— Не вертись. — Чонвон легонько бьет кисточкой по голове парня. — А то будешь пятнистый ходить.

Сону все-таки решился покрасить волосы в пепельный, ближе к белому цвет, но все это дело предоставил Чонвону. Они вместе ходили по магазинам в поисках той самой краски, которую себе придумал Сону, но только в пятом по счету косметическом бутике нашли что-то нужное. Заодно купили перчатки и кисть. Сону выходил из магазина довольный.

Сейчас уже наступал вечер, Вон старался прокрасить каждый волос, иначе Ким и правда окажется пятнистым. Было заметно, что «модель» уже устала сидеть с зализанными волосами и накидкой на плечах, но Чонвон сказал, что красота требует жертв.

— Так, сиди минут тридцать, потом в душ. — командует Чонвон и снимает перчатки. Оказалось, что быть парикмахером сложно. — Только не прислоняйся ни к чему.

— А ходить можно?

— Можно.

Волосы уже начали окисляться, но пока смотрелось странно. Пока Чонвон отмывал все от краски, Сону слонялся рядом и смотрел на себя в зеркало под разными ракурсами, пока не прошло время. Нужно было идти смывать краску. Чонвон ждал в комнате и надеялся, чтобы у его парня хотя бы не выпали волосы, не случилось химического ожога или аллергии.

Сону вышел через несколько минут, сбегал за феном и снова зашёл в ванную, Чонвон ждал.

Ещё минута жужжания фена и послышался звук открывающейся двери ванной, а потом и приближающиеся шаги по коридору, Чонвон даже встал.

Блондин Сону выглядел как принц, этот цвет ему очень шёл. Вон даже драматично положил руку на сердце.

— Какой красивый. — на выдохе сказал Ян.

— Мне идёт? — старший смотрел на себя в отражение телефона, ему самому безумно нравился новый образ, но Чонвон только смотрел и смотрел, больше ничего не говоря.

Вон подошёл к нему и запустил пальцы в волосы, они остались такими же нежными и пушистыми. Он притянул его к себе и украл поцелуй, а потом ещё один.

— Ты и до этого был красивым, но сейчас такой… — Чонвон не смог подобрать слово и просто ещё раз поцеловал чужие пухлые губы.

— Спасибо.

— Получится заплести тебе косички? — Чонвон повёл его за руку к кровати и попросил сесть на пол. — Они длинные, может и получится. — сам ответил на свой вопрос.

Сону сидел на полу между коленей младшего, делал селфи. Было приятно, когда пальцы тянули за волосы, но Чонвон закончил на двух косичках, где-то нашёл резиночки и обошёл парня, чтобы посмотреть.

— Я теперь пчёлка. — Сону вертел головой, а волосы подлетали. — Правда красиво?

— Я заново влюбился.

Сону закрыл глаза и откинул голову назад на кровать.

— Ты меня смущаешь. — протянул он.

— Ага, я специально.

Чонвон сел на пол перед ним, скрестив ноги. Сону с порозовевшими щеками перевёл дыхание и посмотрел Вону в глаза, замечая усталость и игривость. И как ему не надоедало делать тысячу комплиментов в день? А младшему лишь бы увидеть реакцию, эту милейшую улыбку, которая уже отпечаталась где-то в глубине разума с пометкой «приятные воспоминания». Сону так не мог, но его сердце все равно загонялось из-за Чонвона.

— Думаю, нужно ложиться, мы устали. — предложил Сону и ловко запрыгнул на кровать.

Чонвон погасил свет и лёг рядом, положив руку на грудь Кима. Наступила тишина, голоса перешли на шёпот.

— Люблю тебя. — скромно говорит Сону.

— А я люблю тебя.

В такие моменты хочется быть ещё ближе, обнимать, целовать и никого не замечать; застыть в этой минуте и отдавать себя полностью; ощутить все чувства, поддаться.

Сону чувствует себя в безопасности, в комфорте. Это не эйфория, но он счастлив.

Чонвон не думал, что можно настолько привязаться к человеку, но бабочки в животе доказали обратное.