Беру Ларс, в прошлой жизни больше известная как Петунья Дурсль, пару раз глубоко вдохнула и выдохнула, стараясь взять себя в руки и не вцепиться в одну рыжую бороду, так нелепо напоминающую о Дамблдоре, виданом мельком в год поступления Лили в Хогвартс. Таких серьезных эмоциональных встрясок в её настоящем можно было пересчитать по пальцам одной руки.
Первая и наиболее серьезная: когда осознала себя в теле младенца. Причем не где-нибудь в знакомом и привычном мире, к чему Петунья была худо-бедно готова: на фоне знаний о призраках, волшебстве и прочей ненормальщине, идея о реинкарнации не казалась слишком уж бредовой, - а в совершенно другой галактике.
Впрочем, после хандры, растянувшейся на добрые полгода, Петунья все же взяла себя в руки и, решив, что ещё одна жизнь – подарок, от которого не отказываются, принялась обустраиваться в новом для себя мире. Тут, где уровень технологий мог показаться магией, женщина вспомнила о своей давнишней мечте – открыть собственное кафе. Она даже на курсы кулинарии ходила, не говоря уж об огромном количестве собственноручно записанных рецептов.
Правда, появление племянника быстро перечеркнуло все эти планы. Маленький Поттер оказался стихийным бедствием в теле ребенка, и ни о каких средствах на открытие собственного дела речи не шло.
Теперь же между Петуньей и мечтой ничего не стояло. Более того, все знакомые, которым доводилось пробовать стряпню Беру, отмечали талант девочки. Она же только про себя посмеивалась: ещё бы не суметь приготовить блюдо, если подходящие продукты и техника под рукой, а от процесса не отвлекают хныканье сына и подозрительно притихший Гарри.
Вторым потрясением стало знакомство с Оуэном. Порой Петунья вспоминала о своей семье, оставшейся в прошлом. Она вполне понимала, ещё тогда, на Земле, что Вернона, скончавшегося в возрасте пятидесяти трех лет от инфаркта, не вернуть. Но не скучать по своему мужу не могла.
И каково же было её удивление, когда во время одной неспешной прогулки по рынку Петунья увидела точную копию двадцатилетнего Вернона. Сначала девушка не поверила своим глазам, решив, что от перегрева и не такое привидится. Но нет, Оуэн оказался вполне настоящим.
Ещё несколько лет Петунье потребовалось, чтобы научиться отличать Вернона и Оуэна, а затем окончательно убедиться в том, что она любит их обоих. И ждет, когда упрямец Ларс сделает ей предложение.
Оуэн же со своей стороны, с удовольствием приглашал девушку на свидания, но о большем речь не заходила. До тех пор, пока Петунья не столкнулась с третьим серьезным потрясением. На похоронах Шми – мачехи Оуэна, объявился его сводный брат, оказавшийся джедаем. О рыцарях и Ордене в галактике не слышал только глухой, но вот в чем их особенность, кроме умения драться на световых мечах, Петунья не знала. Но, когда Энакин заставил опрокинутое блюдо зависнуть в воздухе, ей хватило доли секунды чтобы понять: джедаи те же самые волшебники. Только слово другое.
Перед глазами резко побледневшей девушки промелькнули воспоминания о «шуточках» Лили, больше похожие на издевательства, собственной свадьбе, закончившейся кошмаром, и всех тех часах, проведенных в больнице, пока Дадли в очередной раз лечили от последствий применения магии.
Странная реакция Петуньи не ускользнула от Оуэна. Ларс быстро оттеснил Скайуокера в сторону, объяснив, что его девушку подобное пугает. Энакин что-то фыркнул, но устраивать скандал не стал. Петунья же быстро выразила свои соболезнования и поспешила убраться с фермы. Во избежание.
После того, как Скайуокер покинул Татуин, Оуэн сделал Петунье предложение. Та быстро согласилась, взяв с будущего мужа обещание не звать одаренного родича на свадьбу.
Следующие несколько лет превратились в сказку. Местами не самую светлую, одного только набега тускенов на соседнюю ферму хватило Петунье для целой недели ночных кошмаров. Но хорошего было больше: их молодую семью беда обходила стороной, девушка могла заниматься тем, чем нравится, а нелюбимые задачи можно было поручить дроидам.
А совсем недавно Петунья узнала, что ждет ребенка. Долгое время её не удавалось забеременеть. Оуэн даже предложил обратиться в больницу в Мос-Эйсли, когда случилось чудо. Петунья была счастлива: как бы ей не нравилась готовка и работа в кафе, но воспитать своего ребенка хотелось больше.
И вот теперь, когда маленькому Эдерну, названному так в честь дяди, исполнилось полгода, на пороге их дома вновь появился джедай. Оби-Ван Кеноби принес печальные вести: Энакин погиб, оставив сына сиротой. Сам джедай не нашел ничего лучше, чем вручить младенца единственным живым родственникам.
Страха не было. Петунья порядком устала бояться всех этих ненормальных. Да и наличие под боком Оуэна, который никогда не выходил из дома безоружным, успокаивало. Петунья сначала было собралась высказать все, что думает по поводу удивительной уверенности Кеноби в том, что ему удастся спихнуть на окружающих имеющуюся проблему, но Люк недовольно завозился и принялся хныкать.
- В дом! Ребенка надо покормить и сменить пеленки. Но на большее, я бы на вашем месте на рассчитывала, мистер Кеноби, - не терпящим возражений тоном приказала Петунья и направилась внутрь: надо было подогреть воду и развести в ней кормовую смесь.
Пока женщина возилась, кормя племянника и убаюкивая собственного сына, что проснулся от непривычного шума, Оби-Ван с интересом изучал обстановку и пытался убедить Оуэна, что надо приютить Люка. Мужчина только плечами пожал: в данном вопросе он считал, что последнее слово должно быть за женой. Все же ей предстоит возиться с двумя карапузами, из которых один – одаренный.
- Итак, мистер Кеноби, - слово «мистер» Петунья выделила голосом, показывая, что её ни в коей мере не волнует звание сидящего на против мужчины, - Мы, конечно, можем взять Люка на воспитание. Видит Бог, путешествие с вами чуть было не закончилось для малыша простудой – столько времени провести в мокрых пеленках. Но!
Петунья смерила джедая тяжелым взглядом, сравнивая того с Дамблдором: «У этого совести будет побольше: сподобился сам вручить ребенка, а не бросить на пороге». Оби-Ван поежился. Сила подсказывала, что ему не понравится, то, что он услышит. Но попытаться воздействовать ещё глупее: внушение рано или поздно слетит, и что тогда предпримет женщина – тот ещё вопрос.
- Что-то мне подсказывает, мистер Кеноби, - опять этот «мистер», да ещё до невозможности полный желчи, - Что у Люка есть и другие родственники. Или его мать была круглой сиротой? Впрочем, это же что-то, говорит мне, что мы – просто самые удобные, поскольку живем чуть ли не на самом краю галактики, да ещё и глубоко в пустыне. Что ещё лучше – не имеем никакого влияния. Или я не права, мистер Кеноби?
- У Наберри Люка будут искать в первую очередь. Нельзя, чтобы он попал в руки Императора, - нехотя сообщил Оби-Ван, окончательно теряя свой невозмутимо-благожелательный вид и превращаясь в бесконечно усталого человека.
Петунья только головой покачала, да всплеснула руками, глядя на такие метаморфозы.
- То есть то, что это подвергает риску мою семью, вас совершенно не беспокоит? Ну-ну, и с чего бы Люк понадобился Императору. Неужели есть Темный Лорд, которого должен будет пасть от руки моего племянника и прочий бред про Избранного и борьбу за Свет? – хмыкнула Петунья, вспоминая обрывки информации, полученной частично от самого Поттера, частично от Дадли, с которым Гарри порой делился историями после стаканчика-другого портвейна.
Кеноби от услышанного буквально перекосило.
- Откуда? – хрипло произнес Оби-Ван, хватаясь за край стола, чтобы устоять на внезапно подкосившихся ногах.
Петунья, которая лишь хотела поддеть джедая, такого эффекта не ожидала. Она ошарашенно переглянулась с мужем, а потом поинтересовалась у джедая, который уже сумел взять себя в руки.
- То есть я угадала?
Оби-Ван тяжело вздохнул, присаживаясь за стол.
- Довольно точная догадка, - нехотя признался джедай и поинтересовался, - Вас на уровень мидихлориан в детстве не проверяли?
- Да, как и многих других. Я нормальная, - буркнула Петунья, недовольная тем, что Оби-Ван, пусть и не зная, наступил на любимую мозоль. Хотя, даже появись у неё такая возможность, женщина даже в страшном сне не стала бы изучать магию, детская обида из прошлой жизни давала о себе знать.
- А мне вот больше интересен тот момент, что Люк должен будет сразиться с каким-то Темным Лордом, - включился в беседу Оуэн, - Я, может, в ваших джедайских штучках ничего не понимаю, но если я возьму под свою крышу племянника, то расти он будет обычным человеком и ни о каких свержениях зла речи не идет.
- Необученный одаренный может быть опасен. Как для себя, так и для окружающих, - попытался объяснить Кеноби.
Оуэн нахмурился и собрался что-то сказать, как его перебила Петунья.
- А кто говорит об отказе от учебы? Учите на здоровье. Но только контролю. Мне не улыбается тушить пожары, чинить вышедшую из строя технику и устранять прочие разрушения. Или как там нынче развлекаются одарённые?
Оуэна это выступление жены неприятно удивило, и он хотел было продемонстрировать окружающим собственное упрямство, но Кеноби с Петуньей на пару быстро убедили фермера в ошибочности его мнения.
Затем последовали долгие споры о том, как часто Оби-Ван будет посещать ферму, о возможности Петуньи присутствовать на занятиях. Сначала джедай оказался категорически против, но осознав, что альтернатива – полное отсутствие санкционированного общения с маленьким Люком, пошел на уступки. Воспользовавшись тем, что выдохшийся после сложных переговоров джедай был на удивление сговорчив, Оуэн попытался приспособить того к работе на ферме. Правда, у Ларса ничего не вышло – все же Кеноби не зря считался одним из лучших дипломатов Ордена.
Впрочем, расстались они взаимно довольные друг другом. Оби-Ван был рад, что ему удалось убедить Ларсов приютить Люка. Оуэна устроило то, что джедай недолюбливал всякого рода космолеты, и согласился сделать упор на более полезные на Татуине вещи вроде того же исцеления. Да и хорошее настроение жены дорогого стоило. Чтобы не говорила сама женщина, от Оуэна не укрылась её задумчивость в последние несколько дней. А теперь от неё не осталось и следа.
Петунья была счастлива, что среди её знакомых появился на удивление адекватный волшебник, чувствующий себя обязанным и готовый нести ответственность за действия юных одаренных. Да-да, именно одаренных. Все же встреча с Кеноби была пятым серьезным потрясением. А вот когда погремушка Эдерна внезапно сама-собой взлетела над люлькой, Петунья действительно не знала, что делать и как примет новость Оуэн.
Появление джедая оказалось весьма кстати. Теперь можно не беспокоиться о стихийных выбросах, которые так долго отравляли её прошлую жизнь. Осталось только поделиться новостями с мужем. А что до того, что придется растить двоих – Петунья всегда любила детей, чтобы по этому поводу не думал Поттер.