«В связи с напряженным положением, сложившемся в Сэре, я, Глава всех Охотников Тайджимару Корнелиус, смещаю Хайвашиму Маори с поста главы Охотников Сэры и назначаю на указанную должность Иназуки Шиваро. Также для публичной казни ему передается вампир, обвиняющийся в поддержке мятежей Эрта Ива (и обращенный им лично) и пособничестве Хираташи Норрену-Лемману при побеге.

Этот приказ вступает в силу немедленно за подписью Главы всех Охотников и распорядителя Облачного Замка Тайджимару Корнелиуса».

***

Аой боялась, что он не придет. Оставался последний шанс все изменить, рывок в никуда. Если он уважает лишь силу, она покажет, на что способна. Даже если придется расшибиться в лепешку.

В Сэре никогда не было слишком жарко. Город парил, дождил и заметал дороги ранними снегами, но никогда не расщедривался на жару. Аой мерзла всегда, особенно когда приходил конденсат видений, а в Сэре и вовсе не могла согреться. Казалось, вот-вот с густых зеленых деревьев посыплются сухие рыжие листья…

Рэй появился рядом так резко, что тело прошила дрожь. Он был в одной из своих привычных белых рубах, будто вырезанный из реальности: не развевались полы на ветру, а длинные, почти до плеч, волосы окружали его лицо так непоколебимо, будто он и вовсе не двигался.

— Что ты хотела? — спросил он, и мрачная улыбка изогнула его губы. Аой украдкой сжала кулаки, не изменившись в лице.

— Сразиться с тобой.

Он живо изобразил удивление, но в глубине его глаз ничего не дрогнуло.

— О, в этом не будет смысла.

Он явно смеялся над ней, хотел, чтобы она вышла из себя. Не дождется. Хоть Аой никогда не умела держать себя в руках, сегодня перед ним она не спасует.

Молча она выхватила яри-копье, прокрутилась и вспорола пространство там, где Рэй был миг назад. Взвихрился воздух за спиной, Аой резко обернулась и скрестила клинок с коротким мечом.

— А сейчас я мог бы ударить тебя по колену и добить, но не буду, — выдохнул Рэй и отскочил. Она скрежетнула зубами: вот, значит, как!

Темно-серая энергия Хаоса вздыбила землю и двумя потоками понеслась к нему. Он легко вспрыгнул на ограду моста, взмахнул руками, чтобы удержаться.

Аой бросилась к нему и почувствовала, как раскалился воздух вокруг него: вот-вот перенесется! Она отбросила яри на землю и толкнула Рэя в грудь. На его лице мелькнуло изумление. Опора исчезла.

На короткий миг они зависли в воздухе и со всплеском разорвали темно-синюю рябь реки. Изо рта Аой вырвались пузыри.

Они не плыли. И даже не пытались вырваться на поверхность. Тяжелая одежда тянула вниз, холод пронзал до костей, и везде, отовсюду вода давила, забивалась в уши…

Рэй смотрел на Аой. Он никогда не умел делать бесстрастное лицо, слишком много эмоций бушевало внутри. «И что дальше?» — говорил его взгляд, а губы рассеянно усмехались.

Аой медленно склонилась к нему, обхватила шею руками и поцеловала. Она почувствовала, как он окаменел от удивления… и ответил.

…Они выбрались на берег, и Аой выпустила руку Рэя, задрожала от холода. Он обернулся к ней и мягко хмыкнул:

— Напомнило, как мы с Сэйши переплывали реку с Осаке. Правда, тогда была зима, и я еле пробился сквозь лед…

— Рэй… — выдохнула она, подходя ближе и убирая с глаз мокрые волосы. — Я привязана к тебе.

Почему-то эти слова вырвались так легко, как вздох. Ему не нравилось слово «любовь», никогда не нравилось. Он говорил, оно отдает пустотой и ложью. Говорил, что его истинная суть давно разошлась со значением.

Рэй улыбнулся, криво, но искренне. Неужели он всерьез считал, что Аой не понимает причин его холода? Он хотел защитить ее: от своей спектральной энергии, от безумного плана Главы всех Охотников, от этого города, что безумной круговертью захватывает всех, кто вступает в него…

— Мы пробыли вместе всего четыре месяца, — мягко, почти насмешливо протянул Рэй, но она видела, что говорит он без зла. — Разве за это время можно было так сильно привязаться?

— Очень даже, — ухмыльнулась Аой в тон ему. — Я уже тогда думала, что привязаться сильнее просто невозможно. Оказалось, что ошибалась.

***

— И о чем же ты хотел поговорить?

Они оба стояли за углом безликого кирпичного дома, так, чтобы не увидеть лиц друг друга, и Сэйши никак не мог перебороть дежавю. Точно так же они таились с Рэем в детстве, когда тренировались сражаться. Когда тот заставлял его перебарывать фантомную боль в ноге.

— Об Акияме Рэе, — ответил Клинок. Его голос казался мягким и вкрадчивым, но без труда перекрывал ветер. — Что же еще у нас может быть общего?

Сэйши фыркнул на такое заявление.

— И чего ты хочешь от меня?

— Как я понял, отношения у вас двоих не ахти. Как ты смотришь на то, чтобы объединиться?

Да, не такое он ожидал услышать. Рассеянное послезакатное небо затянули тучи — вот-вот разразятся дождем. В воздухе отчетливо пахло грозой, и ветер трепал волосы, развевал плащ у ног.

— Объединиться? — протянул Сэйши. Мысли путались, будто их выжигали. Он старался не думать о Рэссе, но она и только она занимала весь его разум. Прибыла она в город вместе с ним или… Виски начинало ломить. — Зачем?

— Чтобы убить Акияму Рэя, — ответил Клинок с бесконечным терпением человека, объясняющего, почему нельзя поворачивать заряженный пистолет дулом к себе, и добавил нарочито высокопарно: — Свергнуть его с пьедестала.

Сэйши не выдержал и рассмеялся. Вот уж нелепость. Рэй умеет добиваться своего и с холодной улыбкой идет по головам. Он упадет, только если головы закончатся, а такого не случится. Свергнуть его… хотелось бы на это посмотреть.

Казалось, поток свежего воздуха ворвался в затянутый паутиной мозг. Сэйши неожиданно ясно осознал себя среди продуваемого сквозняком двора. За шершавой стеной, близко, очень близко, пульсировала энергия Хаоса его косвенного врага.

— Я не хочу убивать Рэя, — произнес он веско, надеясь показать уверенность, которой на деле не чувствовал. — Не представляю, с чего ты так решил?

— Жаль, — обронил Клинок. — Очень жаль.

Выходит, этот вампир сам завел себя в ловушку. Сэйши не собирался забывать этот разговор и делать вид, что ничего не произошло. Раз уж у них не сложилось с союзом…

— Ты же понимаешь, что теперь я не могу тебя отпустить?

— Понимаю, — хмыкнул Клинок.

Сэйши отскочил и привалился к земле. Из стены там, где миг назад была его голова, вырвалось изогнутое лезвие косы.

Он послал волну энергии в ответ, и Клинок поспешно отшатнулся. Обломок узорчатой маски прикрывал его глаза. Может видеть сквозь Хаос!

Сэйши воплотил цвайхандер и бросился вперед. С визгливым скрежетом лезвие прошлось по стальному древку косу.

Клинок размахнулся, и руку прошила боль. Тяжесть чужой силы придавила Сэйши к земле, и он послал импульс энергии к ногам Клинка. Тот бросился прочь, и четыре темно-синих потока погнались за ним, схлестнулись, обуглив край белого плаща.

Невыносимое оцепенение разлилось в руках и ногах. Клинок изначально не рассчитывал на сражение, а душу Сэйши захлестнула слишком сильная апатия, чтобы его преследовать.

Убить Рэя? Убить… Рэя? Он, наверное, и правда этого не хотел. Только безумец может пойти на такое только из-за того, что в детстве над ним глумились и запирали в подвале.

Сэйши с трудом поднялся. Странно. Как же все… странно. Раньше он был другим. И не позволил Клинку бы уйти.

Впереди вспыхнули призрачные силуэты, все как один с горящими красными глаза. Господин — проклятье, как же его звали? — господин вампир, считавший, что безнаказанно может опустошать деревни и выпивать случайных путников, и женщины его клана, все в пышных бархатных платьях, с блестящими украшениями на тонких шеях и руках. Сэйши уже не понимал, где заканчивалась реальность и начинались видения. Задыхаясь, он шел мимо них, а они издевательски усмехались, оставляя на его лице следы липких прикосновений.

Он убил их всех, чтобы защитить людей, которые сами себя защитить не могли. И никаких сожалений не испытывал. Ни тогда, ни сейчас.

Он жадно хватал воздух ртом, оперевшись на меч — если бы глубоко не вогнал его в землю, давно бы упал. Ветер ерошил травы, ноги подгибались от усталости, а вокруг лежали тела, множество тел в дегтево-черной крови. Перед глазами туманилось, и на разбитых губах стоял солоноватый привкус.

Позади раздались шаги, и он с трудом повернул голову. К покосившемуся домишку старосты приближался небольшой отряд Охотников — он чувствовал энергию Хаоса вокруг них. Наверное, должны были перехватить вампиров, но опоздали. Завидев мертвецов, они замерли, и пораженный шепот всколыхнул застоявшуюся полуденную тишь.

— Ты что, один их уделал? Всех девятерых? — недоверчиво спросил один из мужчин. Сэйши выдохнул, пытаясь ответить, но горло пересохло так, что ни звука не прорвалось — только боль.

Это, черт возьми, было самое безумное и отчаянное, что он сделал за всю свою жизнь. Просто взял и с мечом наперевес пошел на целый клан… Может, и правда смерти искал?

Одно селение за другим — выжжено, втоптано в пыль, иссушенные жители брошены прямо у дороги. Красивых девок вампиры уводили с собой — обращали и делали своими рабынями. Как простые люди могли защититься от безжалостной силы, сметающей все на своем пути? Никак, черт возьми. Поэтому он и пошел — один против девятерых.

Ряды Охотников разомкнулись, и вперед вышла очень бледная женщина с впалыми щеками. Волосы, черные и такие гладкие, что напоминали шелковую ленту, спадали чуть выше ее локтей. Ее попытались схватить за руку, но она резко отмахнулась, подошла к Сэйши и молча протянула ему флягу.

Он медленно сжал ее левой рукой — на правой, кажется, были сломаны пальцы — и жадно отпил. Вода потекла по подбородку, смывая грязь с ссадин.

Он опустошил флягу, хрипло бросил «благодарю» и вернул ее женщине. Та медленно, натужно заправила за ухо блестящую черную прядь и спросила:

— К какому штабу вы принадлежите? Я как член Совета Облачного Замка прикажу приставить вас к награде.

Сэйши выдохнул сквозь зубы. Награда, тоже еще! Как будто он сражался для того, чтобы ему придумали какой-то дурацкий пафосный титул или подарили бронзовый кружок в рамке!

— Я… не из штаба.

На ее накрашенные красным губы легла тень улыбки.

— Я так и подумала. Вы Отреченный?

Отреченный? А разве может быть Отреченным тот, чей отец-вампир отдаю свою жизнь за Охотников? Тот, кто сполна хлебнул жестокости от многих, независимо от того, какого цвета у них были глаза и какой длины клыков?

— Как будто он признается! — крикнул кто-то из толпы, но Рэсса вскинула руку, и они умолкли.

— Нет, — тихо, почти из последних сил, ответил Сэйши. Руки, что уперлись в широкую гарду меча, подрагивали от напряжения. — Я не стремлюсь истребить всех вампиров… если вы об этом.

Кажется, ребро тоже сломано — или даже несколько. Проклятье… Он не хотел потерять сознание перед этой сворой, так и лучащейся самомнение, а потом сквозь зубы благодарить их за спасение.

— Я Арлентай Рэсса, — почти прошептала женщина, побледнев еще сильнее. — Скажи, Охотник-Одиночка… не хочешь ли ты пойти с нами?

Сэйши хмыкнул, и боль разлилась в груди. Сколько раз он уже слышал эти слова? Нет, он не хотел примыкать к ним, не хотел, чтобы им помыкал какой-то ублюдок, ставивший свои меркантильные интересы прежде всего.

— Нет.

Даже если они его сейчас бросят, как-нибудь он сможет залечить раны и выкарабкаться. Женщина не сводила с него лиловых глаз. Левый был белесый, с серым пятном зрачка, из-за чего создавалось впечатление, что она смотрит куда-то сквозь Сэйши.

— Очень жаль. Я уже вдоволь насмотрелась на лизоблюдов и трусов. Нам не помешал бы хоть один человек, думающий в первую очередь о людях, а не о своей шкуре.

Интересно, скольким молодым Охотникам она говорила то же самое? Вот только было в ее лицо, в ее фигуре, сокрытой черным одеянием, в ней всей что-то такое, что вынудило его замешкаться.

— И что… дальше? — слова с трудом вырывались из горла. — Меня не интересуют… ваши распри и интриги. Вы только и делаете… что боретесь между собой.

Не оборачиваясь, женщина махнула рукой и тихо бросила своим Охотникам:

— Уходите. Я позже к вам присоединюсь.

— Но госпожа Рэсса…

— Уходите!

Миг — и воздух исказили десятки энергий Хаоса, перенесших их прочь. Рэсса чуть приподняла голову и бросила:

— Ты прав. И все же смотри.

Она резко стянула через голову длинную кофту, оставшись в тонкой нижней рубахе. Даже не вздрогнула от пронизывающего ветра, хотя на ее руках выступили мурашки.

— Смотри, — она сильно оттянула ворот и показала на груди длинный шрам толщиной в палец. — Это от Каннаги, нашего Главы всех Охотников. И все равно я остаюсь среди Охотников. Даже так мы пытаемся что-то изменить. Наши распри и интриги. И вот это.

Она кивнула на мертвых вампиров среди травы.

И в тот миг Сэйши понял… нет, не то, насколько правдивы и воодушевляющи ее слова — это все чушь, желание обратить его на ее сторону. Он просто-напросто нужен ей. Потому что она такая же, как он.

***

Солнце то ныряло за черные голые деревья, то озаряло мир алым закатным светом. Хватая воздух ртом, Харикен бежала четвертый круг.

— Темп упал, — сказал Рэй с ухмылкой, обмахиваясь каким-то потрепанным журналом. — Давай быстрее.

— Не могу, — выдавила она, проносясь мимо его раскладного стула. Ноги гудели, ступни в кроссовках пылали. И это километр! А если бы он заставил бежать больше?!

Рэй гонял ее целую неделю. Упражнения, бег, сражения на мечах. Бедные мышцы ныли, и, вечером возвращаясь в отведенную ей комнату, Харикен отключалась сразу, как только голова касалась подушки. Каждый новый день уже привычно начинался с пяти часов девятнадцати минут.

— Стоп! — крикнул Рэй, и она резко затормозила. Он вскочил с раскладного стула, отбросил журнал на выжженную солнцем траву и пружинистым шагом направился к Харикен.

— Выставь руку, — бросил он без объяснений и, видя ее смятение, рявкнул: — Делай, что говорю! Поверни ладонью вверх. Теперь выпусти энергию Хаоса.

Она с сомнением взглянула на него и попыталась сосредоточиться. Напряжение отдалось дрожью в пальцах. Рэй хохотнул.

— Что ты делаешь?! О, как все сложно…

Он взглянул на залитое красным небо, будто примеряясь ко времени, и бросил:

— Ну… даже не знаю. Попробуй закрыть глаза и почувствуй внутри себя сгусток энергии. В солнечном сплетении. Направь его часть к руке.

Харикен послушно закрыла глаза, но ничего не ощутила. Только учащенно билось сердце от бега, и пульсация отдавалась в висках. Неожиданно сквозь веки она увидела расплывчатые очертания чего-то серого, мерцающего… До чего же странно было смотреть на себя со стороны, не открывая глаз!

Она порывом мысли потянулась к сгустку, и в жилах разлилось бесконечно приятное тепло. И как она раньше только жила без него? Правую руку окутало прозрачным чуть колким коконом — будто поднес к экрану включенного старого телевизора. Завороженная, Харикен не могла отвести глаз. Это чудо!

— Даже цвет еще не определился, — произнес Рэй таким тоном, что она сразу поняла: снова упала в его глазах эдак на пару десятков очков. Еще немного, и счет пойдет в минус.

— А какие цвета бывают? — осторожно спросила она, опуская руку. На лбу выступила испарина — держать энергию Хаоса даже пару секунд было не так-то просто.

— Какие угодно, — хмыкнул Рэй. — Зависит от того, на что она у тебя будет направлена. Почитай лучше «Справочник первого боя». Я как-то сломал нос его автору, но ценности книги это не умаляет. И в первую очередь тебе нужно взять кого-то за наставника и связать свою энергию Хаоса с его энергией. Так процесс пойдет быстрее.

— А можно с вами? — сразу вскинулась Харикен. Рэй осклабился.

— Харикен, твой процент везения и так шестьдесят на сорок в пользу неудачи, куда тебе еще его понижать? Найди лучше какого-нибудь сильного Охотника. Нет, лучше здравомыслящего. Ирраташи Шимики, например.

Он снова взглянул на небо, окутался спектральной энергией Хаоса и исчез. Харикен вздохнула.