Дальше пошло еще веселее. Не успела я очухаться после промывания мозгов Ленне (если говорить честно, то привязка была капитальная, я этого дракона ощущала, как собственную руку или ногу и могла им управлять, но делать так не стала, поскольку некрасиво и нечестно это), как посыпались новые пострадальцы. Сначала объявился демиург, которого некая сущность лишила бессмертия и божественной силы. Демиург этот оставался жив, но сил у него было мало, к тому же, теперь он травмировался, как обыкновенный человек. Ну и порталы открыть не мог, воспользовался экраном, благо технология уже многим доступна. Поднял алярм, мол, такие дела, наших жрут. Естественно, Советы что сверхов, что демиургов встали на уши и тоже подняли алярм и повысили бдительность. Понять, какая такая сущность жрет бессмертие и отбирает божественную силу, пока не удалось. Или очередной враг, или же наше древо, которое вытворяет всякую дичь. Демиурга оставили на корабле под присмотром во избежание всяких казусов. А то еще убьется где-нибудь, жалко будет…

Ну а потом «добрый» Шеврин притащил на мою голову путешественника, да не простого, а целого эльфа. И боги бы с тем путешественником, если бы он не был самой желанной башкой для многих богов и демиургов. Как оказалось, он уже сто лет как путешественник, и за его длинную карьеру побывал много где и нажил врагов. Причем самое интересное, что его постоянно хотели то на органы разобрать, то на опыты пустить. Муляло что-то в нем богам. В итоге парень как колобок от всех ушел, вот только эти «все» взяли и объявили за его голову награду в аж двадцать золотых кристаллов. Представляю, как «обрадуется» Студент, когда они будут тянуть из него силу на эти кристаллы для ловца. В общем, эльф этот подумал-подумал, да и решил, что идти надо не абы куда, а к нам, а еще точнее — ко мне под руку, чтобы уж наверняка.

Естественно, я была не в восторге, выслушав жалостливую историю и поняв, что теперь наш корабль будут атаковать все желающие заполучить эту ушастую голову. Но и выгонять парня обратно, когда ему уже дали надежду как-то не с руки. Совесть заест и не позволит. Тем более, что мне-то он ничего дурного не сделал, и вообще, эльфов я обожаю. Вот что тут делать? Оформлять его все равно нужно официально, чтобы потом к нам не было претензий, но нужно было это сделать правильно. Да и в оплату за оформление такого пушного зверька мне навесят нечто большое, жирное и геморное.

— Вот так жалобно и смотри, — скомандовала я, глядя на то, как это ушастое чудо грызет пирожок, как белочка. Схватил обеими руками и грызет. Пирожок оказался с мясом и картошкой, что весьма неплохо.

— Я три дня не ел, — пожаловался путешественник.

— Ничего, поешь у нас, но лицо держи. Сейчас нас будут сношать, — я потерла многострадальную задницу, прекрасно понимая, что сношать будут именно меня во всех моральных планах. Эльфу что, его или убьют, или куда-то выкинут, Шеврину никто ничего не сделает, а вот мне отдуваться потом за все…

В экран мы заходили скорбной процессией — сначала я, потом наш горе эльф, назвавшийся Энрилом, за ним Шеврин, заваривший эту кашу. Вот уж Совет демиургов не обрадуется такому счастью. А ведь разруливать это все придется именно с демиургами, поскольку именно их братия и боги будут кидаться на это чудовище эльфийского племени.

Чудовище, кстати, приняло вид несчастный и жалобный, как у побитой собаки. Как-то он так скрутился и сгорбился, что стал в разы меньше ростом, лицо выражало вселенскую скорбь, в разноцветных глазах плескалась сплошная безнадега. Пирожки этот жук распихал по карманам штанов и потрепанной рубашки, довершавших жалкое зрелище. Один надкусанный пирожок выпустить из рук так и не решился, с ним и пошел.

Лицо Сина сначала вытянулось, потом слегка посерело на всеобщем синем фоне, а после скривилось.

— Таки дошел, господа, — констатировал он. — Кое-кто проиграл…

Я сначала подумала про демиургов, но судя по тому, как недовольно начали перешептываться советники, поняла, что они тут ставки делали. Вот же ж гады! Тут вопрос жизни и смерти, а они…

Вопрос жизни и смерти решился неожиданно быстро. Пока мы пытались давить на жалость, делая упор на тяжелую судьбу, ужасное детство, вечную передавшуюся от далекого прадеда неудачу и прочие тяготы жизни путешественника, Син копался в бумагах. И когда мы уже дошли до того, как беднягу Энрила чуть не разобрал на запчасти некий бог, чей глаз он впоследствии экспроприировал в сугубо личных целях, синерианин шлепнул передо мной бумажку с координатами.

— Эт чо? — не совсем культурно вылупилась я, глядя на длинный ряд цифр и букв.

— Это ваша плата за него. Будешь выгребать этот чудный новый мир, — буркнул он. Советники запереглядывались — они координат не видели и только гадали, какую гадость нам подсунул их глава.

Шеврин ухватил листок со стола и задумчиво перечитал координаты.

— Так это же рядом! — воскликнул он.

— Вот именно, к вам близко, будете быстрее разбираться. А то нам некогда, не успеваем, — Син протянул руку вперед, и на его ладони засветилась крохотная синяя капелька. Я заинтересованно взглянула на его новое творение — в руке у синерианина лежала изящная клипса, даже не сережка.

Он подошел к путешественнику, небрежно откинул его белоснежные волосы (Энрил даже жевать перестал) и защелкнул клипсу на мочке острого эльфийского ушка.

— Это ограничитель его вызовов как путешественника. Теперь вызвать его для контракта можно только в ваши миры, — пояснил Син. — Самому тебе я тоже не рекомендовал бы шляться где-то за пределами этих миров, — он показал эльфу звездную карту с координатами, выделив наши владения. — Иначе за твою жизнь я не дам и медной монетки.

Энрил с готовностью закивал так, будто собирался отделить собственную голову. Аж волосы растрепались. Походу кое-кто и не собирался покидать наши миры. Шеврин сдавленно хихикнул, но тут же умолк, услышав пояснение Сина:

— Рано радуетесь, расплачиваться придется долго. Этот мир тоже пострадал от паразита. Учитывая, что там девять рас и множество их подвидов… сами можете представить, что там творится.

Я сдавленно кашлянула, Шеврин пожал плечами, мол, не впервой. Энрил состроил мордочку побитой собаки, надеясь, что его минует чаша сия, но я резко разбила его хрустальные мечты.

— Ничего, он с нами будет это все выгребать. Раз мы пошли на такое нарушение всех возможных правил…

— Куда он теперь от вас денется, — Син достал из воздуха готовый бланк, вписал туда заклинанием данные Энрила, шлепнул магическую печать главы Совета, чей оттиск засветился радужными переливами, подтверждая переход некоего эльфа под мое руководство, и ехидно осклабился. — Значит так, будет где-то шляться — за него отвечаешь ты. Учти, его прошлого куратора убили, когда он пытался спасти этого придурка от разгневанных демиургов.

Эльф понуро опустил голову, выражая всю мирскую скорбь. И вот теперь он не притворялся. Что там было в прошлом, я без понятия, но похоже, оно сильно на нем отразилось.

За сим с Советом демиургов мы распрощались и пошли в Совет сверхов. Там Гитван уже поймал пару ретивых демиургов, пришедших требовать справедливости. И поскольку требовали они ее слишком воинственно, то оказались в аквариуме в коллекции нашего японца вместе с хаоситами. Ни те, ни другие этому не обрадовались, но деться уже было некуда.

Гитван читать морали не стал, за что я ему была очень благодарна. Он внимательно осмотрел эльфа начиная с белесой макушки и заканчивая дурацкими тапками с узкими носами, похожими на тапки шутов в некоторых замшелых мирах. Зачарование на них было весьма интересное — благодаря такой шутовской обуви Энрил мог летать без применения заклинаний. Весьма полезная штука, жаль, она его не спасла. Теперь, когда можно было наконец выдохнуть и перестать дергаться в ожидании приговора (он уже оглашен), я пригляделась к эльфу. Судя по всему, в его родословной кроме бога неудачи потоптались еще и темные эльфы, правда, не дроу, иначе его кожа была бы серой или темной, а что-то вроде наземных темных эльфов, поскольку он просто казался загорелым. Чем-то это смахивало на цвет кожи Замковых демонов, только немного светлее. Если его отмыть, приодеть и откормить, то вышел бы весьма неплохой экземпляр. Но пока что Энрил гнул знакомую линию побирающегося избитого щеночка.

После тщательного осмотра Гитван все так же молча подошел и слегка сжал пальцами клипсу, словно бы проверял, крепко ли она держится. На самом деле синерианин добавил что-то защитное, возможно, в будущем способное спасти жизнь одному активному путешественнику. Потом он неспешно поправил складки своего цветастого кимоно и взял протянутую мной бумагу.

— Ну хоть близко, — вздохнул Гитван, прочитав координаты, — вам не придется таскаться на край света. Кураторство подтверждаю, но все под вашу ответственность. А это на крайний случай, — он бросил в руки Энрилу крохотный шарик, созданный тут же за доли мгновения. Я присмотрелась — это было что-то вроде законсервированного телепорта. Но выполнено весьма и весьма грамотно, мне до такого еще как до Шаалы отсюда пешком. — Когда все будет очень хреново, сильно сожмешь в руках, переместишься прямо сюда ко мне. Возражений нет?

Я покачала головой. Шеврин тоже решил не нарываться, эльф благодарно поклонился. Похоже, оценил, насколько высоко пришлось забраться, чтобы сохранить его шкуру в целости.

— Ну все, а теперь кыш, мне еще с этими вот потолковать надо, — Гитван отправил нас обратно, даже не заморочившись. На оставшихся в моих руках бумагах теперь красовалось по еще одной печати, незнамо когда проявившихся.

Первым делом Энрила отмыли, докормили до сытости и отправили спать. Потом уже познакомили его с нашими богами, строго-настрого наказав вызывать его только для адекватных миссий без всякого вредительства. Потом уже я наконец-то отправила его обучать наших юных падаванов, которые, на удивление, даже никого из первоначального состава не потеряли. Удивительно, что весь молодняк путешественников у меня прижился и не поумирал на разных миссиях. Впрочем, на их экипировку мы не скупились…