чаще всего сайко видится с маман — что вполне естественно, потому что никому другому до неё в основном дела нет. дальше, наверное, пойдёт муччан — с ней сайко пересекается в коридорах и иногда завязывает какую-то бесполезную, но дружелюбную беседу. муччан никогда не делает вид, что не знает её или что сайко не существует, в отличие, например, от урие, и сайко пытается платить той же монетой. урие она игнорирует.
и где-то в этот список надо пихнуть ширагина, но сайко не совсем понимает куда.
то есть, не то чтобы она за этим следит. гинши тоже не спит по ночам и в основном проводит время на кухне, а сайко иногда вылезает пополнять запасы — поэтому, как говорится, место встречи изменить нельзя.
всё как-то само собой закручивается — этот дурачина молча наблюдает за ней, когда они сталкиваются первый раз, а потом выдаёт громким удивлённым шёпотом: — охренеть.
— что? — раздражённо оборачивается сайко, выглядывая из-под капюшона своего кигуруми-единорога.
— я тебя впервые за последний месяц увидел, думал уже, что ты там померла.
— ну, как ты видишь, генерал сайко живее всех живых, а теперь мне пора, — говорит она, хватая пару пачек — печенья, чипсов и мармеладок, которые маман оставил ей в нижней полке. ну, как минимум, сайко склонна так думать. — чао.
она взлетает обратно к себе в комнату, и гинши что-то там возмущённо говорит ей вслед, но — неа, она даже слушать не станет, не будет она с ним водиться. это вообще в её планы не входило.
так что следующие пару ночей она ходит на кухню очень и очень осторожно. только — когда чётко удостоверяется, что ширагина там нет или что он спит крепким сном. это всё напоминает какой-то квест — прокрадись с точки а в точку б незамеченной, при этом захватив с собой некоторые припасы на пути. и она, будучи королевой геймеров, справляется на ура.
сначала всё идёт хорошо, а потом не очень, потому что изначальное безразличие ширагина сменяется обиженным желанием выяснить отношения и понять, что он ей такого плохого сделал — или чёрт его знает, зачем он как-то заявляется на кухню непривычно тихо и после того, как туда прокралась сайко. пространство вокруг схлопывается как капкан — и тут уже надо вырываться с боем, но что она, совсем дура, что ли, доводить всё до таких крайностей.
так что она стоит посреди кухни, прижимая к себе очередную гору разных снэков, и встречается с ним лицом к лицу. гинши смотрит на неё, встав посреди порога и скрестив руки на груди, с недовольным ожиданием на лице. сайко гордо и вызывающе глядит на него в ответ — ну, она надеется, что это у неё получается.
— ты плохо ко мне относишься, — констатирует гинши, всё ещё закрывая ей проход. — почему?
— начнём с того, что ты всё неправильно понял, — отвечает сайко и кратко поясняет: — в основном я к тебе никак не отношусь. я просто не хочу ни с кем иметь дел. ну и закончим тем, что ты мне проход загораживаешь.
— но с сассаном у тебя всё очень даже ладится, — возражает ширагин, не двигаясь ни на миллиметр. — ты умрёшь, если поговоришь со мной дольше пяти секунд?
— а ты умрёшь, если поговоришь со мной меньше пяти секунд?
ширагин закатывает глаза, и сайко чувствует злорадное вредное удовлетворение.
— ничего себе ты бесячая. нет, не умру, — говорит он, и сайко шикает на него, потому что он снова разговаривает громко, и потому что захотелось на него пошипеть. — наверное. меня просто бесит, что тебе настолько претит моё присутствие. может, тебя как-то задобрить? хочешь печенья?
— о боже, теперь он пытается меня купить, не зря я думала с вами не водиться. я подумаю над этим тогда, когда ты подаришь мне шоколадку. с крекерами, никакую другую. всё, ты и так достаточно меня задержал, пять секунд прошли, ты теперь не умрёшь, я пошла, — она проскальзывает мимо него в коридор и не понимает, почему не сделала этого раньше, если гинши никак не собирался ей мешать. шипит на него напоследок, когда он опять что-то пытается сказать — серьёзно, не хватало разбудить всех остальных.
в следующую ночь он действительно приносит ей шоколадку — ту самую, с солёными крекерами, как она и хотела, и тут уже как-то душа не поворачивается избегать его и дальше. да, предположим, она слаба.
так что куда его пихать, сайко не понимает — вроде как он находился в конце списка, но резко начал подниматься по этому списку как по лестнице, сразу парой ступенек вверх. или, может, он создал себе лифт. или ещё что.
и всё — с её позволения, представляете.
совсем с ума сошла.
\\\
на самом деле она знает его со времён академии — он её, так-то, тоже, потому что они вместе получали выговоры за плохую успеваемость и иногда шутили между собой о том, кто из них окажется хуже на этот раз.
его было трудно не заметить — ну, то есть, чтобы вы понимали масштаб проблемы, его не может игнорировать даже урие. ширагин громкий, при всей своей грубости дружелюбный и довольно харизматичный — сайко ещё могла оставаться в стороне, но совсем не уделять ему внимания не получалось. так что она знает: ширагин был тем, кто собрал большинство компаний в их группе, но при этом как-то легко вываливался из них сам. сплетал из людей одному ему ведомую паутину, но сам никогда к ней не прикреплялся. он не был хорош в учёбе, но был поразительно хорош в командной работе и, кажется, испытывал ответственность перед другими людьми больше, чем перед самим собой.
парочка неуверенных в себе ребят, которых он старательно прикреплял к этой паутине, были в него влюблены — оно как-то само собой происходит, когда ты понимаешь, что хоть кому-то на тебя не плевать.
её он в свои этические интриги тоже пытался затащить, поэтому сайко приходилось изворачиваться чуть ли не буквой зю, чтобы свести их контакт к минимуму.
ну вот не хотелось ей быть частью всего этого. да и сейчас не хочется.
удивительно, но о ширагине на самом деле мало кто что-то знал. сайко не знает почему — может, никому больше не приходило в голову, что у шумного энергичного раздолбая за спиной может быть действительно что-то тёмное. может, просто не хотели знать — действительно, зачем грузить себя ещё и чужим бременем. хотя вряд ли бы он слукавил, если бы кто-то его спросил.
сайко не спрашивала. она старалась не подходить слишком близко, чтобы он не утащил и её в этот круговорот людей, но что-то ей подсказывало,нутром, наверное, чувствовала: в его голове достаточно много чертей.
ладно, может быть, она уделяла ему чуть больше внимания, чем было сказано изначально.
тем не менее, теперь должно быть понятно: не то чтобы она его ненавидит, боится или ещё что. она просто защищает свою психику. это всего лишь инстинкт самосохранения.
\\\
— …и я, представляешь, я потратила время, чтобы перепробовать все возможные решения, все возможные комбинации для этого рута, но конец всегда остаётся одним и тем же: мой любовный интерес просто умирает! не спасти, не отсрочить, ничего, не важно, что я делаю! какого уровня троллем нужно быть вообще, чтобы создать такую игру, я не понимаю! — говорит сайко, в подтверждение показывая ему приставку с этой ненавистной ей мизансценой. гинши смеётся, сидя на полу у её кровати и запрокинув на одеяло голову.
ничего не спрашивайте, сайко просто молча признает, что она слаба. вот и всё объяснение.
— что-то о фатализме, получается, — говорит ширагин, потягиваясь и задевая, проводя по её шее пальцами. такое лёгкое, непринуждённое прикосновение, и сайко даже ничего не имеет против.
он действительно умеет заставить почувствовать себя особенной, и иногда сайко настолько раздражает эта мысль, что она игнорирует его снова, неопределённо малое количество времени, на которое её хватает. иногда бойкот заканчивается сам собой, позабытый, иногда потому, что ей нужно срочно поделиться очередной байкой, иногда — гинши обещает спрятать все её снэки на самые верхние полки, если она не прекратит.
это обижает его, понимает сайко. вполне логично и ожидаемо обижает — но что поделать, она обожает его, но она боится его, ведь ширагин никогда не принадлежит паутине, которую плетёт. и ей, значит, тоже не принадлежит.
кстати об этом.
— слушай, я тут вспомнила одну штуку из академии.
светло-карие глаза фокусируются на ней, гинши отвечает: — то, как ты тогда тоже от меня всегда ныкалась? я что, настолько пугающий? зубы у меня конечно острые, но это только для того, чтобы орешки было удобно грызть, не переживай.
— боже мой, какой дурак, — сайко проводит по его лбу пальцами, убирая рыжую чёлку. надавливает на точку меж бровей, то поднимая, то опуская: — кто крал мою морковку? я не ел твою морковку! — смеётся сама с собой.
гинши перехватывает её запястье, опускает ладонь на одеяло и ложится сверху затылком. волосы у него тонкие и мягкие. ширагин хмурится: — не издевайся. так что там с академией?
удивительно, думает сайко. ты можешь годами выстраивать эмоциональные и физические барьеры, а потом приходит какой-то хамоватый пацан с района, приносит тебе шоколадку и отключает все тревоги разом. усаживается где-то у тебя в сердце, и потом ты уже не представляешь, как без него оно вообще будет функционировать.
— ты наконец-то поумерил пыл? я первое время серьёзно опасалась, что ты попытаешься затащить меня на миссии.
— а, ты про это, — он задумчиво осматривает её потолок, переводя взгляд с одной люминесцентной звезды на другую. — то есть, ты поэтому от меня так бегала? мне скорее просто немного не до того, да и в основном на миссиях вообще только я да урие появляемся. плюс не моя ответственность. вот если я каким-то чудом стану лидером, вот тогда ты у меня попляшешь. возможно, ты будешь плакать горькими слезами, но это меня не остановит, так что готовься заранее.
— ага, что ещё расскажешь? — у неё начинает болеть позвоночник от сгорбленного положения, и сайко вынимает из-под него руку и ложится на спину, поворачивая голову к нему. гинши смотрит на неё — весь такой домашний, уютный, всего в десятке сантиметров. поднимает взгляд на её губы — запрещённый приём. — чтобы ты был командиром? чтобы я плакала?
— может быть, это тоже что-то о фатализме, — он пожимает плечами и очень смешными движениями пододвигается ближе, пока они не соприкасаются носами. нос у него тоже холодный, он весь как будто сплошная льдинка.
— глупости какие-то, не хочу в это верить, — сайко закрывает глаза, и чувствует, как кончика носа касается что-то мягкое. а потом становится немного больно. — эй, ширагин, ты с ума сошёл кусаться?!
— нуууу, — тянет он, смеясь, — возможно, когда я сказал, что зубы мне только чтоб орешки грызть, я немного приуменьшил.
— козёл, — бормочет сайко и не отодвигается.
все тревоги ломаются, оказываются неисправными, и упорно твердят, что опасности больше не существует.
ну, и, сайко слаба, вы же уже это поняли? так что она просто позволяет себе чувствовать себя хорошо.
\\\
хотя из них двоих прав оказывается всё-таки ширагин.
он становится командиром отряда. и сайко плачет горькими слезами.
действительно что-то о фатализме.