Прокуренный бар в двадцати минутах от моего дома не изменял своим традициям и был таким же громким и шумным, облаченным в мерцающие огни ламп, наполненным алкоголем и смеющимися людьми. Казалось бы, для писателя нет место ужаснее, стереотипы создали из нас тихих мышей, не выходящих из дома или библиотеки. Но только постарайтесь вспомнить как минимум трех таких писателей и поймете, что все мы поголовно- дамские угодники и хулиганы. Я любил этот бар и очень часто коротал свои вечера там, официанты знали меня в лицо, а бармена даже не нужно было просить мне что-то сделать, он понимал, что мне нужно сам. Более того, в углу бара находился небольшой стол на двоих с постоянной табличкой «забронировано», и никто из посетителей не знал, что это- жест дружбы в мою сторону. Я был самым счастливым, находясь тут, бар был моим вторым домом. Здесь я знакомился с прелестными девушками, много улыбался, а после смотрел на рассвет через окошко рядом с моим столиком в углу.
-Извините, а я могу подсесть? Мест свободных нет, а у меня с ногами проблемы, стоять долго не могу. – услышал я голос, пока потягивал пиво из стеклянной кружке.
Обычно на такие просьбы я реагировал отказом, даже агрессией, мол, что вы меня трогаете, поищите еще, но в этот раз руководил мной словно кто-то другой, поэтому я поднял на него непривычно покорные и напуганные глаза и кивнул.
Разглядывая подсевшего ко мне парня, я понял, что не такой уж я красавец и не особо блещу харизмой, хотя недавно считал иначе. Юноша был высокого роста, кудрявый, смуглый и чертовски обаятельный, располагал к себе с первой секунды переглядок. На нем была фиолетовая шелковая рубашка с виноградом, я сам загорелся желанием купить такую же, чтобы хоть немного походить на этого, объективно, бога напротив меня. Парень улыбался постоянно, отстранённо глядя в сторону от меня, но казалось, что этой улыбкой он освещал весь бар, всю Москву, весь мир. Он заказал себе бутылку вина (на моей памяти, он первый, кто пьет вино в баре) и наконец взглянул на меня:
-Ты здешний?
-Да, москвич. А ты?
-И нравится тебе тут? – в наглую проигнорировав мой вопрос, отреагировал мой собеседник.
-Вполне. Красиво, атмосфера есть… - почему-то я непривычно стеснялся этого парня.
-А как по мне слишком холодно, хотелось бы, честно говоря, на родину предков.
Я еще раз осмотрел его смуглое лицо и темные волосы и не нашел варианта поддержать разговор лучше, чем выпалить:
-В Армению?
Юноша секунду недоуменно смотрел на меня, кончики его губ начинали ползти вверх, пока он не рассмеялся самым звонким и красивым смехом, что я слышал за свою жизнь.
-Не угадал.
-В Азербайджан?
-Эй, парень, мне казалось, я не похож ни на одну из этих наций. Западнее бери!
-В Турцию?
-Уже ближе, мой друг.
-Я сдаюсь. Я прогуливал географию в школе. – я чувствовал себя смущенно и неловко, а моего собеседника это, кажется, совсем не беспокоило.
Юноша засмеялся еще сильнее, отпил вина и постучал меня по ладони. Я не мог свести взгляда от этой смеющейся и красивой фигуры напротив меня, чувство дежавю охватило с ног до головы, будто мы пьем вместе уже сотый раз, и этот смех я слышу каждый день с утра до ночи. Мой собеседник виделся мне в мимолетном желании броситься под поезд, в необходимости закричать среди библиотечных полок, в движении, в головокружении при ударе темечком, в красной тряпке перед быком, он был безумен и восхитителен, за его спиной ревел пожар, а он смеялся, зная, что разжег его.
-Я путешествовал по всему миру, и везде меня уже знали, интересно, да? – резко выпалил мой собеседник.
-Интересно… кем ты работаешь?
-Я… организовываю мероприятия, так сказать. – замешкался юноша. – тебе нравятся летучие мыши, совы и филины?
Его слова не имели связи с реальностью.
-Мне? Ну… я предпочитаю день, ночь темная и пугающая. Но животные, в принципе, хорошие.
-Ни в коем разе! Терпеть не могу этих предателей!
Я не понимал его, но внимал каждому слову.
-Мы нигде не могли видеться? – тихо промямлил я.
-Вот что за жизнь! Я тебе уже говорил, что путешествовал по миру, и меня узнавали абсолютно все?
-Говорил. – я снова застыдился.
-Видишь, история повторяется!
-Ты самый интересный из всех, с кем я общался в этом баре. Как твое имя?
Он отодвинул рукав рубашки, и я увидел темные, исцарапанные и полные красных пятен руки, но эти шрамы украшали его смелую фигуру. Юноша поймал мой недоуменно-восхищенный взгляд и сунул руку обратно в рукав.
-Вино. Я делаю вино. – с улыбкой успокоил меня.
-Сам? Или у тебя предприятие?
Парень хлопнул меня по ладони.
-Сам. Ты только… никому не говори… это незаконно, мой друг. – он наклонился, приложив палец к губам. – Порядок- отстой. – он сказал это громко, с небольшой паузой.
Бар казался мне абсолютно новым, все здесь было им. Я смотрел на дверь, в пятне крови на ней был он, я смотрел на бутылки- содержимым был он, я смотрел на зеркало, и пьяными гримасами был он. Он был олицетворением свободы, молодости, ярости, он был хитрым, роскошным, таинственным и непостоянным, как ветер, он был и чувствовался везде. Я понял, что знал его всю жизнь, что согласен с каждым его словом, даже с тем, что не понимаю. Если он прикажет убить человека- я сделаю это. И почувствовал я себя таким крошечным и покорным рядом с этой безумной персоной. Он видел, слышал, осуждал и смущал меня. Он был моим вдохновением в глубине ночи, он был оксюмороном и метафорой, я даже на секунду подумал, что его не существует, и я сошел с ума, но мой собеседник обнял какую-то девушку, и, честно, я был бы рад, окажись он моей галлюцинацией, но он, черт побери, был живым! Он был живее меня, живее всех в этом баре. Мне резко разонравилась официантка, я презрительно взглянул на бармена, я понял, что никогда больше не смогу любить и ценить людей. А он лишь смеялся и пил свое вино.
-В чем смысл жизни? – спустя минуту глупого оценивания выпалил юноша.
Я поднял на него обеспокоенные глаза. Я хотел сказать то, что скажет он.
-Наверное в любви?
-Ни за что! – он залпом допил содержимое бокала и налил себе еще, я понял, что он ничего не собирается объяснять и восхитился им еще больше.
-А в чем тогда?
Я не хотел, чтоб он молчал, но даже в тишине его губ я видел вдохновение.
-В наслаждении конечно! – он говорил истину, которую я до этого видел, но не замечал. – Любовь, деньги, работа и все прочие псевдосмыслы… Все это- пути к достижению эйфории и восторга, мой друг. Да, конечно, ты не выживешь без денег, замерзнешь без любви и заскучаешь без работы, но к чему грязные деньги и мания по ним, к чему невзаимная и больная любовь, к чему скучная работа? Счастье и свобода- вот высшие ценности, для этого мы живем. – он закончил громко, поставил точку, я понял, что он не продолжит.
-Ты- поразительный человек…
-Я знаю, и ты далеко не первый, кто говорит мне это. Привычка такая есть- менять жизнь в корне всем, окружающим меня людям. Либо улучшать, либо раздирать на клочья.
-По тебе, знаешь, заметно…
Бар наполнялся запахом вина, хотя пил его только он. Огни, музыка- все, что я так любил- показались глупыми и портящими мою судьбу, хорошим казался лишь он, и я понял, что такая странная одержимость непривычна для меня, подумал, что надо бы сходить к психологу, а потом понял, что лучше вылью восторг в слова.
Я ничего не мог ему сказать, меня накрывал тихий экстаз и свобода, о которой восторженно говорил мой собеседник. Я лишь ждал его хаотичных слов, не имеющих связи с жизнью. Я знал- эта встреча неслучайна. Я чувствовал.
-У меня есть семеро братьев и очень много сестер. – я дождался и услышал эти бессмысленные слова.
-Странно, я думал, ты один в семье. Ведешь себя так раскрепощенно и ярко.
-Мои братья- идиоты, все кроме двоих. Один- самый настоящий любитель искусства, солнечный, как моя жизнь… Но мы тоже иногда ругаемся... а вот второй- вот это мой друг! Он, наверное, единственный, кто по-настоящему любит деньги. И не пытается самозабвенно их заработать, за что я его уважаю.
-Я не понимаю логики твоих слов, ты говоришь без смысла, да? – не выдержав, выпалил я.
-Да. – он ответил сразу, не стеснялся.
Я понял, что еще долго буду думать о нем, рассчитывать его слова и действия, он изменил мой взгляд на мир за каких-то полчаса... И мне не было стыдно, что я такой внушаемый, я был счастлив и восхищен им. Только думал: почему слабые люди всегда тянутся к сильным?
Резко он встал, и меня сразил удар- неужели ему нужно идти, неужели я больше никогда его не увижу? Сейчас понимаю, что обязан был попросить у него визитку или номер телефона.
-Мне нужно идти, парень. Спасибо за беседу.
-Подожди… - внутри все странно поледенело, мой мозг что-то понял, но не хотел это говорить. - У тебя же нет никаких проблем с ногами, верно? – я почувствовал смелость.
Мой собеседник кивнул. Я не стал ругать. Я знал это с самого начала- он должен был подсесть ко мне, он очень давно знал меня.
-Как тебя зовут? – я выпрямился, чувствуя странный прилив осознания, но так и не понял, что именно я осознал.
-Дионис.