Они бросали карты на стол быстро, почти не думая. Промедлишь хоть секунду - проиграешь. Сладкий фруктовый аромат закатников почти слился с воздухом. Казалось, можно было почувствовать липкий сок фрукта, лишь глубоко вдохнув. Кэйя оторвался от своих карт и поднял глаза на него. Губы медленно расплылись в усмешке, предчувствуя скорую победу. Победу в весьма долгой партии можно было сравнить с высококачественным напитком.
– К чему же эта медлительность, менестрель?
Бард молча кинул на него взгляд и, ничего не ответив, вернулся к раскладу. Нужно что-то делать, такое положение дел его явно не устраивало. Венти отчаянно кусал губы, перебирая карты, в надежде выйти из столь плачевного положения. Ни одна из карт не подходила, словно госпожа Удача нарочно решила их положить в его колоду. Перебирая карты, менестрель снова и снова прокручивал в голове самые безумные варианты, избегающие поражения, но всё тщетно. Всё предрешено. Он проиграл. Наконец, Венти со вздохом небрежно кинул карты на стол и откинулся на спинку стула.
— Ты уже знаешь ответ.
Бард некоторое время молчал, но по шумному дыханию можно было понять в каком он настроении. Он фыркнул. Капитан рассмеялся, наблюдая такую редкую реакцию. Не каждый день можно увидеть скрипящего зубами от поражения Архонта! «Как интересно».
– А на что мы играли в этой партии? Я как-то подзабыл за столь длинную игру.
Протянул менестрель, подложив руку под подбородок и отведя глаза в сторону. Он не хотел видеть довольную улыбку Кэйи. Не хотел, чтобы и тот наслаждался его проигрышем. Капитан с заметным удовольствием наблюдал за выражением лица Венти. Он лишь кивнул в ответ на вопрос, не торопясь с ответом, намеренно растягивая своё наслаждение от победы.
– Нашей ставкой было желание...со своими ограничениями, конечно же.
Несколько неохотно добавил он под конец, чтобы успокоить Венти. Все прошлые игры давали победителю право задать интересующий его вопрос, но со временем это наскучило обоим, поэтому Кэйя и предложил новую ставку. Именно поэтому он и не собирался так просто отдавать победу барду. Он задумчиво продолжил растягивая слова.
– И моё желание таково: мы сейчас заканчиваем с играми и ты следуешь за мной.
«Ну что, откажешься? Готов ли мёрзнуть всю ночь на улице?» – с усмешкой думал Кэйя. Он был уверен, что юноша отмахнется и скажет что-то в духе "загадай что-то другое". Можно было увидеть, как Венти заметно притих, хоть и не спешил подавать виду. Даже дыхание стало тише. Задумался, значит. Он не сообщил о согласии прямо, но его следующие слова подразумевали это:
–...а куда мы пойдём?
Осторожно поинтересовался бард, словно эта информация ничуть его не интересовала. Ответ не удовлетворил его:
– Секрет, великий сказитель баллад.
Венти не стал распрашивать дальше. Кэйя не заведёт их в опасное место, хоть и здесь был повод усомниться. А этот парень любит весьма странные места! Кто в здравом уме потащится в логово Ужаса Бури!? Несмотря на освобождение дракона, это место оставалось беспокойным и буйствующим элементами. А ведь Кэйя в прошлый раз решил заглянуть именно туда!!! Венти не против таких приключений, но не на ночь глядя.
Они собрали карты, привели место в порядочный вид и расплатились. Бард с интересом поглядывал на Кэйю. «Что за мысли в голове у этого ребенка?» Архонт Свободы называл всех жителей города своими детьми. Упорными, упрямыми и любимыми детьми. А парень с приподнятым настроением насвистывал мелодию. Мельница. Спасибо, что не лагерь хиличурлов. Пожалуй, одно из самых странных мест, которое мог предложить скорее Венти, а не Кэйя.
Они сидели на самом верху, под крышей. Бард положил локти на шаткие деревянные перила и болтал ногами в воздухе. Кэйя прислонился спиной к доскам, расслабленно смотря на небо. Тишина, что образовалась между ними, не была неловкой. Не заполняла пространство, заменяя воздух. Они молчали, потому что так хотели. Капитан первым разрушил этот неслышный звон позднего вечера, плавно перетекающего в ночь.
– Звезды так далеко... Интересно, как они выглядят вблизи...
– Как картофель.
– Что?
– Как картофель! Я представляю звезду картофелем. Такая горячая! Все пальцы обжигает. Однажды я смог поймать звезду сковородкой. Ты не поверишь, это была самая лучшая жареная картошка, которую я когда-либо пробовал! – Венти, не поворачивая головы, ответил так легко и уверенно, что нетрудно и поверить. В это время его руки потянулись к небу, словно и в самом деле он подхватит падающую звезду. Вернее, картофель.
– Это, конечно, хорошо... Но почему именно картофель?
– А почему нет? Каждый представляет её по-разному. Вот Диона, например, представляет её как быструю стрелу, а одна моя знакомая - как фейерверк!
Капитан ничего не ответил, задумчиво хмыкнув. «А как я представляю звезды? Например, как тлеющие угольки». Может быть, это его звезда. Он медленно перевёл взгляд на менестреля. «А может быть моя звезда – это его звонкий смех?». Кэйя отмахнулся от своих мыслей, чувствуя себя полнейшим дураком. Похоже, холодный воздух заставляет думать о всяком. Венти, словно подслушав его мысли, продолжил, качая головой:
– Ты так и не сказал, почему привёл меня сюда.
– А ты хочешь знать? Это ведь моё желание. Я хочу, чтобы... – Капитан хитро улыбнулся и намеренно досчитал мысленно до десяти, прежде чем продолжить. – Ты провёл со мной начало нового дня. Отпразднуй со мной день рождения.
Полночь. Менестрель удивлённо развернулся к нему, с некоторой задумчивостью смотря на парня. Видимо, вспоминал какое сегодня число.
– И вправду. Тридцатое ноября, верно? – не изменяясь в лице ответил Венти. – запамятовал как-то.
Бард откашлялся, поджав ноги под себя. И начал тихонько напевать. Кэйя заметил как начал улыбаться, когда узнал в ней старое доброе поздравление. Голос Венти казался ему безумно красивым.
– С днём рождения, с днём рождения, с днём рождения тебя..
– С таким нежным пением тебе стоит петь колыбельные. – Он рассмеялся, не подразумевая под своими словами злого умысла. – Мне понравилось.
– Капитан кавалерии, это ещё не конец. – Венти игриво ухмыльнулся, подстраиваясь под настрой парня. – Закройте глаза... Вернее, глаз, тогда вас ждёт главный подарок.
Кэйя неохотно выполнил просьбу юноши, тут же ощутив на лице холодную руку, будто бы бард догадывался, что тот будет пытаться подсмотреть. Он затаил дыхание, смея лишь предполагать что планирует сделать Венти далее. Они замерли в таком положении на какое-то время. Подул холодный ветерок. Чем дольше они сидели, тем холоднее становилось. Парень чувствовал, как несвойственный городу мороз заползал под одежду, пробираясь до самого нутра. Мороз заставлял дрожать. И... что это упало? Снежинка? Он точно узнал в холодном и хрупком изделии природы, что упала ему на нос, снежинку.
– Ну всё, Венти, хватит, я замёрз... – Кэйя сбросил его руку с себя и его глаза тут же округлились от увиденного.
Они находились на вершине Драконьего Хребта. Чувства не могли обмануть капитана, они точно были на треклятой ледяной горе! Кэйя напряжённо осматривался, словно до самого конца отказывался верить в происходящее. Венти, весьма довольный собой, с искренним интересом наблюдал за подобной реакцией, положив голову на колени. Холод, казалось бы, вовсе его не волновал.
– Нравится?
– О Барбатос... – тут уже бард вздрогнул, парень ещё ни разу не называл его так. Никто не называл с момента потери сердца бога. Кэйя положил руку на плечо менестреля. А потом он рассмеялся. Даже почти искренне звучал этот смех. – Видел бы ты своё лицо, ха-ха! Испугался, да? Архонты, не думал, что это будет так смешно!... Хахпх, ладно, Венти, ты смог меня удивить. Ну, как ты это сделал?
На долю секунды менестрель, казалось, даже растерялся. За многие года малому количеству людей удавалось так подшутить над ним. Впрочем, он быстро вернул самообладание. Они оба не так просты, за легкомысленными действиями скрывается... Венти, не разжимая губ, лишь улыбнулся в ответ. Это подарок, он не собирается ничего рассказывать. Во всяком случае сейчас. Это его право, их разговоры ни к чему не обязывали. Ведь капитан и бард лишь соседи в алкоголе. Кэйя с интересом рассматривал далёкий город свободы. Если так подумать, от холода тело не начинало краснеть, а пальцы всё так же свободно сгибались. Возможно, всё это лишь иллюзия. Он моргнул.
И в миг всё вокруг изменилось. Теперь они сидели на траве, окружённые незнакомыми деревьями. Где-то на краю сознания можно услышать пение. Тихое тихое, но такое спокойное.
– Мы в лесах Сумеру. Слышишь? Это аранары. Их видят и слышат только дети, но если вдохнуть один дурман, то можно различить голоса лесных хранителей.
И вправду. Далёкую звонкую мелодию можно было сравнить с дождём. Динь, динь, поёт дождь. Капли со звоном ударяются о травинки, небо плачет своей удивительной песней. В этот момент Венти показался особенно красивым. Бард охотно подставлял лицо дождю. Сейчас, когда ничто не разрушало тишину между ними, оно показалось как никогда печальным.
Кэйя не успел отвести от него взгляд, как окружение вновь сменилось. Они сидели на досках причала, тёмные воды жадно пытались лизнуть обувь. Менестреля это не совсем не смущало, он смотрел наверх. Капитан поднял голову. Гром заставил небеса содрогаться в ужасе, а они оба так и не сдвинулись с места. Повеяло чем-то паленым, заставляя тело покрыться мурашками. Сладость цветущего дерева, с которого ветер безжалостно срывал цветы, смешалась с гарью электричества.
– Инадзума.
Кэйя тихо выдохнул. Сейчас же они находились на горе. Слепящее солнце освещало крутые склоны, золотистые холмы и голые камни. Здесь воздух сухой, но есть в нём примесь каких-то пряных трав, оставляющие горько-сладкое послевкусие. Облака кажутся так близко, что протянешь руку - и сможешь коснуться. Но нет, они все так же недосягаемы. Где-то над головой прозвучал соколиный клекот.
– Ли-Юэ.
Они вновь сидели на мельнице, словно никуда и не уходили. Кэйя моргнул, отгоняя наваждение. Тело поддавалось неохотно, оказывается, он всё это время находился на одном месте. Он задумчиво взглянул на барда. Их взгляды встретились. Венти подался вперёд, мягко поцеловав того в лоб.
– Это мой подарок тебе, Кэйя.
Прикосновение до ужаса нежное, никак не подходит его знакомой ухмылке. Капитан подумал, что захочет вернуться к этому спокойствию, к этой незримой туманной печали вновь. Менестрель пробудил неведомые чувства, которые Кэйя давно успел похоронить. Пожалуй, это путешествие было самым лучшим подарком, который он мог себе представить.