Поймав Икара

Его уже ждали.

В тот день, не грех признаться, он спал долго. Виной ли тому засевшая глубже костей усталость, подаренная Монолитом, или напряжённые события прошедшей фазы с её радиацией, судом и линчеванием он не знал да и не то чтобы хотел. Он должен был наверстать упущенное из-за сна и наверстать быстро. Осмотреть сначала лаз в суде, а затем, с остальными – кратер, после исследовать действие и площадь распространения радиации и по возможности – переговорить кое о чём с Диамкеем и Заком. Если повезёт, увидеть пару смертей животного. Это было бы приятной наградой за его старания.

Он улыбнулся сам себе и вышел на площадку склада. Он совсем не вздрогнул от звука знакомого усталого голоса.

– Ну, привет, – по Диамкею было видно, что фаза и для него выдалась нервной. Повинный в побеге больных, он, по слухам, успел покинуть состав Якудз и замолвить пару слов в защиту своего решения. Что-то из его аргументов НеО уже слышал на просторах сервера за прошедшие дни и был готов хоть хлопать своему соседу – даже если они не соприкасались во всех своих идеалах, в этот раз они были достаточно близки. Это не могло не радовать, ведь значило, что шансы уговорить его держаться в стороне повышались.

А если дорогой сосед не будет вновь соваться в политику, то и голов он потеряет меньше, и фантомные летальные шрамы не будут так досаждать – болеть они могли отвратно – и на душе у НеО будет спокойней.

Его могли не волновать другие игроки, а отдельным сущностям он вообще активно "помогал" умереть и был только рад наблюдать, но привязаться к своему соседу снизу он успел знатно. Быть может, они не особо ладили на первом сезоне, но события прошлого и случайности этого постепенно смягчили былую неприязнь.

Он обращался за помощью с ресурсами, Диамкей спрашивал совета в краснокаменных приспособлениях. Иногда они вместе выпивали: помимо ивентов, бывших уже традицией, неясно кем и когда установленной, расслабиться, пообщаться и развлечься можно было только в баре Джея, ещё одного их соседа. Поначалу у них было не так много тем для разговоров, но после того, как Диамкей отдал ему под строительство свой холм, что-то наметилось. Вроде того понимания, какое бывает у старых друзей. Ни одному из них разговоры о погоде и слухи о странностях соигроков по серверу оказались не нужны: молчать в понимающей компании, обсуждать новости и изредка шутить так, что кровь приливала не только к лицу, стало новой традицией. Их можно было бы назвать даже друзьями, хотя ироничное прозвище их сервера вроде и намекало на взаимное дружелюбие. Ага, "сервер друзей". Большинство из них было едва ли соседями.

Те, кто каким-то образом оказывался друг другу ближе, чем лицо, которое видишь пару раз за фазу и с которым вежливо здороваешься, часто оставались соперниками или просто товарищами по оружию, подобно ему и Жирафу или тем же Дровосекам. НеО не мог вспомнить так уж много примеров, когда связь игроков с сезонами, наоборот, крепла. Да, сам он любил посматривать за инициативами Зака. Да, больные держались друг за друга подобно голым слепым котятам. Да, Дровосеки звали Альцеста отцом.

Но за Заком он всегда наблюдал с безопасного расстояния, лишь иногда вплетая свой Чат в голос его механического феникса. Но разум больных до сих пор могли туманить болезнь и паранойя, что с кем, если не друг с другом. Но Дровосеки пока носили лишь пустое название некогда пугающей конторы. (И нет, НеО не вздрагивал при строительстве Вайс Сити каждый раз, что Альцест в около товарищеской манере клал ему руку на плечо. Это было давно и неправда. Он ни в коем случае не боялся, что в свете недавних событий что-то может их заново сплотить. Это бред, они даже не так близки.)

Да и его ли винить в этом скептицизме, когда в любой момент в голову любого игрока могли ударить божество или очередной приступ безумия. Все сервера строились вокруг концепта взаимодействия, но взаимодействие это могло быть любым, в частности враждебным, – особенно, если игрок находили у себя Чат. Хаос следовал за именем любой подобной кампании. С другой стороны, сервера сами по себе были уникальным для всех включённых опытом. Умолчим, что почти никогда – положительным. НеО отмахнулся от звоночков-смешков, вспомнивших Монолит и улыбки – такие разные, но такие похожие, – Ники и Заквиэля. Ничего не было, это в прошлом.

Диамкей всё ещё терпеливо ждал, пока НеО соберётся с мыслями. Что-то в его элегантной позе и в том, как он устало-расслабленно опирался на шкаф, было от того аристократа с первого сезона, с которым он делил страсть к инфраструктуре. Но было что-то и от священника с кровью под ногтями и пустыми глазницами, роль которого плотно сидела на нём на протяжении предыдущего и почти всего этого сезона. НеО не сразу понял, что перед ним стояли оба.

– Выглядишь очень стильно, – похвалил НеО. Внезапное озарение словно заново открыло ему глаза на соседа, и падший оглядел его с головы до ног.

Помимо очевидной смены скина и одежды, придававших теперь Диамкею вид болезного викторианского господина, даже поза говорила об изменениях, которые затронули его за прошедшую фазу. Он, как НеО подметил ранее, тяжело опирался плечом о шкаф и будто бы утопал в тени полок склада, что легко было понять – солнце до сих пор вызывало на его коже неприятнейшие ожоги. Руки он сложил на груди, похоже, не зная, куда их деть. Невидящий взгляд пустых глазниц из-под привычных красных очков казался почти тёплым – не он один питал слабость к соседу; близкое сотрудничество всегда порождало подобную связь. Брошь в виде веточки клюквы перекочевала с рабочей куртки, в которой Диамкей проходил почти весь сезон, на лацкан пальто поверх багрового жилета. НеО слабо улыбнулся этой детали. Даже если сам он не был сторонником Клюквы, он ценил верность если не сущностям, то своим взглядам.

Но что-то всё равно выбивалось из общего образа, которого все эти годы придерживался Диамкей. НеО никак не мог уловить эту странную, чужую деталь в знакомом до морщинок образе.

Диамкей, вечно проницательный, тоже заметил его заминку.

– Ты можешь уже знать, что я ушёл из Якудз, поэтому я решил наказать себя. Я поступил с ними не очень хорошо, даже если мне не стыдно. Крылья, помнишь?

Диамкей обернулся к нему спиной, и взгляду открылась картина не столько мерзкая, сколько наводящая тошноту. Вдоль позвоночника ложились выглядывающие из специальных вырезов на пальто кожистые крылья. К горлу НеО подступила кислота. Он не видел, как и чем они крепились к спине, но ради самого Диамкея молился, чтобы это были декорированные элитры, которые пришли в состояние, близкое к негодности, из-за неиспользования. В противном случае НеО могло бы натурально стошнить.

– Чьи это крылья? – задерживая дыхание спросил он. С надеждой добавил: – По переименованию?

Диамкей удивлённо оглянулся на него, и у НеО сердце ушло в пятки. Что, войд дери, на уме у этого безумца, сделавшего такое с собственным телом.

– Мои. Неужто забыл?

НеО и вправду забыл. В самом деле забыл, как они вместе летали ещё в начале сезона, когда оба оказались на сервере-преемнике Ласттаска и искреннее любопытство от нового знакомства не было перебито всей этой сначала яичной, а потом и правительственной канителью. Диамкея назвали вампиром не только за эмоциональный вампиризм и неживое големово ядро в живом теле, вспоминал теперь НеО. Прячущиеся обычно под белым плащом с соцветием ягод на нём, крылья фруктового вампира – Диамкея, гибрида, – были такой же неотъемлемой частью самого Диамкея, как песцовый хвост Алоина или пернатые филиновы "уши" на голове Модди.

Частично поэтому НеО было больно смотреть на смятую кожу крыльев и неуклюжий поворот суставов, так долго прижатых к спине. Теперь НеО видел – вспоминал – объяснение той внезапной сутулости, которой якобы начал страдать Диамкей, как только крыльев у него не стало. Руки сами тянулись размять их, вправить куда надо. Частично дело было и в том, что НеО сам был крылатым, и без крыльев провёл лишь сезон по инициативе их Администратора – не почти два, как слепой безумец перед ним. Да и то, его основной заботой тогда были лишь неправильная, болезненная обрезка крыльев в Монолите и вечная жажда свободы, с которой полёт на трезубце не мог сравниться даже близко.

Диамкей, с другой стороны, два сезона проходил с привязанными к спине крыльями – да так, что видно их почти не было. Все и думать забыли, что этот игрок был одним из их естественных летунов. НеО вдруг подумал о том, как в один день разошлись слухи, что Алоин больше не жил с Диамкеем, а потом и вовсе перешёл в мир пониже, будто бы от чего-то сбежав. НеО помнил ещё новости об их свадьбе на первом сезоне. Мог ли Диамкей быть причиной?..

– Чем ты, войд возьми, думал, когда решил с этим летать? Они порвутся на раз-два, едва ты сделаешь пару махов. Тебе так хочется очищать вещи от своих же внутренностей? Подожди, сейчас сядешь, я помогу тебе их размять.

НеО вытащил из шкафа связь досок в полблока высотой – послужит сидением. Да, не самым удобным, но им не выбирать: из мест, где можно было бы сидеть, на базе вечно занятого НеО были, наверное, только кровать да точки отсортировки на этажах. Ни то, ни другое вариантом не было – сидеть на кровати в уличном плаще как минимум невежливо, а до этажей со склада ещё нужно было дойти. Поэтому доски. НеО поставил их и приглашающе похлопал по поверхности. Диамкей издал тонкий высокий звук, уши его дёрнулись, обрабатывая результат, и он улыбнулся.

– Всё лучшее – гостям? Как Вы вдумчивы, я крайне польщён.

– Не позволил бы себе меньшего, сосед дорогой. Садись, будем тебя разрабатывать, – Диамкей фыркнул в ответ на очевидную шутку, уложил свёрнутый плащ под собой и сел. И почти сразу охнул, только НеО начал разворачивать крылья. – Я тебя умоляю, скажи, что ты на них ещё не летал. Я очень надеюсь, что ты понимаешь, как тебе повезло. Сложно поверить, что твой код всё ещё принимает их своими, но не мне отрицать чудеса. А ведь тебе могло бы прилететь как Джасту от мира. Я не знаю, чем он там занимался с войдом, но меня всё время в… В общем, на прошлом сезоне у меня было достаточно времени разглядеть его лицо. Или отсутствие. Или что за хрень творится с его телом.

– То ещё безобразие, – бездумно согласился Диамкей, ёрзая на досках. – Хотя меня куда больше интересует, каким таким образом в одиночной камере надзиратель бывал достаточно часто, чтобы заключённый детально запомнил его лицо. Ты небось и цвет его глаз знаешь? – Диамкей, очевидно, шутил, НеО почти слышал его улыбку, но тому, как он едва не подавился воздухом, это не помогло. Крылья невольно дёрнулись и снова фантомно заболели основания маховых перьев. Совершенно не пытаясь отомстить за этот вопрос, НеО несколько резче, чем следовало, расправил крылья Диамкея в полную длину. Тот простонал что-то нелицеприятное.

– Ты и сам знаешь, что он был, вообще-то, единственным моим тюремщиком и единственным игроком, который меня, так сказать, "навещал". Я не жалуюсь, нет, но от скуки в четырёх стенах ты рано или поздно начнёшь впитывать хоть что-то от этого отличное как миленький. А в рыбалке, как бы все не любили над этим шутить, мне отказывали долго.

– Кто бы мог подумать, что нельзя возлагать ответственность за чужую безопасность на одного игрока, особенно с личными против второго счётами. Он наверняка сам попросил следить за тобой. Мальчик умеет хранить не только секреты. Да и поиграть любит.

Чат снова что-то зазвенели, и НеО дёрнул головой.

– Я имею в виду, я сам виноват, что даже в камере пытался наделать бед, но ведь не так плохо всё в итоге и закончилось! Даже новости мне через Чат передавали. Какие-нибудь. Табличку я сам виноват, что сбил, так бы удочку получил быстрее. Вроде даже Альцест говорил, что это из-за поведения. По-моему, он. Хотя слова передал Джаст?.. Не могу припомнить.

НеО чувствовал, что начинал тараторить, а в голове набат Чата стал громче, как тогда, в дни, когда колокола били в затылок тысячами золотых стенок, и он ничего не мог поделать, только продолжать говорить с ними, в надежде, что хотя бы некоторые из них замолкнут, обидевшись на игнорирование с его стороны. Иногда это занимало до нескольких дней, и он бессонно проводил их как будто в трансе, должно быть, рыбача. Но без них лучше не становилось. Наоборот, с болезненной ясностью НеО помнил, как провёл ночь за молитвами кому угодно, лишь бы хоть несколько колоколов вернулись, потому что в мраке и тишине он начинал терять не только счёт времени. Нескольких тысяч со времён тюрьмы у него не было. Ничего такого больше не было. Всё осталось в прошлом.

– Эй. Эй, НеО, друг, послушай, спокойней, – сквозь шум крови и Чата в ушах донёсся голос Диамкея. – Ты снова стучишь ногой. Я без понятия, что это, блин, вызвало и что вообще произошло, но, ах, ты не мог бы?.. У меня чувствительные уши, если ты помнишь.

– Верно, верно. Да, прости, – НеО силой успокоил ногу. Зачарованные бубенцы, которые Джаст "в качестве меры предосторожности" нацепил ему на лодыжки перед походом к той злополучной ферме пшеницы, замолчали. Даже после выхода из Монолита Дровосеки отказались хоть что-то с ними делать, оценив шутку про охотничью птицу, за которой нужен глаз да глаз. НеО не мог вспомнить, кого саркастично поблагодарил за отсутствие клобука. Он вообще многое из Монолита старался не вспоминать. Не вина Диамкея, что он случайно напомнил.

– Не вини себя. Это, конечно, вкусная эмоция, но тебе не идёт. Посадили тебя, разумеется, за дело, но и Дровосеки не без греха. Как и все мы, если уж на то пошло.

НеО молчаливо поблагодарил за смену темы. Он почувствовал под руками, как по крыльям Диамкея прошла ещё одна волна мелкой дрожи. Пальцами удержал их на месте и осторожно, не задевая когтями, растёр пальцы – один за другим, проходясь по кожаным мембранам между, разгоняя кровь и снова приучая конечность к движению, пока едва заметному.

– Клюква, руки у тебя творят чудеса. Никогда не задумывался сделать из этого бизнес?

– Что ты! Это ж база, я считаю, что любой умеет хотя бы вот так растереть что-нибудь, не только крылья. Это необходимо, по идее, делать после каждой смерти и на регулярной основе хотя бы всё ощупывать. Смерть ведь не только на скин и душу влияет. Банальный вопрос безопасности. Чтобы случилось что-то вроде твоего случая, правда, надо задохнуться в стенке, но всякое бывает. Не самая приятная вещь, честно скажу.

Диамкей оглянулся на него через плечо, направив уши в его сторону. Лицо у него было каким-то хмурым и несколько печальным.

– Дорогой мой, а сам-то ты часто это делаешь? Я тебя сколько ни вижу, ты всё куда-то мечешься. У тебя небось времени на себя совсем не остаётся с твоими-то проектами. По опыту говорю. Ты хоть это, дай себе фору, восстановиться там, отдохнуть.

– Так времени же совсем не останется! Сам знаешь, на мегапроекты едва хватает сезона, а со всей этой историей сначала с болезнью-даром, – как хочешь! – потом затишьем на сервере, а теперь и АЭС времени у нас может остаться не так много. Администратор, конечно, может постараться или кто-то вроде автора альцестовой книжки, но каковы шансы? Всё может и заглохнуть на базе Обсидиана, а может сделать комфортное выживание на сервере едва ли не невозможным, насколько мы знаем. Дел невпроворот, и что-то мне подсказывает, что тикает не только всеобщее терпение насчёт этих Казней. Вот только когда и откуда ждать остальные восемь…

– Да Вы фаталист!

– Предпочитаю звать это скорее здравым смыслом. До сих пор ни один движ подобного рода ни к чему хорошему не приводил. Просто подмечаю, что уж больно удобно тайминг подходит под окончание прошлого сезона, не находишь?

– Не-а, вообще. Зато нахожу, что у тебя уже ум за разум заходит, раз окончание сезона выводит тебя из себя так, что ты забываешь, что делаешь. Многозадачность всегда была одной из твоих сильных сторон, если я не ошибаюсь, конечно.

И в самом деле, НеО до сих пор не сделал ничего из планируемого даже в процессе массажа, без задней мысли выводя круги по коже крыльев Диамкея. Он наскоро извинился и снова взялся за дело. Крылья, уже привыкающие к подвижности и постоянному притоку крови, уже куда больше походили на часть тела Диамкея, такие же величественные и элегантные в движениях и формах. В тот же момент неловкое топорное движение одного из крыльев едва не сбило его с ног. Диамкей резко вдохнул, неготовый к собственному случайному движению. Они оба захихикали.

Ладони НеО снова запорхали над кожей, и они погрузились в комфортную тишину, изредка прерываемую звуками, которые издавал Диамкей, когда мышцы отказывались сотрудничать с руками массажиста. Упав в бездумную рутину, закончить он сумел быстро. Провёл последний раз по всей площади крыльев, похлопал пациента по плечам.

– Знаешь, возвращаясь к теме разминки, я мог бы выступить твоим массажистом, – потянулся Диамкей. Спина хрустнула, и НеО некомфортно поморщился. – Я вроде как запомнил, как это делается… Если хочешь, конечно. У меня куда больше просторных помещений для подобного времяпровождения. Хотя что угодно будет больше единственной кровати, не в обиду сказано. У меня не так много планов на ближайшие дни, мы могли бы выкроить тебе часик?

– Это что же, свидание?

– Я всё ещё замужем! – шутливо поднёс руки к груди Диамкей. Фыркнув, он продолжил: – Но я тоже за тебя волнуюсь, если честно. Если ты не против, то я мог бы помогать тебе растирать твои крылья. Я вроде запомнил, как. Мы же соседи! А друг с другом всё равно что не видимся, поэтому я вот и предлагаю. А ещё ты почему-то начинаешь нервничать, когда кто-то упоминает твои крылья. Мы могли бы поговорить и об этом тоже.

– Почему тогда ты спрятал свои? – защитная реплика вылетела почти инстинктивно.

– Это казалось разумным. Почему ты хвастаешь всем, кроме своих крыльев?

Они вновь замолчали, в этот раз напряжённее. Диамкей нацепил плащ.

– Честно. Если вдруг захочешь, ты мне маякни, мы можем и просто чаю выпить. Не стану настаивать. Увидимся?

НеО собирался было попрощаться, как вспомнил свои утренние цели. Диамкей был прямо здесь и находился на его базе, а он до сих пор ничего не спросил.

– Подожди! – собравшийся к лифту Диамкей обернулся. На лице его была похожая на победную улыбка, которую НеО отзеркалил, даже если собеседник этого не видел. – Я вроде как с самого утра собирался поговорить и с тобой. Не только про крылья. Ты можешь показать мне, как именно сбежали больные? А там и о прочем поговорим.

– Ты про лаз? Конечно, там ничего сложного нет. Но я рад слышать, что ты всё-таки постараешься обдумать мои слова.

…

– А ещё мне потребуется помощь с твоими дверьми: я не могу найти кнопку, чтобы выйти отсюда.

НеО поспешил к выходу со склада. Может быть, они поговорят и о полётах.