В один прекрасный момент Шэнь Цинцю соглашается на такую авантюру, как перед сексом надеть чулки, которые где-то раздобыл Бинхэ. А Бинхэ, увидев стройные сильные ноги своего мужа, обтянутые полупрозрачными чëрными чулками, сходит с ума...
Бинхэ понимает, что ещё чуть-чуть и у него окончательно сорвёт крышу от вида такого Шэнь Цинцю: абсолютно голого, открытого только для него и в этих блядских чулках...
Поймав себя на мыслях о том, что он мог бы сейчас сделать, Бинхэ даже не сопротивляется этим мыслям. Он падает на колени прямо перед своим мужем, что сидит на краю кровати, и, смотря снизу вверх прямо в глаза Цинцю, аккуратно, почти невесомо целует кожу на бедре около кромки чулка. Цинцю вздрагивает.
Что этот Ло Бинхэ творит?!
Но вопреки своему напускному недовольству он чувствует, как внизу живота расплывается жар, а щëки покрываются румянцем.
Развратник Ло Бинхэ!
А Бинхэ окончательно ведëт от такого смущëнного Шэнь Цинцю. Бинхэ перестаëт покрывать кожу бëдер поцелуями и, всё также не прерывая зрительный контакт, прихватывает зубами край одного чулка и медленно, дразня и раззадоривая, тянет вниз. От такого развратного зрелища Шэнь Цинцю начинает ощущать, как сердце бухает где-то в висках, а собственный член всё сильнее наливается кровью. Второй факт Бинхэ тоже видит и, стянув чулок до середины икры, гулко сглатывает.
Глаза в глаза.
Секунда...
Вторая...
Взгляд затуманенных глаз переплетается с таким же затуманенным взглядом напротив, что горят желанием и похотью.
Бинхэ выпускает чулок из зубов и вновь возвращается к ногам Цинцю, раздвигая их шире, чтобы уместиться между. В этот же момент Шэнь Цинцю, словно набатом бьëт по голове осознание, что ещё несколько сантиметров и Бинхэ буквально сможет уткнуться носом в его член.
Шэнь Цинцю вздрагивает, но сам не понимает от чего: то ли от неожиданности такой мысли, то ли от перевозбуждения.
И Бинхэ действительно собирается взять в рот член своего мужа. Обвести языком каждую венку, пройтись от основания до головки, принять всю длину...
Ладонь Шэнь Цинцю резко ложиться на плечо Бинхэ, останавливая того. В глазах искрится беспокойство перемешанное с невероятным желанием.
- Не беспокойся, муж. - шепчет Бинхэ и его горячее дыхание до мурашек приятно обдаëт нежную кожу органа Цинцю.
- Я... - Бинхэ на мгновение тушуется, а Цинцю на долю секунды ловит себя на мысли: "Этого развратника ещё можно смутить!". Но переборов своё смущение Бинхэ продолжает, - Я знаю, как это делать.
И смотрит так, что Цинцю ясно видит в этих глубоких чудесных глазах целую вселенную. Видит в них целый мир. Видит огромный океан, в который готов нырнуть с головой и никогда больше не выныривать на поверхность даже для того, чтобы вдохнуть хоть каплю воздуха...
Шэнь Цинцю рвано кивает и отпускает плечо Бинхэ. Руки Цинцю дрожат и Бинхэ это видит, поэтому, он притягивает к себе обе ладони мужа и целует их со всей нежностью, на которую только способен.
Ресницы Цинцю мелко дрожат, когда он смотрит сверху вниз на то, как Бинхэ с покрасневшими щеками сидит между его ног, медленно водит рукой по члену, а потом невесомо целует головку.
Бинхэ на пробу языком мажет по нежной плоти на головке члена и усиленно держит в голове все те картинки, что успел просмотреть, чтобы набраться опыта. А потом всё же насаживается ртом на член Цинцю. Сперва вбирая не глубоко, чтобы привыкнуть, но потом, ощущая тяжесть органа на языке, чувствуя солоноватый привкус предэякулята, слыша, как удовлетворëнно промычал его муж, Бинхэ слетает с катушек и ещё ниже, почти до конца, насаживается ртом на член. Шэнь Цинцю чувствует, как головка его собственного органа упирается в горло Бинхэ, и всеми силами сдерживается, чтобы не двигать бëдрами. Он лишь сминает простынь в кулаке, ища опоры, и невнятно гортанно стонет. Во рту Бинхэ жарко, влажно, мягко и так хорошо, что Шэнь Цинцю почти сходит с ума.
Бинхэ начинает двигать головой, обводя языком нежную плоть. И в очередной раз, когда Бинхэ двигается особенно хорошо, всё тело Шэнь Цинцю, словно прошибает током. Он резко вплетает пальцы в тëмные длинные волосы Бинхэ и сжимает их, пропуская пряди между пальцев.
Бинхэ замирает. По коже головы пробегает стая мурашек. В эту же секунду Бинхэ накрывает внезапное осознание, что если сейчас Шэнь Цинцю, также сжимая его волосы, трахнет его в рот в своём темпе, он будет только рад.
Решая воплотить эту мысль, Бинхэ замирает и поднимает просящий взгляд на Шэнь Цинцю. Увлажнëнные от похоти глаза Бинхэ говорят лучше и откровеннее любых слов, а возбуждение Цинцю перекрывает любые стыд и неловкость. Шэнь Цинцю крепче сжимает волосы Бинхэ, от чего тот гортанно стонет, распространяя вибрацию по члену Цинцю, и тот невольно вскидывает бëдра. Бинхэ почти задыхается. Он хочет ещё. Хочет больше. Хочет быстрее. Хочет, чтобы его муж, его Шэнь Цинцю, трахнул его в рот!
И Шэнь Цинцю делает это. Пока неловкость перекрывается желанием и похотью, он сделает всё, что прочитает в глазах Бинхэ или услышит от него прямо...
Через несколько толчков Шэнь Цинцю понимает, что ещё немного и он кончит прямо в рот Бинхэ, поэтому старается отстранить того, но Бинхэ, понимая, к чему идёт дело, лишь крепче обхватывает бëдра Цинцю руками и, не желая выпускать член мужа изо рта, насаживается глубже.
Шэнь Цинцю больше не в силах сдерживаться.
Он не успевает сделать ничего, чтобы отодвинуть Бинхэ, поэтому спускает ему прямо в рот.
Когда горячая струя спермы ударяет в горло, Бинхэ на мгновение забывает, как дышать и почти давится, задыхаясь, но в следующее мгновение приходит в себя и проглатывает всё до последней капли.
Шэнь Цинцю, стыдясь сам не разбирая чего, прикрывает глаза ладонью, второй рукой опираясь позади себя, чтобы окончательно не повалиться назад.
Бинхэ отстраняется и облизывает губы, а потом с лëгкостью поднимает Цинцю на руки и усаживает его к себе на колени, сам при этом садясь на край кровати — туда, где недавно сидел его муж.
Шэнь Цинцю всё ещё тяжело дышит, отходя от оргазма, а также всё ещё не решается посмотреть в лицо Бинхэ после того, как кончил ему в рот. Бинхэ это понимает, поэтому сам приподнимает лицо мужа за подбородок и, любовно глядя в глаза, целует.
Сперва целует нежно и ласково, а, когда Цинцю начинает жаться ближе, потираясь о его — Бинхэ — пах, начинает целовать глубоко и мокро, раззадоривая с каждой секундой всё больше...