Вознося молитвы своим богам, жрец этих земель никогда не терял надежды на возвращение возлюбленного. Просто не мог и не хотел верить, что тот сбежал или был убит.

___

Феликс осознаёт, что живёт свою вторую жизнь лет в десять. Эта мысль приходит в голову совсем внезапно. Становится ночным сном, только тот не стирается из памяти к обеду, а плотно заседает в ней. Все мысли, чувства и желания прошлого воплощения приходят вместе с ним. Для ребёнка это слишком много. Но в тот момент он перестаёт ощущать свой возраст таковым. Прибавляются года прошлой жизни. Мультики и игрушки перестают быть интересны так, как были раньше. Разве что сильнее развивается любопытство к тому, каким стал мир спустя тысячелетие.

Совсем другим.

Ничего общего с его царством. Другой язык, другие люди, другое время. Другая вера.

Феликс пытается делать вид, что ничего не изменилось. Хотя быть взрослым в теле ребёнка — то ещё развлечение. Он старается вести себя, как раньше, продолжать общение с другими детьми его возраста, чтобы не вызывать подозрений резко изменившемся поведением, но те совсем скоро решают, что он странный. Рядом остаётся только Кристофер, мальчик с соседнего двора, на три года старше Феликса.

Феликс старается занять себя всеми возможными способами. Осознание, что новая встреча ждёт его очень не скоро угнетает. Древние боги, те, что покинули этот мир столетия назад, но позволили ему снова встретиться с любимым, запретили искать его самостоятельно. Потому что его Чонин сначала должен найти его в прошлом. Звучит парадоксально. Погружаясь в науки, Феликс не может найти никакого другого объяснения происходящему, кроме как божественное чудо. Хотя, те же самые науки противоречат существованию богов. Они Феликсу не нравятся.

Сейчас его Чонин живёт свою мирную жизнь где-то на другом континенте. Их разделяют тысячи километров и языковой барьер. И перед тем, как они смогут встретиться в этой жизни, Чонин должен пройти свой путь. Тот, который приведёт его в прошлое. Феликс не уверен, как именно это должно произойти. Но знает, что будет это не скоро. Что ж, он привык ждать. Стерпит.

Феликс изучает историю и искусство, почему-то эти две науки кажутся ему ближе всего. С каким-то ужасом и грустью понимает, что ни в одной книжке нет упоминания его цивилизации, мест, где он жил. Это удручает. Неужели они совсем не оставили никаких следов. Он даже не знает, что произошло с его землями после его смерти. Бесславное убийство, заговор от самых приближённых. Воспоминания ранят сердце и разум.

Прошлое накладывает след и во взрослом возрасте. Иногда ему кажется, что мысленно он всё ещё господин тех земель. Но это не так. А для людей вокруг он всё равно странный. И как Крис его терпит?

Но Феликс рад, что Кристофер рядом с ним. Он как старший брат, которого не было в прошлой жизни. Именно он предлагает перебраться в Корею. Далекую, неизведанную, одно что родную страну. Феликс слишком плохо знает язык и вообще никогда не задумывался о переезде, в отличие от Криса, но соглашается не раздумывая. Сердце подсказывает, что нужная встреча ждёт его именно там.

Но он снова сталкивается с годами глухого молчания. Понимание, что ещё слишком рано, граничит с отчаянием. Сколько ещё? Сколько он должен ждать? Этими переживаниями ни с кем нельзя поделиться. Даже Крис наверное сочтёт его сумасшедшим после такого. Феликс и сам себе иной раз не верит. Он правда переродился? Может, он всё это себе выдумал? И никаких упоминаний его царства нет, потому что его никогда не существовало, и никакая встреча не ждёт его в будущем, такого человека может даже не существует. Всё проделки воображения. В такие моменты Феликс хочет просто всё забыть, чтобы больше не мучать себя. В голове слишком много сомнений. Может, имя Чонин даже не настоящее, он не знает его точный возраст, а о жизни в современности не знает вообще ничего. Или боги продолжают смеяться над ним, отправили не в то время? За много лет до рождения Чонина или через годы после смерти? А он и никогда не узнает правду.

Обычно Крис помогает ему выбираться из этих безрадостных мыслей. Но в этот раз и он не может.

«Извини, работы навалилось, тут грандиозное открытие, работаем вообще без продыху»

И спустя несколько дней от него следует звонок. Видеозвонок, что ещё более неожиданно. Нет, Феликс не против, просто очень странно получить его спустя столько времени молчания. Более того, Крис звонит слишком поздно. Или это просто Феликс не заметил, как задремал.

— Чего тебе? — спрашивает он, потирая глаза.

— Смотри! — Крис слишком радостный, показывает ему какую-то картинку на экране проектора. Видимо, он всё ещё на работе. На экране его фото. Или не его. Есть расхождения, а ещё непроснувшийся мозг не даёт обрабатывать информацию.

— Не сильно похоже. Или ты пытаешься прикинуть, как я буду выглядеть лет через десять?

— Это вообще не ты, — фыркает Чан. — Ну согласитесь, один в один же? — Это он говорит уже кому-то другому, переключает камеру и отклоняет телефон, чтобы показать его кому-то неизвестному.

Этого мгновения Феликсу хватает, чтобы удивлённо распахнуть глаза. А Крис снова показывает ему экран.

— Так вот, Феликс, познакомься, это, как мы его назвали, Ёнбок. Он жил несколько тысяч лет назад и управлял целым государством.

— Ага, прикольно.

Феликс совершенно машинально сбрасывает вызов, чувствуя, как самого неслабо потряхивает. Он только что смотрел на свой собственный портрет, чтобы там не говорил Крис. Их масштабное открытие — это нахождение его гробницы при храме. А человек — один из — стоящий позади Криса, совершенно точно Чонин.

«Крис, а вот тот с чёрными волосами позади тебя. Можешь дать его номер?»

Он строчит это сообщение трясущимися руками, даже не думая о том, как странно оно может прозвучать. Проверяет текст несколько раз, лишь бы не допустить глупых опечаток. Глаза застилают слёзы, он ничего не может поделать с нахлынувшими эмоциями. Крис действительно высылает ему номер спустя несколько минут. Феликс добавляет его себе, смотрит на фотографии в мессенджере, на одной из которых тот с блондом, и только подтверждает мысль.

Он нашёл. Он нашёл своего Чонина, он так близок.

Чонин переместился к ним во время раскопок. А после, вернувшись, попросил назвать найденного господина Ёнбоком. Потому что знал его в прошлой жизни.

Феликс пишет ему первым. Старается всеми силами поддерживать общение и не выдавать себя. Делает вид, что Чонина совсем-совсем не знает. Огорчает, что и Чонин никак себя не выдаёт. Даже на личной встрече не рассказывает ничего лишнего. И на его маленькие провокации не реагирует.

В какой-то момент Феликс думает, что он не тот. Что его Чонин из прошлого действительно был просто чужеземцем. А этот — совсем другой человек, хоть и выглядит один в один.

Возможно, даже если всё так и есть, он сможет построить новые отношения с этим Чонином. С каждым днём Феликс понимает, что чувства возрождаются в нём с новой силой.

Спустя несколько месяцев у него получается вывести Чонина на откровенный разговор. Они уже встречаются, но о древнем мире никто не говорит. Феликс делает вид, что ничего не знает, а Чонин рассказывает про раскопки с большой неохотой. Словно боится ляпнуть лишнего.

— …Похоже на сон, такой же фантастический сюжет. Но для меня он был слишком реальным, чтобы я мог считать его просто сном. Скорее перемещение во времени… Я понимаю, это звучит очень странно, но я слишком хорошо помню то место, белоснежный дворец, огромный сад за ним и… человека, которого там встретил. Всё оборвалось слишком резко, и вот мы снова стоим в той гробнице, а рисунки на её стенах слишком похожи на то, что я видел. Может у меня просто крыша поехала из-за такого открытия.

Феликс приподнимается со своего места и смотрит на Чонина, как тот рассказывает об этом, о самом сокровенном. Наконец-то у него есть подтверждение, что он встретил нужного человека.

— Нет, нет, нет, — возражает он. — Ты не сошёл с ума. Просто древние боги сыграли с нами злую шутку. Но встреча, что была предначертана ими, не может оборваться так просто. Я нашёл тебя спустя века, так и должно быть, и ничто больше не в силах нас разлучить.

— Ёнбок-и, мой Ёнбок-и?

— Верно, — шепчет в ответ Феликс. Как же давно никто не называл его этим именем. Голосом родного человека звучит ещё лучше. — Я любил тебя тысячелетие назад, ровно так же, как люблю сейчас.

***

Феликс даже не думал, что попадёт в их исследовательский центр. Технически, нахождение тут постороннего запрещено. Но его проводит Чонин. Главное предупреждает, что как бы не хотелось прикоснуться, руками трогать ничего нельзя. За годы в погребении, вещи стали очень хрупкими, от малейшего неверного касания могут развалиться. Феликс соглашается на условие и с трудом сдерживается, когда видит знакомое украшение: широкий золотой браслет с синими камнями. Именно его он когда-то дарил Чонину. А сейчас не имеет на него никаких прав. Съёмка в помещении тоже запрещена.

— Могу я… сфотографировать его? — тихо спрашивает Феликс. Боится, что какие-то детали могут затеряться в памяти. — Я хочу заказать такой же. Может, он уже будет не из золота, да и по времени старомоден, но всё же…

— Бок-и, — у Чонина вошло в привычку называть Феликса именно этим именем, его ласково-сокращённой формой. — Ты не обязан…

— Но я хочу, — возражает Феликс. — Это был подарок, к которому теперь ни один из нас не может прикоснуться.

— Только быстро, — вздыхает Чонин.

Феликс успевает сделать несколько снимков перед тем, как в помещение входят люди. К счастью, все Чонину хорошо знакомы. Джисон и Минхо. И Чан с ними.

— О, Феликс, а ты что тут делаешь? — удивлённо спрашивает Чан, увидев знакомое лицо.

— Я привёл, — тут же отвечает Чонин. — Мы ненадолго.

— А я всё понять не могу, чего ты тут в свой выходной забыл, — хмыкает Минхо, протягивая ему какие-то бумаги. Чонин принимает их и вчитывается в написанное. — Но раз уж ты тут, что думаешь? Обстоятельства его смерти так и не выяснили, а с нас требуют.

Чонин смотрит на данные различных анализов, не скрывая. Феликсу эти цифры всё равно не понятны. Только чувствует, как крепче сжимают его ладонь. Наверное, после всех подсказок, что Чонин давал, они ждут от него ещё. Только вот он сам не знает, как именно умер Феликс в прошлой жизни. Он никогда не говорит об этом. Только мрачнеет и грустнеет, а после отмахивался, мол эта смерть позволила ему скорее перенестись в новую жизнь.

— Это был заговор, — тихо и задумчиво произносит Феликс, сразу же привлекая внимание. — Не всем в государстве нравился правитель, многие решили, что потеря любимого ослабила его, что он больше не может управлять этими землями. Самые ближайшие советники и слуги сговорились, чтобы убить его и возвести на престол нового человека. Новый правитель был бы ещё необученным ребёнком, и они смогли бы легко им управлять.

Чонин удивлённо приоткрывает рот. Так вот, как всё было. Сердце колет мыслью, что его уход навлёк на Ёнбока смерть. Он ловит задумчивый, какой-то печальный взгляд Феликса.

— У них всё получилось. Но, чтобы не вызывать подозрений, они обставили эту смерть, как самую обычную, и похоронили правителя, как и было положено.

— Какая интересная теория, — тянет Джисон. — Что ж, мы можем её проверить, но я сомневаюсь, что ты угадал.

Феликс только кивает. Никому в этой комнате не доказать и не объяснить, что он это не угадывал. Он это пережил.

Что ж, всё уже в прошлом. В далёком-далёком прошлом. А у него впереди новая жизнь.