Утро в Суне начиналось рано. Нужно было успеть сделать много всего до того, как солнце разогреет до невозможности пыльные улицы и выжженные стены домов. Потому все спешили насладиться редкой утренней прохладой во время завтрака, широко распахивая створки окон, или всей семьёй вываливаясь на веранду. Старшие расстилали ковры и раскладывали подушки, младшие — помогали таскать с кухни плошки с мясом и рисом, тарелки с лепёшками и стаканы для терпкого кахва.

Это утро началось в поместье Сабаку-но примерно также.

– Всё-таки, иногда хорошо, когда отец занят деловыми поездками, – разбирая стопку утренних свитков, что за ночь успели долететь до Суны, изрёк Канкуро. – В таких днях есть своё очарование.

Сбоку от среднего сына песчаного клана фыркнули. Светловолосая девушка, щедро намазав хумус на свой ломоть, выбирала кусок мяса повкуснее. С утра у Темари всегда был лучший аппетит.

– Очарование в том, чтобы делать в три раза больше работы? – язвительно уточнила она у брата, пока тот разворачивал очередной свиток.

Булькнул чайник и запахло свежими пряностями. Самый младший из их семейства уже успел отрезать себе щербет и планировал запить сладость горьковатым напитком.

– Что за привычка, тащить работу за стол? – усталым голосом человека, не знающего сна, поинтересовался Гаара. – Ты не мог подождать пару часов перед тем, как дойдёшь до кабинета?

Марионеточник, проявляя чудеса ловкости, умудрялся есть свою порцию, ни разу не заляпав ни одного документа. Увлечённый каким-то очередным донесением от своего агента, он шумно отхлебнул из кружки, чуть морщась от температуры кахва.

– Ого, – удивлённо присвистнул он, когда карие глаза добежали до последней строчки.

Его старшая сестра изогнула светлую бровь, одаривая брюнета самым невпечатлённым взглядом.

– Что на этот раз? – игнорируя выразительную бирюзу, она отодвинула от Гаары щербет и поставила перед ним тарелку с рисом, овощами и карамелизированными кусочками баранины. Тот, конечно, устало вздохнул, но смиренно начал есть то, что сказала старшая сестра.

Канкуро выглядел как ребёнок, стащивший с верхней полки горсть фиников.

– Хошигаки убили во время первых переговоров с Конохой, – на, пока ещё, чистом от традиционной раскраски лице, расцветала ухмылка. – Параллельно устроив большое побоище в самом центре Конохи. Всю делегацию вырезали. Представляете?

Оба его родственника выглядели поражёнными и заинтересованными одновременно.

– Хошигаки... Того самого, – с нескрываемым любопытством уточнила блондинка, – с Хирамекарей? Как его звали…

– Чоуджуро, – прожевав и проглотив порцию завтрака, подсказал красноволосый. – Тот самый, что попался дозору Огня почти двадцать лет назад.

Теперь на лице молодой женщины отразилось понимание и она, многозначительно цыкнув, покачала головой.

– Помог нам дважды, получается, – куноичи пригубила свой кахва, задумчиво стуча ногтями по гладкому боку кружки. – Сколько Третий Казекаге пытался окончательно рассорить Туман с Листом? Но те, из-за взаимовыгодных торговых путей до последнего выдерживали перемирие.

Марионеточник поморщился, шумно сминая бумажку.

– А мог бы трижды, – пробурчал он, протягивая руку к своей тарелке. – Но что взять с дохлой рыбы? Только вонь.

Девушка закатила глаза, фыркнув.

– Да не дуйся ты, – она шутливо шлёпнула брата по руке. – И без той девчонки узнаешь, где спрятан их клановый схрон. Будто без этого ты в марионетках не разбираешься.

Брюнет, будто не был взрослым джонином, возмущённо, как-то по-детски взмахнул руками. Видимо, наставления старшей сестры любого заставят чувствовать себя младшим братом.

– Да ты знаешь сколько мы кружили вокруг того старого храма? – смуглые ладони манерно шлёпнули по ковру. – Если бы не этот младший Намиказе, то чёртова книга была бы у меня ещё в прошлом году!

Опустошив половину выделенной ему порции, Гаара в очередной раз вздохнул.

– Насколько я понял, именно благодаря ему были сорваны переговоры, – джинчурики пару раз моргнул и снова принялся за овощи с рисом.

Средний Сабаку-но закатил глаза, когда его сестра, скрывая тихий смех, подлила ему кахва и пододвинула поближе тарелку со сладостями. Кареглазый закинул в рот небольшой лукум и, почти не жуя, проглотил, запивая большим глотком.

– Они были сорваны благодаря мне, – пробурчал Канкуро. – Если бы я не намекнул наследнице Яманака, с этими букетами ромашек, что Харуно жива и содержится в глубине территорий клана Хошигаки, то ничего бы не было. Оставь её Лист там, то конфликт постепенно бы сошёл на нет, так как акулы, в лице Чоуджуро, начали бы терять интерес. Этот парень был помощником Мизукаге, замечу!

Теперь настала очередь Темари закидывать себе в рот лукум. Она задумчиво разжевала сладость, параллельно отодвигая тарелку подальше от внимательного взгляда младшего родственника. Красноволосый, снова вздохнув, принялся доедать овощи.

– Так разве Шимура не хотел её отдать обратно? – задумчиво уточнила блондинка. – Её и того ребёнка. Как взятку для мирного урегулирования? Он же поэтому так пёкся о здоровье этого рыжего бастарда и его мамаши.

Над столом разнёсся лёгкий перезвон посуды. Гаара, разобравшись со здоровой пищей, всё-таки добрался до щербета.

– Насколько я слышал, – монотонно обозначил джинчурики, – они даже успели обговорить торговые пути, проложенные в обход Суны.

Марионеточник самодовольно хмыкнул.

– Какие молодцы, – он закинул в рот ещё один лукум. – А теперь пусть попробуют договориться с взбешённым главой клана Хошигаки. Не думаю, что они выдадут ему этого идиота-Наруто для казни.

Блондинка отвела взгляд от своих младших родственников, отстранённо изучая, как румянцевое небо постепенно меняет свои оттенки. Ещё немного — и зной встретит их в своей полной силе.

– Ну, значит война между Водой и Огнём надолго, торговые пути они не откроют, – мшистые глаза следили за ленно плывущими по небу облаками. Отчего-то этот пейзаж вызывал лёгкую горечь. – Но для Суны что дальше?

Канкуро широко ухмыльнулся, демонстрируя белоснежные зубы.

– Опечаленный Кисаме будет на нашей стороне, – в пару глотков он опустошил свою кружку и встал, готовый с новой силой кинуться в свои заботы. – А с Мей мы договоримся.

Смотря на его самодовольное лицо, Темари в этом и не сомневалась.

Утро в Суне только начиналось.

.