Разум
Сколько жизней я должен прожить, чтобы заслужить одну — с тобой? Сколько предательств совершить, чтобы остаться верным тебе? Ты здесь, совсем близко, но за невидимой и несокрушимой стеной моего долга. Я могу шагнуть сквозь неё и никогда не вернуться. Оставить позади тысячи жизней ради одной.
Но если я предам всё, во что верю, останется ли во мне хоть что-то, что ты будешь любить?
Сомнения
Пора было возвращаться. Билл в последний раз обернулся и посмотрел на сверкающие вдалеке алмазной пылью горы. Эта планета была прекраснее всего, что он мог представить. По крайней мере в этом костюме и визоре, позволявшим выжить на ней и увидеть такой, какая она есть. Без них глазам человека представала лишь пустыня, полная испарений и газов, и грязные серые холмы вдали.
Он мог бы остаться здесь. Там, на исследовательской станции, был его дом, его работа, вся его жизнь, но алмазные горы звали его, и он слышал их голоса. Какой была бы его жизнь среди существ, населявших эту планету, тех, что скрывались от исследователей с Земли так хорошо, что много лет никто не знал об их существовании?
Он моргнул, пытаясь отбросить эти мысли, и сделал решительный шаг в сторону станции, но снова остановился.
Он видел их. Он говорил с ними. Он стоял между двух миров, и оба ждали его.
Гармония
Разум должен быть чист, свободен от страстей и эмоций. Разум – чаша с прозрачной водой, эмоции – взвесь, делающая воду мутной. Служитель должен сохранять кристальную чистоту воды. Но борьба между сердцем и разумом загрязняет её так же сильно, потому что борьба порождает гнев, борьба порождает страх, борьба порождает желание победить. Но для Служителя нет победы и поражения. Служитель превращает чашу своего разума в реку, и чувства Служителя скользят по её поверхности, несомые течением реки, не загрязняя её, но позволяя Служителю сохранять то, без чего его служение не имеет смысла: сострадание.
Сердце
Лина бросила коммуникатор на землю и раздавила его каблуком. Отслеживающий чип, вшитый в руку, она обезвредила ещё раньше. Вот и всё. Она сделала выбор. Теперь её невозможно будет найти.
Всё позади – приказы, сражения, преступления, что они совершали ради «высшей цели», всё закончилось. Она жила по уставу много лет, больше для неё нет никаких уставов. Впереди только неизвестность, и, странным образом, это приносит облегчение. Свободу от страха.
Она дезертир, которым никогда не думала, что станет, её принципы были тверды, как сталь, и её разум не знал сомнений. До того, как безумный старик в деревне, обращённой в рабство под равнодушным взглядом её собственного народа, не принял её за свою погибшую дочь. Вынужденно она провела с ним несколько дней, и его любовь что-то разрушила в ней.
Она возвращалась к своему «отцу». Сбросив знаки отличия, чтобы надеть другие, те, что выбрала свободно: знаки любви. Всю кровь, что она теперь прольёт, она прольёт на правильной стороне.