларри. — Не знаю, как объяснить, аргх!

      «Тебе неприятно?» — Михаэль с упором глянул на него.

      — Нет, — Ларри ненадолго завис, разглядывая его в ответ, — ты мне доверяешь. И это многое значит для меня.

      Оба просидели в тишине несколько секунд.

      — Я ещё хотел сказать, — вздыхая, продолжил Ларри, — не шепчи прямо в ухо. Мне было охренеть щекотно, — он поднялся с места. — Ладно, пошли к придурку-младшему. С ним в магазин веселее идти.

      Михаэль не увидел его лица, но по взволнованному голосу ощутил трещину в непробиваемой стене.

***

2005 год, начало марта

      Надо было решить проблему с украденным мотоциклом, который Пираты ошибочно посчитали подарком. Михаэль понятия не имел, куда увезли Хонду, хотя примерно представил место после пересказа Ларри.

      Кстати, о Ларри. Недавнюю ночь он, Михаэль и Сал хотели провести на кухне ресторана внутри отеля. Особой работы там нет: для обычных клиентов ночью доступ закрывался. Ресторан оставался открытым, чтобы его могли посещать работники, у которых была ночная смена, и гости отеля.

      Михаэля на кухне многие знали и втихую приняли. Хозяйка отеля запретила присутствие посторонних лиц после продажи выпечки, которая делалась с использованием оставшихся ингредиентов. Поэтому Михаэль притащил свои, в чëм Ларри ему помог.

      — А он то-оже готовит? — протянул местный повар по имени Ксавьер, показывая на Ларри. — Я видал вас на входе. Подработка?

      Михаэль с улыбкой кивнул и быстро пихнул Ларри лопатку.

      — Слушай, Курьер, не могу найти эту… — Сал, надевший фисташкового цвета фартук, почесал голову, на которой красовался пучок, заправленный в специальную сетку для волос. — Короче, надо ту большую байду отмыть от пригоревшего супа, который я делал на той неделе, — показал он на гигантскую кастрюлю в самом дальнем углу кухни.

      — Пригоревшего супа… — Ларри скорчил недоумение. — Такое реально вообще? — обратился он к Михаэлю.

      Тот пожал плечами. Когда Сал увëл Ксавьера, бомбардируя его идиотскими вопросами, Михаэль облегчëнно вздохнул и потянул Ларри за руку.

      — Фартук? Ладно, это ещë окей. Так, можно хотя бы без сетки? А то я себе волосы все вырву, — Ларри завязал высокий хвост. — Глянь, нормально?

      Михаэль, жмякая свои четыре розовых пучка на голове, улыбнулся одним уголком рта.

      — У тебя волосы всегда такие, ну, — Ларри пытался изобразить руками огромный шар. — Я просто никогда не видел столько волос у кого-либо. Даже у Тодда!

      Михаэль, зевая, потянулся, а потом изобразил пальцами птичек на макушке.

      — Сложно это всë, — Ларри положил локоть на стол и тоже зевнул. — Столько приключений за день. Что-то я охренел. Ещë и завтра надо дуть в полицейский участок… — он смотрел устало, почти томно. — Только пожру чего-нибудь.

      Михаэль так сильно понимал его сейчас. Он сам жутко хотел забить на всë и свалить в квартиру, чтобы плюхнуться на матрас и забыть, как Роксана в очередной раз запрягла его с мытьëм толчков. Желание помочь Ларри хотя бы немного подсластить неудачный вечер заставляло стоять на ногах. Михаэль уже чувствовал, что завтра снова будет ходить по коридорам на автомате и спать на ручке скользящей по полу швабры. А там и упрëки от начальницы посыпятся, Роксана начнëт делать вид, что ей все кругом должны, потому что она отлично организовывает смены.

      — Слышь, не напрягайся, — Ларри растормошил задумавшегося Михаэля за плечи. — Может, ну эту готовку? Ты сонный, как обдолбанный.

      Михаэль очень хотел сделать что-нибудь в подарок. Он привык дарить Ларри вещи, которые тому нравились, а последние полгода из-за работы не смог нормально угостить. Причина: тот же Ларри, на которого Михаэль пялился всë свободное время. Раньше он его тратил на перебежки от отеля до почтового отделения, чтобы кинуть посылку и прибежать обратно. Или на перерывы для компьютера. Михаэль с Эшли стал реже общаться из-за этого, а может, из-за занятости самой Эш. Хотя та всегда поддерживала его стремление сблизиться с Ларри и отправляла множество злобных рожиц, когда тот в упор не замечал подкатов.

      Михаэля такая слепота даже веселила, правда, трудно иногда было вот так стоять и смотреть в карие глаза.

      — Ты опять завис, дружище, — Ларри приложил ладонь ко лбу Михаэля. — Может, спать ляжешь?

      Ларри был слишком заботливым. Михаэль знал, как он любил свою маму Лизу. Ларри часто упоминал о ней в переписках. С трудом верилось, что Лиза была причастна к культистам Нокфелла и отбывала срок в тюрьме штата Иллинойс.

      — Ты еле глаза открываешь, прекращай уже себя винить, — Ларри снова выдернул Михаэля из залипательного состояния. — Если ты надумал, что сможешь подкупить меня жратвой, то мысль хорошая, конечно, но, во-первых, ты тут вообще ни при делах. А во-вторых, потом виноватым чувствовать себя буду я.

      Удивительная проницательность Ларри заключалась именно в этом. Он всë понял, взглянув лишь раз. Правда, Михаэль не собирался именно подкупать, он хотел сделать приятный подарок, как раньше, но и слабое ощущение вины за неприметный текст на карте присутствовал. Парадоксально, что вместе с этим Ларри напрочь не видел симпатию. Но Михаэль и не хотел говорить о ней. Пока его и так всë устраивало.

      — Вы сваливаете, серьëзно? А я тут скучать один буду, получается. Этот Ксавьер о-очень занудный, — недовольно буркнул Сал, но почти сразу улыбнулся. — Хотя вы такие задолбавшиеся оба. Кстати, на ковре спать дико удобно, Миха, у тебя есть ковëр, а то я не помню…

      Ларри насторожился от последнего слова Сала.

      — Не в том смысле, успокойся, — вздохнул Сал. — Я тогда не особо комнату разглядел.

      — Смотри. Иначе потащу к первому попавшемуся, — щурился Ларри.

      Михаэль не особо понял, о чëм шла речь, но вмешиваться не собирался. Он взял так и не разобранные пакеты с продуктами, вышел с Ларри в отель и потащился на пятый этаж.

      — Перевод еды, эх, неужели нельзя было оставить в каком-нибудь холодильнике? — Ларри жалобным голосом прозвучал в метре. В ответ Михаэль отрицательно помотал головой.

      Наконец они добрались до квартиры.

      — Ладно, спокойной ночи или чего там, — Ларри не стал заходить внутрь.

      За секунду в голове Михаэля вспыхнула мысль затащить Ларри насильно, опрокинуть на матрас и с нежностью любоваться всю ночь через сон, ласкать и любить до тихого шëпота и блаженных стонов сквозь поцелуи. Возникший в образах пушистый розовый дьявол издевательски захихикал, и Михаэль теперь боялся поднять взгляд, потому что на лице всë было написано. А Ларри расстраивать не хотелось.

      «Хорошо выспаться», — скромно написал он на бумаге. Внутренний резвящийся дьявол туманил последние остатки сознания.

      Но Ларри вовремя ушëл. Теперь Михаэль мог спокойно предаваться творящемуся розовому пламени страсти, если, конечно, не уснëт раньше.

      Очередное утро марта выдалось тяжëлым. Мысли о пропавшей Хонде нагрузили с новой силой. Михаэль выловил Сала, когда тот возвращался с очередной ночной смены.

      — Ты хочешь поговорить с Пиратами? — Сал удивлëнно читал записи на блокноте. — Погоди, а как…

      Вот этим Сал и раздражал. Для него слово «поговорить» от Михаэля превращалось в квест самопознания: оказывается, речь — это не только болтовня ртом.

      — Слушай, Ларри уже написал заяву, — продолжил Сал. — Не факт, конечно, что мотоцикл скоро найдут, но я бы не лез.

      «Разве не ты говорил, что Пираты лучше Волков?» — с раздражением написал Михаэль.

      — Может, говорил, — почесал голову Сал. — Я сказал, что у Пиратов лидер лучше. Ты же сам потом выяснял, разве нет?

      Сал был прав. Михаэль подслушал возле одного кафе разговоры байкеров о том, что представляли из себя Бруклинские Пираты и где располагалась их база. И именно он кое-как выведал у одного из мотоциклистов информацию про территорию и каким образом она привязывалась к владельцам мотоциклов. За это пришлось отдать заработанные чаевые. А ведь он мог их отложить на помощь Ларри в аренде помещения или ремонте.

      Михаэль шумно вздохнул. Слушать Сала — опасное дело, теперь он это точно уяснил.

      — Ладно, у меня идея. Надо проникнуть на их стоянку или где там у них все украденные мотоциклы хранятся, — предложил Сал. — Ты можешь отвлечь Ларри, а я по-быстрому сбегаю и узнаю, что у них там.

      Вот чего точно Михаэль знал, так это то, что Ларри не отпускал Сала дальше ста метров от себя. Идея Фишера сразу отметалась, но помочь очень хотелось. Лишь бы Ларри не разозлился.

      «Я сам схожу», — написал Михаэль.

      — Да ну, чел. Они тебя раздавят, — Сал ущипнул тонкую руку Михаэля. — Вряд ли Ларри обрадуется ещë одной пропаже.

      Больше Сала слушать Михаэль не стал. Когда Фишер отыгрывался на Роксане, то ему было плевать. На себе испытывать шутки Михаэль не хотел.

      Итак, Ларри стоял на посту швейцаром и помогал разгружать чемоданы новому поселенцу. Михаэль хотел бы позалипать на него, но запрятанная в кармане джинсов карта и выдавшийся выходной намекали на шанс, который нельзя упускать. Поправив длинную тëмно-розовую куртку, которая была велика, Михаэль накинул капюшон с мехом и быстрым шагом направился в сторону метро.

      Был ещë день. Бруклинский мост в холодное время года казался тихим, но красивым. Ветер сдувал с него остатки снега, и тот, кружась, серебрился и плавно падал в пролив. Михаэлю было не до красоты. Он вглядывался в гаражный лабиринт. Чем дальше, тем сильнее площадку накрывал туман, скрывающий не только множество высоток вдали, но и опоры моста. На этом фоне Михаэль казался крошечным храбрецом, который вышел на арену, чтобы сразиться с монстром.

      Он ступнëй потёр голень поверх штанины и, вздыхая, направился в туман искать пропавших Пиратов.

      Найти их оказалось не так сложно. В глубине гаражного квартала на стоянке поломанных автомобилей стоял огромный бетонный дом-короб, наверху которого развевался большой пиратский флаг. Вокруг валялись обломки мотоциклов: фары, руль, вилки и ещë детали. По сторонам от входа, над которым кислотно-зелëным горела надпись «River Port», стояли столбы, обмотанные колючей проволокой, а на них были нанизаны мотоциклетные шлемы — как черепа врагов в племенах. Окна у двухэтажного квадратного короба оказались наглухо заколочены. Михаэль прислушался, пытаясь уловить людской шум или музыку.

      — Эй, ты, девчонка, — резко объявившийся со спины байкер напугал до прыжка. — Собаку потеряла?

      Наверное, Михаэль был слишком низким для Пирата, а его длинная куртка больше напоминала женскую. Он обернулся и сильнее прикрыл голову капюшоном, скрывая почти всë лицо за волосами.

      — Чего молчишь? Немая? — усмехнулся Пират. Он моментально раздобрел и раскинул руки. — Ладно, так кого или чего потеряла-то? Может, помогу!

      Михаэль стал оглядываться по сторонам. Он не помнил, как именно выглядела Хонда Ларри. Знал, что большая, чëрная и с надписью «Honda» на корпусе. Найдя взглядом похожий мотоцикл, Михаэль показал на него.

      — Байк? — обернулся Пират. — Это к капитану Рэйджу надо. У него все запчасти выторговываются.

      Михаэль чувствовал, что его кошелëк сегодня сильно опустеет.

      — Беру долларами, — с ходу выдал Михаэлю вышедший красноволосый главарь Пиратов. — Карты не принимаю.

      «Мне нужна Хонда, которую недавно привезли вам», — написал в блокноте Михаэль и смело ткнул Рэйджу в щетинистое лицо.

      — Хар… Дорого, — заржал главарь и резко изменился в лице. — Ястреба продам за два с полтиной косаря, — он протянул руку, словно ждал подачку.

      Михаэль не опустил взгляд, так и продолжая недоверчиво таращиться на Рэйджа.

      — Без вранья, — улыбнулся с суровым взглядом Рэйдж. — Это честь Пирата.

      Слова главаря ни разу не убедили Михаэля, хотя последняя фраза запомнилась ему. Пару лет назад он начал увлекаться пиратской темой — не до фанатизма, но ему нравились истории про них. Бруклинские ворюги совсем не честные, потому и разговор с ними только один — с глазу на глаз.

      — Хорошо, — Рэйдж опустил пустую ладонь. — Какие требования?

      «Хонда», — написал Михаэль.

      — Парни! Привезите Ястреба! — приказал банде Рэйдж.

      На раздолбанной стоянке через пару минут появился байкер-оборвыш верхом на мотоцикле Ларри.

      — Теперь договорились? — снова протянул руку Рэйдж.

      В этот раз карт у Михаэля не осталось. Он мог бы, конечно, дождаться находки полицией, но мало ли что могло случиться с мотоциклом за время поисков. В голове вертелась дурацкая фраза Ларри, которую Михаэль принял слишком близко: «Кажется, понятно, почему с тобой не общаются». Ему хотелось показать, что он не занудный и не тихий, каким его все представляли.

      Две с половиной тысячи долларов, скопленные кровью и тяжкой работой в течение трëх последних месяцев, испарились из кошелька.

      — Передавай привет дурачку, который привëз Ястреба, — Рэйдж, довольный успешной сделкой, отдал честь двумя пальцами и под смех остальных Пиратов скрылся внутри дома.

      Хонда осталась на стоянке. Михаэль обошëл еë, поглядел, потрогал. Она была пугающе мощной, но Ларри рассказывал о ней с обожанием и то, сколько всего ей пришлось пережить. Михаэль схватился за руль и попытался приподнять мотоцикл, чтобы снять с подножки, но чуть не свалился. Байк оказался очень тяжëлым.

      Водить мотоциклы Михаэль не умел. У Хонды остался ключ зажигания, но мотор был выключен. Чтобы протащить мотоцикл, нужно иметь кучу сил, однако подземная парковка находилась в двух часах пешим ходом от гаражного квартала. Михаэль снова попытался сдвинуть тихую Хонду и весь облился потом до дрожи в руках, когда смог протащить еë лишь на пару метров.

      Сначала он хотел написать Салу, а потом вспомнил, что Ларри напрочь запретил тому кататься без него. Михаэль не знал конкретных причин, но радости Фишеру больше не хотел доставлять, поэтому, взволнованно вздохнув, решился написать самому Ларри на сотовый.

***

2005 год, этот же день

      После сообщения от Михаэля Ларри на всех парах помчался в сторону гаражного квартала. Сначала он хотел поехать на Ямахе, но опыт научил, что к Пиратам не стоит соваться с какими-либо мотоциклами вовсе. Поэтому, воспользовавшись временем ланча и подсказкой коллеги Генри, Ларри побежал к метро.

      Он никогда не катался на подземном транспорте, и тысячи людей, снующих по эскалаторам вверх и вниз, вызвали у него панику. Ларри растерялся в толпе и постоянно смотрел на время в маленьком дисплее нового раскладного телефона.

      — Я опоздаю, дерьмо, куда надо… — он подгонял себя вперëд, пока не наткнулся на указатели. — Чëрт возьми, это похоже на те безумные гонки с Призраком!

      Сначала Ларри сел не на ту ветку и чуть не упал в обморок, когда вышел не там, где нужно. Ему казалось, что спустя полгода проживания в Манхэттене Нью-Йорк он знал достаточно хорошо. Оказалось, что Ларри не изучил и десятой доли громадного мегаполиса.

      Снова спустившись в метро, он провозился возле карты, пытаясь запомнить правильный маршрут.

      — Надо было взять Полароид, хотя… — Ларри замешкался и стал искать в куртке бумажку и карандаш. К его удивлению, всë это оказалось на месте, даже ручка была и почему-то завалялась художественная кисть. Перерисовав нужную часть карты, Ларри, наконец, сел на поезд и вышел на правильной станции.

      До конца ланча осталось сорок минут. Ларри понятия не имел, насколько опоздает, поэтому начал заранее придумывать оправдания и задыхался от бега и задувающего в открытый рот холодного ветра.

      Добравшись до гаражного квартала, он с прищуром всмотрелся в туман. Никто не ждал и не появлялся.

      — Михаэль!!! — Ларри так громко крикнул, что запершило горло и началась одышка. — Чëрт… где ты?.. — тяжело дыша, он поплëлся по площади через туман.

      К счастью, Михаэль услышал его вопль и показался уже через минуту. Он попрыгал на месте, подзывая рукой, после чего снова скрылся. Ларри ускорил шаг и перешëл на бег, пока не увидел возле гаража свой старый, целый мотоцикл. Он готов был упасть на колени и заплакать, но вместо этого судорожно засмеялся, потому что ещë не отошëл после панических атак в метро.

      — Ух, охренеть, — выдохнул громко Ларри. Он добрался до Хонды и упал на неë животом. — Я думал, что сдохну. Спасибо тебе огромное, Миха…

      Михаэль, как и всегда, ничего не сказал. Он молча потоптался на месте.

      — Слушай, как ты вообще это сделал? — отдышавшись, Ларри выпрямился и стал внимательно оглядывать мотоцикл.

      «Договорился», — показал на блокноте Михаэль.

      — И что, они просто так отдали мотик? — охнул Ларри.

      Михаэль замялся, но всë же написал:

      «Кое-что пришлось отдать взамен. Не переживай».

      — То есть… Они тебя не тронули? — Ларри оглядел Михаэля. Никаких ушибов или пятен крови не обнаружил. Михаэль ходил нормально, вроде бы. Выглядел, правда, так, будто пытался сдвинуть целый вагон. — Может, денег требовали?

      Взволнованный взгляд Михаэля устремился в сторону.

      — Ты что, откупился? — Ларри схватился за лоб. — Охереть, ты серьëзно? Я же в полицию написал! Захер вообще было так рисковать?

      Михаэль открыл рот, взмахивая руками, но ничего не ответил и потупил задумчивый взгляд на асфальт стоянки.

      — Ладно, что-нибудь придумаю, — засопел носом Ларри. — Я тебе верну всë до цента, даже не начинай отмахиваться! — он остановил Михаэля ладонью, потому как тот начал вертеть головой по сторонам. — У меня как раз осталось немного… надо же было мне вляпаться по собственной тупости, но похрен уже.

      «Я сделал так, потому что сам захотел», — в отчаянии написал Михаэль.

      — Да я понял, — вздохнул Ларри, глупо почëсывая затылок.

      «Не вини себя. Это я хотел вернуть твой мотоцикл. Я знал, на что шëл».

      — Я сейчас больше над заявкой парюсь. Стоит ли забирать еë из полиции или дать им подсказку, что это Пираты меня обокрали, — Ларри облокотился на холодную стену одного из металлических гаражей. — Прикол в чëм: мне хочется проучить этих придурков, но если я их накрою через копов, то они потом не отвяжутся. Обосранное помещение, которое я недавно нашëл, находится на их территории. Хотя, я ещë не видел Волков…

      Ларри не успел договорить. Михаэль взял его ладони дрожащими от усталости руками и начал смотреть в упор. Через какое-то время Ларри стало неловко от прямого зрительного контакта, и он отвернулся. Ему казалось странным, что Михаэль так переживал из-за чужого мотоцикла. Вся ситуация выглядела так чудно, что Ларри отцепил руки и смущëнно сунул их в карманы куртки.

      Странные переживания. Странные взгляды. Всë такое доброе. Не желающее зла. Михаэль был отличным понимающим другом, но Ларри не видел в этом ничего больше. И дело не в том, что он знал о нëм подробности. Ларри думал, что Михаэль, наслушавшись грустных историй, действительно его поддерживал, порой, даже слишком хорошо, чем кто-либо. Он слишком хорошо его понимал. Слишком хорошо чувствовал, будто вслушивался в каждое слово, которое Ларри, может, ляпнул, не особо подумав.

      Да, Михаэль тоже гей. Но ведь это ничего не значило. Иначе бы он сообщил. Ларри даже в шутку спросить захотелось, что тот думал о нëм именно как о парне, так сказать, оценить степень привлекательности, но как только представил этот упоротый диалог, моментально отбросил мысль.

      Михаэль ведь писал, что с ним мало общались. Вот он и хотел показать себя хорошим другом. Ларри начал искать оправдания в голове, ведь он знал, что не мог понравиться кому-то просто так. Подобного никогда в его жизни не происходило. Просто так люди не влюбляются, тем более в таких неудачников, как Ларри Джонсон, просравший мотоцикл.

      Он скривился и предпочëл отвлечься от самокопаний:

      — Я не хочу опоздать на работу. Придëтся оставить мотик где-то возле отеля. Эм, — Ларри благодарно посмотрел на тихого Михаэля и улыбнулся, — спасибо тебе огромное. Ты настоящий друг, каких у меня очень мало.

      Михаэль улыбнулся ему в ответ слишком тепло.

      — Ладно. Обратно едем вдвоëм или ты на метро? — Ларри вздрогнул от одного упоминания шумного подземного лабиринта.

      Впервые он увидел, как небольшие глаза Михаэля широко распахнулись. Ларри почти не обращал внимания на их малиновый оттенок. Но сейчас зачем-то обратил.

      — Понял, — усмехнулся он. — Зимой, конечно, гонять такое себе, но эти упыри вернули мот вместе с шлемом, — Ларри снял его с корпуса и завертел в руках, чтобы найти метки. Оказалось чисто. — Короче, завяжи капюшон потуже, потому что задует моментально.

      Усевшись на Хонду, он надел шлем и подвинулся вперëд, чтобы сзади было место.

      — Ногами не размахивай и держи меня крепче! — громко говорил Ларри через шлем. — Не за плечи, так ты сразу грохнешься! За живот!

      Он почувствовал приятное тепло на спине от чужого тела. Михаэль цепко обхватил живот руками и прижался так близко, что Ларри представил себя черепахой в панцире. Мотор Хонды громко загудел. Дым повалил из выхлопа, затмевая и так туманную стоянку.

      — Держи-ись!!! — Ларри крутанул ручку газа.

      Хонда с протяжным гулом сорвалась с места и умчалась прочь от Пиратской бухты.

      Прошло несколько дней после того, как мотоцикл вернулся на подземную парковку. Ларри терзали мысли о долге перед Михаэлем и тем, что так и не смог забрать заявление из полиции. Из-за этого он начал косячить на работе: не сразу помогал открыть дверь, не предлагал понести вещи, не подсказывал дорогу до ближайших магазинов, развлечений и прочего. Один раз его отчитали за то, что тот выглядел угрюмо. Ларри снова начал себя запускать, и из-за этого сильнее накручивал. Сколько бы Михаэль ни пытался сообщить, что не стоило так переживать из-за денег, Ларри это едва помогало.

      Через неделю он собрал из накопленных две с половиной тысячи долларов и закинул под дверь в конверте с надписью «Мне будет легче, если ты примешь». Потом всю ночь не мог уснуть.

      — Слушай, чел, ну прости, — Сал, собираясь на смену, виновато всосал губу. — Я реально думал, что Пираты лучше.

      — Забей, — Ларри, подложив руки под голову, лежал на кровати в тëмной спальне. — Если до лета ничего не придумаю с арендой, то вернусь в Нокфелл.

      — А я уже обжился здесь, — выглянул в окно Сал. — В Нокфелле всë равно никого толком не помню даже с твоими и Эшли пересказами. А тут будто жизнь с нуля и нет страха, что ко мне ворвëтся отец.

      — Ты боялся, что к тебе придëт дядя Генри? — удивился Ларри. Сал о таком ему не сообщал. — У тебя не было галлюцинаций в последнее время? Может, ты забывался в каких-то местах?

      — Не, я бы тебе сразу позвонил, — ответил спокойно Сал. — Или мистеру Гордону. Знаешь, у меня постоянно какие-то ощущения дежавю. Гордон говорил, что это нормально в моëм случае, у меня ведь башка отлетела. Но, вот, например, я недавно посмотрел Титаник, а потом наиграл мелодию на гитаре. И меня немного торкнуло.

      — То есть «торкнуло»? — Ларри присел на кровати и настороженно оглядел сводного брата.

      — Не знаю, как объяснить, — Сал размял шею. — Ты испытывал дежавю когда-то?

      — Было пару раз.

      — Ну вот, а представь его настолько сильным, что в дрожь бросает.

      — Позвони доктору, — твëрдо сказал Ларри. — Ты ведь сейчас уже почти слез со всех препаратов, может, побочки. Дневник остался?

      — Да, я хочу перечитать после смены, — Сал слышно вздохнул. — Завтра врачу позвоню.

      — Сал.

      — Хорошо, позвоню сейчас.

      Когда Сал ушëл за телефоном, Ларри внимательно стал вслушиваться в последующий диалог за стеной. Он доверял ему, хотя иногда проскакивали мысли, что Сал мог наигранно разговаривать с врачом.

      — Да, я понял. Да, я снова начну их принимать, да, рецепт остался, — слышался заглушëнный голос Фишера. — Нет, ничего. Я вряд ли завтра смогу, мы с братом переехали. Ага. Ага. Удобно. На выходных? Я бы не хотел отнимать ваше время… ладно, — Сал заметно повеселел. Голос стал слышаться чëтче. — Да, жду, я скину адрес, — он показался в дверном проëме и улыбнулся Ларри. — До встречи, доктор Гордон.

      — Ну, что? — Ларри сидел весь в ожидании.

      — Гордон предложил мне прийти на приëм, но без поездки в Нокфелл, — улыбался Сал. — Он сам приедет в Нью-Йорк на этой неделе, правда, на своëм выходном дне. Придëтся отсыпать щедрых чаевых.

      — Плевать, лишь бы тебя не сконтузило, — Ларри облегчëнно выдохнул. — Чëрт, когда там моя зарплата…

      — Не парься, бро. Я же тоже работаю. Сам оплачу.

      Сал выглядел счастливым. Наверное, Генри бы гордился им теперешним: работа есть, не шляется, где попало, ведëт себя вполне прилично. Идеальный сын. Но чего это стоило? Ларри до сих пор не простил старшего Фишера за такие издевательства над Салом, несмотря на то, что Сал тоже успел напакостить Джонсону. Правда, это теперь было в прошлом.

      — О, привет, — Сал открыл входную дверь квартиры и поздоровался с кем-то. — Ларри у себя торчит, а я на смену иду.

      Пришëл Михаэль. Ларри нервно вздохнул, собрался с духом и выглянул из спальни как раз тогда, когда брат уже ушëл. Михаэль был без формы, значит, сегодня не работал. В руках он держал большой бумажный пакет.

      — Жратвой не подкупишь, — усмехнулся Ларри и тут же зевнул. — И я спать собирался.

      Нос учуял знакомый запах куриных котлет и свежеиспеченных булочек с кунжутом. Желудок Ларри предательски заурчал.

      — Ладно-о, хорошо! Я съем это! — Ларри сдался. Он весь вечер ничего не ел. — Но хватит меня подкармливать, серьëзно!

      Михаэль отдал ему пакет с едой и вопросительно изогнул бровь.

      — Ну что? — Ларри достал тëплый бургер и укусил. Настроение сразу поднялось. — Слуфай, я, конефно, понимаю, но… — его рот заткнули ладонью.

      Михаэль с улыбкой помотал головой. Ларри понял: разговаривать с набитым ртом — не самая хорошая мысль.

      Они прошли до дивана в гостиной и спокойно уселись перед телевизором. Ларри тут же включил случайный канал с комедийным фильмом, чтобы отвлечься. В бумажном пакете он нащупал небольшую коробку сока и моментально еë осушил, сжав в руке. Почти треть напитка осталась на оранжевой пижамной футболке с нарисованной собакой.

      — Да бля-я… — цокнул Ларри и, отложив коробку, стянул липкую футболку. — Хотя бы не на штаны, и на этом спасибо! — ворчал он.

      Михаэль очень слышно дышал через нос и упорно смотрел в экран телевизора. Ларри подумал, что он пытался не засмеяться с фильма.

      — Сал бы с такого уснул давно, — сказал Ларри. — Может, переключим? — попутно он отошëл в спальню и бросил испачканную футболку в корзину для грязного белья. — Михаэль?

      Тот сидел и что-то написывал в блокноте, который лежал на ногах. Притом это было с такой яростью, что ещë немного, и ручка продырявит бумагу. Ларри сел обратно на диван с другой стороны и скучно залипал в телевизор, переключая каналы.

      Михаэль осторожно потрогал его за плечо и протянул нервно исписанный лист.

      «Я очень извиняюсь за эти слова, но мне нужно сообщить. Я знаю, что ты не терпишь, когда что-то идëт не так. Мне хочется тебе помогать безвозмездно, прошу, это крайне важно для меня. Но я боюсь быть слишком прилипчивым. Я очень боюсь показаться навязчивым и пытаюсь привлечь твоë внимание. Скажи, если я перебарщиваю. Когда я получил конверт, то растерялся. Ещë раз прости, что заставил тебя так сильно переживать из-за всего. Мне бы очень хотелось делать что-либо с тобой. Мне так надоел этот отель, что я готов урваться за любую другую идею, потому что так я хотя бы не думаю, что существую только как прислуга. Я чувствую, что скоро сорвусь и разбомлю тут всë».

      Ларри пару раз перечитал записку, но не успел что-либо сказать, как Михаэль протянул ещë одну.

      «Я предлагаю потратить деньги на аренду, как ты и хотел. Вдвоëм что-то делать гораздо легче».

      — Ты бы и сам мог открыть что-нибудь, — Ларри обеспокоенно посмотрел на Михаэля. — Помнишь, ты писал, что хотел открыть кондитерскую?

      «Если не получится с твоим вариантом, можно попробовать кондитерскую. Это только начало, чтобы потом расшириться».

      — Знаешь, — задумался Ларри, — вообще, в этом есть смысл. Но, чëрт возьми, меня так взбесила эта херня с Пиратами! — он подскочил с дивана. — Я придумал! — взмахнул рукой Ларри. — Позвоню Тодду и спрошу, может, он придумает, как быть с заявлением в полицию. А ещë хочу к Волкам наведаться. Нужно знать всех придурков вокруг, чтобы, так сказать, быть во всеоружии.

      Михаэль поднялся с дивана и снова с упором стал глазеть на Ларри.

      — Да что? — улыбчиво ответил тот. — Эй, я не собираюсь с Волками напролом идти! Конечно же я подготовлюсь!

      Михаэль резко обхватил Ларри вокруг оголëнной талии и притянул к себе. Он прижался к груди. Ларри чувствовал, как спину поглаживали его пальцы. В лицо лезла копна розовых мягких волос, которые пахли смесью зубной пасты и хвои.

      — Ты мне нос щекочешь, чувак, — Ларри не оттолкнул Михаэля, а осторожно положил ладони ему на плечи, чтобы немного отодвинуть. Поглаживания по спине вызвали непроизвольные приятные мурашки. Никогда такого чувства от чьих-то касаний Ларри ещë не испытывал. Странным ли будет попросить Михаэля помассировать спину?

      Лицо вспыхнуло огнëм.

      — Мне нужно воды выпить, погоди, — Ларри оторвался от Михаэля и быстро скрылся в ванной.

      Снова произошëл выход за грань. Ларри смотрел на отражение в зеркале и видел там неудачника, который мог только ныть. Волосы, отросшие почти до пояса, свисали с плеч растрепанными патлами. Руки стали тоньше — Ларри уже не был тем страшным бугаем, который мог треснуть по роже уличному райдеру за неправильные слова или выбить несколько зубов. Грудные мышцы и пресс едва виднелись. Ларри только сейчас понял, насколько внешне не походил на себя прошлого. Ничего удивительного в том, что Михаэль иногда его подкармливал.

      — Я орëл, — Ларри повернул лицо в полупрофиль и стал рассматривать длинный нос с горбинкой. — Научился ходить, но ещë не летал.

      Ему ужасно захотелось помыться. У Михаэля с его безумно сложными волосами всегда были такие ровные мягкие кудри. Ларри расплылся в улыбке, пока думал об этом и набирал ванну. Надо бы, кстати, предупредить Михаэля.

      — Ты подождëшь, пока я помоюсь? — наверное, это прозвучало странно, потому что пару минут назад Михаэль обнимал Ларри, а он вдруг решил принять ванну. — Э-э, ты только не думай, что это ты чего-то там, просто у меня все руки слиплись из-за сока, вот я и решил…

      Михаэль понимающе улыбнулся. Ларри так скромно скрылся в шумящей из-за воды ванной, что не сдержал смешок. Он чувствовал себя глупо. Всë казалось таким очевидным, а Ларри никак не мог этого принять.

      Вода приятно ласкала спину, и он, наконец, расслабился после нервотрëпки.

***

2005 год, июнь

      Сумеречные Волки катались ночью по Манхэттену. В их владениях были два десятка байкерских клубов с мерчем, экипировкой и прочими мотоциклетными принадлежностями, пара магазинов автозапчастей, три автомойки, один тюнинг-салон с записью за несколько недель и ещë где-то пять аванпостов по всему острову. Они вели легальный бизнес. Всë было предельно просто: Волки помогали пополнять список постоянных клиентов, но взамен требовали огромный процент с продаж. Нет процента — катись к чертям. Бизнес оставался без защиты на радость вандалам.

      Лидер Волков по кличке Шэдоу был тем ещë прохиндеем. Он умело пользовался страхом. Однако из-за этого Сумеречные Волки стали иметь плохую репутацию и их постепенно вытесняли другие группировки. Бруклинские Пираты хоть и были вороватыми, но не отдавали территории. Всë, чего они хотели — возможности иногда пользоваться услугами бесплатно. Это были небольшие подачки, зато никаких процентов за ведение бизнеса никто не брал и всегда можно выстрелить ядром из пушки — разбомбить магазин соперника.

      Байкерских клубов по Манхэттену открылось немало, поэтому владельцы некоторых ради увеличения продаж пользовались услугами Пиратов, чтобы остаться на плаву. Конкуренция происходила даже внутри их территории, и для того, чтобы решить конфликт, Рэйджу — главарю Пиратов — приходилось устраивать набеги на ближайшие байкерские клубы Волков.

      Откуда Ларри об этом узнал? Когда он позвонил Тодду месяца три назад, тот сказал, что спросит у Нила, и через неделю ему прислали письмо с подробным описанием. Там было написано, кто и где состоял, какой бизнес держал, сколько человек и даже суммарный доход. Оказалось, что по всему Нью-Йорку существует где-то сорок байкерских группировок. Пираты приехали из Бруклина, потому как оттуда их вытеснили Дикие — странные парни на квадроциклах.

      Ларри успел забрать заявление из полиции. У него созрел гениальный план, который по степени коварности напоминал проделки Патлатого Говнаря. Стравить главаря Волков с Пиратами было нелëгкой задачей, но вполне осуществимой.

      — Они сегодня будут на точке аванпоста в километре отсюда, — говорил Ларри Михаэлю. — Если Волки возьмут территорию возле отеля, то я открою тюнинг-салон, — он довольно усмехнулся. — Было бы круто раскрасить стены во что-нибудь дикое.

      Ларри аккуратно расчесал влажные волосы. Он радовался новой привычке ходить в душ по утрам. И приятно бодрило, и чувствовалась свежесть.

      — Шэдоу появится ближе к восьми вечера. Как раз успею закончить работу, — Ларри затягивал ремень на чëрных брюках с высокой талией. Белая выглаженная рубашка была застëнута на все пуговицы. Воротник украшал небольшой галстук-бабочка. — Сегодня впервые стою за ресепшеном, ох, удачи мне.

      Михаэль ободряюще хлопнул в выставленную ладонь.

      Смена закончилась быстро и принесла хороший настрой. Ларри переоделся в лëгкую жëлтую футболку и оранжевые шорты, нацепил экипировку на локти и колени и взял пару шлемов. Один из них отдал Михаэлю.

      — Погнали, — кивнул он, круто развернувшись.

      Чëрная Хонда выехала из подземной парковки, блистая на закатных лучах солнца. Михаэль цепко держался позади Ларри, который вëл шумный мотоцикл по длинной авеню, виляя между рядов машин. Пробка нисколько не мешала райдеру — этим и хорош маневрирующий двухколëсный транспорт.

      Заходящее солнце отражалось от стëкол высоток. Небоскрëбы казались полупрозрачными ëмкостями для сбора солнечного света у самых вершин. Внизу, в гуще тëмного лабиринта из дорог и шоссе, ездили гудящие жуки-машины и множество жëлтых такси. Наконец, сложная автомобильная пробка оказалась позади, и Ларри мог поддать газу.

      — Нормально? — громко спросил он у Михаэля.

      Тот приподнял одну руку, показывая ею палец вверх, а второй крепче вцепился в футболку.

      Сумеречных Волков заметить было несложно: их аванпост представлял собой пятиэтажную башню, похожую на маяк, сделанный из тëмного кирпича. Вокруг башни — большая стоянка для мотоциклистов. У подножия уже стройными рядами гудела группа байкеров в серых и чëрных одеждах. Почти на каждом мотоцикле к сиденью позади был прицеплен длинный «хвост» — это и ленты с надписью, и настоящие меховые хвосты. У кого-то висела тяжëлая цепь. Она звенела по асфальту и создавала колорит окружающему гудению моторов и бесконечной болтовне рейсеров. Ларри, несмотря на чëрную Хонду, был ярко заметным оранжевым пятном.

      Кто-то из Волков заметил его, и все как по команде замолчали и развернули головы. Ларри почувствовал себя добычей посреди стаи голодных животных.

      У одного из Волков был приподнят тонированный визор. Ларри случайно обратил внимание, и по телу пробежала лëгкая дрожь. Глаза неизвестного гонщика демонически светились красным, но в них была печаль.

      — Марк? — пробубнил едва слышно Ларри и завертел головой. Не могло такого быть. Марк сейчас в Германии развлекался, устраивая автогонки по трассе Хоккенхайма. А этот незнакомый парень лишь глазами был похож. Полностью чëрный костюм плотно облегал тело и длинные изящные ноги в берцах на высокой подошве. Загадочный незнакомец был тоньше Марка.

      У Ларри чуть голова кругом не пошла. Он залипал на утончëнного юношу посреди стаи Сумеречных Волков, пока Михаэль не слез с Хонды и не помахал рукой перед визором.

      — Чужак, из какой ты банды? — сняла шлем женщина, сидевшая на лëгком, но прочном на вид мотоцикле кастомной сборки. — Или ты не местный?

      Она слезла с сиденья, высоко задирая ногу, и прошлась покачивающейся походкой до Ларри.

      — Не местный, я тут всего год почти, — Джонсон пожал руку женщине. — А вы?..

      — Меня зовут Ксена, но Волки называют Альфой, — она убрала за ухо длинные серебристые волосы. Альфе было лет пятьдесят на лицо, но выглядела она свежей и боевой. — Твоя очередь.

      — Ларри, — он чуть заглянул за спину Альфы. Парень с красными глазами тоже изучал его. Ларри струхнул и перестал смотреть. — Но я не просто так. Мне нужна помощь, а взамен я кое-что предложу.

      — Я слушаю.

      Ларри пересказал ей историю, что Бруклинские Пираты заняли территорию, где он планировал открыть салон для тюнинга мотоциклов. Он не стал упоминать, что те успели стырить мотоцикл, однако показал на Михаэля.

      — Он мой бизнес-партнëр. Пираты обокрали его! — громко заявил Ларри.

      Михаэль удивлëнно глянул на него, а потом быстро закивал Альфе.

      — Я знаю, что у вас всего один тюнинг-салон на территории, — Ларри гордо выпрямился и поправил волосы, искоса поглядывая на ноги парня за спиной женщины. — И соглашусь платить процент, если вы поможете разобраться с бандитами.

      — Сколько украли? — Альфа скрестила руки и обратилась к Михаэлю. Тот написал ей цифру. — Две с половиной тысячи баксов?! — у Альфы волосы взмыли в воздух; настолько сильно она возмутилась. — Они там совсем оборзели, что ли? Уже третий за неделю. Рэйдж, сукин ты сын, я тебе уши оторву.

      Альфа повернулась к многочисленной стае Сумеречных Волков и громко произнесла:

      — Сегодня будет захват! Надо отбить территорию возле Элис Розерван у пидарасов из бухты. Возражения?

      — Альфа, они потом от нас не отвяжутся! — крикнул кто-то из Волков, подняв руку.

      — Ларри, — Альфа повернулась к Джонсону, — лучше тебе замолвить слово. У нас мало тюнинг-салонов, но мы ценим качество. Цена жертвы зависит от твоих умений.

      — Я работал на Трэвиса Фелпса, — ответил Ларри. — Он строит мотокросс в Нокфелле.

      У Альфы сильно расширились глаза от изумления.

      — Трэвис… — она злорадно улыбнулась. — Я о нëм слышала. Уильяму не удалось запихать сына в казино Вегаса, ну что ж, — скрестила руки Альфа, — чертовски рада.

      Ларри ничего не понял, но сделал вид, что доволен ответом.

      Волки поочерëдно выстраивались в линии и уезжали со стоянки, устремляясь очень шумной стаей по улицам Нью-Йорка. Ларри дождался, пока все уедут, чтобы не вляпаться в эпицентр горячих разборок.

      — Так, всë пока по плану, — с улыбкой сказал он улыбающемуся Михаэлю. — Только я так Шэдоу и не увидел…

      — Шэдоу не влезает в территориальные разборки, — в разговор влез тот самый парень, которого Ларри выглядывал с момента приезда на точку. — Извините! — он скромно протянул руку. — Добро пожаловать. Я Зак.

      — Ларри… — растеряв весь дар речи, Ларри кое-как ответил на рукопожатие.

      В груди всë перевернулось. Красные грустные глаза Зака едва ли сочетались с весëлым нежным голосом.

      — Хочешь, я могу рассказать побольше, — Зак снял шлем.

      Если бы Ларри верил в параллельные вселенные, то сказал, что попал в альтернативную реальность. Зак был невероятно похож на Марка лицом, правда, выглядел немного более зрелым. Красно-малинового цвета волосы, прикрывающие уши, обдувал лëгкий июньский ветер. Никаких торчащих прядей-рогов. Никаких косичек. Зак тепло улыбался, но грустный взгляд его был похож на глаза Пьеро.

      В эту секунду сознание Ларри начало плавать между сном и реальностью. Мало того, что новый знакомый попадал по всем вкусовым предпочтениям, так ещë и вежливо общался.

      Только вот… Марк тоже был вежливым. Ларри вдруг вспомнил, и его словно водой окатило.

      — Ну, можно, — невпопад ответил он на предложение Зака. — Только позже. Сначала хочу разобраться с Пиратами.

      — Не вопрос, — Зак опустил смущëнный взгляд, в который Ларри не поверил сначала. — Извини за прямолинейность, но я углядел тебя ещë раньше. Возле одного клуба для ЛГБТ… Ты, наверное, всё понял.

      — А, да… Я, это, — Ларри захотел провалиться под землю прямо в метро, а потом ещë раз провалиться, где точно никто не достанет.

      — Всë нормально, — положил руку на руль Хонды Зак, — ты просто не такой, как другие. Я тоже не такой, — скромно улыбался он.

      Кто-то ткнул Ларри в бок. Это был забытый им Михаэль.

      — Точно, мы же хотели обсудить, — он неохотно вспомнил придуманный план. — Слушай, давай я тебя до отеля довезу, а завтра обсудим! И времени будет полно.

      Михаэль снова смотрел на Ларри в упор, будто пытался донести какую-то мысль. Но голова Джонсона превратилась в глухую тыкву.

      — Зак, давай к одиннадцати в Боб и Джек! — Ларри тут же переключился на нового знакомого. — Там Шон ещë будет.

      — Я бы хотел провести тайное время с тобой, — ответил пониженным голос Зак, но моментально ретировался: — Обсудить Волков!.. Я совершенно не умею знакомиться, — со смешком запрокинул он голову.

      У Ларри сердце билось быстрее, чем когда-либо. Вот уж не думал он, что незнакомый парень, похожий на Марка, окажется таким милым и обаятельным. Судьба сегодня была благосклонна. Ларри старался не терять остатки разума, всë же Зак встретился каких-то пару минут назад.

      Оставив Михаэля возле входа в отель, Ларри вместе с новым знакомым поехал в клуб.

      Вернулся домой в отель он под шесть утра. Улыбка расплывалась сама собой. Зак оказался потрясающим: говорил про Сумеречных Волков он не особо много, но постоянно задавал вопросы. Немного странные вопросы, но впервые в жизни Ларри так открыто разговаривал с едва знакомым человеком про свои неудачи на любовной стороне.

      Зак спрашивал и про Михаэля, но Джонсон ответил, что они хорошие друзья и партнëры по бизнесу. В душе засвербило беспокойное чувство, однако Ларри предпочëл не копаться на этот раз. Он ощущал себя превосходно и летел по этажам отеля в квартиру, будто его одарил крыльями ангел.

      — Полегче будь, — Сал, зевая на диване, стал случайной подножкой перед Ларри. — А то в стену влетишь.

      — Да похрен мне, — говорил с довольной сонной улыбкой Ларри.

      — А где Миха? — повертел головой Сал. — Вы не вдвоëм сваливали?

      — Я его ещë вечером довëз… — Ларри глянул на время и охнул. — Шесть утра?! Охереть, я сдохну на смене!

      — Ого, я думал, что вы вместе гуляли, — Сал удивлëнно всосал губу. — Надо бы его навестить.

      — А он не приходил, что ли? — поднял глаза Ларри.

      — Не-а, — повертел головой Сал и снова зевнул, накрываясь лëгким одеялом. Готовился ко сну после смены.

      Ларри занервничал. Недавнее веселье и лëгкое настроение начали куда-то улетучиваться и на смену им пришли сонливость и любопытство. Разрываясь между тем, чтобы проведать Михаэля и возможностью поспать хотя бы четыре часа, Ларри оглядел спящего Сала.

      Сон победил. Ларри знал, что Михаэль тоже любит спать, поэтому решил не ходить к нему.

      Прошло несколько июньских дней. Конфликт между бандами Волков и Пиратов за территорию оказался сложнее, чем Ларри предполагал. Зак рассказывал, что Альфа рвала и метала, узнав о подставе Рэйджа какого-то аванпоста, который захватила его группировка и никак не хочет отдавать. Ларри в эти конфликты уже не лез. Сейчас он полностью погрузился в состояние влюблëнности и не думал ни о чëм другом.

      — Ты о себе почти не рассказываешь, — поинтересовался он у Зака, когда оба оставили мотоциклы на парковке и решили прогуляться по набережной. — Чем занимаешься в свободное время, например?

      — О, я люблю, — Зак загадочно улыбнулся, делая странную паузу, но тут же опустил взгляд, — люблю собирать знаки.

      — Значки? — Ларри покрутил пальцами, изображая круглый предмет.

      — Не-ет, знаки, — стеснительно отвечал Зак. — Ты веришь в предназначение?

      — Э-э, — Ларри аккуратно пригладил растрепавшиеся от ветра хохолки на голове, — я верю только в бумеранги, наверное? — неуверенно ответил он. — Что-то вроде «сколько херни сделаешь, столько потом и вернëтся». Вот у меня всю жизнь так.

      — А я — в перерождение, — грустно улыбнувшись, посмотрел Зак на Ларри, и тому сильно захотелось его обнять. — Обожаю мифологию вампиров и вечной загробной жизни, — Зак, вздохнув с постаныванием, прикрыл глаза. Он одухотворëнно прижал ладони к открытой части груди, которая виднелась через большой вырез на голубой футболке. — У меня даже есть одно особое желание. Я бы хотел умереть вместе с любимым человеком, чтобы жить вечно. Это было бы так прекрасно.

      Ларри не знал, что ответить.

      — Извини, я мог тебя напугать, — красные глаза Зака сверкнули мистическим блеском. — Если что, это всего лишь мои глупые фантазии. Я много читаю об этом, вот и замечтался…

      — Да я не… слушай, я прекрасно знаю, когда тебя никто в этой сраной вселенной не понимает! — Ларри раскинул руки по сторонам. — Так что всë нормально. У каждого свои причуды или как их там.

      — Ты первый понимающий человек, — Зак сильно смутился. — Понятно, почему я так долго смотрел на тебя. Это предначертанное.

      — Предна… чë? — Ларри вздрогнул, когда Зак подошëл ближе и тепло улыбнулся, хватая его за руки.

      — Наверное, я снова сильно рискую, но чувствую, что всё получится. Ох! Будешь моей судьбой, Ларри? — спросил в лоб Зак.

      Ларри словно получил выстрел в голову. Парень, похожий на Марка, говорящий загадками, которые никто не понимает, только что предложил встречаться. Судьба решила подбросить внезапный подарок? Или это был очередной прикол, которого Ларри ещë не понял?

      Перед глазами всплыл образ упорно смотрящего Михаэля. Когда Ларри подумал о нëм, стало гораздо спокойнее, но ненадолго.

      — Ларри, — Зак заглядывал прямо в душу яркими красными глазами. — Я знаю, что ты согласишься. Мы духовно близки, ты тоже это чувствуешь…

      «Ты ни на что не способен, Лоуренс», — в голове звучали надменные фразы Марка.

      — Ты такая же одинокая душа, как и я. Месяц назад карты Небес и Солнца выпали на тебя. Судьба подсказала, что мне встретится юноша с длинными нитями жизни и гордостью высокой птицы. В этом нет сомнений. Твоя аура того же цвета, что и моя, чёрно-белая, — продолжал елейным голосом Зак. Он выглядел заворожённым, уверовавшим в чудо.

      «Такой же жалкий, как и твоя подружка Эшли. От вас одни неудачи».

      — Другие — ничто по сравнению с тобой. Они тебя не поймут. Только мы друг друга понимаем. Ты же веришь в это?

      «Скажи спасибо, что я терпел тебя, — Ларри продолжал вспоминать болезненные реплики Марка. — Но ты ни черта не хочешь меняться! Ты больной. Испортил всë. Меня от тебя тошнит».

      Зак был полной противоположностью Марка, но Ларри чувствовал тревогу внутри. Он не понимал, в чëм причина, ведь ничего плохого не случилось. Зак обожал тайны и верил в мистику, карты и гадания по звёздам, но был искренним и понимающим — так думал Ларри после нескольких дней общения. Более того — Зак был той версией Марка, которую сам Марк назвал бы больной и жалкой.

      Что-то не клеилось. Но Ларри подумал, что это его крыша поехала из-за всего пережитого и он уже попросту накручивает ерунды по глупости. Не найдя объективных причин для отказа, он ответил:

      — Хорошо, давай, — и почувствовал лëгкий поцелуй в щёку. Это было словно божественным благословением.

      А может, странным ритуалом.

***

2005 год, сентябрь

      С того момента, как Ларри стал общаться с Заком, он сильно изменился. Михаэль пытался начать диалог перепиской, но натыкался на непробиваемую стену. Никогда Ларри не был таким замкнутым.

      — Не знаю, в чëм дело, но Зак замешан в дерьме, — ответил Сал, прочитав записку Михаэля. — Ларри со мной тоже почти не разговаривает. Всë время уставший ходит, отнимает моë главное достоинство.

      В эту рабочую смену Михаэль настойчиво игнорировал Роксану и еë скидывание обязанностей. Все мысли были заняты другим. Ларри дежурил утром за ресепшеном и печатал, сидя возле компьютера. За время переписок он быстро освоил клавиатуру.

      Ларри выглядел красивым и невозможно уставшим. Синяки под глазами стали больше, спина ссутулилась под тяжестью головы. Михаэль с радостью предложил бы смену, чтобы Ларри смог выспаться, но, увы, на работе за стойкой требовалось много говорить. Поэтому он мыл полы в фойе и изредка поглядывал на парня.

      Руки чесались от желания отвести Ларри после смены и расспросить про самочувствие. Михаэль не сильно ревновал. Когда Ларри его оставил возле отеля, он ощутил разочарование, поэтому отпускал душу за просмотром блога и перепиской с Эшли. Эш предложила подыграть ей в комментариях, устроив шутливый спор, как она написала, «за банку Спрайта». В итоге Михаэль так увлëкся выдумывать аргументы для оппонента, который писал целые простыни с доказательствами, что убил весь день. Отыгрался на случайном человеке в интернете. Михаэлю стыдно не было. Он спокойно лëг спать, но мысли о Ларри не давали покоя.

      Потом Ларри стал часто пропадать вне работы, и Сал заявил, что это из-за встреч с Заком. Михаэль только обеспокоенно вздохнул. А что он мог сделать? Не заставлять же Ларри насильно проводить с ним время. Хотя, если бы он дал шанс…

      Михаэль завертел головой, размышляя о прошедшем лете. Розовый дьявол мирно спал в подсознании и просыпался только при появлении Роксаны, чтобы обматерить с ног до головы. Сам Михаэль ей ничего не писал.

      Началось время ланча. Ларри облегчëнно вздохнул и поднялся с рабочего места. Михаэль быстро побежал за ним.

      — Добрый день, — официальным монотонным голосом поздоровался Ларри. — А, это ты, — улыбнулся он.

      Михаэль потëр глаза и показательно зевнул.

      — Да-а, — согласился Ларри, кивая. Он шëл по коридору первого этажа в сторону уборной. — Я так спать хочу. Эта работа меня отравляет, хотя я ничего особо не менял в последнее время.

      Михаэль показал на запястье, изображая часы.

      — Что именно? — Ларри встал посреди прохода. — Если ты про время сейчас, то у меня примерно полтора часа. Я должен ещë Заку позвонить… — его лицо моментально помрачнело. — Отношения — это так изматывающе. У меня вообще свободного времени не осталось ни на что.

      Михаэль показал руками на себя.

      — Да помню я про салон, — схватился за голову Ларри. — Давай потом. Я сегодня обещал Заку сходить с ним к шаманке. Он тоже говорил, что я выгляжу сильно уставшим и утверждает, что это из-за тëмной херни, которая в душе накопилась от негатива вокруг.

      «Ты можешь поговорить со мной», — написал Михаэль в блокноте.

      Ларри на секунду впал в ступор, будто уснул.

      — У нас всë нормально, — ответил сухо он. — Просто Зака очень сложно понять из-за тонкой натуры. Он идëт на большие жертвы, чтобы быть со мной рядом и никогда не говорил мне плохих слов. Я не могу отвязаться, — Ларри резко замолчал и очень болезненно улыбнулся. — Вот, нагнал херни всякой! Если всë пойдëт не туда, я расстанусь в любой момент, — его ветром унесло в уборную.

      Михаэль понял, что что-то не так происходило с этими отношениями. Тут без Сала не обойтись.

      Наступил вечер. Смена Ларри закончилась.

      — Предлагаешь проследить? — Сал с усмешкой покосился на Михаэля после прочтения записки. — Ладно, я в деле. Как раз недавно узнал, куда Ларри загуливает с этим вампиром.

      На том и договорились. У Сала как раз настал выходной, поэтому он готовился к длительной скрытной прогулке: надел чëрные очки и повязал бандану на лицо. Михаэль кое-как собрал волосы в огромный пучок и спрятал под шапку.

      Ларри вышел из отеля за десять минут до девяти вечера. Сал и Михаэль двинулись за ним и стали следить на расстоянии метров тридцати.

      — Ага, свернул на парковку, — Сал сидел на корточках за мусорным баком и через приподнятые солнечные очки вглядывался вперëд.

      Все прохожие кидали косые взгляды. Михаэль, спокойно стоявший под желтеющим осенним клëном, делал вид, что никак не связан с тем странным типом, скрывающимся за столбами, пожарными гидрантами и помойными вëдрами. Но Сал ему был нужен в качестве проводника.

      — Вот! Выехали вдвоëм, — Сал подпрыгнул и указал пальцем на уезжающих по широкому авеню Ларри на Хонде и Зака на другом мотоцикле. — Насколько я узнал через Пиратов, то по этой дороге они направились к Инвуд Хилл Парку.

      Михаэль дëрнул Сала за рукав лëгкой куртки.

      «Пиратов?» — написал он.

      — Ларри запрещает мне кататься без него, — с ухмылкой ответил Сал, приподнимая очки и опуская пальцем бандану. — Но он не запрещал кататься по метро. Рэйдж согласился последить за кое-какой трюк и пару баксов сверху. А я ведь говорил, что Пираты лучше Волков.

      Михаэль был с ним категорически не согласен.

      — Мне плевать, — пожал плечами Сал. — Я не обязан быть у Ларри на вечных побегушках.

      В ответ Михаэль лишь глубоко вздохнул.

      Дикий Инвуд Хилл Парк был в самом осеннем рассвете. Деревья покрылись жëлтыми, красными и оранжевыми красками, создавая невероятно тëплую красоту сентября с опадающими листьями. Оранжевый закат добавлял огненной палитры в прохладную осень, а во влажном воздухе, пропитанном свежестью, ощущался манящий дух леса и безграничного полëта. Люди здесь не ходили, но гуляли по арочному мосту, построенному неподалëку над ручьëм Спуйтен Дуйвилль.

      Михаэль обнаружил Хонду Ларри возле одной из стоянок. Но сам Ларри отсутствовал.

      — Я не удивлюсь, если Ларри ещë это рисовать будет, — Сал глубоко вздохнул и блаженно прикрыл глаза. — Какая красота. Я будто рядом с Нокфеллом. Листья так знакомо падают, не знаю, почему, но я чувствую себя прекрасно.

      Солнце освещало меланхоличное лицо Сала, почти скрывая шрам. Михаэль не стал дожидаться и пошëл искать Ларри.

      — Эй, потом напиши сообщение! — крикнул вдогонку Фишер.

      Они разделились.

      Вряд ли Ларри мог далеко уйти от мотоцикла, но найти его — та ещë задачка. Ларри обожал осенние цвета, и этот вечер не стал исключением, когда он вышел со смены в жëлтой олимпийке. Михаэль вглядывался в каждый высокий куст и думал, как будет объясняться своим внезапным появлением. Не потащит же он Ларри поговорить за деревцем или перешëптываться возле ручья. Лучшее решение: действовать по ходу событий.

      Михаэль дошëл до моста и, наконец, увидел знакомый силуэт. Ларри о чëм-то разговаривал с Заком. Трудно разобрать даже по губам, ибо было слишком далеко. Набравшись смелости и уповав на суперскую маскировку волос под шапкой, Михаэль немного поменял походку и направился по мосту, словно случайный прохожий.

      — Неужели ты не веришь мне? — это говорил Зак.

      Михаэль встал неподалëку и делал вид, что разглядывал текущую воду под мостом.

      — Я верю, но… — Ларри звучал неуверенно и тихо.

      — Тогда почему ты не хочешь мне помочь? Я так стараюсь ради тебя. Ты же знаешь, насколько важен мне, Ларри.

      Слушать подобные речи от другого парня было невыносимым.

      — Я подумал, что психолог бы тебе помог, — Ларри звучал напуганно. Михаэль следил краем глаза.

      Зак никак не угрожал физически, но сильно давил словами. Пока ещë мало понятно, почему Ларри с ним было так сложно.

      — И ты туда же, — отвечал Зак. — Думаешь, я не пробовал? Я каждый судьбоносный день мечтаю покончить с собой. Хочешь, я прямо сейчас утоплюсь, и все мирские страдания прекратятся?

      — Нет! — Ларри держал его за плечи. — Пожалуйста, не надо всего этого опять в моей жизни!

      — Ларри, ответь мне честно. Ты хотел бы умереть когда-нибудь? По-настоящему покинуть мир? Высвободить душу из… Всего вот этого! — Зак звучал так, будто вот-вот разревëтся. — Но ты можешь оттолкнуть меня, конечно, — отмахнулся он.

      — Слушай-слушай, да подожди, я могу помочь, только скажи, как?

      — Я не прошу многого, Ларри. Я всего лишь хочу, чтобы ты ко мне прислушивался. Но ты не всегда меня слышишь…

      — Я постараюсь, честно!

      — Ты точно уверен в этом?

      — Да… я смогу. Ты же меня попросил. Мы же, вроде как, вместе…

      — Вроде как?.. Ты вообще любишь меня?

      Михаэль напряг слух.

      — Да, разумеется, — сухо и устало ответил Ларри. — Я сделаю так, как ты скажешь.

      — Я так рад, что ты по-настоящему меня понимаешь, — голос Зака моментально повеселел. — Ты такой чуткий и внимательный. Мы обязательно пройдëм этот путь познания. Судьба подскажет. Помнишь, как она гадала тебе по руке? Ты проживëшь самую счастливую жизнь. И я — твой единственный спутник.

      Михаэля чуть не вывернуло со слащавых словечек Зака.

      — Как Луна, ага, — пробормотал в отчаянии Ларри. — А я Земля.

      Михаэль ушëл. Он не намеревался вмешиваться в чужую жизнь.

      В ту встречу, когда Зак впервые появился, Ларри прошептал имя «Марк». Михаэль этому тогда не придал никакого значения, но теперь хотел узнать о некоем Марке побольше.

      Добрался до отеля он на метро.

      Эшли Кэмпбелл: Марк?!!!!!

      Эшли Кэмпбелл: Тебе Ларри рассказал?

      Михаэль: Он упоминал.

      Михаэль: Я бы хотел знать, кто это.

      Эшли Кэмпбелл: Таракан! Вонючий и мерзкий!

      Эшли Кэмпбелл: Так, подожжи, а что вы ещë друг о друге знаете?

      Михаэль: Я написал однажды Ларри, что я гей после того, как он попросил рассказать о себе побольше.

      Эшли Кэмпбелл: ЧТОО

      Эшли Кэмпбелл: И я не в курсе???

      Эшли Кэмпбелл: Так а он тебе ответил?

      Михаэль: Да. Ты ведь в курсе про Ларри.

      Эшли Кэмпбелл: Я ПИЩУ

      Эшли Кэмпбелл: СВЕРШИЛОСЬ!!!

      Эшли Кэмпбелл: Я куплю большого плюшевого медведя и назову в вашу честь, когда вы позамужитесь или как там

      Эшли Кэмпбелл: Это будет мой личный ребëнок!!!

      Михаэль: Расскажи про Марка, пожалуйста.

      Он бы и рад поболтать с Эшли на весëлую тему, но нужно было решать вопрос с Ларри.

      Эшли Кэмпбелл: Мразь абьюзивная рожа красивая

      Михаэль: Что?..

      Эшли Кэмпбелл: Это М. А. Р. К.

      Эшли Кэмпбелл: Ладно, раз ты всë знаешь про Ларри, то Марк — это его первая влюблëнность, которая все мозги отшибла и задала дурацкий ярлык на красные волосы…

      После пересказа Эш всë более-менее встало на места. Она кинула фотографию с выпускного в школе. Там стоял красивый красноволосый парень в бордовом костюме и надменно улыбался неизвестной девушке. Михаэль не обнаружил ни Ларри, ни Эшли на фото.

      Кто-то настойчиво постучал в дверь. Это оказался Ларри. Вид у него был злой и уставший.

      — Объясни, как Сал оказался в сраном парке? — он вытянул руку за дверной проëм и вытащил за шкирку Фишера.

      — Я просто гулял, — отмахнулся Сал, поправляя оттянутый синий свитер с вышитыми белыми лосями.

      — Ага, гулял? — у нахмуренного Ларри появилась морщинка между бровями. — Ещë скажи, что сам по метро катался! — его голос начинал звенеть.

      Сал отреагировал остро:

      — Не делай из меня недееспособного, идиот, — он ткнул пальцем в грудь Джонсона. — Я в метро давно катаюсь, пока ты на работе торчишь. А ты опять загнался в какую-то задницу.

      — Я?!

      — Да, ты. Что за Зак? Ты из-за него пизданулся?

      Михаэль отошëл подальше. Влезать в драку он не хотел, но надо было что-то делать. Перекричать ссорившихся братьев он не мог. На шуршание и взмахивание руками ни Сал, ни Ларри не реагировали. Начальница запрещала шуметь, поэтому колонки для компьютера отсутствовали, но в комоде под слоем белья был запрятан небольшой магнитофон, который Михаэль включал только в наушниках.

      Громкий звук тяжëлой гитары и скрима напугали Ларри и Сала до вздрагивания. Как только они обернулись на Михаэля, тот сразу сделал музыку тише и понадеялся, что Роксана не прибежит прямо сейчас с осуждениями. Пушистые розовые дьяволы разрастались и грозились вырваться, стоило только дать спуск. Они ругались громко и безбожно, показывали безумные сценки и смеялись в уши. Михаэль держал их внутри, но руки его тряслись от накала.

      Стоило Ларри бросить виноватый взгляд, как все дьяволы растворились, оставив искрящуюся пыль.

      — Простите меня, — он, оттолкнув Сала, пошëл прочь по коридору. Михаэль пулей вылетел следом, оставив Фишера возле открытой квартиры.

      Ларри едва удалось добежать до лестничного пролëта, как Михаэль поймал его за запястье.

      — Я не хочу сейчас разговаривать, — вырвал руку Ларри, но Михаэль снова поймал и потянул на себя.

      Через секунду Ларри оказался в объятиях. Он не стал вырываться, но Михаэль слышал, как тот тихо всхлипывал возле уха.

      — Я не понимаю, что опять произошло, — тихо говорил Ларри. — Почему?..

      — Ты можешь рассказать мне. Я выслушаю, — шептал Михаэль. Ему пришлось вытянуться на носочках, чтобы положить голову на плечо Джонсона.

      — Почему любить кого-то так сложно? — отвечал тихим плаксивым голосом Ларри. — Мне кажется, я опять налажал.

      Михаэль судорожно вздохнул. Любить кого-то действительно сложно.

      — Я был сегодня на мосту возле парка Инвуд Хилл, — шепнул он. — Зак на тебя давит.

      — Это я понимаю, — Ларри отодвинулся, но убегать не собирался. Он рукавом вытирал лицо, пытаясь его скрыть. — Но я словно стал зависимым и не знаю, как выбраться из сраной петли. Сначала ведь всë было так замечательно.

      Видеть боль и слëзы Михаэлю было сложно, но он старался не переступать черту. Разве что аккуратно прочесал пряди спутавшихся волос Джонсона, и тот это заметил.

      — Ещё и на Сала наорал, — Ларри отвëл взгляд на стену. — Иногда я попросту не знаю, куда деваться со всеми загонами. Лучше бы просто работал, — усмехнулся он. — Чувствую себя плохим парнем из дурацких романов. Только там этот парень относится ко всем херово, а хорошо — лишь к одному человеку, а у меня наоборот.

      — Зак тебе что-нибудь говорил или обещал? — Михаэль смотрел на подбородок Ларри.

      — Он говорит, что я всë пойму, потому что чуткий и внимательный. Но я не чуткий и не внимательный. И ничего не понимаю. Но не считаю Зака плохим. Может, всё образуется.

      Это был как удар в спину. Михаэль поджал рот и сочувственно глянул Ларри в глаза. Больше он ничего не шептал.

***

2005 год, середина октября

      Осень вовсю горела по улицам Нью-Йорка, но Ларри, так любивший эту пору за обилие красок, пребывал в состоянии прострации последние пару недель.

      После разговора с Михаэлем он иногда пальцами прочëсывал прядь и вздрагивал от прилива нежности. Это было совсем не то, как при касаниях Зака, а что-то невербальное. Чувственное.

      Каждый диалог с Заком превращал время в день сурка. Он как энергетический вампир: говорил без продыху о чëм-то космическом и тайном, оставаясь загадочно красивым, и постоянно ходил по всяким гадалкам. Ларри раздражало не это, а то, с каким упорством Зак умудрялся и его распихать под всяческие знамения. Оказалось, Ларри — Лев по гороскопу. Каждое решение по зодиаку — взвешенное до мелочей, а ещë его должна была переполнять гордость и себялюбие. Львы, как выяснилось у кучи астрологов, обожают убирать своë жилище, любят детей и всегда стремятся быть первыми во всëм.

      Подобным «львом» Ларри себя вообще не чувствовал, разве что за уши можно было притянуть стремление к первенству на трассе Нокфелла, но это пройденный этап. Как-то Ларри пошутил, что он ленивый лев в таком случае, и Зак устроил целую лекцию, почему гороскопы важны и как звëзды могут влиять на судьбы. Это вызвало смех. Зак так сильно расстроился, что Ларри всë время потом извинялся и обещал более не шутить.

      Чрезмерно ранимая душа нового возлюбленного ставила палки в колëса каждый раз, когда хотелось просто отдохнуть от разговоров про всякую гадалочную ерунду. Не было ни дня с начала отношений, как Зак без иронии угрожал скинуться с моста в полнолуние или повеситься на фонарном столбе в определëнное время. Ларри кое-как уговаривал его отложить дату смерти. Он надеялся, что Зак будет меньше истерить, но стало хуже.

      Когда Ларри рассказал ему про психолога, Зак ответил, что ходил на сеансы, но они не принесли результатов, а вот астрология и изучение теории перерождения помогали достичь гармонии души. Конечно, Ларри не был против безобидных следований гороскопам из газет и новостей, если бы они его не касались. К сожалению, Зак читал и гороскопы для влюблëнных, а это предполагало определëнное вмешательство в личное пространство. Даже Сал так не задалбывал врыванием в комнату, как надоедал звонками Зак.

      Но он не был мудаком. Ларри понял это спустя пару месяцев бесконечной болтовни. Зак делился любовью, однако лишь словесными чувствами, и не разрешал себя касаться. Ларри был из тех, кто жаждал касаний, только у него постоянно спрашивали «можно ли?». И даже когда он сказал, что всегда можно, Зак не прекратил доканывать — он извинялся через слово.

      Отношения сильно выматывали Ларри. Он не знал, как сказать Заку, что больше не хочет быть с ним, потому как боялся, что тот мог сигануть на рельсы под поезд или с крыши высотки, в которой он жил на семнадцатом этаже — символической для него цифре. Ларри не хотел быть косвенно причастным к возможному самоубийству и старался изо всех сил поддерживать, но иссякал сам.

      После разговора на мосту он задумался о словах Зака, которые тот сказал июньским вечером перед предложением встречаться: «Я бы хотел умереть с возлюбленным». Ларри теперь тоже постоянно представлял себя вздëрнутым высоко на небоскрëбе или раздробленным между рельсов. В такие моменты ему помогали воспоминания про Сала и СиДжея. Ларри даже завидовал тому, что Сал смог забыть бросившего его друга-колясочника.

      Михаэль вновь появился в фойе, чтобы мыть пол. Ларри украдкой поглядывал за ним и жалел, что оставил его одного возле отеля. Точнее, не совсем одного. Мысли начали путаться из-за неразберихи в чувствах. Зак снова звонил, но Ларри сбросил вызов и отключил сотовый.

      Включил и перезвонил. Наслушался про созвездия и выключил. Ларри винил себя за то, что так легко повëлся на мимолëтные чувства только из-за схожести с Марком. Задумавшись, он понял, что Зак ему симпатизировал, но общих интересов не было. То, что тот состоял в банде Сумеречных Волков под неиспользуемой кличкой «Кольцо Сатурна», никак не относилось к мотоциклам. Зак и мотоцикл выбирал только ради номера «17».

      Сегодня было семнадцатое октября.

      — Один плюс семь — восемь, а восемь — номер месяца, — бурчал Ларри за ресепшеном. — Сегодня точно что-то произойдëт.

      Михаэль уже мыл пол на близком расстоянии, и Ларри решился его окликнуть.

      — Привет! — он едва сдержал улыбку.

      И почему внимание Михаэля стало для него таким особенным. Ларри чувствовал, как приятная волна нежности и понимания накрывала с головой, стоило Михаэлю проявить дружелюбие.

      «Как ты себя чувствуешь?» — написал тот на блокноте.

      — Чуть лучше, — Ларри приврал. Лучше он чувствовал себя только с ним. — А что у тебя? Чем занимаешься?

      Вопрос оказался настолько глупым, что Ларри не сразу понял. Когда Михаэль с ироничной улыбкой покосился на швабру, он шлëпнул себя по лбу.

      — Точно. Я устаю уже, извини, — устало развалился на столе ресепшена Ларри.

      Михаэль положил руки на стол и снова начал писать в блокноте. Его локоть едва касался пальцев Ларри.

      «Когда конец смены?»

      — Через два часа, — заворчал Джонсон. — Я сдохну от голода.

      Михаэль показал ладонью на себя, а потом пальцами побегал по ресепшену.

      — Если не трудно, — вздохнул Ларри. — Ты в ресторан пойдëшь или в маркет?

      Михаэль показал два пальца.

      — А, тогда возьми мне чипсов и сока, погоди, — Ларри полез за наличными, которые складывал в карман брюк, и только протянул несколько долларов Михаэлю, как тот отодвинул руку.

      От одного касания пальцы обожгло до бешеного стука в сердце. Ларри понял это чувство моментально. Он молча и трепетно прижал банкноты к животу и улыбнулся, провожая потеплевшим взглядом выбежавшего на улицу Михаэля.

      — Вот и приехали, — Ларри кое-как положил голову на руку. — Влюбился.

      — Я думала, вы уже встречаетесь, — неожиданный возглас Роксаны заставил подпрыгнуть на месте. — Не переживай, весь отель в курсе.

      — В курсе чего?! — Ларри в панике замотал головой.

      — Что Михаэль сто лет назад на тебя глаз положил, — Роксана подтянула один острый хвостик. — Но я не за этим. Я просила начальницу дать тебе отпуск, потому что чудила со шрамом угрожал разболтать ей про мои прогулы, а ты про отдых вообще, видимо, забыл. Я вас не понимаю, — она не выглядела злой. — Короче, дуй оформлять документы, иначе ей штрафы прилетят от трудовых.

      — Сто лет назад? — система в голове Ларри начала, наконец, прогружаться. — В смысле…

      Как.

      Почему.

      За что.

      Компьютер загрузил данные. Ларри не знал, что думать. Он с открытым ртом кивнул Роксане и медленно вышел из отеля подышать воздухом.

      Процесс осознания доходил с пугающей стремительностью. Ларри постоянно глядел на отражение в стеклянных витринах и задавался внутренним вопросом:

      «Я?»

      Роксана сказала, что Михаэль заметил Ларри сто лет назад. Джонсон с содроганием вспомнил себя тогдашнего, когда он как дурак ворвался в отель и озирался вокруг, словно ребëнок попал на фабрику самого вкусного и красивого мороженого. Стыд пробрал до корней волос.

      — Да не-е…

      Ларри неверяще замотал головой.

      — Это что, получается, те подарки… — он начал мысленно перечислять все знаки внимания от Михаэля. Пальцев на руках не хватило. У Ларри был аховый ступор осознания.

      Он очень сильно хотел найти Михаэля. Но из-за угла показалась красноволосая голова, которую Ларри вовсе не хотел видеть.

      — Привет! — Зак моментально заметил его и подошёл. — Извини, ты сейчас не занят? Я как раз шëл к тебе, чтобы рассказать о сегодняшнем особом для меня дне. Пожалуйста, пошли со мной, — протянул он руку.

      Ларри ответил машинально. Начало отпуска летело в пучину страданий.

      Всю дорогу до пентхауса он волочился, молча смотря на асфальт. Как можно было не заметить очевидных намëков? Ларри захотелось погладить волосы. Михаэль с самого начала желал быть ближе. Разделять дружбу и любовь казалось Ларри таким странным. Если он расстанется с Заком и пойдëт на свидание с Михаэлем, то они могут быть парой и друзьями одновременно.

      Лифт в стеклянной высотке звякнул, и Ларри понял, что ехал на семнадцатый этаж. Ему хотелось вернуться, но он переживал за Зака.

      Семнадцатый этаж.

      Очень высоко. Если упасть, то внизу раздавит гудящий поток машин. На секунду Ларри подумал, что это было бы хорошим решением всех проблем.

      На него накатило наваждение. А что, если Михаэль ему понравился из-за отчаяния? Зак доставал разговорами про знаки и тайны. Михаэль, как противоположность, был тихим и скромным; Ларри с досадой вспомнил вечеринку со студентками, когда тот приезжал в Нокфелл. Все веселились, громко пели, разговаривали, болтовня болтовнëй, а Михаэль казался невидимым, будто исчез.

      Тогда Ларри смотрел на него всë время и не знал, как подойти. Вокруг было слишком громко до одурения. Михаэль не выглядел расстроенным. Он был рад видеть Ларри и приехал ради него, а не сумасшедшей вечеринки. Это было чуть больше двух лет назад.

      «Двух лет… — Ларри на вялых ногах плëлся за Заком в квартиру. — Нет, трëх. С концерта в Нью-Йорке…»

      — Вот! — Зак привëл его в чувства лëгким потряхиванием и, улыбаясь, заглядывал в глаза. — Я подумал сделать сюрприз для нас обоих.

      Он показал рукой на большую двуспальную кровать, которая была накрыта тëмно-сиреневым шëлковым одеялом. Ларри не сразу врубил, в чëм дело, пока Зак не начал ëрзать, стягивая с него и с себя верхнюю одежду.

      — Я… ты? — голова шла кругом от нежелания знать, куда всë заворачивалось.

      — Мы могли бы стать гораздо-гораздо ближе, как сказано в звëздном календаре, — вокруг Зака светился пурпурный вечерний силуэт. — Никто не доходил до такого со мной, но ты… — он глянул красными влюблëнными глазами, — я хочу с тобою, Ларри.

      К такому повороту событий Джонсон не был готов. Его разрывало ощущение стыда за враньë из-за фальшивых чувств, навязанных образом Марка. Но если он переспит, то ничего плохого не случится?

      Учитывая характер Зака, Ларри пришëл к выводу, что если потом захочет расстаться, то станет тем самым Марком, который создавал иллюзию чувств, чтобы довести до постели.

      — М-может не сегодня? — нервно затараторил Ларри. — Я как-то устал после работы…

      — Я тоже боялся. Но не буду сверху. И позволю сделать с собой всë, что возжелает твоя душа. Я уже готов, — Зак потащил его на кровать и опрокинул на себя.

      Красные волосы раскидались по подушке, и Ларри на секунду почудилось, что под ним лежал Марк. Он глянул в сторону огромного окна, за которым исчезли последние лучи солнца. Комната погрузилась во мрак и тишину с хриплым, возбуждённым дыханием.

      Семнадцатый этаж. Если ничего не сказать и убежать, Зак может запросто выйти на улицу под поток машин. Сколько раз он желал покончить с собой, тем более в знаменательную дату.

      Бледные губы коснулись кожи на шее. Ларри тихо простонал от отчаяния, но Зак подумал, что от наслаждения, поэтому обнял его и стал заваливать больше. Когда пуговицы на рубашке оказались расстëгнутыми, а влажные поцелуи дошли до вздрагивающего живота, Ларри не выдержал и отдалился.

      — По-погоди, — он старался не смотреть в красные глаза. — Д-дай я хотя бы р-руки помою, а то после работы, — его стало трясти.

      — Хорошо, Ларри, — Зак оставил лëгкий поцелуй на щеке и отпустил его в ванную.

      Ларри запер дверь изнутри и соскользнул, дрожащими руками хватаясь за голову. Он не знал, как выбраться из этой ловушки, в которую сам себя загнал.

      В кармане брюк завибрировал сотовый. Ларри совсем забыл про это чудесное человеческое изобретение.

      Отправитель: Михаэль.

      «Ты в порядке? Я принëс еды, а тебя нет».

      Ларри тихо заскулил, когда начал набирать ответ:

      «Пожалуйста, спаси меня».

      Он написал адрес и просидел минут десять на полу ванной комнаты. Ларри чувствовал себя жалким. Он ругался на свою беспомощность и страх осознанно причинить кому-то боль.

      — Я не хочу терять время, Ларри, — Зак глухо постучал в дверь, будто в голову. — Сегодня особенный ритуал для меня. Я не выдержу твоего отказа, прошу.

      — Я-я тут, э-э-э, прыщ в ухе выдавливаю! — не зная, что ответить, Ларри начал нести всë, чтобы вызвать мерзость. — Серьгу давно не проворачивал, а там гной, всë завоняло, — он включил воду. — И прыщ вскочил, огромный! Охренеть больнючий!

      — Неужели кто-то порчу наложил? — Заку явно было по барабану на внешние недостатки. — У меня есть специальные восковые свечи. Это будет даже более интимно, чем я представлял…

      Восковые свечи против прыщей звучали, как самая убогая и болезненная народная медицина. Теперь вступать в какую-нибудь близость с Заком было ещë и опасно для здоровья.

      — Да я почти справился! Пять минут! — в отчаянии крикнул Ларри.

      — Ладно, даю тебе семь минут, — Зак на секунду утих. — К нам кто-то звонит.

      У Ларри сердце подскочило. Неужели это был Михаэль? Захотелось приоткрыть дверь, чтобы узнать, но Ларри решил не рисковать и, прислонившись ухом, стал вслушиваться.

      — Я не заказывал никаких хот-догов, — глухо звучал голос Зака. — Тут ошибка.

      — Да нет же, хот-дог, — говорил, судя по всему, доставщик. Его голос был знакомым. — Фирменный, от нашей хозяйки Лори, вот, адрес указан на чеке.

      — Впервые вижу чек, написанный от руки, — едва Зак произнëс это, как Ларри моментально открыл дверь и круглыми глазами уставился на доставщика еды.

      Сал. Стоял с довольным лицом в проëме и насильно втюхивал Заку пакет из маркета, который был рядом с отелем.

      — Там ещë сок и чипсы в подарок, — с усмешкой говорил Сал, прислонившись рукой к косяку. — О-о-о, — взгляд Фишера стал удивлëнным, — Неужели… ты!!!

      Ларри совершенно не врубал, что за спектакль происходил.

      — Что? — он посмотрел на Сала с недоумением.

      — Братишка Томми! — Фишер пихнул пакет Заку и с распростëртыми объятиями подбежал к Ларри. — У тебя снова диссоциация случилась? Ох, как всë грустно, как грустно! — он положил ладонь на лицо Джонсона и плавно провëл до подбородка. — Вроде, цел, — Сал повернулся к растерявшемуся Заку. — Спасибо огромное, что нашли моего брата!

      — Ларри… — Зак потерянно глянул на него.

      — Ларри? — Сал тоже покосился. — То Кенни, то Джонни, а теперь Ларри. Ох уж эти твои фуги… Но я рад, что мы снова будем вместе, как в старые добрые на ферме, да?

      Ларри кивнул, не зная, зачем.

      — Не знаю, что происходит, но ты мне всë прервал, — Зак вцепился в ладонь Джонсона. — Ларри, давай выпроводим этого странника.

      Ларри упорно ничего не делал и изображал полного придурка.

      — Ларри?.. — Зак задëргал его руку.

      — Эх, последствия инцеста, — Сал похлопал Джонсона по плечу. У Ларри дëрнулся глаз. — Знаешь, мы ведь всей семьëй его практикуем… о-о-о, вижу, у вас тоже почти дошло, — Сал указал на помятую постель.

      Зак очень сильно смутился и отпустил руку Ларри.

      — Какие ещë… последствия инцеста, — было видно, как он косо поглядывал на обоих сводных братьев.

      — Томми у нас заядлый любитель жëсткого БДСМ в кругу, — Сал прислонился ухом к плечу вздëргивающегося на нервах Ларри. — Инцест у нас — семейная традиция, чтобы сохранить чистоту крови. Только вот Томми иногда слишком отчаянный, — Сал показал на лицевой шрам. — Это он меня бил головой об угол кровати.

      — Что?! — Зак отходил дальше. — Да у тебя больная фантазия! Ларри!

      Ларри упорно молчал, чем вызвал у Зака полнейший диссонанс. Выдумки Сала звучали так же бредово, как и гороскопы Зака.

      — Ты ещë шрамы на ногах не видел, чувак, там полная жесть, — Сал начал приподнимать штаны, но Зак громко крикнул.

      — Выметайтесь! — его испуганный голос надломился.

      Ларри чувствовал, что если дело пойдëт дальше, то Зак что-то сотворит с собой. Конечно, попытка Сала была отличной, однако не такого исхода хотелось.

      По коридору пентхауса послышался грохот множества ботинок, стоило Ларри развернуться.

      — Ни с места! Это полиция! — едва Зак захлопнул дверь, как еë выбила толпа копов в спецобмундировании.

      Ларри. Ничего. Не понимал.

      — Вы обвиняетесь в продаже и хранении наркотиков! — рыдающего Зака положили красивым лицом в пол и заломили руки. — Вот ордер на арест. У вас есть право на адвоката!..

      Пока коп зачитывал права, другие полицейские стали ощупывать пойманных Ларри и Сала. В кармане Фишера нашли бумажку.

      — Что это? — коп пробежался быстрым взглядом по ней. — Кто такой Сал Фишер?

      Сал поднял руку Ларри.

      — Что у вас с лицом? — обратился полицейский к настоящему Салу.

      — В детстве неудачно упал с велосипеда, офицер. Отпустите нас, пожалуйста, вы же видите, что у Сала целый набор психических болячек. Я за ним не уследил.

      — Хорошо, — полицейский вернул бумажку. — Всего доброго.

      Сал и Ларри быстренько свалили с места потасовки.

      Попав в лифт, оба молчали, пока не проехали вниз этажей десять. Ларри не знал, что говорить. В голове всë превратилось в кашу, начиная от момента разговора с Роксаной, которая открытым текстом намекнула, что про ориентацию его и Михаэля знал весь отель, до нелепейшей выдумки Сала.

      — Какого, блять, хера?! — Ларри не выдержал. Он со всей дури топнул ногой по металлическому дну лифта. — Вот какого хера, Сал, ты выдумал эту хрень про инцест?!

      — Ну надо же было тебя как-то вытаскивать, — свистнул Сал. Ларри только сейчас заметил на его голове козырëк Михаэля.

      — Теперь в глазах Зака я буду ебанутым извращенцем, охренеть, спасибо, — цокнул Джонсон.

      — И что в этом плохого? — Сал с наигранным удивлением всосал губу. — Чел, не надо делать вид, будто тебя сейчас стошнит. На твоë спасение мы потратили целый хот-дог, между прочим.

      — Я хуею. Я просто хуею, — Ларри давно бы пора перестать удивляться приколам Сала, но в этот раз он выкинул то, что превзошло все ожидания по степени долбанутости.

      Лифт звякнул, открылись двери на первом этаже. В фойе стоял Михаэль, который тут же подбежал и с растерянным видом стал оглядывать Ларри. Убедившись, что тот выглядел целым и невредимым, он облегчëнно выдохнул и полез за блокнотом.

      «Я не знал, что делать, поэтому позвал Сала и попросил вызвать полицию», — написал Михаэль.

      — Спасибо, но теперь надо как-то объяснять Заку, что за дичь произошла, — почесал затылок Ларри.

      Троица вышла из стеклянной высотки на оживлëнную вечернюю улицу и направилась по тротуару в сторону отеля.

      — И почему полиция прибежала из-за наркотиков? — Ларри в подозрении уставился на Сала.

      — Зак показался мне торчком, вот я и приврал, что он мог наркоту хранить, — ответил Сал.

      — Ты… Что?! — Ларри встал, раскинув руки по сторонам. — Совсем из ума выжил? Да его же сейчас по всем анализам и допросам поведут!

      — Ага, а кто из-за него с ума сходил? — скрестил руки Фишер.

      — Да… Так, послушай, — Ларри глубоко вздохнул, потирая переносицу. — Зак, конечно, капец странный и несëт много дичи, но он не плохой человек. Он просто… другой, — понизил голос Ларри. — Возможно, такой же отчаявшийся в поисках кого-нибудь понимающего, как и я. Мы просто не смогли нормально поговорить, потому что и я не мог слушать его херню, и Зак не давал возможности объясниться…

      — Ларри, — прервал его Сал. — Михаэль.

      — А… — охнул Ларри и обернулся, — ой. Слушай, — он стыдливо опустил взгляд, — прости, что заставил тебя понервничать. Ты аж копов вызвал.

      «Я рад, что ты относительно в порядке», — написал Михаэль.

      — Относительно… да-а, — Ларри закатил глаза. — Вообще, я не хотел и к Заку идти сначала, я хотел тебя найти, во! А он прямо на пути возник, словно демон какой-то.

      «Найти меня? Зачем?»

      — Как зачем? Для того, чтобы… для этого, как бы… — Ларри потерял ход мыслей. Михаэль так упорно на него смотрел, что язык заплетался. — Слушай, я гей, — сдавшись, Ларри показал руками на себя.

      — Так, я пошëл, — раздался позади голос Сала.

      — Куда ты намылился? — обернулся Ларри на уходящую спину Фишера.

      — На работу, у меня смена через час.

      — А, — Ларри глупо поморгал. — Точно. Что-то я совсем загнался, — он положил ладонь на ноющий от перенапряжения лоб.

      Михаэль аккуратно взял за вторую руку. Ларри чувствовал тепло его пальцев, и от этого бросало в жар.

      — Предлагаешь развеяться после случившегося дерьма? А у меня ведь отпуск начался, — он с трудом промямлил слова. — А, это… короче, считай, что я расстался с Заком.

      Михаэль, утягивая Ларри за руку, молча пошëл по тротуару среди светящихся огней ночного города. Гул людей вокруг, шум машин и играющая музыка казались такими отдалëнными и ничего не значащими. Ларри нравилась наступившая тишина. Хоть Михаэль не говорил голосом, он никогда не был скучным или слишком угрюмым. В нëм балансировали разные качества: от излишней траты средств до чуткого распределения внутренних ресурсов. Ларри никогда не уставал в общении с ним.

      Может, потому что мало общался? Нет, общались они хорошо. Даже слишком. Они очень хорошо понимали друг друга и подсознательно знали, когда лучше оставить в покое, а когда стоит быть рядом.

      Ларри и Михаэль прогулялись до кафе, где играли местные рок-музыканты и металлисты неизвестных групп. Им там дико понравилось. В отель оба вернулись на вялых ногах и, попрощавшись небрежными хлопками, разбрелись по квартирам.

      Через два дня Ларри официально ушëл в отпуск. После суматохи с Заком голова очистилась, а душа обрела небывалый покой.

      — Ладно, и когда ты скажешь ему? — Сал бесцеремонно ввалился в спальню, едва Ларри громко зевнул на всю квартиру.

      — Ты о чëм? — поочерёдно моргая сонными глазами, спросил Ларри.

      — Про Михаэля.

      — О, чëрт, — Ларри положил руку на лоб и вновь упал на скомканную после сна постель, — не торопи меня.

      — Не торопить, ага, — Сал тихо хмыкнул. — Сколько там времени у нас есть? Ещë парочка лет?

      — Я сейчас в тебя кину что-нибудь, — заворчал Ларри, распластавшись звездой. — Ты-то откуда узнал? Роксана рассказала?

      — Нет, — Сал вытянулся в лице, — сам догадался.

      — А ты не охренел?

      Сал прыснул и с хохотом вышел из спальни, оставив горящего от стыда Ларри.

      — Придурок, — буркнул под нос Джонсон. — И я придурок. Весь отель придурков. Интересно, а Эшли знала? — Ларри начал вспоминать все те странные хихиканья, когда Эш подначивала его поговорить с Михаэлем. — Да бля-я!..

      Ларри ощутил себя черепахой, которая медленно ползла по песку к морским волнам. Они начали закручиваться и розоветь, пока не превратились в пушистые кудри.

      Одевшись во что-то более-менее приличное, Ларри решил разобраться для начала с Заком. Он боялся ему звонить, думая, что тот начнëт кричать, но Зак ответил совершенно спокойно. Узнав, где он сейчас был, Ларри, вооружившись кучей придуманных фраз для расставаний из фильмов, поехал к нему на Хонде.

      Зака отпустили сразу же. Никаких наркотиков полиция не нашла. Сейчас он был возле аванпоста, где впервые его увидел Ларри.

      — Привет.

      — Привет, — Зак осторожно слез с мотоцикла и боязливо подошëл к Джонсону. Но остался на расстоянии.

      — Слушай, тогда произошла полная херня, и то, что Сал наговорил — это всë неправда, — не мешкая, начал Ларри. — Просто… Блин, не хочу кругами ходить, короче, я не могу быть с тобой. Мы слишком разные.

      Зак выглядел задумчивым и потерянным. Ларри хотел бы его утешить, но уже знал, что лучше оставаться поодаль.

      — Ты тоже посчитал меня странным, ненормальным, — ответил Зак. — Я слишком люблю звëзды. Я напугал тебя, и ты решил мне устроить такую подставу.

      — Да я даже не знал про полицию! — завëлся Ларри.

      — У меня один вопрос: почему ты сразу мне не сказал? — Зак прижал ладони к груди. — Я всë продумал на семнадцать месяцев вперëд…

      — Да я боялся тебе говорить! Ты же постоянно твердишь, что хочешь себя убить, я даже сейчас нервничаю и пытаюсь не ляпнуть херни.

      — Ты?.. — опешил Зак. — Я же говорил, что это лишь мои фантазии о перерождении. Ты воспринял их слишком близко к сердцу, Ларри.

      — Ну, знаешь, да! — нахмурился Джонсон. — Когда любимый человек говорит постоянно, что хочет себя кокнуть, знаешь ли, напрягает. Я старался быть для тебя таким, каким ты хотел, но я другой.

      Зак охнул и замолчал.

      — Я боялся, что ты так скажешь. Я сегодня разложил карты и мне выпало плохое знамение, — через несколько секунд протараторил он, уставившись испуганным взглядом на асфальт. Зак выглядел измученным. Ларри было жаль его, но он не мог ничего поделать.

      — Честно, сначала я увидел в тебе… другого человека, — решил признаться Джонсон. — Ты оказался лучше, чем он. И благодаря тебе я понял, что ужасно слепой и помешанный на красные глаза и волосы. Мне даже говорили об этом друзья, — буркнул Ларри.

      — Тебе нравился не я?

      — Слушай, я ужасно виноват! — Ларри схватился за голову. — Но, честно, желаю тебе только добра и того, кто действительно разделил бы твои интересы ко всем этим звëздным гаданиям и мистическим лунным обрядам.

      — Ты желаешь найти мне того, кто меня поймëт? — Зак посмотрел на Ларри крайне изумлëнно. — Да, — кивнул он и улыбнулся, отводя туманный взгляд. — Значит, не ошибка…

      Ларри потерял нить разговора. С Заком это было в порядке вещей.

      — Ты рассказал как-то про Землю и Луну, — продолжил Зак. — И я не сразу понял. Недавно мне удалось повидать Люция в клубе, и я спросил у него, что бы это значило. И он рассказал про гадание тебе.

      — Хера память у чела, — у Ларри челюсть отвисла.

      — Теперь я знаю, что Люций говорил о себе, — Зак глянул в небо с загадочной улыбкой. — Это он тот, кто ищет Луну, а ты — звезда, которая привела меня. Всë сошлось идеально! — красные глаза сверкнули. — Он — Земля…

      — Слушай, а быстро ты переключился, — Ларри махнул на Зака рукой. — Ладно, у вас звëзды сошлись, надеюсь, всë выйдет.

      — Спасибо, Ларри. Ты был единственной правильной звездой на моëм пути.

      Ларри ничего не понял, да и не особо хотел вникать. Убедившись в том, что Зак не злился на него за потасовку, он сел на Хонду и вернулся в отель.

      Осталось самое важное: рассказать Михаэлю о чувствах. В полной уверенности, что всë пройдëт не так, как надо — как и всегда, — Ларри направился широкой походкой на пятый этаж.

      Дверь в квартиру Михаэля оказалась приоткрытой. Ларри думал, стучаться или нет — вдруг тот всего лишь забыл закрыться, а сейчас мирно спал в кровати. Становиться злобным будильником было последним желанием. Вздохнув, Ларри уже хотел начать отстукивать ритм, как дверь полностью отворилась, и костяшки пальцев зарядили жильцу квартиры прямо по лбу.

      — Извини! — тут же спохватился Ларри. — Я так и думал, что ты не спишь, но хотел убедиться… Всë опять через жопу, да что ж такое!

      Михаэль с беззвучным смехом потирал ушибленный лоб. Ларри чувствовал себя первым идиотом на планете, но тоже улыбнулся, пока не заметил кучу коробок.

      — Всë-таки решил переселиться? — спросил он.

      Михаэль жестом попросил подождать, покопался в куче бумаг на столе и, достав нужную, принëс Ларри.

      — Договор на аренду… оплачено на несколько месяцев. Ремонтные работы… Что?! — Ларри перечитал сумму и чуть не упал. — Ты где столько денег достал?

      «Немножко схитрил», — отписался Михаэль.

      — И что это значит?

      Михаэль начал писать на блокноте.

      «Я и Сал совершили сделку с главарëм Пиратов. Рэйдж мне не нравится, но договор с Волками ещë хуже, потому что они берут большой процент. Война за территорию долго шла, но мне удалось при помощи Сала уговорить Рэйджа временно уступить, чтобы подготовиться и атаковать оставленный без защиты один из аванпостов Волков. Волки очень хотели твой салон. Альфа отдала мне деньги за Хонду, но Пираты об этом не знали и атаковали её аванпост. Затем они отбили зону с салоном, поглумились над поссорившимися Волками, и Рэйдж вернул деньги за твой краденый мотоцикл. Остальное в аренду вложил Сал за какой-то трюк», — ему понадобилось несколько минут, чтобы расписать столько текста.

      — Погоди, ты сначала вернул деньги от Волков, а потом — от Пиратов? — Ларри не знал про потасовку, которую устроили Михаэль и Сал, пока он бегал с Заком. — А это честно вообще?

      — Это честь Пирата, — шепнул улыбчиво Михаэль, поправив фиолетовую повязку с крестом в виде костей.

      — Кажется, я вообще выпал из жизни, — Ларри снова перечитал огромный текст. — Сал с каким-то трюком ещë. Ладно, если бы он пострадал, я бы узнал. Что за дурдом на каждый день, — он с иронией усмехнулся.

      «Я очень хотел, чтобы ты занялся тем, что тебе нравится», — написал Михаэль.

      Ларри широко улыбнулся. Он обхватил Михаэля за плечи и со всей силы притянул к груди, крепко обняв.

      — Ты ввязался в какую-то хрень ради меня, — говорил с теплотой Ларри. — Слушал и читал тонну моего нытья. Знаешь, как мне стыдно, что я такой тупой?..

      — Я тебя люблю, — внезапно прошептал в ухо Михаэль.

      Ларри чуть не подпрыгнул. Он моментально одëрнулся и прижал ладонь к обожжëнному уху.

      — Это я должен был сказать! — возмутился Ларри.

      Михаэль очень шумно выдохнул.

      — Подожди… Са-ал, он тебе распиздел… — Ларри чувствовал себя горящим со стыда и одновременно не мог не улыбаться.

      «Прости. Я не мог больше ждать», — скромно написал Михаэль, скрывшись за блокнотом.

      — Охренеть, конечно, — Ларри откинул голову, пытаясь прийти в чувства. — Ладно, я ведь ещë не потерял момент?

      Михаэль отрицательно помотал головой.

      Ларри закрыл дверь. У него было предчувствие, что их могли подслушать. Хотя и так весь отель уже всë знал.

      Прислонившись к двери, Ларри скромно поëрзал плечами. Он сунул большие пальцы в карманы зауженных джинсов и поднял взгляд.

      — Ты очень классный, — тихо говорил Ларри. — На самом деле я думал, что ты скучный, пока ближе не познакомился. Даже был момент, когда хотелось свалить обратно в Нокфелл, но Салу здесь понравилось. Если бы я свалил, то предложил бы и тебе вместе со мной.

      Михаэль стоял, глядя в упор, и внимательно слушал. Ларри заметил, как у него порозовели уши, сливаясь в тон с волосами.

      — Как насчëт свиданки? — спросил Ларри. — Пока у меня отпуск, я бы хотел порисовать тот парк. А потом мы бы оторвались, слушая Моторхед. Что-то совсем времени не было на него.

      Тëплые ладони Михаэля мягко коснулись щëк Ларри. Оба парня знали, к чему всë шло. Но случился очередной казус, из-за которого Джонсону захотелось сгинуть куда-нибудь. Большой нос не дал нормально поцеловаться. Ларри чувствовал себя так нелепо и жалко, что схватился руками за него и сел на корточки.

      — Ты очень милый, — шепнул Михаэль, осторожно убирая ладони от лица. — И нос у тебя тоже классный, — он беззвучно оставил поцелуй на переносице Ларри.

      — Я с ним чувствую себя сраным неуклюжим туканом, — Ларри тоже шептал, но голос иногда проскакивал.

      — У меня он тоже с горбинкой, — Михаэль показал на свой.

      — Да не, у тебя ещë и вздернутый к низу, очень мило выглядит.

      У Михаэля так порозовели щëки, что сам Ларри вспыхнул от собственного комплимента.

      — А ещë у тебя глаза очень красивые и большие.

      — Они карие, — взбухнул Ларри. — А это цвет дерьма, ха.

      — Может, два шоколадных торта? — шепнул Михаэль, показав два пальца.

      — Я не против, знаешь, — Ларри неловко засмеялся. — Какой же я придурок.

      Михаэль вдруг снова начал писать на листочке.

      — Прочитай, — шëпотом попросил он.

      — Я умный и красивый… Э!.. — Ларри не успел отреагировать. Его заткнули поцелуем.

      Это было очень нежно. Ларри аккуратно взял Михаэля за талию и, сев с вытянутыми ногами на полу, придвинул ближе. Михаэль оказался на бедре. Не отрываясь от губ, он медленно гладил Ларри по плечам, постепенно спускаясь.

      — Так, давай только до крайностей не будем доходить, — Ларри чувствовал, как его переполняла буря желаний, но недавний случай с Заком надолго отпечатался в мозг. Не хотелось портить момент травмирующими воспоминаниями.

      Михаэль отдалился и осторожно провëл пальцами по волосам Джонсона, чтобы убрать растрепавшиеся во время поцелуя. Ларри от подобных ласк чувствовал себя счастливым щеночком. Он так зачарованно таращился на Михаэля, что тот беззвучно охал.

      — Я хочу быть с тобой, — сказал Ларри. И сердце его, наконец, счастливо забилось.

***

2006 год

      — Идиот, просыпайся, ты в ванной уснул, что ли? — Сал долбил в дверь с частотой сердечного ритма.

      Ларри моментально открыл глаза и чуть не захлебнулся в воде с пеной. Это была бы самая нелепая смерть.

      С начала отношений прошло полгода, и за всë это время Ларри ни разу не разочаровался в Михаэле. Они и Сал съехали из отеля сразу, как удалось открыть салон. Там уже работала Лайла и ещë несколько девушек, которых Михаэль смог привести.

      От тюнинга мотоциклов Ларри не отказался. Он решил накопить сумму, чтобы потом сделать прикрытый эксклюзивный салон для вип-байкеров. Раз уж в Нью-Йорке формировались группировки, то почему бы не начать свою? Вот и Ларри подумал так. Сал сразу включился в команду.

      Название группе пока не дали.

      — Твою ж, я опаздываю на работу! — Ларри в одном полотенце выскочил из ванной, едва не сбив Сала.

      — Ты там начальник, можешь опаздывать, — Сал мирно потягивался посреди комнаты. — Эх, слушай, ты Михаэля будешь запрягать в эти выходные?

      — Не планировал, — Ларри со смущением оглядел голые ноги. — А что?

      — У-у, — прогудел Сал. — Ты так и не ответил мне, как всë прошло.

      — Отвяжись уже, — напялив трусы за дверью, Ларри с силой впихивал ноги в джинсы. — Круто прошло! Устроит такой ответ?

      — Михаэль разговорчивее тебя, честно, — Сал остался недоволен.

      — Да что опять? — Ларри раскидал волосы в недоумении. — Мне в красках описать?

      Сал выжидающе всосал губу.

      — Аргх, — закатил глаза Ларри. — Ничего такого. Обычный секс.

      В голове всплыла куча вчерашних непристойных картинок-воспоминаний. Ларри сто раз успел вывернуть белую футболку наизнанку и обратно, пока прокручивал бурную ночь, которая унесла его на седьмое небо и не единожды.

      — Мне интересно, кто из вас в кого, — Сал своими тупыми вопросами кидался, как кирпичами на голову.

      — Никто, — стойко ответил Ларри, хотя чувствовал, как горело лицо. — Мы решили, что нам и рук вполне хватает.

      — Ясно, змейки целуются.

      — Ты меня бесишь!

      Сал сделал своë фирменное «я же ангел» и с хохотом увернулся от кинутого в него ботинка.

      Ларри, ощущая себя полным идиотом, покинул квартиру апартаментов, где он теперь жил со сводным братом.

      Улицу теплило весеннее солнце. Птички чирикали, машины катались. Сал шаркал позади.

      — Ты чего за мной увязался? Дрых бы дальше, всë равно в ночную пашешь, — сердился Джонсон.

      — Ты на мой вопрос не ответил, — Сал догнал Ларри, когда оба вышли на широкую оживлённую улицу.

      — Какой? — Ларри направился в сторону стоянки, где находилась Хонда.

      — Про Михаэля.

      — А. Да сам у него спроси про выходные, — Ларри огляделся по сторонам и быстро пересëк улицу, уставленную припаркованными автомобилями. — Ты чего вообще хотел?

      — Ты афиши совсем не смотришь? — Сал хватанул Ларри за рукав и потащил к столбу.

      — Эй, полегче с тканью! — ворчал Ларри. — Ну что? — он глянул на афишу и изумился.

«6 июня!

Концерт группы Молчащий Рёв с несменным вокалистом Джейсоном!

Специальный гость:

Бенджамин Кэмпбелл, основатель движения АнтиВойна!» 

      Дальше шла информация о месте проведения и времени.

      — Бен, охренеть, — опешил Ларри, разглядывая постер с изображением. — А Эшли в курсе, интересно?

      — Давно, — ухнул Сал.

      — Откуда ты всë это узнаëшь, блин? — Ларри с удивлением развернулся к нему.

      — Через компьютер, — всосал губу Сал. — Вообще, я уже год слежу за группой Молчащий Рëв, а потом у них на сайте появилась афиша.

      — Чëрт, шестое июня, я планировал в Нокфелл отъехать на время, — сконфузился Ларри.

      — Зачем?

      — Мама выйдет, — Ларри уставился на асфальт. — Очень хочу увидеть еë на свободе. Жаль, что ей не удастся покинуть тюрьму раньше, как бы дядя Генри ни старался. Заодно и его проведаю.

      — Я не хочу возвращаться, — скривился Сал, вжимая голову в плечи.

      — Да понятно, — не отрицал Ларри. — Я могу что-нибудь достать в качестве сувенира. Только попроси.

      Сал на полминуты задумался.

      — Ты сможешь найти в моей комнате что-нибудь. На свой выбор, — сказал он.

      — Разве мы не всë вывезли?

      — Мне кажется, что я там оставил что-то важное, но забыл кучу лет назад.

      Ларри вздохнул и положил руку ему на плечо.

      — Почти четыре года прошло, — сказал он. — Как ты себя чувствуешь?

      — Ты у меня каждый раз это спрашиваешь, когда я впадаю в меланхолию, — усмехнулся Сал. — Никак. Работаю. Играю на гитаре. Слежу за тем, чтобы всякие дебилы не лезли к моему брату.

      — Один из этих дебилов ты, кстати.

      — Я знал, что ты так скажешь, — засмеялся Сал. — Скажи Михаэлю, чтобы он наведался… А, вот и он. Миха! — Сал помахал рукой.

      Михаэль бежал с огромной спортивной сумкой по небольшой площадке возле кафе. Сейчас он не работал в отеле, а помогал с уборкой в салоне. Ларри расплылся в улыбке, когда увидел его.

      — Привет, — поприветствовал он Михаэля объятиями. Воспоминания о ночи тут же ударили в голову, и у Ларри поднялась температура.

      Михаэль никаких признаков беспокойства не подавал, но по глазам было видно, что творили его пушистые розовые дьяволы, о которых Ларри узнал в постели. Джонсон превратился в сплошную эрогенную зону.

      — Миха, что скажешь? — Сал еле оторвал упорный взгляд Михаэля от Ларри и показал на афишу. — Он будет уже через два месяца, а я жесть хочу попасть на Молчащий Рëв.

      Михаэль показал палец вверх.

      — Окей, тогда я завтра встряну в очередь, подходи к семи утра, — Сал хлопнул Ларри по спине. — Удачи на работе!

      Впервые Ларри хотел, чтобы Сал остался и продолжал рассказывать глупые шутки. Но поезд уже ушëл.

      После вчерашней ночи Ларри чувствовал себя немного странно. Впервые его касались там, где никто раньше не касался. Хотя он довольно много успел прочитать на эту тему. Интересно, двадцать шесть лет — большой срок для потери невинности? Впрочем, об этом Ларри как-то никогда не думал. Сейчас мысль случайно проскочила, но тут же выветрилась из головы. Тодд говорил о стереотипах и что им не надо поддаваться. Ларри последовал его совету и стал самым счастливым человеком на планете Земля.

      — Честное слово, я хочу тебя ещë, — слова вырвались впереди мыслей.

      Михаэль, видимо, тоже не ожидал подобного, потому что моментально превратился в помидор. Он быстро достал блокнот из сумки.

      «Я тебя тоже. Останешься сегодня на ночь?» — написал Михаэль.

      — Конечно! — Ларри был мыслями вне работы. Когда он посмотрел на небо и увидел солнце, захотел, чтобы оно сгинуло за горизонт и поскорее наступила ночь. — Кстати, я думаю, что мог бы и днëм оставаться у тебя. Сал чувствует себя хорошо, а мне проще навещать этого идиота, чем жить с ним сутками. Всë равно он дрыхнет почти весь день.

      «Переезжай ко мне, — написал Михаэль, а потом дополнил: — Будем семьëй».

      — Да, — Ларри подхватил его за плечи и потащил в сторону салона. — Так всë и будет! Заодно научишь меня готовить. А что моя мама скажет про тебя? Она должна обрадоваться. Ты знаешь, что мама обожает готовить? Вот бы ей торт сделать к приезду, как думаешь?

      Михаэль согласно кивнул.

      Их силуэты уходили в счастливую совместную жизнь.