Когда Энтерпрайз ушла в долгий отпуск, чтобы как следует проверить свои системы и обновить обшивку после 10 лет странствий в космосе..Спок понял, что совсем не знает чем себя занять.

Работа была привычной рутиной.

Ради нее Спок просыпался и засыпал, в глобальном смысле начало и конец его смены ориентировали его во времени лучше, чем что либо. И он небыл готов к тому, что привычный ритм изменится.

Он вовсе небыл промозглым трудоголиком. Но любил свои привычки, любил рутину и эти ритуалы были важной частью того, что было было его самоощущением. Его постоянной.

В буквально бесконечном космосе неопределенности.

Однажды вечером, перед тем как прибыть в порт Звездного Флота, Спок осознал что работа закончилась. Что все нужные исследования педантично исполнены, отчеты удобно отсортированы в базе и готовы к отправке.

Он не мог уснуть той ночью, потому что необьятное чувство, которое он ощущал раньше только урывками когда перебирал старые записи , поглотило его целиком.

Хотя Вулканцы и не склонны к чувственности, Спок в себе это принял. Он таким и был, хоть за 10 лет успел по нескольку раз пройти все стадии принятия. Он любил всю ту открытость, с которой (его) команда всегда его встречала, в каком бы настроении он небыл. Его трогало ощущение принадлежности и важности, которое он неизменно чувствует среди них.

И в эту ночь от приступа настольгии ему было плохо и хорошо одновременно. Джим бы придумал что нибудь забавное на эту тему.

Споку часто приходится давить в себе порывы просто пойти и увидеть своего капитана. Спок знает, что Джим не против и всегда ему рад. Но это другое.

Споку раньше никогда не хотелось утопить кого то в ответных чувствах так сильно.

—

Было время , в основном в первые годы их путешествия , когда он просто не имел понятия о каких то нюансах человеческих взаимоотношений. Спок был полон внутренней ненависти и укрылся за стеной принципов и правил, как за щитом.

Ухура как то сказала, что самоощущение может сильно зависеть от языка на котором говорит человек. Все эти вещи с ассоциативной памятью.

За то, сколько времени Спок потратил на путь от отрицания до признания проблемы хотя бы самому себе, ему было стыдно.

Доктор Маккой хоть и язвил по любому поводу, но это было проявлением симпатии и принятия. Так он общался с Джимом, с Ухурой, буквально кем угодно из команды. И как только Спок ощутил все это бесспорное принятие и почувствовал, что он часть этих людей в первый раз, то закрылся.

Он не привык, к тому, что его просто так принимали в круг общения. В сообщество. Вот так просто.

Джим хоть и знал , что что-то не так, но понятия не имел как Споку помочь. Это была его битва, но и оставить коммандера одного он тоже не мог.

Помогла музыка, которой Джим со Споком делился. Он был без понятия открывал ли последний его сообщения в принципе, галочки с "прочитано" были недоступны для обычных рабочих паддов.

Но Спок открывал. Слушал. Переслушивал.

Ухура была как никогда права.

Всё хитросплетение вулканско-человеческого разума было очень легко отвлечь. В конце концов, на Вулкане никогда не существовало ни одной поп-группы. Пение, само собой, что то нелогичное. Так что этот пласт информации был чист от предубеждений и искусственных правил, которыми Спок себя окружил.

Ему нравилось слушать Фрэнка Синатру.

А стены на деле можно было обойти и наконец увидеть всё то неприятное и смущающее, что они скрывали.

Когда Спок впервые ощутил боль из за того, каким несчастным он себя чувствовал, он был рад. Что чувства у него все еще были, что он все еще был собой.

Что Он все еще был здесь , Спок Первый офицер по науке. Который иррационален и несчастен.

И Спок никогда не чувстовал себя живее.

Ему было необходимо чужое (их) присутствие, да.

Да, он небыл иконой обсалютного рационализма. Он не хотел.

Разум горел огнём, а все тело болело из за многолетней боли. Невыносимо.

И Спок сделал что так давно хотел .

Он пошел  к Доктору Маккою и от души с ним препирался. Просто потому что ему на самом деле это нравилось.

Вернулся к себе, только чтобы захватить старую биографию одного землянина и отправился к Ухуре, чтобы обсудить то насколько ему нравятся его песни.

И Наконец, он задолжал Джиму партию в шахматы. И огромную, нечеловеческую благодарность.

—

За воспоминаниями у Спока прошла вся ночь. Он чувствовал себя опустошенным и немного напуганным. В конце концов, он очень не любил когда его планы рушились и боялся лишиться чего то особо важного.

Он решил помедетировать перед тем, как они прибудут в Доки.

Обещание , которое он себе дал много лет назад, в одной из своих фаз принятия. Что он, Спок, будет избегать самообмана, что это не его стиль и это контрпродуктивно. Он старался сдерживать. Но даже в своей голове он говорил тихо. И он осмелился признаться.

" Я не хочу, чтобы вы уходили"