Glitter

Вегас точно помнит тот момент, когда его жизнь пошла по пизде – момент искрящимися осколками разбитого бокала впился в мозг.

Очередной пятничный вечер не должен был запомниться ничем, кроме пары бокалов крепкого алкоголя в привычном баре, безымянным незнакомцем, лёгкой разрядкой и чувством вины сразу после. 

Если бы не одно "но": его проклятые друзья, которые слишком сильно о нём заботились. Или, скорее, это был придурок Порш, который орал как резанный в его приёмной, что мистеру Вегасу нужно оторвать свою скульптурную (откуда только слов таких нахватался) жопу и утащить её кутить и трахаться. 

Тогда Пит, его тихоня-секретарь, чуть не перевернул поднос с чашками кофе, которые принёс начальнику отделения и его заму, мистеру Кинну. Порш же был его правой рукой, потому определённые вольности себе позволял. 

Вегасу же казалось, что тот просто лишён любых сдерживающих факторов. Да и инстинкта самосохранения тоже – в его присутствии рука тянулась к пистолету слишком часто. 

Последним же аргументом его непременного присутствия в кабаре стала мягкая улыбка Кинна, который пообещал, что тот будет точно поражён и никак не разочарован. 

То, что в кабаре ближе к окраине города выступают дрэг квин, Вегас узнал уже по факту прибытия. Стоило переступить порог заведения, как его сразу подхватил водоворот ярких платьев, искрящихся блёстками красивых лиц, выходящие за известный спектр цветов перья, громкая музыка и реки алкоголя. 

Кто-то из артистов с кокетливой усмешкой набросил ему на шею алый боа и Вегас мысленно послал всё к чёрту, под весёлое улюлюканье Порша опрокидывая в себя первый шот текилы. 

Они сидели у самой сцены, что позволяло любоваться красивыми костюмами и сложными макияжами вблизи. Сначала Вегас видел только яркий калейдоскоп, в котором пятнами кружили артисты, а потом он начал вслушиваться в лирику. И понял, что только часть представлений носит шуточный характер. Некоторые из королев рассказывали действительно пронзительные истории о тяжелой жизни, неудачной любви или жестоких мужчинах. 

Когда же в стройный поток тягуче-хриплого голоса вклинились всхлипы Порша, который полулежал на своём парне и хныкал, Вегас покачал головой и поднялся, на нетвердых ногах уходя в сторону уборных. 

Все кабинки оказались заняты, поэтому он продолжил поиски и ушел в другую часть клуба, решив, что там тоже должны быть туалеты. 

Туалет он правда нашёл, но замер на пороге, как только открыл дверь. Вокруг царил полумрак, а источником света служила мутная подсветка по краю зеркала. И из этого зеркала на него смотрел его собственный секретарь-тихоня. Который также замер, продолжив, впрочем, обводить губы алым карандашом. 

– Что ты... Мистер Вегас, откуда вы здесь? – Первая волна шока схлынула и Пит смог взять себя в руки, медленно развернувшись к вошедшему. 

Вегас готов был поклясться, что слышал звон, с которым привычный мир разлетелся на сотни осколков под взглядом его секретаря. 

Он привык видеть Пита в невзрачных чёрных или серых костюмах, всегда рядом, говорил он по делу, бумаги готовил дотошно и безукоризненно, как не мог даже сам Вегас. А в череде встреч именно Пит умудрялся выкроить часок в его плотной адженде, чтобы спокойно поесть. 

– Секретарь утром, дрэг квин ночью? Пит... – Вегас тоже сумел совладать с собой и нацепить на лицо привычную острую усмешку, которая так бесила всех, а ему служила своеобразным щитом от мира. – И часто ты одеваешься как женщина? 

– Женщина? – Вопросом на вопрос ответил Пит и прикусил ярко-красную губу. А потом резко вскинул подбородок, вонзив в Вегаса взгляд-кинжал. – Женщина, Вегас? Да где ты видел женщин на семидюймовых каблуках, в париках и обтягивающих платьях? Я одеваюсь как дрэг квин! 

Пит это бросил так гордо, что Вегас мгновенно почувствовал волну кипятка, ошпарившего с макушки до самых ног. Вот так точно, королева. Стоит и смотрит томно из под густо накрашенных ресниц, позволяя себя рассматривать. 

А посмотреть действительно было на что. В обычной жизни Пит был всего на пару дюймов ниже, но на безбожно высоких стальных шпильках смотрел на Вегаса сверху вниз. Длинные чёрные пряди накладных волос струились по белым плечам, мягко обнимая. А прямо напротив глаз Вегаса оказался разлет острых ключиц, которые хотелось обвести пальцами. 

Взбудораженный открытием, Вегас коротко оценил яркий макияж Пита, обвёл сочные губы, плотный чокер из кристаллов на шее. Ниже его встретили блестящие пайетки на тугом бордовом бархатном корсете, который уходил в струящуюся юбку. Она, казалось, шириной была такой же, как ремень в брюках Вегаса. 

Вишенкой на торте помешательства Вегаса стали бесконечные стройные ноги, обтянутые шёлковыми чулками. Неужели у Пита всегда были такие округлые бедра, промелькнуло в воспаленном сознании и разбилось о дерзкий смешок. 

Пит переступил с одной ноги на другую, отчего лёгкая юбка зазывающе качнулась, и чуть откинулся назад, оперевшись согнутыми руками о край раковины. 

– Нравится то, что видишь? 

– Да. – Вегас усмехнулся, как ножом взмахнул, и сделал шаг вперёд, сгорая от желания стиснуть эту тонкую талию руками. Но остановил его тонкий накрашенный пальчик, который ткнулся в центр груди. Пит улыбался, глаза его сияли довольством. 

– Первое правило заведения, мистер Вегас, гласит: смотреть можно, трогать – нет. 

Он улыбнулся и надавил на грудь Вегаса горячей ладонью, мягко, но настойчиво отталкивая. 

– Иди займи своё место и наслаждайся шоу. Я закажу тебе шампанское и вишнёвый ликёр. 

Перед тем, как уйти, Пит аккуратно поправил и без того идеально сидящий на плечах мужчины пиджак, и вышел, качая бёдрами. Постукивание шпилек звучало громче, чем выстрелы пистолета. 

Вернувшись за столик, Вегас не без удивления увидел расслабленно сидящего Кинна и Порша, который томно что-то шептал ему на ухо, то и дело стреляя глазами в сторону сцены. А у Вегаса на мгновение мелькнула мысль, что эти двое прекрасно знали, кто тут работал. Слишком комфортно они выглядели и ничему особенно не удивлялись. Хотя спустя пару стопок и сам Вегас начал расслабляться, ощущая себя в окружающей обстановке почти уютно. 

– Ты как раз вовремя, друг мой! Сейчас будет выступление... 

– Комплимент от мисс Сильвы, – произнёс официант, ставя на столик бутылку "Кристалла" и хрустальный сосуд с алой жидкостью. Вишнёвый ликёр, догадался Вегас. 

– Сильвы?! – Глаза Кинна и Порша синхронно округлились, а Вегас только фыркнул, вообще не понимая, о ком идёт речь. 

Когда свет в зале внезапно погас, Вегас набрал полную грудь воздуха и приготовился ждать, сам не зная чего. Сидящий рядом Порш аккуратно пододвинул ему полный бокал шампанского с ликёром, и Вегас послушно отпил, чувствуя, как пузырьки покалывают в носу. Вкус вишни томной кислинкой растекся по языку. 

Местный оркестр хоть и был небольшим, а мелодию завёл очень профессионально: музыка лилась плотным потоком, чувствовалось напряжение. 

Первые слова арии Вегас даже не разобрал, сосредоточившись на общих ощущениях, но чем больше расходились музыканты, ускоряя темп, тем больше он вслушивался, пытаясь сопоставить текст и действо на сцене. 

Это определённо был его тихоня Пит, и он почему-то сиял улыбкой так ярко, что слепило глаза. Пел он высоким голосом, рассказывая историю девушки, которая не согласна без любви. Вокруг него по сцене кружили шесть танцоров в чрезмерно узких брюках и приталенных жилетах, отороченных таким же бордовым бархатом, как и корсет Пита. 

А потом пошла жара, и Вегас залпом выпил ещё бокал, едва не захлебнувшись. 

Музыка набирала напряжение, ритм упруго отдавался в венах. Пит высоко вскидывал ноги в чулках, порхал по сцене и флиртовал с танцорами и зрителями. 

Вегасу вдруг захотелось кастрировать каждого, кто посмел касаться его взглядом. 

Песня закончилась, началась другая. Порш улюлюкал, Кинн слал Питу шутливые поцелуи. Вегас же сидел почти не двигаясь, сжимая кулаки. И не понимал своих реакций. 

В офисных коридорах он почти не обращал на Пита внимания. Относился к его заботе как к высокому уровню исполнения профессиональных обязанностей. Тот Пит не улыбался ему, говорил тихо, нередко прятал взгляд, нервно теребил обшлаги пиджака. 

Пит на сцене будто вышел из глубин ада, с намерением поглотить, уничтожить, развратить. Перед ним хотелось отринуть себя, отдаться и забрать. 

Взгляд этого Пита поджигал кровь, взмахи его рук и ног лишали дыхания, повороты круглой задницы манили, а искривлённые дерзкой усмешкой красные губы пугали до чёртиков. И пугался Вегас именно своей на него реакции. По давлению на ширинку брюк он понял, что реакция эта была очевидна. 

Музыка оборвалась также внезапно, как и началась. Пит закончил своё выступление усевшись на спину стоящего на четвереньках актёра, и изящно закинул свои ножки одну на другую. 

Вегас перехватил устремлённый прямо на него взгляд Пита. Он удовлетворённо улыбался и тяжело дышал, пряди чёрных волос облепили мокрое лицо. Вегас нашёл его как никогда прекрасным. И был рад, что наконец увидел настоящего его, вот такого острого и развязного. 

Уходил Пит под шквал аплодисментов; зрители бросали на сцену цветы и деньги. Когда вышел кордебалет и закружились цветные юбки Вегас наконец смог перевести дыхание, понимая, что всё это время почти не дышал. 

Кинн и Порш рядом подозрительно притихли, ожидая, очевидно, его реакции. 

– Вы знали, – только и смог выдавить из себя Вегас – горло пересохло, а голос скрипел. 

– Ну, может немного мы правда знали. 

– Насколько немного? 

– Всё? – Загоготал Порш и чувствительно ткнул его локтем под рёбра. Всё внутри ныло и чесалось, и Вегас не был уверен, что даже ящик шампанского сможет унять этот зуд. 

– Выпей, друг. Ночь ещё молода, – протянул Кинн, лукаво улыбаясь. 

Вегас выпил, но жажда не унималась. Хотелось крушить, хотелось сжимать и гладить, нежить и вгрызаться в плоть. Хотелось присвоить того, кем любовались больше сотни голодных глаз. Но уверенности в том, что Пит заинтересован им, у Вегаса не было, поэтому оставалось только кусать губы и сжимать кулаки. 

– Господин Вегас. – Он настолько погрузился в свои мысли, что не заметил, как к нему из-за плеча обратился официант, а потом склонился, на ухо прошептав короткие инструкции. Глаза тут же вспыхнули, а сам он как ошпаренный подорвался со своего места. 

Незнакомыми коридорами летел, будто бывал тут не единожды, сворачивая тёмными поворотами скорее по наитию, будто знал, что именно где-то здесь его ждут. 

Ждут. Осознание этого горячо кольнуло внутри. 

У двери со скромной серебряной табличкой и надписью "Мисс Сильва" Вегас на секунду остановился перевести дыхание. Это же Пит, правильно? Мисс Сильва, которая минутами ранее блистала на сцене кабаре, пела и очаровывала улыбкой. Это она тот скромный секретарь, который утром всегда встречал учтивым поклоном и чашкой кофе с ровно тем количеством сахара, которое нравится Вегасу. 

Две грани спектра, так идеально равняющие друг друга. Вегас постучал и, не дождавшись ответа, толкнул дверь. 

В гримёрке царил мягкий полумраком, а ещё запах косметики и духов. В центре, напротив входа, стоял массивный туалетный столик, заставленный всевозможными баночками и бутыльками. На раме круглого зеркала висели нити жемчуга, сиял хрусталь. А рядом, на низком пуфике, спиной к вошедшему сидел Пит и аккуратно стягивал парик. Под ним его настоящие волосы слиплись от пота и смешно топорщились. 

Вегас не смог сдержать улыбку. 

– Как тебе шоу? 

– Я поражен, – искренне ответил он, понимая, что подобное видел впервые и наслаждался выступлением до последней минуты. Пробирающей до костей музыкой, пронзительными стихами, голосами разных диапазонов. И шампанским с вишнёвым ликером тоже. Но еще больше – им, – раскаленным добела, дрожащим от выбросов адреналина, с чуть потекшей тушью и размазанной в уголках губ помадой.

Вегаса повело, колени ослабли, и он мешком рухнул к босым ногам Пита. 

– Где твои туфли? – Пробормотал он, мягко обхватив стопу пальцами и с нажимом проводя по натруженным ступням. Вегасу никогда в голову не приходило рассматривать своего секретаря, глазеть на его задницу или ноги. Но сейчас он сжимал узкую ступню и чувствовал, как в мозгу что-то вспыхнуло. Косточки, обтянутые тонкой кожей, резко выступали, вздувшиеся вены рисовали красивый рельеф. 

Он не смог себя сдержать, когда наклонился еще ниже, оставляя поцелуй на мыске, водя губами по скользкому шелку чулка. 

Пит над ним тихо застонал и попробовал выдернуть ногу, но Вегас не дал – сжал уже в двух ладонях. Припечатал поцелуем, приник лбом к голени и застонал сам, когда почувствовал робкое прикосновение к своим волосам. 

Рука тепло лежала на его затылке, и Вегас чувствовал какой-то запредельный комфорт от всей этой ситуации. С Питом они давно были вместе как коллеги, работали бок о бок не один год, примерно понимали, кто из них на что способен. Но этот вечер стер всю картину их профессиональных отношений как начальника и подчиненного. Сейчас они были настоящими – двумя молодыми мужчинами, в крови которых играл коктейль из адреналина и дофамина.

И Вегас не противился сам себе, целуя узкую ступню, зализывая выступающие тонкие кости, зная, что все делает правильно. Пит не зажимался, не пытался увернуться от ласки, принимая всё, что сейчас давал ему Вегас. Может быть поддался моменту внезапной встречи, раскрытия его личности. Или тому взгляду, которым сжигал его Вегас, как только увидел в отражении зеркала и там, на сцене. Столь собственнического взгляда Пит давно на себе не ловил, даже от завсегдатаев, которые отстегивали ему приличные чаевые и баловали дорогими комплиментами. 

Стоя на сцене Пит заметил, с какой жадностью в глубине темных глаз на него смотрит Вегас. Будто тот хотел пролить кровь и растерзать каждого в зале, кто посмел кинуть неосторожный взгляд на его стройные ножки. 

А сейчас этот великолепный мужчины стоял перед ним, как перед святыней преклонив колени и осыпал его ступни щекочущими поцелуями. И Пит отпустил себя, хрипло застонав в голос, стоило губам Вегаса обхватить его большой палец. 

Он никогда не замечал внутри себя желания, чтобы кто-то целовал его ноги, даже больше: считал это несколько неприемлемым. Но видя, с какой страстью Вегас отдается такой необычной ласке, погружая его пальчики один за другим в рот и чуть прикусывая, Пит позволил и это тоже. 

Вегас тихо стонал, и Пит ему вторил, чувственно оглаживая его затылок, пропуская сквозь пальцы пряди шелковистых волос, чуть оттягивая у корней. 

– И как я на вкус? – Хриплым от стонов и пения голосом произнес Пит.

– Как цветок. 

Вегас наконец оторвался от ступни, и Пит ощутимо вздрогнул, стоило только столкнуться с темнотой его глаз. Там не было ничего осмысленного, только жажда и желание обладать. 

Пит не заметил, как нагнулся к нему, крепко удерживая красивое лицо в своих руках, и впился во влажные, уже опухшие губы. Вел в поцелуе, откровенно вылизывая внутри гладкие щеки и всасывая в себя язык, чуть посасывая кончик.

Он видел, насколько Вегас красив совершенно опасной красотой. Знал, как тот бывает горяч и несдержан, но то, какой дикий отклик получал Пит сейчас, туманило разум. Он намеренно провоцировал, за волосы оттягивая Вегаса от своих губ, то легко чмокая, то прикусывая за подбородок. И все время смотрел в его расфокусированные глаза и пьяно ухмылялся. 

Пока Вегас не перехватил инициативу, стаскивая его с низкого пуфа на пол, подминая под себя.

– Скажи, насколько далеко я могу зайти.

– Не сдерживайся. Удиви меня. 

Вегас заухмылялся, сильно надавливая на щеки Пита, заставляя того комично раскрыть рот.

– Тогда, – прошипел он и сам раскрыл губы, позволяя скопившейся слюне течь в чужой рот. – А теперь проглоти. 

Глаза у Пита распахнулись, от ужаса и отвращения тот даже не мигал, смотрел на Вегаса абсолютно черным взглядом. И Вегас тонул в этом омуте, на дне которого плескался порок и голод. 

Спустя секунду Пит сомкнул губы и сглотнул свою и чужую слюну. А затем вновь послушно открыл рот, демонстрируя, что теперь он пуст, а приказ исполнен. Только розовый язык влажно блестел, и свет матово отражался от белых зубов. 

Мозг Вегаса окончательно закоротило. Вот так тихоня-секретарь, сколько же нерастраченного желания скрывалось за его убогими костюмами и кроткими взглядами. И тот, кого он сейчас видел под собой, был совершенно другой Пит. Этого хотелось присвоить, впитать в кровь, изгрызть ключицы, слизать помаду с опухших губ. 

И Вегас как безумный принялся срывать с него одежду. Возиться с хитрыми крючками корсета не было никаких сил, поэтому Вегас только стянул его ниже, насколько было возможно обнажая верх плоской груди. Он ткнулся носом в влажную кожу, по-животному жадно втягивая остро-соленый запах пота, и провел языком по шее, царапаясь об острые кристаллы чокера. 

– Блять, Пит. Какого хуя, – почти закричал Вегас, беспорядочно вылизывая и кусая плоть своего секретаря. Вместо ответа Пит выгнулся, протяжно застонал и подставился под новую порцию сумасшедших ласк, будто давно только этого и хотел. Тело его было мягким и расслабленным в руках Вегаса, он не сопротивлялся, наоборот, запустив пальцы в густые волосы, сжимал и притягивал ближе, не позволяя отстраниться.

В его нажиме Вегас прекрасно чувствовал настоящую силу. Если бы тот был против, давно бы с локтя дал в челюсть так, что лучшие хирурги бы не собрали. Но Пит сдавался добровольно, хотел этого, чувствовал, что Вегас тот, кто сможет разрушить его до основания и построить вновь. А сам Вегас только сейчас понял, что все это время искал золото, когда рядом была бесценная платина. 

– Господин, – заплетающимся языком пробормотал Пит, – я так голоден. Прошу…

– Я накормлю тебя так, как никто другой, – прорычал Вегас, окончательно сдаваясь в плен распростертого под ним тела.

Ласкал несдержанно, покрывая открытые участки кожи поцелуями-укусами. Пит вторил ему, царапая короткими ноготками шею, вился под Вегасом, пытаясь притереться поближе. И стоило Вегасу стянуть с него юбку и крошечные трусики, сразу закинул ноги на его плечи, притягивая ближе к паху. 

В сексе Вегас привык быть тем, кто ведет, распоряжался одноразовыми любовниками по своему усмотрению. Выбирал позы, ритм, глубину проникновения. Но сейчас он чувствовал, что именно Пит пользуется им, позволяя Вегасу себя обслуживать. 

И Вегас не был против. Усмехнулся своей привычной блядской улыбкой и стиснул подтянутые бедра пальцами, покрывая внутреннюю сторону поцелуями, тщательно вылизывая вспотевшую кожу. Вкус Пита кружил голову и приятно оседал на корне языка. Вегас не врал, когда говорил, что тот на вкус как цветок. Только цветок хищный, опасный, нектар которого с легкость может отравить. 

Они были абсолютно на равных, и это заводило Вегаса еще больше. Когда он наконец добрался до паха, принялся жадно вылизывать гладкую промежность, втягивая в рот и сжимая губами подобравшуюся мошонку. Пита под ним трясло, жалобный скулеж поджигал кровь, и Вегас одним рывком подтянул его еще ближе к себе, приподнимая задницу выше. Пит был вынужден опираться об пол одними плечами и шеей. Было неудобно, но возбуждение не спадало, и только усилилось, когда Вегас коснулся сжатого входа языком. 

Здесь Пит тоже был идеально выбрит, что вновь заставило Вегаса зарычать – воображение воспроизвело сценарии того, как теперь его любовник готовился к вечеру с кем-то другим. 

Присвоить – билось в мозгу, пока Вегас вылизывал постепенно расслабляющиеся мышцы, проникая внутрь. Слюна хлюпала, текла по подбородку и яйцам Пита, пока тот не забился как-то особенно отчаянно, кончая на свой скрытый корсетом живот. 

– Какой голодный ротик, – прохрипел Вегас, бережно опуская бедра Пита на пол. Он не стал ждать, когда тот окончательно придет в себя, и одним рывком перевернул его на живот, подтягивая и заставляя встать на колени. 

Вегас рассчитывал закончить сегодняшний вечер чем-то подобным, поэтому вынул из кармана пиджака презерватив, и, надорвав упаковку зубами, раскатал его по всей длине члена. 

Он залюбовался Питом. Трогательным изгибом его позвоночника, тонкой талией, которая из-за тугих тисков корсета казалась просто кукольной, а капли пота на коже сияли, как россыпь бриллиантов.

– А ты красивый, – как бы между прочим заметил Вегас, притираясь крупной головкой к влажной пульсирующей дырке.

– Заткнись, – хмыкнул Пит и вскрикнул, когда почувствовал как ягодицу обожгло огнем от шлепка. У Вегаса оказалась тяжелая рука, а кожу под ударом горячо закололо. Он вновь заскулил и прогнулся еще ниже, укладываясь грудью на пол и подставляясь. – Так и будешь пялиться или все же трахнешь? 

Фразу он закончил протяжным стоном, когда Вегас несдержанно толкнулся внутрь, входя по самое основание. Он почувствовал, как перехватило дыхание от узости чужого тела и на секунду испугался, что кончит сию секунду. А Пит, воспользовавшись его заминкой, сам соскользнул с члена, вновь насаживаясь. Жадный, жадный питомец. Вегас не мог в это поверить, но тут же задвигался, мощно вгоняя член. Он крепко держал талию Пита, буквально снимая и натягивая его на себя. 

В небольшой гримерке вдруг стало нечем дышать, воздух загустел и пропах сексом. А все пространство заполнили хриплые стоны, рычание и шлепки влажной кожи о кожу. 

Вегас двигался, чувствуя, как от монотонных движений горят мышцы бедер, и сначала гладил Пита по спине, а потом переместил ладони на его задницу, раздвигая ягодицы в стороны. Дырка от трения покраснела, слюна и смазка с презерватива тускло блестели, а тонкая кожица ануса двигалась по его собственному члену. 

Кажется, ничего развратнее он в своей жизни еще не видел. А осознание, что кто-то еще вот так будет любоваться Питом – его питомцем – привела в бешенство. 

Он схватил Пита за шею сзади, прижимая к полу и срываясь на дикий ритм. Вегас почти не выходил, двигаясь внутри короткими толчками, теряясь в ощущениях и впитывая крики Пита, его всхлипы и мольбы. Только тот умолял не остановиться, а двигаться глубже, заполнить под завязку. 

Внезапная разрядка оглушила, а перед глазами всё потемнело. Кажется, на несколько секунд оба потеряли связь с миром. Очнулся Вегас от того, что спина Пита под ним мелко тряслась. Он тихо смеялся, но слезы не переставали течь. 

Вегас вышел из него, трясущимися руками стягивая презерватив и устало падая рядом. Пит сам подкатился к нему, подныривая под руку и наконец поднимая свое лицо. Вегас ожидал увидеть что угодно: от ненависти до презрения, но не благодарную улыбку, от которой сердце в груди сжалось.

– Это был убийственно ахуенный трах, – хмыкнул он и Вегас расслабленно рассмеялся. 

Они так и лежали в объятиях друг друга, приходя в себя и восстанавливая дыхание. Когда кожа окончательно остыла, Пит зябко повел плечами и приподнялся. Вегас все еще был в рубашке, снять которую не успел, лежал и наблюдал, как Пит ловко расстегивает корсет. А затем деловито усаживается на его бедра, чуть сощурив глаза. 

Смотря на его хрупкую фигурку с отпечатками косточек корсета на ребрах, Вегас почти пожалел, что был столь несдержан. Погрузившись в собственные мысли, он не заметил, как Пит медленно задвигался, скользя по мягкому члену мокрой промежностью.

– Еще разок? – Донеслось до Вегаса и он зашипел, когда чувствительной плоти коснулся горячий язык. Пит успел расположиться между его ног и смотрел снизу вверх так, будто теперь только у него есть право на этот член. И улыбался такой собственнической улыбкой, что Вегас бы не посмел отказать. Секс марафоны не были ему в новинку, но он откровенно сомневался, что у него встанет так скоро. 

Пит, будто прочитав его мысли, хмыкнул и лизнул покрасневшую головку.

– Сейчас вернем его в строй, – прошелестел Пит, принимаясь слизывать с мягкого члена сперму и смазку. Аккуратно водил по вздувшимся венам кончиками пальцев, брал в рот полностью, зарываясь носом в волоски на лобке. И тихо урчал, будто поглощал самое вкусное лакомство. 

Вегас чувствовал, что его старания не проходят бесследно, а плоть постепенно наливается кровью. Пит это тоже заметил, издав восхищенный вздох и проскользил языком по всей длине члена, обводя потяжелевшие яйца и спускаясь ниже. Когда он лизнул сжатый анус, тело Вегаса будто разряд тока прошиб. Пальцы на ногах поджались, а позвоночник выгнуло дугой. Никому из своих партнеров Вегас не позволял ничего подобного, а Пит… А Пит просто блять не спрашивал! Вылизывал его задницу и дрочил, пока Вегаса трясло под ним, будто в припадке.

Пит чувствовал, как того накрывает, поэтому с дьявольской улыбкой пережал его член у основания, а ноготь большого пальца погрузил в крохотную щелку на головке. 

Кажется, от дикого крика Вегас сорвал голос, и немного пришел в себя, когда вновь почувствовал вес на своих бедрах. Пит стоял над ним на коленях, помогая себе рукой и насаживаясь на твердую плоть. 

Он медленно опустился по самое основание и замер, приложив руку к месту чуть ниже пупка. Вегас не понял, пока Пит не надавил, обводя пальцами проступающую сквозь тонкую перегородку головку. 

– Такой большой, – в какой-то прострации пробормотал Пит и откинулся назад, упираясь ладонями о бедра Вегаса и задвигался. Поднимался вверх, почти соскальзывая с твердой плоти и падая вниз. От резких движений его член бился об их животы, пошло шлепая. 

И Вегас наконец оторвал взгляд от гипнотизирующей картины, придя в себя. Обхватил рукой член Пита, надрачивая в такт его толчков. Размазывал естественную смазку по бордовой головке, сжимал и оттягивал яйца, подмахивал бедрами, углубляя толчки. 

На этот раз Пит не продержался долго: вскрикнул как-то отчаянно и излился в ласкающую ладонь. Всё тело на миг напряглось и также стремительно расслабилось. И Вегас испытал бесконечное блаженство, трахая расслабленную горячую дырку. 

До дома Вегаса добирались на такси. Пит сменил свой эпатажный наряд на невзрачную клетчатую рубаху и джинсы, вмиг растеряв весь свой лоск королевы кабаре. Но на дне его глаз Вегас отчетливо видел недобро горящие огоньки, которых никогда не замечал у скромного секретаря. 

Стоило пересечь порог, как поцелуи вновь возобновились. Оба боролись за доминирование, но добровольно сдавались друг другу, остервенело сдергивая одежду. Оторванные пуговицы стучали по паркету, но обоим было плевать. Вегас слепо вел Пита по квартире, но в итоге нагнул над обеденным столом, вгоняя член по самые яйца. Потом Пит запрыгнул на него, и они трахались у стены в гостиной. И у дивана, возле которого и отрубились без сил, укутавшись в тонкий плед. 

***

Проснулся Пит ранним утром, чувствуя на себе тяжелую руку, что собственнически обнимала поперек живота. И реальность ворвалась в его сознание товарным поездом. 

Он раскрыл свою вторую жизнь перед боссом, а потом упал на его член, будто каждый раз так делал. Ситуация усугублялась тем, что Питу дико, безумно понравилось трахаться с Вегасом. Давно он не получал от партнеров того, что действительно хотел. Все почему-то заранее оценивали его по субтильному сложению и обращались, как с фарфоровой куколкой. Но Пит всегда жаждал того, что дал ему Вегас: своей силой и властью он наконец утолил голод, что поселился в самих костях. 

Пит аккуратно выбрался из-под руки Вегаса и встал. Тихо одевшись, он еще на секунду задержался взглядом на лице босса. Первые лучи солнца золотили кожу, делая расслабленное лицо таким красивым, что сердце сжималось. Но Пит знал, что аудиенция закончена и больше он тут не нужен. 

Приход понедельника в этот раз оказался особенно мучительным. Пит как всегда в начале девятого утра уже был на своем рабочем месте. Проветрил кабинет Вегаса, стер с его рабочего стола пыль, подготовил бумаги и рассортировал их по папкам, положил на видное место расписание встреч на день.

К началу девятого он как всегда сварил большую чашку черного кофе, добавил две ложки сахара и принялся ждать. Вегас был непредсказуем по своей натуре, так что предположить, как пройдет их встреча, было нельзя. Если в клубе Пит вертел им, как хотел, то офис – территория Вегаса, здесь главный он. И Пит прекрасно понимал, что тот вполне мог его выгнать взашей, если бы захотел. 

Еще через пару минут он услышал рокот мотора, который не прекращался, когда тяжелые двери распахнулись, а в помещение вошел Вегас, вмиг заполнив все пространство собой. Пит сощурился, не увидев на нем привычного идеально сидящего костюма. Сейчас он был одет в  простые черные джинсы с дырами на коленках, белую футболку и кожаную куртку. В руках сжимал два шлема. 

– Господин…

– Заткнись, – бросил Вегас и сунул ему в руки второй шлем. – Поехали. 

– Простите?

– Блять, Пит, не задавай вопросы. Поехали.

– Ваши встречи… 

– Делегировал заместителю, – хмыкнул он и подошел так близко, что Пит почувствовал запах нагретой кожи и ноты древесного одеколона. – Давай. Хочу провести день с тобой. Но если ты уже достаточно сыт, сделаем вид, что ничего не было.

– Нет! – Пит сам от себя не ожидал такой реакции, но мысль отказаться и разорвать их только-только начавшиеся отношения безумно ранила. – Я поеду. 

– Хороший мальчик, – прошептал на ухо Вегас и развернулся, резко покидая офис. Пит, сжимая шлем, потрусил за ним. Даже не заметив лисьего взгляда, которым его провожал Порш.