Долгие эскалаторы аэропортов лениво тянулись вперед, тихо потрескивая, поскрипывая и ни на секунду не останавливаясь, хотя мир вокруг казалось застыл в ожидании жуткой трагедии, или ее разрушительных последствий. Трагедия уже произошла.

Синеватое освещение аэропортных комнат давит на мозг, Рал не мог отделаться от ощущения, что все это нереально, что все это сон, его больная фантазия, разыгравшееся воображение, чья-то нелепая шутка, фильм, но не реальность, никак не реальность. Секунду назад лежавшие разбросанными по полу разодранные тела сейчас исчезли, не осталось даже пятен крови, ничего что напоминало бы о присутствии людей в этом месте. Ничего, кроме него. Человека, окруженного чем-то нечеловеческим.

Летающие пираньи без глаз, но поедающие человечину, – бред плохой научной фантастики, сюжет провального фильма, бредовой книги, но никак не жизни. Почему воплотиться должно было именно это? Почему в центре должен был оказаться он?

Укушенная рука ныла, но Рал отчаянно пытался на нее не смотреть и не трогать конечность, так вытекает меньше крови. Так его дольше не найдут.

Пираньи, как и аналогичные их реальные товарищи, передвигались стайками. Бесконечными синими массами разинутых пастей и белоснежными рядами смертоносных зубов. Но в отличии от настоящих, они чуяли не кровь, они чуяли страх. Страх и боль, ужас и отчаяние, поэтому Рал пытался не паниковать. Пытался, но не мог. На его глазах погибли все посетители аэропорта, а потом даже их тела растворились в неизвестности, это ненормально. Это не может быть нормально. Да и не должно.

Треклятый сюжет треклятого фильма.

Рал выглядывает из-за колонны не видя ничего, кроме едущих бесконечно вперед эскалаторов. Они единственное движение в широком коридоре, единственное «живое» в этой комнате. Синий свет ужасает, ведь это цвет чешуи небольших рыб, каждая из которых с футбольный мяч размером. У Рала теперь с ним только плохие ассоциации.

Аэропорт неестественно затихает.

После катастрофы тут и так было тихо, но сейчас рал какой-то еще не отключившийся от паники и отчаянно функционирующей из последних сил частью мозга Рал осознает, что стало неестественно тихо. Как в гробу. Он высовывается из-за колонны, вглядываясь в далекие переходы двери и углы, надеясь, что там не будет мелькать синяя чешуя безглазых рыб.

Никого.

Рал выдыхает и опускается на пол, расслабляя напряженные плечи. Он почти улыбается, когда поднимает глаза. Перед ним синий гладкий футбольный мяч. И другой. И еще. С десяток. Они парят. У них плавники. Они скалятся, разевая пасти с белоснежными рядами десятков зубов. Они смеются над ним. Они перед ним. Они….

Рал вопит. Как и главный герой просмотренного им вчера третьесортного фантастического боевика.

Клац.