Коснётся звезда пепелища сиянием тихим,
А ворон присядет и каркнет во мраке ночном.
В бушующей проклятым пламенем неразберихе
Погасла искра, был потерян магический дом.
Кому насолили, кто был так настойчиво-злобен?
И чья же душа вместе с местью искала покой?
То ворон не знает, и в прошлое взор неспособен,
Но помнит хозяина ворон: ох, вечно смурной.
Но вечная хмурость в момент исчезала во мраке,
Когда к потолку под напором движенья руки
Взлетали вмиг искры, мерцали тихонько, как знаки.
Он звёзды любил, а её — вверх влекли огоньки.
И ворон следил за любовью их страстной украдкой.
И ворон пытался и звёзды ловил на крыло.
Как их создавали? Ему оставалось загадкой,
Но звёздная пыль прилипала на перья легко.
Смеялись они, рассыпая вокруг искры света.
А ворон мерцал, и кружился под светом луны.
Но всё это в прошлом: мелькнуло оно, как комета,
Растаяло утром — и ворона нет в том вины.
Он может уйти, он свободен, он ветер, он птица.
Но он остаётся средь пепла и рухнувших звёзд.
Однажды, возможно, он сможет в подлуние взвиться,
Но здесь и сейчас звёздный блеск озаряет погост.