На работе его спрашивает за внешний вид уже не только Кавех. В канцелярии на него тяжело смотрит аль-Хайтам. Мужчина следит за действиями Сайно не хуже тех волков из леса.

   — Что-то новое? — ему явно не хочется говорить о себе, Хайтаму не нравится спрашивать, однако он все равно «делает замечание» внешнему виду.

      — В наш отдел записался зомби? — и эта попытка пошутить была бы засчитана, если бы в комнату не ворвался солнечный ураган, встреча с которым Сайно не то чтобы была нужна.

      Он кивает обоим и скрывается за дверью с отданным делом с пометкой «закрыто». И пусть мэр города орет на все отделение. Природа свою добычу не отдает назад. Посеревшие лица напарников с той ночи усмехаются друг другу. И Сайно им кивает в подтверждении. То, что они видели, правда. Осталось только молчать о реальном безумии леса.

      Еще пара спокойных дней у него есть в запасе. Они работают над старыми делами, закрывают те, что просрочены уже на 50 лет. Сайно разбирает отсек с запросами о пропавших людях, хмыкает, читая показания, и по три часа на дню слушает споры Кавеха и аль-Хайтама. Его больше не вызывают на задания, давая прийти в себя.

      — Не могут люди исчезнуть бесследно! — Сайно слышит эту насмешку со стороны аль-Хайтама и ощущает нервный тик глаза Кавеха.

      — Их могут загрызть звери, они могут утонуть и не всплыть. И все это бесследно, Кави.

      Кажется по тому, как прозвучало отчаянно и почти-то легко имя, они забыли о том, что в паре метров от них сидит Сайно. Впрочем, тот был согласен с Хайтамом. Свидетелем такой пропажи стал не так давно.

      — Хотя бы одежда! — Кавех все пытался доказать свою точку зрения, пока Сайно ставил печати на делах уже 70-летней давности.

      «Закрыто» могло светиться и на его деле, если бы он не вернулся из леса ночью. Но вместо этого в газете сверкает фото, как он пробирается в свой дом без футболки. Людям бы только посмеяться с других. За эту статью он получил нагоняй от начальника, а потом увидел на фото росчерки засохшей крови на спине. Сайно даже не удивится, если его уже записали в сектанты.

      Шум голосов стихает и слышится шорох. Сайно бы по-человечески сообщить о своем присутствии. Но он только ставит тихо печать на стол, кивает открывшему свои глаза Хайтаму, усмехается и скрывается за дверь их канцелярии. Сегодня здесь можно больше не находиться. Но у начальства, как всегда, свои планы.

      — Выезжаешь прямо сейчас. На въезде в город произошло ЧП и теперь нам нужно разобраться с этой суматохой.

      Что там Сайно думал на счет вызовов? Кажется, все-таки ему стоит ожидать одного. Азар не выглядит сильно довольным. Возможно его все же записали в сектанты и теперь хмуро ищут способ выкинуть из отдела…. Начальник сжимает ручку с такой силой, что того гляди переломится. Однако Сайно молчит и снимает ключи от машины со стены. До въезда в город ему быстрее доехать.

      Так казалось на первый взгляд. Вот только реальность как всегда глуха к ожиданиям. Сайно проклинает всю эту пробку и думает, где успел так сильно задолжать миру, что теперь не может сдвинуться даже на метр. В итоге мужчина сдается и блокирует машину. Видимо в той части слишком все серьезно. Он подхватывает сумку с бумагами, поправляет кобуру и бежит в сторону въезда. С этими авариями надо что-то делать.

      Добежал аж за 5 минут, чего не ожидал никак. Сайно косится в сторону леса и выдыхает, собираясь с силами. На дороге лежит медведь, перегородивший путь, и стоит полностью убитая машина. Благо еще не взорвалась. Зверь даже подает признаки жизни и с какой-то надеждой смотрит на появившегося человека. Люди вокруг никак не помогали разобраться, что здесь вообще произошло.

      — Разошлись все по домам! — Сайно редко кричал, еще реже ругался. Но в такой ситуации стояло сразу дать пинка, чтобы никто не появлялся в радиусе хотя бы пятидесяти метров. Он осматривает перепуганного мужичка, который все еще сидел в этой машине, пора бы и вылезти. — Как все случилось?

      Мужчина точно в таком состоянии не готов был расстаться с рулем машины и попытаться вылезти через пассажирское сидение. Потому Сайно наглым образом забирается внутрь, зная, что в целом ничего не пострадало. Дверь не хлопает, медведь не ревет своим протяжным голосом и ничего не взрывается, но гражданский все равно сильнее вцепляется в руль и не падает никаких признаков возможного контакта. Сайно вздыхает.

      — Воды? — осознанный взгляд радует. Человек пьет через предусмотрительно лежащую в папке трубочку. А потом наконец отцепляет руки и начинает говорить. Тихо, беспокойно, со страхом и паникой, но говорить.

      — Выскочил из леса, когда подъезжал. Не успел затормозить. И вот результат.

      — Гнался за кем-то или убегал? — Сайно кивает и старается не давить на напуганного человека.

   — Не заметил добычи, — мужчина икает, смотря куда-то за спину Сайно, и полицейский разворачивается, наблюдая гигантского медведя.

      — О, так это был медвеженок, — Сайно сам был порядком удивлен событиями. Он косится назад, замечая оставшийся след от колес и фиксирует на бумаге примерную скорость, которая была явно превышающей допустимую норму. — Сидите спокойно здесь.

      Полицейский замечает и разбежавшуюся по домам толпу людей, хмыкает от повторной икоты человека. Какие забавные у него дни, связанные с лесом. Готов ли он ко встрече с «егерем»? Точно нет. А медвежонок-то на совести гражданского. Сайно вздыхает, повторяя про себя, что все хорошо. Сейчас мать или отец заберет свое чадо, а потом он уже обстоятельно побеседует с нарушителем.

      Но все опять пошло не по плану. Лапой медведь тычется в капот машины, Сайно хмурится, набираясь терпения. Человек вновь икает, раздражая сильнее. Вот кто его просил гнать на въезде в город? Полицейский берется за ручку двери, когда в окно всматривается глаз, а машина опасно поскрипывает. Он точно может лишиться работы или жизни. И что из этого звучит хуже, пока не ясно…

      — Так, сейчас я вылажу, отвожу эту семейку в лес, а ты, — Сайно правда надеется, что это чудо разума сделает все, что от него требуется, — выбираешься из машины и идешь в сторону города. Понятно? — и не добивается ничего, кроме икоты.

      Полицейский берется за ручку двери машины, смотря зверю прямо в глаз, надеясь, что сейчас его не съедят заживо. Медведь грозно смотрит все еще в машину, пока Сайно не закрывает дверь. Он слышит лес, видит чувства зверя и мысленно просит забрать медвежонка. Лимит удивления был исчерпан еще утром после «избавления» от паразита, когда накатило осознание всего происходящего. Потому сейчас рык медведя даже не пугает. Стойкая уверенность и спокойствие затмевали все. А ощущение единения с миром отзывалось какой-то колкой болью в районе спины. Человек потирает кобуру, все же надеясь не доводить все до смерти зверей, наверняка занесенных в отдел с особо редкими экземплярами.

      — Ха, — Сайно идет к медвежонку и проверят его состояние. — Что ж я вообще делаю, если егерь мертв уже как полгода? — перед кем вообще ему отчитываться в случае «случайной» смерти этих двоих? Перед совестью? Смешок вырывается сам собой. Нет, у него была иная причина вновь не пытаться даже навредить животным. Тигнари. — Нормально все с ним. Максимум ушиб. Только придуряется.

      Медведь или медведица сурово смотрит на человека, потом на дитя. И то действительно встает, испуганно отходя в сторону от рассерженного родителя. Сайно в один миг понимает план медвежонка: пассивная охота взамен той, что ему «сбил» человек. Оставалось дождаться, когда человек вылезет, и затем поймать его. Вот только даже законы леса — Сайно хмыкает, вспоминая волков, — запрещают охотиться вне.

      Звери уходят в лес, когда из-за кустов появляются ушки и черная мордочка Тигнари. Зеленые глазки довольно смотрят на выбранного им человека, пока тот уводит мужчину куда-то в город.

      — Ты мог просто убить медведей и не мучаться со всей этой ситуацией? — Азар не особо любил возиться с такой мелочью. Пришедший к ним из города покрупнее, расположенного не в такой глуши, он вообще не знал порядков этого мира.

      — А потом разбираться с лесничими? — Сайно как-то не сообщил о пропаже егеря, его и не спрашивали.

      — Да кто бы вообще заметил пропажу двух зверей? — начальник смотрел с таким скепсисом на полицейского, что тот начинал хмуриться сильнее.

      — Здесь, — Сайно вновь поставил руки на стол и тяжело посмотрел на человека, — другие порядки, Азар. Ты не в большом городе. Мы среди леса, бездна тебя забери. Мы все находимся в зоне особо охраняемых объектов.

      В кабинет входит аль-Хайтам и вносит доклад по делу. Тот с глухим ударом падает на стол. Серые глаза пробегаются по напряженной обстановке и на лице мелькает глухая полуулыбка. Азар все еще упрямится.

      — Превышение скорости, — четко отчитывается аль-Хайтам и смотрит уже на Сайно. — Если бы не это, то успел бы заметить бегущего за добычей медвежонка. Хотя в показаниях он уверял, что это был взрослый медведь.

      — Кто вообще въезжает в город на полной скорости? — Сайно хмыкает, следя за бегающим взглядом начальства. Вновь получит откуп или выпишет штраф? Здесь по правилам было бы посадить за решетку: всего-то полгода за травму медведю — короткий срок.

      — Штраф, — как-то неуверенно тянет мужчина, но того давят уже два взгляда, привыкших к справедливости, — слишком легкая плата, — все же Азар сдается, — потому на три месяца общественных работ вместе с ним.

      И кому сообщать о таком беспределе? В их случае некому. Хотя лично Сайно был не против наблюдать очистку города. Он кивает и выходит из кабинета. А вслед за ним и аль-Хайтам.

      — Егерь не выходил на связь уже как два месяца, — и будто бы ничего такого не сообщил, исчезает в своем кабинете, откуда солнечным ураганом выбегает порядком взлохмаченный Кавех.

      Сайно вздыхает, прекрасно зная участь человека. Но что вообще говорить. Если сейчас об этом рассказать Азару, то у него полностью развяжутся руки. И тогда лес уже будет не местом защиты, а охотничьими угодьями. Что точно не является хорошим знаком. Мужчина заходит к аль-Хайтаму, прибирающему стол. Все же сообщить о всей ситуации ему можно:

      — Он мертв больше полугода.

      Сайно упирается в стол, слышит смешок и понимание в глазах их архивариуса. В конце концов он заведует делами. И что вообще для него может быть тайной? Они молчаливо соглашаются не сообщать ничего Азару в надежде, что тот скоро свалит с поста начальства.

      Сайно падает на стул, отмечая желание аль-Хайтама напиться. И где-то на подкорке сознания бьет мысль, что пока его не было, эта парочка успела поругаться. Но кто он такой, чтобы лезть в их отношения. Позволяет себе похлопать по плечу друга и кивнуть. Они выпивают немного. Но этого хватает, чтобы отпустить собственные проблемы. Сайно уверен, Кавеха еще ждет что-то после сегодняшнего дня, а его… его ждет Тигнари, к которому стоит наведаться хотя бы по собственным вопросам. Люди не умеют так быстро добираться до конца города.

      Завтра, все завтра. Сегодня он планирует отоспаться. И с этими мыслями возвращается к себе домой, отправляя Кавеху фото Хайтама, пытающегося держать лицо. Ведь да, в конце концов, у Хайтама в телефоне от Сайно тоже есть пара фоток Кавеха, благодаря которым они быстро мирятся и вновь улыбаются. Он все же может влезать в их отношения, когда оба пьяны. Сайно усмехается, смотря на присланный Кавехом улыбающийся смайлик.

      Ночь медленно наступает на город и ощущение прохлады от леса дает нужный настрой. Сайно, чувствуя прилив странной энергии, поднимает взгляд на дверь, где у подъезда стоял никто иной как Тигнари. Сердце почему-то падает вниз, пропуская удар.