После прочитанного на душе было неспокойно, а раздающиеся шаги из коридора, словно кто-то крался к нему на цыпочках, пугал и тревожил одновременно. Внезапно включенный свет напугал еще больше. После пребывания в темноте, когда единственным освещением было лишь небольшое окошко, находящееся прямо под потолком, глаза заболели. Сощурившись и проморгавши, Ларри смог немного открыть глаза. Фигура матери, плавно вошедшая в арку, казалось, плыла по воздуху, словно призрак. Раздраженному воображению точно требовался хороший отдых без ночных кошмаров.
— Ларри! — Вскрикнувшая Лиза не сразу заметила сидящего в углу на стуле Ларри от чего и сама сначала испугалась. — Ты чего в темноте сидишь? — Заметив в руках сына бумажку, брови мгновенно спустились к переносице, а взгляд из нежного сменился сердитым. — Еще и читаешь, не хватало чтобы ты себе глаза посадил!
— Мам, прошу давай без этого, — моргнув еще пару раз, Джонсон поднял голову на бледное лицо матери. — Я не маленький ребенок и прекрасно знаю, что может случится если я буду сидеть в темноте. Как ты себя чувствуешь? Выглядишь гораздо лучше.
— Ой да как тебе сказать, — женщина отодвинула мерзко скрипящий стул и присела на него. Сложив руки на столе, она вернула свой взгляд на лицо сына. — Мистер Пинкертон говорит что я уверенно иду на поправку, не стоит волноваться по этому поводу.
За окном раздался пронизывающий уши мерзкий свист ветра. В окно сразу в печаталась пара листов. Наверное, если бы не включенный свет, стало бы гораздо темнее. От сказанных женщиной слов на душе сразу стало спокойнее. Если уж врач сказал, значит, оно так и есть.
«Учитывая то, сколько ты уже вбухала денег в это лечение, он не может говорить тебе обратное.» — Всосав губу, в голове возник ком из мыслей, в котором скрывался ответ. Что же он мог ответить матери.
— Ага, прекрасный врач, — в голосе Джонсона четко прослеживалась нотка сарказма. Непонятное чувство обиды проедало кожу, словно черви изнутри. — Я пойду. Мне завтра рано вставать. — Заметив недоумение на лице, привыкшей к тому что ее чадо предпочитает поспать до самого последнего момента, матери он дополнил: — мы с Сидом собрались прогуляться, не хочу проспать. Люблю тебя.
Поцеловав мать в щеку, Джонсон проскользнул в свою комнату. Закрыв за собой дверь, он сунул идиотскую записку в карман брюк. На сердце отлегло, и в душе появилось обманчивое чувство умиротворения и спокойствия. Стянув с себя толстовку, она полетела в угол, где успела собраться небольшая горка всякого барахла. Бросив взгляд на мольберт, в душу сразу впилась еще недоделанная картина. Ее Джонсон рисовал под воздействием своих ночных кошмаров. Не мудрено, что он сразу вызвала у него непрерывное чувство тревоги и оцепенения.
«Гребанная картина, — одумавшись, Ларри пару раз хлопнул глазами, чтобы убедится в ее реальности. — Я точно скоро сойду с ума.» Подойдя к мольберту, патлатый взял холст в руки и поставил его под письменный стол. Где она точно не попадется ему в глаза. Только если он будет сидеть за ним и опустит взгляд вниз. В таком случае инфаркт ему точно будет обеспечен.
***
Утро не принесло с собой ничего нового. Проспав будильник и наспех надев штаны и кофту, Ларри даже не причесался. Он опаздывал и очень сильно.
— Господи, Ларри, Осторожнее! — Встревоженный голос матери раздался из кухни, когда Джонсон в попытках быстро обуться опрокинул вешалку на которой висело пара курток.
В ответ матери последовал лишь хлопок входной дверью. Малиновые облака удобно расположились на небе. Причудливые формы то и дело сменяли собой друг друга, приобретая сначала формы зверей, а после приобретая формы простых завитушек. Такие легкие и пушистые, словно кусок ваты они нависли над городом явно не собираясь двигаться в каком-либо направление. Город постепенно наполнился громким шумом и суматохой. Каждый спешил куда-то. Будь-то встреча с кем-то или неотложные дела. Перескакивая лужи, Ларри мчался из всех ног в направлении главной главной площади, где они договорились встретится. Мало того что Джонсон вчера так и не написал Сиду, хотя обещал, так еще и проспал из-за чего опаздывал минут на десять. Оранжевая ветровка неудобно мешалась летая из стороны в сторону. Сбивая попадающихся по дороге людей, Ларри достиг пункта назначения ровно за пятнадцать минут. Подбежав к знакомой светлой макушке, он резко остановился. Прохожие искоса глазели на странного парня, который казалось сейчас откинется. Увидев состояние друга, СиДжей ничего не сказал по поводу его опоздания.
— Ты в порядке? — Промолвив столь короткий вопрос, блондин подъехал к задыхающемуся другу. Заглянув ему в лицо, парень ничего не сказал.
— В порядке, — эта фраза вылетела из груди шатена вместе со свистом. Легкие ужасно жгло.
Последний раз, когда Джонсон так бегал, был в начале двенадцатого класса. С тех пор прошло не так мало времени и отвыкшие от такого рода нагрузки легкие, просто отказывались работать.
— Тебе определенно нужно заняться спортом, — сказав это так, словно Ларри обязан послушаться его совета, Сид дождался, когда друг окончательно придет в себя прежде чем двинутся. — Идти можешь? Осталось пятнадцать минут до представления, а идти нам еще около десяти.
—Иди вперед, — хмыкнув, Ларри издевательски глянул на скривившегося после такого рода шутки.
— В следующий раз, — с некой обидой в голосе парень направился в нужном направлении. — ставь будильник за несколько часов до встречи, может хотя бы раз придешь вовремя.
Отдышавшись, Джонсон широким шагом направился за другом. В сердце все еще немного покалывало, но уже не настолько сильно. Крик пролетающих над головами птиц заглушал ветер. Облака постепенно расходились, впервые за последние пару дней пропуская в город последние теплые лучи солнца. Небесное светило казалось необычайно ярким и горячим. Уже издалека виднелись яркие верхушки цирковых шатров. Чем ближе они приближались, тем больше людей становилось. От такого скопления людей у Джонсона по спине пробежало стадо непрерывных мурашек, скрывающихся глубоко под одеждой. Со всех сторон доносился детский крик, от которого хотелось заткнуть уши, пока из них еще не пошла кровь.
Запах сладкой ваты и попкорна витали в воздухе и окунали в себя с головой. Палаточный городок не казался особенно большим, но и маленьким его не назвать. Люди в ярких одеждах были повсюду. Главный шатер отличался размерами. Огромный и полосатый, тень которого величественно простиралась практически до самого входа, встречал своих гостей черной дырой, над которой висела деревянная табличка с надписью «Вход». Группы людей, казалось, даже не обращали на остальных внимания, беседовали о каких-то своих делах. От верхушки центрального шатра шли лианы проводов, соединяющиеся со столбами. На каждом из них висели цепляющие глаз афиши с членами цирковой труппой. Яркие цвета били по глазам, заставляя щурится. Гирлянды словно вели гостей ко входу, чтобы никто не потерялся. Дети в масках животных носились из стороны в сторону. Вдохнув полной грудью воздух, на лице СиДжея расплылась блаженная улыбка. Поддавшись сладкому чувству державу, в сознании сразу всплыли воспоминания из детства, когда он вместе с родителями часто наведывался на подобного рода мероприятия. Музыка. Такая знакомая, дрейфовала по воздуху, словно звучала отовсюду.
— Видишь, не так уж и плохо, — повернувшись к другу, Сид указал на вход в шатер. -готов?
— Ты же знаешь, я не фанат такого, — сунув руки в карманы, он оглядел людей вокруг. — Все такое яркое и непривычное. Выглядишь таким счастливым, любишь цирки?
— Раньше в детстве часто ходил с родителями, не особо люблю цирки, но знаешь, — закусив губу Сид поглядел куда-то на небо. — Оно напоминает мне о тех временах, когда ты ребенок, твоя семья счастливы и все такое спокойное.
— Да-да знакомое чувство, — буркнув что-то еще себе под нос, Ларри прошел во внутрь шатра.
Слабое освещение позволяло видеть лишь расставленные по кругу трибуны. Внутри уже собралось достаточное количество людей. Пустующая сцена практически не освещалась. Заняв свое место, Джонсон осмотрелся. Запах попкорна и самого цирка внутри лишь усилился. Переместившись, прожекторы осветили сцену и сидящую на ней темную фигуру. Шут в цветастой рубашке и полосатых штанах сидел повернувшись спиной к ним и крутил что-то в руках. Повернув голову к зрителям он резко подорвался и маша руками показал скрученную из воздушных шаров собаку. Из-за кулис появился еще один мужчина. Красные волосы были собраны в высокий хвост. Длинный бордовый пиджак плотно облегал тело. Улыбка до ушей светилась на его лице. Казалось он был безумно счастлив видеть всех этих людей здесь.
— Леди и джентльмены, мальчики и девочки всех возрастов, — разведя руки по сторонам, голос мужчины звучал громко и тонко. — Мое имя Джокер и сегодня я буду вашим проводником в мир чудес.
Аудитория начала восторженно аплодировать. Стоящий позади Шпрехшталмейстера шут корчил смешные рожицы и пародировал все движения артиста. Заметив, что красноволосый мужчина повернулся и смотрит на него пристальным взглядом, клоун спрятал руки за спину, виновато улыбнувшись. Достав из рукава газету и стукнув ею шута по голове. Сев и открыв газету, мужчина начал ее листать. Дети сразу завопили в восхищении. Сидя на воздухе, Шпрехшталмейстер не обратил внимание на свою аудиторию.
— Вы ведь пришли сюда за зрелищем, так ведь? — Голос звучал хитро, на лице расползлась ехидная ухмылка.
По щелчку пальцев прожекторная установка переместилась выше, за пределы взгляда зрителей. Двое акробатов стояли на друг напротив друга. Парень и девушка в черно-золотых костюмах махали публике. Что-то в этом выступлении было не так. Что-то, что не давало покоя. Фигура, выглядывающая из-за занавеса, казалась знакомой. Тревога обвила тело ядовитыми лианами, напряжение пульсировало по венам. Заметив это Сид обеспокоенно оглядел друга. Дернув его за кофту, блондин выпрямился заглядывая ему в лицо.
— Все нормально? Выглядишь… Не хорошо, — голос звучал встревоженно. — Мы можем уйти если тебе плохо.
— Все нормально, — нервно сглотнув Ларри обнял себя за плечи. — Просто плохо спал, не стоит волноваться.
Казалось, на плечах сидели черт и ангел. Один с нимбом и белыми пушистыми крылышками, все время вторил о том, как важно помочь другу и вытащить его из кошмара. Другой же, краснокожий дьявол с черными копытами и длинными рогами, настаивал на том, что нужно остаться и продолжить смотреть выступление. Как правильно поступить? Выбор между своим удовольствием и между ментальным здоровьем своего друга. Решив продолжить просмотр шоу и поглядывать за тем, как меняется состояние Джонсона, СиДжей уперся взглядом на арену. Все выступление шло как по маслу. Ларри понемногу начал успокаиваться. На арену вышел иллюзионист. Давление вновь подскочило. Фигура и голос были хорошо знакомы. Все это он уже видел. Тогда в переулке, все одно и тоже. Ком в горле набух, не позволяя вдохнуть и глоток воздуха.
***
— Нил, я скоро буду, не стоит волноваться, — глубоко вдыхая, мужчина перепрыгивая лужи спешил в направлении старой пятиэтажки. — Да-да, я почти пришел.
Сунув телефон в карман пальто, рыжеволосый остановился у светофора. Красный свет, казалось, не собирался меняться на зеленый и пропускать кого-либо на другую сторону. Взрывные звуки выхлопной трубы раздался прямо за поворотом. Резко завернувший за угол автомобиль издавал ревущие звуки. Нагнувшись завязать развязавшиеся шнурки, в поле зрения попала прилипшая к бетону записка. Готовься, ты следующий. Криво выведенные красной ручкой буквы расплылись от попавшей на нее влаги. За последние пару недель пропажи людей стали происходить чаще, и такая находка вызвала у парня отторжение происходящего. Работа в полиции никогда не была спокойной. Любая зацепка была важной для расследования. Подобрав бумажку, рыжеволосый сунул в карман к телефону. До дома оставалось пройти еще сорок метров. Проходя мимо одного из переулков, резкий удар в грудь заставил закашляться и отшатнуться. Подростковая фигура, облачённая вся в черное резко отпряла.
— Извините, — отойдя, мальчишка натянул капюшон посильнее. Тонкий и совсем еще мальчишеский голос прозвучал нервно и агрессивно.
Тонкие длинные пальцы затянули веревки скрывая лицо. Обойдя Тодда, парень быстро начал удаляться.
— Чертов конформист, — последнее что услышал Тодд, перед тем как темный силуэт пропал из поля зрения.
Подростки одни из самых диких существ, которые только могут быть. Их Морисон никогда не понимал и вряд-ли сможет понять. Поправив пальто, парень продолжил путь домой. В груди все еще неприятно кололо и отдавало. Ушиб.