Иньюэ-Цзюнь жадный.

Жадный до мимолётных и трепетных касаний, жадный до запаха струящихся белоснежной волной волос, жадный до вкуса пухлых губ и тихих стонов. Инсин хитро улыбается, и Иньюэ-Цзюнь становится жаден до ямочек на его щеках. Он хочет обвить Инсина своим хвостом, спрятать ото всех в пещере и рычать на любого, кто посмеет потревожить их покой. Как дракон.

— Так смотришь, словно я твой завтрак.

Иньюэ-Цзюнь смущённо прикрывает глаза, а кончики его острых ушей розовеют.

— Ты красивый, — тихо говорит он, и Инсин смеётся.

— Кто-то недавно нудел мне на ухо, что ему публичное проявление привязанности не нравится, — Инсин упирается щекой в ладонь и смотрит прищуром красных глаз.

— Но я просто смотрю на тебя.

— Да, смотришь так, словно в мыслях уже тысячу раз поимел меня, — Инсин фыркает и показательно стучит пальцами по столешнице. — Прямо на этом столе, — он усмехается.

Иньюэ-Цзюнь смущённо кашляет и отводит взгляд в сторону.

Вечером того же дня он и правда имеет Инсина, но не на столе в кафе, а на их кровати. Он обвивает его хвостом, кусает-целует-облизывает, собирает языком слёзы удовольствия и сцеловывает со рта стоны. Иньюэ-Цзюнь никогда не перенасытится этим.

Иньюэ-Цзюнь ужасный собственник.

Драконья сущность проявляется во всех аспектах его жизни, и любовь — не исключение. Он видит, как кто-то пытается флиртовать с его Инсином, и становится холодным и грозным видьядхара. Который не успевает взять под контроль свой хвост, что собственнически обвивается вокруг талии Инсина и тянет его за спину Иньюэ-Цзюню под взгляд распахнутых в глубоком удивлении чужих глаз.

— То есть мне дразнить тебя нельзя, а тебе лапать меня на публике можно?! — возмущается Инсин, когда они остаются одни.

Иньюэ-Цзюнь несколько смущён.

— Он пытался флиртовать с тобой.

— Золотце, он был вежлив. Не то, чтобы я против, конечно... — Инсин хмыкает. Хвост Иньюэ-Цзюня он любит безумно.

— Я не контролировал это, — произносит Иньюэ-Цзюнь, пытаясь казаться спокойным. Его хвост мелко подрагивает.

Инсин закатывает глаза и целует его, и хвост Иньюэ-Цзюня прижимает к себе ближе.

Иньюэ-Цзюнь эгоист.

Он не хочет отпускать человека в его руках, жизнь из которого вытекает быстрым тёмно-алым потоком. Он знает, что не увидит больше нежности и любви в глазах Инсина, но всё равно делает его бессмертным. Бессмертным монстром.

Он теряется во времени и не знает, сколько дней или лет он находится в тюрьме, когда его решают изгнать из Лофу. Это всё больше не имеет значения.

Ведь теперь есть только Дань Хэн.