***

Чэн понимает, что это проблема лишь тогда, когда просыпаясь от прекрасного сна, ему до сих пор кажется, что он держит в руках длинные шелковистые волосы, почти физически ощущая, как они ловко выскальзывают из пальцев, дразня. Во рту сухо, а в груди больно. Он пялится в тёмный потолок, вспоминая все хорошие грубые словечки.

Дьявол! Такое могло случиться с кем угодно, но только не с ним. Он не мог влюбиться в этого тонкого складного юношу. Мальчишка, такой же мальчишка, как и Лин, но с таким гипнотически-магическим голосом.

Цзян сел, проведя рукой по холодному лбу и, нахмурившись, уставился в окно, понимая, что близится рассвет.

Это действительно большая проблема. Нет, Чэн взрослый мужчина и с лёгкостью сможет подавить это глупое чувство ещё в зародыше. А ведь оно возникло не в одно мгновение, проникло в него как яд, распространяясь незаметно, укрепляясь с каждой новой встречей. Этот мальчишка, такой сладкий мальчишка...

Цзян понял, что не сможет терпеть подобное, что для него это большое испытание. Чем дольше он думает и представляет образ вежливого сдержанного Лань, тем сильнее вязнет в этом болоте.

Одевшись, Чэн поспешил на тренировочную площадку, решая разогнать неправильные мысли тренировкой. Но к своему большому удивлению обнаружил там запыхавшегося племянника, явно вымотанного в ноль ночной тренировкой. И не спится же ему?

— Что за неожиданное рвение? — Цзян скрещивает руки на груди, заставляя парнишку вздрогнуть от неожиданности. Лин оборачивается, слегка растерянный тем, что он здесь не один.

— Я... это... — взгляд его бегает, а лицо приобретает бордовые оттенки. — Решил, что мне не помешает ночная тренировка. Ты ведь недоволен мной в последнее время.

Цзян молчит с секунду, смотря на племянника. Обычно он не замечает таких очевидных вещей. И сейчас бы не заметил, если бы в памяти не вспыхнули моменты, как отчаянно и рьяно Цзинь спорил с одним из Ланей. Если бы не сегодняшний сон и эти тягучие мысли, то он бы даже не подумал...

— Он тебе понравился так сильно, что ты не можешь выкинуть его из головы? — Чэн говорит это на удивление мягким голосом и до того, как успевает осознать сказанное.

Лин вспыхивает как спичка, становясь нервным и заикающимся. Он уже взрослый, он должен доказать, что мужчина, что ему теперь двадцать и он достоин того, чтобы дядя не смотрел на него, как на мальчишку. Но собственная реакция сильнее.

— Фу! Ничего подобного! Я не какой-то обрезанный рукав! И конечно же мне не нравится этот вредный и вечно сующий нос не в своё дело Лань Цзинъи!

Цзян мастерски подавляет улыбку, сохраняя на лице строгость и наигранно тяжело выдыхает. Лин назвал мальчишку по имени, а это значит, что всё куда серьёзнее, ведь Чэн не указывал, кто именно может нравится племяннику и в каком плане.

Похоже, их клан проклят этими чёртовыми Ланями, а всё началось с несносного Вэй Ина. Это он навлёк на них на всех беду.

От ощущения того, что он не один такой, что это не клеймо и не проклятие, становиться легче. Поэтому в голове Чэна всё складывается просто и легко. Он груб и прямолинеен, он привык действовать точно и незамедлительно.

— Собирайся, — принять решение становится невероятно легко.

— Что? Куда? — Цзинь растерян и даже немного напуган, явно думая о предстоящем наказании.

— На охоту, — недобро ухмыляется Цзян.

К вечеру следующего дня они пересекаются на нейтральной территории в тихом лесу. Чэн, как дядя, обязан всему научить племянника, поэтому он демонстрирует как тихо нужно подбираться к своей жертве.

Цзинъи замечает его первым, вскрикнув от неожиданности и вцепившись в Юаня.

Сычжуй поворачивает голову неспеша, сперва его взгляд упирается в грудь Чэну, а затем он медленно поднимает голову и нервно сглатывает. Взгляд у Цзян Чэна не сулит ничего хорошего. Лань не издаёт ни звука, когда его осторожно берут на руки. Сычжуй чувствует неловкость и смущение, и руки сами обвивают чужие плечи. Сердце в груди стучит гулко и громко, но Юань пытается сохранить бесстрастное выражение лица.

— Господин Цзян Чэн, что происходит? — не глядя в лицо мужчине, спрашивает взволнованным голосом Лань, всё ещё обвивая его шею руками.

Чэн улыбается самой довольной улыбкой, поудобнее перехватывая прекрасное тело. Юноша не сопротивляется и сам льнёт к нему, а значит, всё намного лучше, чем он думал.

— Запоминай, Лин, ты всегда должен брать своё, — говорит Чэн и со своей ношей исчезает в лесу.

— Что это значит? — возмущённо вскрикивает Цзинъи, смотря вслед исчезнувшей паре. — Это нападение? Похищение? Что..

Лин старается не отставать от дяди и с лёгкостью подхватывает на руки Цзинъи.

— Какого чёрта? — недовольно кричит Лань, пытаясь высвободиться, но Цзинь прижимает его к себе сильнее, а от надменного пробирающегося до костей голоса становится не по себе.

— Мой, — говорит Лин, счастливый тем, что Цзинъи на мгновение притих. Он пытается идти вслед за дядей, но Лань тут же приходит в себя и снова пытается вырваться, ровно до одного неловкого и неумелого поцелуя. На нём силы Лань иссекают и он перестаёт сопротивление.

Эта охота и вправду выдалась удачной.