Разговор по душам

Почему так больно? Жжение зарождается в легких и единым потоком устремляется в горло, вызывая дикое желание кричать. Кричать, хотя никто не должен слышать. Кричать, чтобы выпустить ту боль, что зарождается в чужом сердце, но заставляет биться в агонии черного кота. Кричать, чтобы унять, наконец, пожирающий изнутри огонь. Но сначала... - Плагг... - хриплый голос звучит в тишине дома Агрестов как хруст сломанной ветки, - спрячь когти. Постепенно лежащего на полу своей комнаты Адриана заволакивает мерцающее свечение и костюм пропадает, оставляя вместо себя дизайнерскую одежду не самого обычного подростка. И за какие такие грехи ему такая жизнь? Парень переворачивается на спину и тихо вымученно смеется, глядя в потолок. Плагг, на удивление, тактично молчит. Хотя, сейчас он выудит кусочек камамбера из ящика, восстановит силы и вновь примется болтать с супергероем. - Может, все же расскажешь Леди Баг об этом? - болтливый квами не заставил долго себя ждать. - А вдруг тебе удастся помочь и ей и себе? - Не говори ерунды, - Адриан закрыл лицо руками. - Она мне не откроется в лучшем случае. А в худшем не поймет. *** Двум неделями ранее. Сердце колотилось с неверотной скоростью, постепенно загоняемое в тиски. Сделать вдох - другой не так сложно, но задачу усложняет скручивающийся от волнении живот. И этот узел явно хочет утянуть за собой и ноющее разбитое сердце одинокого кота. - Миледи, почему же ты не пришла? - вопрос повисает в воздухе, рассеиваясь с тихим шелестом ночного Парижа. - Город любви, как же. Он усмехается. Он чувствует расстекающуюся по телу боль. Чужую боль. Кто-то посмел обидеть его напарницу. Совсем близко. А он не может ей помочь. И не только потому, что не знает, кто она и как успокоить ее душевную боль. Она сама разбила сердце одиноко стоящего на крыше кота, который от безысходности принялся гадать на задутых свечах. И кто знает, может сейчас он чувствует собственные эмоции, разрывающие его в самой настоящей физической боли? Или плохо его Леди. И за какие грехи ему такая жизнь? Безответная любовь к напарнице, которая ему не доверяет, которая так и не пришла. Двойная жизнь в 15. Обязанность спасать еженедельно город от акуманизированных обиженных людей. Строгий отец, не позволяющий жить нормальной жизнью подростка. Постоянные фотосессии и толпы фанатов, из-за которых нельзя спокойно даже сходить в кино. И проклятие, о котором ничего не знает Плагг и о котором не хочет говорить мастер Фу. Кажется, он что-то говорил о том, что такие способности очень редкие. О том, что такого не случалось много веков. А еще было очень много слов, что эмоции Чудесных передаются их квами, а те чувствуют друг друга, но только во время использования талисманов. И что Адриану "повезло" оказаться чувствительным к этой энергии и теперь отрицательные эмоции находящихся рядом с ним Чудесных будут оборачиваться для него физической болью. Хорошее везение. А потом он встретил такую же разбитую чувствами Маринет, что смотрела на ночной Париж с крыши пекарни. И боль понемногу стала отступать: и своя, и чужая. А вскоре появился Лединатор. И почему только Бражник не может давать своим прихвостням нормальные имена? *** Разговор Плага с Адрианом был прерван стуком в дверь. За дверью раздался голос Натали. Конечно, ведь впереди еще разговор с отцом о его побеге из дома. И домашний арест под строгим хмурым взглядом телохранителя или Натали. И еще более холодные отношения в семье Агрестов. Первой неожиданностью для подростка становится DVD-плеер, напротив которого обнаружился отец. И телевизор, который, повинуясь сигналу, запустил черно-белый фильм с до боли знакомым и в то же время новым заголовком. "Одиночество". На экране появляется имя Эмили Агрест, а затем и сама она поворачивается к камере. - Тебе стоило лишь спросить, - голос отца звучит виновато, но в то же время непривычно ласково. Ему так же больно смотреть на погибшую жену. Но в этих светлых лучистых глазах он видит укор за то, что в погоне за ее возвращением Он забыл о главном. Он потерял жену, но его сын в одночасие потерял и мать, и сломленного ее потерей отца. Цена, которую он хотел заплатить за ее возвращение, оказалась не по вкусу семье Агрест. Агрест говорит про секреты, накрывая ладонью руки сына. И впервые с тех пор, как Адриан стал Котом, чувства пробираются к нему не в обличии супергероя. Но это становится не важно, когда в голове мелькает мысль: открыться, рассказать обо всем единственному родному человеку, спросить совет, найти поддержку. Но вместо этого Адриан переводит задумчивый взгляд со своих рук на лицо матери, держащей в руках зонт и идущей вдоль Сены под дождем. - Ты скучаешь по ней? Вопрос задевает мужчину за живое. Каждый раз, когда планы Бражника вновь и вновь проваливались, он возвращался в свой кабинет и падал на колени перед портретом жены. Вновь и вновь обещая ей, что вернет ее. Каждая новая акума питается тоской по давно потеряной жене, что не может выдержать даже питающаяся его эмоциями Нурру. Но в мягких чертах так похожего на мать Адриана он видит отголоски своей печали, только в светлых тонах, и он все же отвечает. Не закрывается в панцирь безразличия и отчужденности, а позволяет семье вновь воссоединиться. - Да, - короткий ответ звучит тихо, утопая в музыке короткометражки, подталкивая Агреста говорить дальше. - Я не могу ее отпустить. Каждый день думаю о ней. Как бы все было, окажись она сейчас рядом с нами. Адриан опускает голову, пряча лицо за пушистой челкой, но тут же поднимает взгляд обратно на отца, слыша его слова: - Прости меня. - За что? - зеленые глаза широко распахиваются, в то время как воздуха начинает не хватать из-за наростающей боли в груди. За секунду в голове старшего Агреста проносится множество вариантов: "Я принял тебя за Черного Кота", "Я рисковал тобой", "Я не уделял тебе достаточно времени", "Я использую данную мне силу слишком жестоко", но вслух он произносит: - Я отдалился от тебя. Твоя мать бы не одобрила. Несколько секунд проходят в молчании. Заканчивается фильм. В последний раз на экране мелькает Эмили Агрест. В ее взгляде теперь не укор, только безграничная печаль. Она отражается в фиолетовых и зеленых глазах, прежде чем экран гаснет и жужжание плеера оповещает об окончании записи. Какое-то время они все так же сидят, не шевелясь, а потом Адриан, почувствовав уходящую из легких боль, делает глубокий вдох и все же решается заговорить. - Отец, ты сказал, что между нами не должно быть секретов... - Да? - модельер вернул себе нейтральное выражение лица, но в голосе все же остались нежные нотки. - Я... могу ведь сказать, да? - голос парня становился все менее уверенным. Одобрительный кивок отца подтолкнул его набраться сил и все же признаться. - Я влюбился. - И кто же эта девушка? - фраза была произнесена вкрадчиво, но все же с достаточным интересом, чтобы не потерять хрупкое доверие подростка. - Я не могу сказать. Но она невероятная, добрая, веселая... чудесная. Тайна в обмен на тайну. Доверие в обмен на искренность. Улыбка от отстраненного отца в обмен на открытость сына. Честность в обмен на нежность. Возможно, у них еще много тайн друг от друга, но первый шаг - самый сложный, и они сделали его. И, быть может, когда откроются их самые страшные тайны, им будет проще принять их и Адриану не придется вновь испытывать чужую боль.