Ты должен верить мне

Она не помнила ни момента, когда это началось, ни того сколько раз сладким и тихим голосом просила очередного человека довериться ей. Последующая реакция была же девушке вполне понятна, сама бы она в подобной ситуации низа что не повелась на высокопарные речи, хотя излагаемые просьбы назвать таковыми она не осмелилась бы, ведь все они скорее были похожи на то что слишком неловкий педофил пытался заманить вполне себе осознанного ребёнка куда-то в подвал. Вздох длиться чуть ли не десять секунд, и она снова решает обратить своё внимание на развернувшуюся на её, если, конечно, можно так выразиться, глазах.

      Гостиная ярко освещена находящимся в зените солнцем, лучи которого блестели на ворсе белоснежного, до недавнего времени, ковра. Сейчас он потихоньку менял свой оттенок на ярко алый из-за льющейся на него тёплой крови, принадлежала же она юному парню, лет двадцати, может двадцати двух. Именно ему недавно девушка нашептывала: «Ты должен верить мне, должен меня выслушать». Он естественно слушать и разъяснять сложившуюся ситуацию не стал, терпел пару дней, ещё пару дней перебивал её на каждом звуке и ещё через день, то бишь сегодня парень стоит на коленях на мягком ковре. Вцепившись короткими ногтями в свою глотку и раздирая её. Увещевание о том, что действие это ошибочное, что они могут просто поговорить и не устраивать сцены он просто проигнорировал. Глаза его уперлись в выключенный телевизор поэтому девушка тоже могла видеть эту абсурдную ситуацию со стороны. Светлые волосы парнишки прилипли к лицу, глаза, абсолютно безумные, раскрытые так широко, что казалось они вот-вот разойдутся в уголках, перекрывала их пелена непролитых слёз боли, что немного туманило взор, но фундаментально не мешало. Дрожащие пальцы под осудительное улюлюканье сильнее вцепились в тонкую кожу, повреждая ту с каждой секундой всё сильнее. Кровь уже лилась водопадом и девушке оставалось только диву даваться как мальчишка всё еще оставался в относительном сознании. Правда продлилась это недолго. Вот плацы слабеют и расцепляются, а в глазах начинает стремительно темнеть и уже через минуту остаётся еле различимые тёмные образы, которые быстро теряют свои очертания.

— Импульсивный придирок! — шикает она. Ей оставалось только в бессилии дергаться от пронзительной боли, словно в тело воткнули множество раскалённых шпаг. Зашевелились губы, но слов не было девушка не видела абсолютно ничего, вокруг была лишь пустота она не могла пошевелить ни руками, ни ногами словно конечности атрофировались. Она был как будто на дне океана только не задыхалась. Тело налилось свинцом, а сон подобно зыбучим пескам затягивал, не давая не единого шанса на освобождение из, честно признаться, довольно приятного плена, в котором не было ни боли, ни плохих мыслей, ни раздражающим людей. Лили считает, что провести выделенную ей вечность подобным образом не столь ужасная перспектива. Конечно спрашивать о том, чего она хочет никто не собирался. Её тело продолжает плыть по пустоте несясь к чему-то новому.

      Когда-то, Лили не вспомнит, когда, но она точно знает, что было это давно, девушка тоже была живым человеком со своими увлечениями и страстями. Только вот однажды везение решило обойти её стороной позволив умереть. Лили толи споткнулась и упала с лестницы при этом раскроив себе череп, толи кто-то столкнул её с уже упомянутой злополучной лестницы. Поэтому девушка оставалось смериться со своим определённо незавидным положением, в котором она только и могла, что повидать мир чужими глазами и сводить людей с ума. Нет, конечно подобное она делала не от природного садизма, скорее от скуки, ведь молчать несколько лет к ряду слишком невыносимо даже для Лили, которая душой компании, что до несчастного падения и злополучной смерти не была, да и после стать ей как-то и не умудрилась. Но во что-то хорошее даже одна её фраза не выливалась, люди предпочитали сначала обращаться к психологу, а после, когда ни он, ни выписанные таблетки не помогали добровольно уходили из жизни иногда умудряясь миновать первый пункт незамысловатой схемы. Как тот её новый-старый «подопечный», который по счёту был, если она не ошибается, девятым.

      На душе или том, что от неё осталось, было мерзко, ведь девять человек по сути умерли из-за неё. Лили старалась на этом не зацикливаться, но не всегда получалось. Хотелось настучать по голове кому-то из небесной канцелярии, которая сделала девушку всего лишь голосом в чужой бедной голове. Да и сама она была не менее пострадавшей стороной, вместо того чтобы отдыхать где-то на облаках обдумывая свою несчастную жизнь, Лили была чертовым голосом у которого даже собственного тела, не было!

      Она бы ещё долго могла сетовать на свою несчастную «жизнь», но начавший окружать её сущность белый, выедающий глаза, или чтобы ни было на их месте, свет.

      Теперь вместо пустоты новые глаза показывали ей страницы разложенных по столу конспектов и старую настольную лампу, которая мигала каждые минут пять. Жилистые, загорелые руки постукивали по столу, тем самым раздражая Лили, хотя говорить что-то она не торопилась. Решила дождаться хотя бы утра. Ладони резко ударили по столу и смели с него конспекты на пол.

— Черт бы побрал эти биомалекулы! — вскрикивает звонкий женский голос, после с озлобленным рыком подбирая сброшенные бумаги и складывая их в стопку на краю стола. Лампа была выключена, а основной свет наоборот включен. Девушка начала рыться в шкафу, расположенном в дальнем углу около кровати. Сбросив с себя толстовку и спортивные штаны, незнакомка натянула на себя фланелевую пижаму, выуженную из шкафа. На секунду глянула на себя в зеркало, тем самым позволяя Лили рассмотреть новое тело. Высокая девушка, спортивное телосложение, ровный загар и сожжённые краской волосы, в общем неплохо.

      Девчонка, выключив свет заваливается в кровать, Лили неосознанно хмыкает, на что незнакомка крутит головой, заставляя Лили сдерживать рвущиеся наружу смешки. «Всё-таки, лучше с утра»: думает она, вновь погружаясь во тьму.

____________

      Девчонка жуёт бутерброд, запивая его донельзя горячим чаем и просматривая вчерашние конспекты. Очень скучно, Лили до ужаса скучно. Три студента подряд, все эти записи, учебники и горы рукописного текста успели приестся её взору. Так тихо, спокойно и скучно, лучшее время для того чтобы начать разговор.

— Как тебя зовут?

— Кейси, — нараспев тянет знакомая незнакомка и уже после осознаёт, что вообще произошло, недоеденный бутерброд оказывается на тарелке, а девушка в непонимании встаёт со стула осматривая комнату на наличие второго человека.

— Хей, слушай, только давай без истер… — Лили прерывает истошный визг. Кейси спотыкается об стул падает на колени, но долго в этом положении она не находится, в ту же секунду вскакивая на ноги и выбегает из комнаты. Она со скоростью сторожевой собаки гонящейся за нарушителем бежит к лестнице — О-о, нет-нет-нет!

      Чёрт! Опять что ли? Лили взывает ко всем известным богам и к мозгу Кейси, который явно отказался работать в штатном режиме. Лестница уже на подходе. Девушка кричит предупреждение на что вторая реагирует ударом по уху, тем самым выбивая себе из равновесия. И, как и ожидала Лили, девчонка катиться кубарем вниз. Удар о последнею ступеньку приходится на затылок, что в мгновение ока лишает бедняжку жизни.

      Лили тихо поздравляет себя с юбилейной неудачей и проваливается в уже знакомую пустоту.