Через тысячи холодных дней

У меня на тебя есть особые планы,

Будем вместе лечить душевные раны,

У меня ведь тебя никого нету ближе,

Опускаемся, но вместе ниже, ниже, ниже.

***

Двойные сеансы изначально были глупой идеей. Никто из них больше не заботился о построении (или налаживании) братских отношений. Эндрю всегда знал, что это не сработает, и Аарон тоже. Они научились жить друг с другом на уровне соседей, и, казалось, каждого это устраивало. Никому из близнецов не нужно было больше.

Оборотной стороной их холодной войны можно было бы считать Ники. Он был подобен громоотводу, перенаправлявшему их гнев на себя, и до сих пор это срабатывало. Эндрю уверен, что убил бы Аарона, если бы их кузен не принимал удар на себя.

Но, в конце концов, что ещё мог сделать Ники? Он стал их опекуном, когда едва мог справиться с монстрами в собственной голове, и это уже можно было считать подвигом.

То, что близнецы вообще хоть как-то взаимодействовали, было грёбаным чудом.

Никому никогда не было до них дела, а потом у Аарона появилась Кейт, а Эндрю нашел свое «ничто» с Нилом. На самом деле почти ничего и не изменилось. Просто разрыв сделки между Миньярдами разрушил хлипкий мост, который им удалось построить за годы вынужденного общения. Аарон поставил брата перед выбором.

Чего он ждал? Вероятно, вместо холодного «хорошо» он ожидал понимания. Это был его брат, и он его не выбирал. Эндрю никогда никого не просил остаться. Тот факт, что Аарон ошибочно полагал, что их усилия ладить друг с другом чего-то стоят, был не его проблемой.

Эндрю устал быть монстром для всех; щитом без чувств. Он тоже заслуживал того, чтобы его услышали. Нил был его безопасным местом, и, ну, почему Эндрю должен отказываться от него в пользу человека, который даже не пытался сдержать свое слово?

Аарону нужна была черлидерша. Эндрю нуждался в Ниле. Они оба получили то, что хотели.

Между Нилом и остальным миром Эндрю всегда выбирал Нила, и все это знали.

Если Аарон надеялся получить всё сразу (снова), то Эндрю просто хотел душевного спокойствия. Аарон выбрал то, что было ему дороже. Это не было проблемой, — даже если ранило больнее, чем лезвия, — потому что этого следовало ожидать. Все всегда уходили от Эндрю, и один только Нил предпочёл остаться.

До выпуска из Пальметто Аарон всё равно никуда бы не делся. Эндрю вбил это себе в голову как единственную существующую истину. После… они бы пошли разными путями, и Эндрю отказывался верить, насколько сильно это его заботило.

Джостен маленькими шажками вёл его в пропасть принятия проблемы в течение нескольких месяцев. Он, как ни странно, нашел общий язык с этой Кейтлин. Нил правда видел глубину моря непонимания, в которое Миньярды смотрели с разных берегов.

Близнецы были похожи куда больше, чем им бы хотелось. Они одинаково упорно выстраивали иллюзорные баррикады защищённости, отгораживаясь от ненужных чувств.

Так что, разговор не застал Эндрю врасплох, но и приятным он тоже не был. Он не совал нос в личные дела Нила. Джостену тоже следовало придерживаться их обычной игры в проценты. В мыслях Эндрю не было ничего забавного. Он едва мог найти в них себя, и Нилу определённо не следовало видеть это уродство.

— Дрю, — Нил сидел на крыше, болтая ногами в воздухе, и Эндрю подумывал сбросить его вниз (или поцеловать, чтобы наркоман уже заткнулся), — я думаю, что вам стоит поговорить. Тебе не всё равно, поверь, это видно.

Защитный механизм Эндрю сработал мгновенно.

— Тебе не идёт думать, Абрам. Оставь моих тараканов в моей голове.

Нил пожал плечами, стряхивая пепел с погасшей сигареты. Он не собирался нарушать личные границы Миньярда. Эндрю мог бы сбросить его с крыши вслед за бычком, но Нил уже давно ничего не боялся. Он лучше, чем кто-либо другой, знал, что Миньярд прыгнул бы следом за ним.

Оставалось только надеется, что у Кейт с Аароном дела продвигаются лучше.

***

Аарон доверял Кейтлин так же, как самому себе. Она понимала его. Её дружба с Джостеном немного не соответствовала тому образу идеальности, который Аарон выстроил для себя, но и с этим можно было смириться. До этого момента, пока никто из них не лез ему в душу, он ничего не имел против сюрреалистичного общения этих двоих.

— Хэй, детка, — Кейтлин пробежалась аккуратным прикосновением по его сгорбленной спине, ставя на стол стаканчик кофе, благословите эту женщину. — Давно ты тут сидишь?

Аарон невнятно промычал что-то в ответ. Его мозг был готов взорваться от перегрузки, и ему вообще не хотелось думать. Учёба высасывала последние крупицы энергии. Кейт, как никто другой, понимала его, потому что тоже училась на медика.

— Я виделась сегодня с Нилом.

Её тон сменился на нарочито осторожный. Это было похоже на то, как если бы Кейт шла по минному полю. Аарону было наплевать на Джостена, но так уж случилось, что он тусовался с Эндрю. Кейт однажды сказала, что Нил не такой уж ужасный, и его чуть не стошнило.

— И что нового тебе рассказал ебарь моего брата?

— Ар, — Кейт предостерегающе прищурилась, и Аарон закатил глаза в ответ.

По какой-то неизвестной причине все в этом мире считали своим долгом защищать честь Нила Джостена. Даже его девушка была на стороне этого ублюдка.

— Нил, — Кейтлин особо подчеркнула его имя в разговоре, — сказал, что Эндрю волнуется о тебе. О том, что между вами происходит.

Слабо верится.

Минусы дружбы с Нилом Джостеном — он умел втемяшивать в чужие головы то, что ему было нужно. Кейт не стала исключением.

— Он считает, что тебе и Эндрю стоит посетить Бетси, — сказала она, срывая пластырь с незажившей раны, и более преданным Аарон не чувствовал себя никогда. — Это больше не может продолжаться.

Он никогда не был груб с Кейтлин, но эта конкретная ситуация была минным полем с огромным сигналом «SOS» посередине. Аарон предпочитал держать свои проблемы при себе. Кейт знала это, но всё равно решила запустить свои наманикюренные пальчики в его гниющую рану.

— Нил, — Аарон насилу выдавил это из себя, Кейт требовала уважения к грёбаному Джостену, по крайней мере, как к её другу, — может сходить на хуй.

Аарон небрежно запихнул тетради в свою сумку, оборвав этот бесполезный диалог. Ему, блядь, прямо сейчас нужен свежий воздух. Если бы Эндрю хотел наладить… что-то с ним, он бы сам сказал ему об этом. Надуманные предположения Джостена ничего не значили.

— Я думаю, он прав, — добавила Кейтлин в удаляющуюся спину, окончательно добив Аарона. Она была его девушкой, так почему, чёрт возьми, даже она не желала принимать его сторону?

Аарон выбежал из здания, едва не сбив кого-то с ног.

Ладно, чёрт возьми! Он знал, что им с Эндрю нужно поговорить. Просто там было так много того, что они накапливали внутри себя годами. Было бы лучше, если бы, когда они оба взорвутся, это была безопасная территория. В противном случае Аарону ничего не стоило бы уничтожить близнеца словесно, а Эндрю мог бы прибегнуть к привычному физическому насилию, и неизвестно, что было бы хуже.

Может быть, терапия с Би, в конце концов, была не такой уж дерьмовой идеей.

***

«Терапия» в их случае была слишком громким словом. Эндрю согласился на эту чушь только для того, чтобы доказать доставучему Нилу, что это ничего не стоит. Тот факт, что Аарон опоздал на их первый совместный сеанс, уже говорил сам за себя. Эндрю фыркнул в ответ на его извинения. Даже пронзительное неодобрение Бетси не помешало ему окатить близнеца удушающем безразличием.

Ты же сам отказался от меня. Чего теперь ты ждёшь?

Аарон на секунду встретился с ним взглядом. Уязвимость бултыхалась в его зрачках. Эндрю приподнял бровь, указывая подбородком на соседнее кресло. Би уже на автоматизме протянула ему кружку какао. Аарон рассматривал в пол. Регресс, блядь, на лицо, а они еще даже рта не открыли.

Здесь нечего исправлять. Пустая трата времени.

— Здравствуйте, мальчики, — Бетси улыбнулась, подталкивая вторую порцию какао в сторону Аарона. — Как прошёл ваш день?

— Сносно, — ответил Эндрю, покосившись на брата. — Он это не пьёт, Би. В следующий раз тебе лучше предложить какую-нибудь травяную дрянь. С этим у него никогда не было проблем, да, братец?

Бетси кивнула, помечая что-то у себя в блокноте. Удивительно, но она никак не отреагировала на его очевидное, презрительное упоминание о прошлой наркотической зависимости Аарона. Они уже не раз говорили об этой ситуации. Бетси придерживалась мнения, что Эндрю не следовало действовать столь радикально, хотя бы потому, что вынужденный отказ Аарона от наркотиков дома за закрытой дверью ванной был небезопасен. Эндрю уважал Би и ее позицию, но он не собирался извиняться или сожалеть о прошлых решениях. Возможные последствия были неважны, потому что в конце концов его план сработал.

— Спасибо, Эндрю, буду знать. А как прошёл твой день, Аарон?

«Нормальный» Миньярд заламывает пальцы на руках, хрустя суставами. Идиотская попытка успокоить нервы. Ничего говорить Бетси ему не хочется. У него своя сложная и довольно запутанная история с психологами.

— Хорошо, я полагаю, — Аарон качает ногой в воздухе. — Мы с Кейт ходили в кино.

Сразу по больному? Это жестоко даже для него.

Эндрю хмыкает, складывая руки на груди в защитном жесте. Никто не сомневался, что Аарон заговорит об этой чёртовой девчонке. Если бы Лисы делали ставки, то он бы сейчас сорвал огромный куш. По крайней мере, у Нила хватало ума не говорить об этой сучке при нём. Аарон же таким фильтром не обладал. Ему не было необходимости даже пытаться, потому что они не разговаривали уже несколько месяцев, откровенно игнорируя существование друг друга.

— Черлидерша ещё не сбежала от тебя? — буднично огрызнулся Эндрю, наблюдая за чужой реакцией. Единственное веселье во всей этой вакханалии.

Аарон, как и он, сложил руки на груди.

— Джостен тоже не стремиться дать по съёбам?

Эндрю оскалился, оценив ответ близнеца по достоинству. Ножи под повязками грели о себе напоминанием. Интересно, Би очень расстроится, если вместо всего этого цирка он просто тихо зарежет своего брата? Проблема будет решена технически, не так ли?

Слишком рискованно.

Никто не захочет посещать сеансы Бетси, если всё здесь будет кричать о возможном месте преступления.

— Что вы хотите получить от терапии? — Би складывает руки в замок, опираясь на них подбородком. Эндрю знает, как тяжело с ними работать, но её никто не заставляет.

Аарон отвечает первым. Эндрю неосознанно, по привычке, запоминает все его слова.

— Я не знаю. Просто… Кейт говорит, что, возможно, нам лучше прояснить всё сейчас.

Эндрю закатывает глаза. Даже здесь эта сука приложила свою руку. Какое ей вообще дело? Это касается только их, его и Аарона. Всё. Никаких черлидерш и бегунков.

— Просто, чтобы доказать, что это бесполезно, — монотонно тянет он, вышибая из Аарона тяжёлый вздох. Нечто внутри не соглашается; шипит, облитое кислотой его показного бесчувствия.

Он нужен тебе намного больше, чем ты думаешь.

— Ты даже не хочешь, чтобы это сработало, — обвиняет его Аарон.

Он хочет! Другой вопрос: есть ли в этом смысл?

Эндрю умеет искусно уверять всех, что ничего не чувствует, но самого себя обмануть не получается. Кружку хочется швырнуть в стену. Может, зря его сняли с таблеток? Аарону хочется размозжить голову. Тильда так будет рада, когда сыночек ляжет с ней рядышком.

Хер тебе, мразь, я спасал его не для этого. Он мой, мой, мой!

Эндрю недовольно поводит плечом. Ему не нравится его собственная уязвимость. Обвинения Аарона снова бьют по рёбрам.

— Я предложил тебе защиту, и выполнил все требования.

Слова, запертые на семь замков, вырываются беспорядочным фонтаном. Эндрю скрещивает ноги, окончательно отгораживаясь от внешнего мира.

— Это ты нарушил условия нашей сделки и выкинул всё, что я дал тебе, на помойку, — Аарон неосознанно вжимается в кресло, прячась от его яда.

— Твоя защита, твои требования, твоя сделка! — Аарон запинается, перебивая брата. Гнев вырывается из него желчью. — Я не просил этого!

Они сталкиваются взглядами в немой борьбе, Аарон предсказуемо сдаётся, не выдержав накала.

— Ты как будто не замечаешь, что не даёшь мне дышать, Энди.

Аарон впервые после смерти матери снова называет его так. Эндрю хватается за крохи ускользающего безразличия в надежде спастись.

— Мне страшно, Энди. Ты ведь никуда не денешься?— Я дал тебе слово, что буду рядом. Спи.Би советует взять им передышку, но слова близнеца выбивают из Эндрю что-то спрятанное глубоко в душе. Аарон хватает кружку какао со стола и делает большой глоток. Жидкость обжигает ему язык и нёбо, но он почти не обращает на это внимания.

— Я дал тебе всё.

Аарон хмыкает, отводя взгляд от пылающих ненавистью зрачков брата, но это действие только раззадоривает Эндрю.

— Я доверился тебе, ёбаный ты ублюдок, а ты швырнул в меня моим доверием. Условия были простыми, только ты и я до конца выпуска из универа, но меня тебе внезапно стало слишком мало. Черлидерша оказалась важнее.

Заезженная старая пластинка.

— У Кейт есть имя, а у тебя, блядь, Джостен, — защищается Аарон. — Не притворяйся ёбаным мучеником, Дрю, — он едва удерживает себя от рокового «пожалуйста», — прекрати это. У тебя своя жизнь, у меня своя. Вот и всё, прими это.

Эндрю наклоняется вперед, предупреждающе указывая на близнеца. Многочисленные цепи на его шее звенят, как похоронный марш.

— У меня нет ничего с Нилом.

— О, Иисус, — выплёвывает Аарон, — ваше «ничего», — изображает он кавычки в воздухе, — уже локальный мем среди Лисов. Ты тоже нарушил обещание, будь честен хотя бы с самим собой.

— Ага, но это не я был похож на личную боксерскую грушу твоей сучки-матери, — легко парирует Эндрю.

Аарон скрывает дрожащие ладони в рукавах толстовки. Эндрю замечает, конечно, как всегда, но молчит. Аарон думает, что это несправедливо. Он тонет в оглушительной тишине.

Опасность. Опасность. Опасность.

— А ты был секс-куклой Дрейка, — Аарон замечает, как Эндрю инстинктивно тянется за ножами, услышав это имя, но продолжает: убей или будешь убит, он понял это ещё ребёнком. — Не то чтобы я напоминал тебе об этом при каждом гребаном удобном случае.

Эндрю сжимает кулаки, проклиная эту дурацкую затею. Они никогда не смогут стать братьями. У них это право, — скажите спасибо мамаше, — отняли при рождении. Как хорошо было, когда Аарон не мелькал у него перед глазами, как полумертвая тень.

— Я же сказал: это пустая трата времени. Нам больше ничто не поможет, Би, пришло время покончить с этой ерундой.

Он хватает сумку с пола, кивком попрощавшись с Бетси, и уходит, не желая выслушивать очередной бред.

***

Этот сеанс открывает лотерею незакрытых гештальтов. Эндрю и сам сперва не верит, что заводит их терапию в слишком болезненное прошлое брата. Аарон неверяще моргает, осознавая его слова.

— Я хочу понять, почему ты так ненавидишь меня. Она же и матерью нормальной тебе никогда не была.

Аарон замирает в кресле, едва не уронив кружку с травяным сбором себе на колени. Вероятно, он бы даже не почувствовал боли, потому что Тильда разучила его воспринимать её. Слова Эндрю бьют куда больнее кулаков матери.

— Эндрю, — качает головой Би, — это не так работает. Ты и сам знаешь.

Аарон к тому моменту уже приходит в себя.

— Она была моей мамой. Она — это всё, что у меня было.

Бетси ободряюще улыбается, но это мало помогает. Здесь Аарон немного выворачивает свою душу; бередит старые раны. Здесь ничто не поможет. Призраки прошлого заслоняют ему обзор, мелькая перед глазами беспорядочными картинками.

— Она подсадила тебя на грёбаную наркоту, — Эндрю вскидывает руку, замечая, как близнец на чистом автоматизме сжимается в болезненный комок. — Эта сука могла тебя убить, — рычит он. — Я предупредил её, что если она не прекратит, я сделаю всё возможное, чтобы убедиться, что она никогда больше к тебе не прикоснется.

Близнец вздрагивает, сжимая кулаки, чтобы притупить эмоциональную боль. Эндрю замечает это своим орлиным взором, даже если Аарон отчаянно пытается спрятаться.

— Я знаю, что ты пошёл на это осознанно, окей? — злится на своё бессилие Аарон. Эндрю защищал его всегда, а он даже не знал до Дня Благодарения через какие тернии пришлось ползти близнецу, чтобы увидеть ёбаное солнце. — Не надо напоминать мне об этом каждый раз, Эндрю.

Аарон загоняет видения своего собственного прошлого на задворки сознания. Гнев кипит в нем, как в адском котле. Эндрю был готов пожертвовать собой, чтобы защитить его. Никто не спрашивал, чего хочет сам Аарон.

— Я бы сделал это снова, — кивает Эндрю, потому что, да, даже если они не будут общаться годами, он убьет любого, кто просто неправильно посмотрит в сторону его брата. — Ты можешь ненавидеть меня и дальше, но я бы ничего не изменил в своем решении, если бы был шанс вернуться в прошлое.

— Ты мог погибнуть в той аварии, — шипит, наконец, «нормальный» Миньярд. — У меня больше никого, блядь, нет. Только ты и Ник.

Вот он я, вывернутый наизнанку. Весь твой. И делай ты с этим, что хочешь.

Аарон ставит кружку на стеклянный столик. У него болит голова. Из него выпотрошили всё. Усталость даёт о себе знать.

— Мог, — снова соглашается Эндрю, — но твоя безопасность того стоила бы. Поверь мне, я защищал тебя гораздо дольше, чем ты думаешь, Аар. С тех самых пор, как получил твоё письмо.

— Мне не нужны были твои жертвы! Мне просто нужен мой брат, вот и всё, — огрызается Аарон.

— Ты нарушил сделку. Ты сделал выбор, — безжалостно отрезает Эндрю, подавляя рвущиеся наружу эмоции. — Это не моя проблема, что он тебе не понравился.

Откровение близнеца не выходит у Эндрю из головы. Осознание бремени прошлого, нависшего над ними, убивает.

— Я понимаю, почему ты сделал то, что сделал, — встряхивает головой Аарон, привлекая к себе внимание брата. — Я бы тоже убил за тебя, — усмехается он. — Вообще-то, я и правда убил за тебя.

Аарон проводит пальцами по волосам, перебирая пряди, чтобы успокоиться. Воспоминание об Эндрю, — испуганном и беспомощном, зажатом между кроватью и телом мужчины, — напоминает об ужасах, пережитых близнецом.

— Знаешь, когда Дрейк насиловал меня, он любил рассказывать о том, что бы сделал с тобой, — тянет Эндрю, напрягаясь всем телом, словно готовится к нападению. — Ты никогда не должен был оказаться рядом с ним.

Аарон вздрагивает. Для них это запретная тема.

— Энди, не надо.

Эндрю поворачивает к нему голову, глаза в глаза. Честность за честность.

— Он хотел тебя и меня в одной постели. Я бы никогда не позволил этому случиться.

Бетси быстро записывает что-то в свой блокнот. Аарон смаргивает влагу с глаз. А Эндрю думает, — всего лишь на секундочку надеется, — что, возможно, терапия сможет им помочь.

Время их сеанса движется к завершению.

— Эй, — устало окликает он близнеца, касаясь чужого пястья, — я хочу, чтобы у нас получилось, Аар.

***

Эндрю выходит из здания, прикуривая дрожащими руками сигарету. Аарон неловко переминается с ноги на ногу рядом с ним.

Возможно, однажды у них всё будет хорошо.