Кенма смотрел пустым взглядом в телефон, уже потеряв суть игры, в которую он пытался играть. Метка под рёбрами больше не жгла, на коже красовался красивый рисунок, заставляя Козуме нервничать ещё больше.
Кенма вздрагивал, вспоминая решительный и требовательный поцелуй аса Фукуродани. Не смотря на то, что Козуме был физически слабее, ему удалось оттолкнуть от себя Бокуто и убежать.
Ему было страшно.
Страшно от того, что в момент поцелуя его тело затрепетало. Страшно от того, что сам поцелуй не был ему противен. Страшно просто от напористости Котаро.
С утра Кенма притворился больным, хотя и притворяться особо не приходилось, ведь он откровенно лажал на тренировке под пристальным взглядом жёлтых глаз. Козуме был просто счастлив, что ему поверили и велели отдыхать, вот он и убежал, надеясь, что так и не придётся пересекаться с Бокуто.
И что ему делать дальше? Весь тренировочный лагерь он не может притворяться больным, всё это время ему не удастся бегать от Котаро. Но и на контакт пойти он не может, потому что это жутко страшно.
Кенма, чтобы ни с кем не пересекаться, приходил в столовую пораньше, чтобы никем не быть замеченным даже случайно, хотя толком ничего съесть и не мог.
И вот уже вечером, слегка нервный от своих мыслей и неопределённости пугающего будущего, когда большинство волейболистов оставалось на дополнительные тренировки, Кенма всё-таки попался под цепкие пальцы Тецуро. Вот перед кем уж действительно отчитываться не хотелось.
— Так-так-так, — выдохнул друг ему в ухо, приобнимая за плечи и притягивая к себе поближе, — а теперь ты ложью не отделаешься, Кенма. Ты, конечно, не любишь тренироваться, но чтоб опускаться до такого явного вранья. Ты поведаешь мне, что случилось?
Козуме покраснел от мысли, что придётся рассказать о Бокуто, дёрнулся, но его не отпустили.
— А ещё мне очень интересно, почему это одна сова не спускала с тебя глаз всё утро. Бокуто что-то сделал? — в голосе Куроо всё же проскальзывало лёгкое беспокойство.
Кенма дёрнулся в третий раз, но поняв, что без ответа его не отпустят, сдался.
— Нет, просто... — Козуме задохнулся словами. Он доверял Тецуро больше, чем кому-либо на этом свете, но рассказать про Котаро он не мог.
— Если Бокуто хоть что-то сделает, говори мне, — серьёзно говорит Куро, — и я с ним поговорю.
Кенма только жмурится. Это не та ситуация, где будет уместно вмешательство Тецуро. Они связаны метками, связаны на всю жизнь, между ними не должно быть никаких третьих лиц, как бы сильно Козуме не хотелось спрятаться за широкую спину Куроо.
— Как у тебя дела с Нишиноей? — неожиданно для себя переводит тему разговора сеттер.
Тецуро довольно улыбается и подмигивает Кенме.
— Он теперь называет меня по имени. Правда, продвижение не очень, но мы договорились сегодня с ним поговорить и обсудить нашу с ним ситуацию. С ним не просто, такой маленький, а столько проблем, — пожаловался Куро.
Козуме поджал губы, чтобы не улыбнуться даже уголками губ. Тецуро явно так не думал. Кенма наблюдал и видел, каким взглядом капитан Некомы смотрит на либеро Карасуно. Точно так же, как на него смотрит Бокуто...
От этих воспоминаний по телу прошлись мурашки, что не укрылось от любопытного Куро.
— Ты не говорил с Хинатой? — полюбопытствовал Тецуро.
— Мы сегодня с ним не виделись, — неуверенно пожимает плечами Кенма.
— Понятно, — коротко выдыхает Куро, словно что-то знает, но не спешит этим поделиться. — Ладно, мне пора на встречу с Юу, а-то упущу свой шанс.
И Козуме не успевает ничего сказать, как Тецуро оставляет его одного.
Кенма пишет Хинате, спрашивая, всё ли у него в порядке. Но ответ не приходит, что не удивительно, Шоё явно сейчас выкладывается на тренировке.
И уже часу во втором ночи от Хинаты всё же приходит сообщение. Сеттер как раз почти уснул, но резко проснулся от вибрации возле головы. Кенма полусонным взглядом пробегается по сообщению.
Шоё хочет встретиться. Сейчас.
Это крайне неожиданно для Хинаты, но странное упоминание Тецуро о Шоё, заставляет нервничать. Неужели что-то произошло между Акааши и Хинатой? Кенма ведь не знает, удалось им наладить контакт или нет, а раз Шоё просит о встрече, то, скорее всего, случилось что-то нехорошие.
Кенма отвечает, что придёт, в спешке быстро одеваясь. Хината указывает спортзал, в котором его ждёт.
Кенма воспринимает происходящие на удивление остро. Наверное потому, что его отношения с Бокуто до сих пор неясны.
Пока Козуме идёт, Шоё отправляет ему ещё пару сообщений, в которых не то извинения, не то сожаления по поводу ночного пробуждения или чего-то ещё.
Кенма влетает в пустой спортзал, свет сперва непривычно слепит глаза, заставляя жмуриться. Сеттер промаргивается, а после замирает на месте, чувствуя, как ноги прирастают к полу.
Его взгляд скользит по широкой спине капитана Фукуродани. Рука сильнее стискивает телефон. Кенма решительно ничего не понимает.
Бокуто оборачивается, скользит по нему внимательным взглядом, в его руках телефон. Телефон Хинаты. Но как?
— Кенма, — губы Котаро растягиваются в широкой улыбке и он уже делает шаг по направлению к сеттеру, но замирает.
Бокуто как всегда потный и мокрый, у Козуме закрадывается мысль, что ас специально хотел загонять себя до полусмерти. Но, тем не менее, Котаро стоит твёрдо на ногах.
Кенму прожигает насквозь воспоминание о губах Бокуто, а его пальцах на метке и краснеет, отводя взгляд в сторону. Козуме хочет сбежать, позорно сбежать куда-нибудь, но лишь бы не оставаться наедине с наречённым ему самой судьбой.
— Я вчера надавил на тебя, Кенма, — Бокуто нерешительно подкрадывается ближе. — Просто меня накрыло, понимаешь? Я... я почувствовал, как на коже проявляется метка, а когда увидел её, то сразу понял, что это ты. Я словно смог почувствовать тебя на расстоянии, я постоянно чувствую тебя...
Козуме вздрагивает от этих слов. Кенма слышал о таком, что некоторые чувствительные соулмейты способны чувствовать свою пару на расстоянии. Не удивительно, что Бокуто оказался одним из таких. Но Кенма не чувствовал ничего подобного.
Козуме кусает губу. У него метка пыталась проявиться в течении двух лет, а у Котару всего за пару минут. Хотя, Тецуро говорил ему, чтобы он не сопротивлялся судьбе.
Но Кенма и подумать не мог, что Котаро предназначен ему судьбой.
— Я не хотел тебя пугать, — Бокуто уже близко. — Я бы никогда не хотел тебя пугать, просто ты такой... такой... Мне безумно хочется тебя целовать, Кенма. Я спал этой ночью, а мне снился ты. В сегодняшних играх я видел твоё лицо, слышал твой голос, я...
Кенма не смотрит на Бокуто, но чувствует, насколько тот близко. От Котаро веет силой, которой хочется покоряться.
Козуме давно знает Котаро, так как тот дружит с Тецуро, но они сами никогда особо не общались. Сеттер много наблюдал за асом, знал его характер и был очень удивлён, узнав его и с такой стороны.
— Ты такой красивый, — прикосновения у Бокуто на удивление мягкие, скользят по щекам Кенмы, — я это заметил ещё тогда, когда Куро нас познакомил. Два года, почти два года назад. Только Тецуро сразу это заметил и был против, чтобы я проявлял к тебе хоть какие-то чувства.
Козуме в удивлении заглядывает в жёлтые глаза, смотря снизу вверх.
Два года...
Почти два года метка на его теле не была способна проявиться, потому что Кенма отрицал то, что ему понравился Бокуто? Потому что он сам испугался? Но почему у Котаро она появилась только вчера?
— Мы предназначены друг другу судьбой, Кенма, — дыхание Бокуто приятно касается лица. — Ты должен признать меня.
Сердце в груди стучит испуганной птицей, но Козуме послушно закрывает глаза. Котаро улыбается самой счастливой улыбкой на свете, вновь целуя эти желанные губы, поглаживая шею Кенме. Он углубляет поцелуй, скользя языком между податливыми губами, чувствуя, как дрожит Кенма. И это кружит голову...
Пьянящий поцелуй для них двоих. Бокуто задирает рукой футболку Кенмы, вновь дотрагиваясь до метки. Это больше, чем просто рисунок.
Котаро отстраняется, смотря своими пронзительными жёлтыми глазами и довольно облизывается. Кенма стесняется смотреть на Бокуто, губы горят от поцелуя. Это было намного сильнее, чем вчера.
Бокуто его обнимает, прижимая к себе как можно плотнее, а пальцы продолжают поглаживать рисунок и Кенме слышится, будто Котаро шепчет ему в шею еле слышно:
— Мой!