Вечный контракт между хозяином и его слугой

— Здравствуй, можешь звать меня Чжун Ли, и я консультант Похоронного Бюро «Ваншэн». Чем я обязан твоему присутствию здесь, Чайльд? — его янтарные глаза блестят чем-то таинственным. Тарталья лишь усмехнулся.

— Сяньшэн, хорошая шутка на сегодня, ты быстро учишься. Я бы хотел поговорить наедине, не против?

— Как насчёт времени после часа Петуха у Трёх Чашек в Порту? Я слишком занят сейчас, и госпожа Ху совсем не щадит.

— Понял, о, великий Властелин Камня, — и Тарталья ушел. Чжун Ли посмеялся, глядя вслед Предвестнику.

***

Час Петуха наступил совсем скоро, и консультант встретил Чайльда в Трех Чашках в Порту, где они и планировали встретиться.

— Надеюсь, ты пришел сюда не так давно, — мужчина заметил отрицательное мотание головой Тартальи, сел за круглый столик и заметил, что уже стоит горячий чай, что обычно пьет Чжун Ли в этом месте. — Спасибо за то, что заказал напиток. Так о чём же ты хотел поговорить со мной? — он отпил чай, прикрыв глаза. Консультант наслаждался ароматным и хорошо заваренным чаем.

— Сяньшэн, как прошёл твой денёк? Начнём наш диалог с этого вопроса, — Чайльд следил за наслаждением Чжун Ли, попивающем свой драгоценный чай. Но вскоре он поставил так же элегантно, как и взял, чашу на столик, посмотрев в голубые глаза.

— Сегодняшний день прошёл так же, как и прошедшие. Клиенты приходили в Бюро один за другим, и просили устроить Церемонию для своих умерших родственников.

— Понял. Я слышал, что в Ли Юэ участились случаи смертей от каких-то мифических существ, а на шеях жертв были пары дырок от укусов, а крови почти что не оставалось. Довольно странно получается: после твоей Церемонии Сошествия и моей выходки с Архонтом Вихрей это начало происходить, не думаешь? — Тарталья отпил свой чай, с ухмылкой смотря в янтарные глаза консультанта, совершенно не удивившегося таким словам.

— Только сейчас это понял, Чайльд? — Чжун Ли загадочно улыбнулся, заставив Предвестника вздрогнуть.

— Конечно же, нет. Я долго расследовал это, но каждая тень в тёмных переулках домов и ларьков исчезала так же, как и появлялась. Неужели сам Бывший Архонт в этом замешан? — его ничуть не удивило эта мысль, когда заметил схожесть ситуаций.

Консультант долго молчал и наслаждался своим чаем. Да, вопрос был действительно важным, и Тарталья только хотел повторить свой вопрос, как на него сразу же отвечают.

— Боюсь, твои предположения ошибочны. Я ни в коем случае здесь не замешан, ведь я свой народ не убью таким образом. Возможно, затискался какой-то неизвестный в пределах Гавани, раз участились такие кровожадные происшествия, — он улыбнулся с закрытыми глазами. Ему не стоит знать, что здесь замешан именно Чжун Ли.

Тарталья задумался: а кто тогда мог такое совершить? По легендам он знал, что такими существами были только Архонты, но что-то здесь не так… Выходит, ему врут? Хорошо скрывают?

Но его мысли словно читают.

— Чайльд, в Истории Тейвата не только Архонты были, так скажем, Вампирами. Также ими были Адепты, приближённые к Адептам, но точно не обычные люди. Обычно союз человека и Адепта-Вампира создаёт Вампира-полукровку, что питается только людьми и только. Возможно, даже появился кто-то из другого региона. Мы этого знать не можем, но его рано или поздно найдут, — произнёс это Чжун Ли, а после закончил немного тише. — Я так думаю.

Чайльд рассмеялся, смотря на Чжун Ли. Найдут? Вампира? Кто? Миллелиты? Да бросьте, быть не может, чтобы эти олухи смогли поймать Вампира.

— А как ты питаешься тогда, Чжун Ли?

Вопрос застал врасплох консультанта, и рука с чашкой чая застыла, а глаза немного расширились. Тарталья попал на личный вопрос? Или тот не знает, как на него ответить? Чжун Ли опустил руку и серьёзно посмотрел на Чайльда, будто предупреждая о чём-то.

— Чайльд, давай поговорим об этом не здесь? Здесь слишком много ушей.

— Ранее тебя это не волновало. Что ж, раз так, то где?

Чжун Ли промолчал и, допив чай, направился с Тартальей в сторону выхода из Гавани по мосту к каким-то жилым домикам. Второй усмехнулся: лучше места не найти.

Они спокойно дошли и зашли в нескромный домик неподалёку. Чжун Ли включил свет и попросил Тарталью чувствовать себя как дома и сесть на диван, а консультант пойдёт заварит ещё чаю для их дальнейшего разговора. И Чайльд согласился, осматривая домик, наполненный всяким хламом, который они успехи купить ещё во время той «игры на доверие». Картины с живописью тоже висели на стенах, украшая дом красками пейзажей Ли Юэ. До чего искусный художник это писал!

Долго Чайльду скучать не пришлось, и вот Чжун Ли подошел к нему с двумя чашками. Отдав одну Тарталье, он сел неподалёку, отпив жидкость и поставив на тумбочку фафор. Он будто думал о чём-то, стараясь собрать мысли.

— Я давно сдерживаю голод, и мне ничто не мешает этому, — начал мужчина, и снова Чайльд хотел что-то спросить, как его перебили. — Если тебе интересно, как я это делаю, то ответ таков: мне достаточно выпить животной крови. Я не полукровка, чтобы меня тошнило от крови живых существ в природе. Конечно, я не всегда пью её, и потому у меня есть чай с самодельным заменителем крови.

— Ха-ха! И всё? Только ради этого я сюда пришёл? — Чайльд рассмеялся, смотря на Чжун Ли. — Серьёзно, я думал, ты меня сожрать собираешься.

— А я могу? — вопрос, ответ на который он даже не ждал ответа.

— А хочешь?

— Двух мнений быть не может, Чайльд.

И в комнате зависла гробовая тишина, сопровождающая звуками отпивающего чая. Тарталья не понял поначалу, что имел в виду Чжун Ли, а потом резко поднялся в места, смотря на спокойное лицо консультанта.

— Ты… ты сейчас серьёзно?! — и он получил кивок на вопрос. Чайльд ещё так постоял и сел обратно с тем же удивлённым выражением лица.

— Я пошутил по по-, — начал было Чжун Ли, но он не успел.

— Погоди-погоди! То есть, я тебе нравлюсь как пища? — на этот вопрос ответили скептическим взглядом, и Тарталья продолжил вопросы. — А как?

— У меня такой же вопрос к тебе.

Снова завязалась долгая пауза. Тарталья тяжело вздохнул и растрепал свои и без того растрёпанные волосы.

— Агх, Чжун Ли! Давай так: иди сюда, — он раскинул свои руки в стороны, подзывая консультанта в объятия. Тот замер, но, отложив чашку, всё же нерешительно обнял его. После Чайльд сжал в своих объятиях Чжун Ли, поглаживая по спине. — Я раньше хотел давать Вампирам кровь, но вскоре это желание иссякло под влиянием Пагубы. Теперь, когда мой любимый человек… оказывается вампиром, я бы хотел попробовать поделиться... своей кровью.

Эти слова заставили Чжун Ли удивиться и широко раскрыть глаза, утыкаясь носом в плечо Предвестника. Его больше всего смущало наличие фразы «любимого человека». Стиснув одежду на спине Тартальи, он взглянул ему в глаза, утопая в болоте из бездонных синих глаз, напоминающих консультанту глубину океанов.

— Я нравлюсь тебе, — констатирует факт Чжун Ли.

— Да, ты мне нравишься! Я полюбил тебя ещё тогда, когда мы впервые с путешественником и тобой встретились в Глазурном Павильоне! — спустя столько месяцев молчания, высказал это Тарталья, сжимая толстую одежду Чжун Ли в своих руках. Янтарные глаза, смотрящие прямо на него, нервировали своей проникновенностью, и было ощущение, будто его хотят «раздеть» взглядом.

— Я не думал, что ты это скажешь. Считал, что никогда не скажешь, и свои чувства к тебе придется тоже беречь у себя в сердце. Я действительно думал, что ты поймёшь это тогда, когда я подарю тебе палочки с Золотым Фениксом, но я не слышал ничего, думая, что я не понравился тебе.

— Погоди… палочки с Золотым Фениксом были предложением на свадьбу? Быть парой с драконом? — ему положительно кивнули, и Чайльд широко — искренне — улыбнулся, чмокнув в лоб удивлённого такими действиями Чжун Ли. — Я согласен, только, пожалуйста, не говори, что я опоздал!

Чжун Ли тоже улыбнулся, но мягко — как он делает это обычно — улыбнулся, уже решительнее обнимая Чайльда словно дракон, желающий ласки. Тарталья начал гладить его по голове, пытаясь не засмеяться, когда услышал тихое урчание.

— Но ты точно хочешь, чтобы я выпил твоей крови? Я могу не остановиться.

— Главное, что это сделаешь ты, Чжун Ли, — Чайльд хмыкнул, посмотрев в глаза консультанта. Услышав тихое «Потом не жалей», он почувствовал, как в его шею вцепились клыки. Было больно, но Тарталья мог терпеть, зажмурив глаза и тихо шикнув.

Чжун Ли отцепился от его шеи через несколько секунд, его губы были измазаны кровью Тартальи. Он начал облизывать их, не оставляя ни единой капли, и убирать смесь на шее. Тарталья смеялся от лёгкой щекотки, продолжая гладить мужчину по спине.

— Было не так больно? Я давно таким не занимался с человеком.

— Давно не пил кровь, надеюсь? — и последовал кивок. — Ну, и хвала Архонтам, — Чжун Ли наклонил голову набок в удивлении.

Тарталья повалил Чжун Ли на диван, нависнул над ним сверху и стал смотреть в его глаза. Мёд глаз затягивал, а зрачки то и дело, что уменьшались и расширялись.

— Вкусная кровь? — очередной кивок, и Чайльд усмехнулся, поглаживая щёку Чжун Ли одной рукой. — Тебе хочется ещё?

— Да… да, хочу. Мне она очень нравится. Вкус совершенно не тот, который я пробовал тысячи лет назад, и я бы хотел ещё, — он замирал, когда Чайльд гладил его, а после обнял и вовсе, приближаясь к его лицу и смотря ровно в голубые глаза.

— Я рад, что тебе очень нравится и хочешь ещё, — усмехнулся вновь Тарталья, прикоснувшись к губам консультанта и, не замечая сопротивления, приступил к нежному поцелую, уносящем голову Чжун Ли куда-то вдаль, наслаждаясь. После поцелуя мужчина прижимается к шее Чайльда вновь, выводя на ней мокрые поцелуи.

Тарталья открыл более крупный вид на свою шею, скинув с себя серый пиджак, а после и красную рубаху. Его фигура не была худой или накаченной, а обычной — как у солдат в армии. Каждые части кожи, в особенности плечи, были усыпаны многочисленными белыми рубцами, подчёркивая всю красоту тела Предвестника. Чжун Ли удивился такому виду, поглаживая теплый торс и выводя пальцем шрамы.

После такого исследования тела Тартальи, Чжун Ли посмотрел обратно на шею Чайльда и высунул раздвоенный на концах язык. Он провёл языком по шее, после впившись клыками в неё, вытягивая кровь. Он пьёт, будто голодный монстр, а его глаза блестят от желания, когда смотрит обратно на Предвестника, а капли крови стекают по подбородку, что Тарталья с радостью слизывает, утягивая в страстный поцелуй.

Отстраняясь, Чжун Ли смотрит на Тарталью словно на произведение искусства, из раза в раз повторяя, какая у его Чайльда восхитительная кровь. Взгляд теперь выглядит дико.

— Ты разрешаешь мне пить так много твоей крови не понимая последствий, но ты не представляешь, как сильно я жажду пить её дальше, Тарталья, — Чжун Ли действительно считает, что Чайльд заботится о нём, давая впиваться в его шею и пить до боли в зубах эту сладость.

— Это всё для тебя и только, сяньшэн, — он начал спускаться дорожками поцелуев от губ до шеи, поглаживая щёку консультанта, будто массажируя. — Ты хочешь больше крови? Или меня?

Глаза Чжун Ли расширяются, когда он чувствует нежные поцелуи и лёгкие укусы на своей шее и мягко улыбается.

— Я бы пожелал и того, и другого, — и Чжун Ли поменял их местами, нависнув над Тартальей. Он начал дразнить Чайльда лёгкими покусываниями его шеи, чувствуя всю свою страсть и потребность к заботе.

Чайльд поцеловал Вампира в макушку и постепенно снимать одежду с него. Сначала пиджак, потом жилетка, потом рубашка… Тело Чжун Ли открылось, показывая его силу красотой изгибов. Его кровожадность снова берёт верх, и он вновь кусает шею и втягивает кровь так быстро, как только может, а сердце бешено колотится от страсти. Глаза его не показывают ничего, кроме животного желания есть.

Тарталья заводится от такого взгляда, крупно вздрагивая всем телом, и нежные губы мужчины приступили к поцелуям и укусам груди Предвестника, рисуя мокрые узоры языком по ареолам сосков. Вобрав в рот сосок, он начал оттягивать его, а с другим соском играла рука в перчатке, надавливая и тяня вверх.

Всё тело Тартальи дрожит ещё усерднее от такого же желания, и сердце, думается, скоро разорвётся. Он едва дышал, следя за возбуждающими действиями Чжун Ли. Казалось, они оба никогда такого раньше не испытывали.

— Ты заставляешь меня чувствовать так много всего прямо сейчас… Я не могу в это поверить, не могу поверить, — он повторял эти слова из раза в раз, позволяя Чжун Ли делать с его телом всё, что ему только заблагорассудится.

— Ты даешь мне слишком много власти, хотя я и понимаю почему. Кто я такой, чтобы отказываться от такого «подношения»? — он усмехается и становится лишь смелее с каждым движением, и он соблазнительно улыбается. — Ты такой смелый, и всё же лежишь подо мной, позволяя делать всё, что мне только захочется, — Чжун Ли проводит руками по бёдрам Чайльда, слегка сжимая их.

— Потому что ты заставляешь меня чувствовать себя очень хорошо, сяньшэн. Я ценю каждое твоё прикосновение к моему телу, каждый поцелуй, укус, засос. Я навсегда запомню это! — Тарталья после этих слов очень крепко обнял его за шею, притянув к себе для страстного поцелуя.

— Хах, твои добрые слова так много значат для меня, — консультант смотрит с ухмылкой на лицо Чайльда, поглаживая его щёку с нежностью и шепча на ухо. — Я рад, что тебе это нравится, моё золотце.

Чжун Ли проводит поглаживающими движениями по спине Тартальи, когда его спина выгибается, и начинает опускаться поцелуями уже к животу, проводя языком по большим рубцам. Он думал, как хорошо ему бы подошли яйца внутри, но это точно будет не сегодня. Мысли вдруг прервали, коснувшись бугра поверх штанов. Шаловливая ладонь Чайльда поглаживала член, чуть обхватывая его и проводя рукой вверх-вниз. Он застонал от осознания того, что в него войдет.

Сердце Чжун Ли замирает от этого действия, дыхание становится поверхностным, а тело горячим. Он смотрит на это действие, опустив голову вниз. Отчего-то он почувствовал себя сбитым с толку.

— Ты же не возражаешь, что я трогаю тебя именно так, верно? — произнёс Чайльд с лукавой улыбкой, пока снимал эти сексуальные брюки и боксёры.

— Ты делаешь это и спрашиваешь? — Чжун Ли говорил с лёгкой ухмылкой, наблюдая, как с ним играют.

Сняв всю мешающую им одежду, Чайльд погладил уже голый и горячий орган Вампира, ахая от удивления.

— Ах, он действительно большой. Не могу дождаться, когда он будет внутри меня, хе-хе.

— Ты такой смелый, моё золотце, — Чжун Ли вновь посмеялся. — Не могу сказать, что мне это не нравится, — он смотрит на Чайльда с ухмылкой на лице, а потом на свой член, а после снова на него. — Ты очень воодушевлён, не так ли? — голос консультанта спокойный, но он чувствует, как громко бьётся его сердце, чем когда-либо.

— Конечно, это меня воодушевляет. Ты обязательно войдёшь в меня, Чжун Ли, — голос Чайльда был похабным, измеряя пальцами толщину и длину части тела мужчины. — О, мои Архонты… он огромен!

— Твой энтузиазм… восхитителен, бесёнок. Ты, кажется, очень хочешь исполнить моё желание. Твоё тело прекрасно, — начал Чжун Ли, опускаясь ладонью по прессу Тартальи ниже, останавливаясь у уже сочащегося предэякулятом члена Чайльда. — И я мог бы сделать с ним… так много чего. Только почему ты ещё так стремишься сделать это со мной, Тарталья?

— Ты мне… очень понравился. И нравишься, я же говорил. Ещё тогда... при нашей первой встрече. Я рад, что мне удосужилось делить с тобой совместные встречи, прогулки, и сейчас отдаю свою кровь. Что может быть ещё лучше этого?

— Такой милый Предвестник, — Чжун Ли тихо посмеялся. — И такой добрый. Ты даришь мне всю эту любовь и сострадание, даже не задумываясь. И потому, — он страстно поцеловал Чайльда в губы, после чего отстраняясь. — я желаю тебя сильнее… — он снова улыбается. — Ты действительно отдашь мне всё, что у тебя есть, а я дам тебе награду. Угадай, какой будет твоя награда?

— Наградой будешь ты? — Чайльд увидел кивок и улыбнулся вновь, поглаживая щёки Чжун Ли. — Тогда войди в меня, сяньшэн.

— Какое смелое заявление, Тарталья, — Чжун Ли усмехнулся и чмокнул его в губы, прошептав. — Дай мне немного твоего Гидро элемента, чтобы подготовить тебя как следует, — получив то, что надо от Чайльда, он сначала поддразнил его, а после вошёл.

Каждое движение внутри отдавалось поначалу неприятными ощущениями, но потом, когда консультант принялся за причинение удовольствия Тарталье, он начал свободной рукой обнимать ладонью твёрдый орган, ведя ею вверх и вниз. Чжун Ли дарили самые приятные на слух стоны, как тягучий мёд, как желанная песнь для ушей, и он за это награждал Предвестника приятными ощущениями с двух сторон. Их действиям не мог бы никто помешать, так как сейчас они здесь одни, шепчущие друг другу слова о любви, приятные на слух звания, как: сокровище, солнце, золотце, бесёнок, лисёнок.

— Чж-Чжун Ли, хватит меня растягивать, я уже готов. Войди уже в меня, прошу, — Тарталья скулил от желания, и на эту просьбу ему пока отказали, ответив: «Подожди ещё чуть-чуть, моя любовь».

Чжун Ли чтил прелюдии перед любовью.

Целуя нежную и покусанную шею, Чжун Ли мечтал о том, чтобы сделать Тарталью окончательно своим, чтобы он жил всегда подле него. Смерть их не должна разлучить так скоро, и не разлучит. Их любовь будет длиться хоть всю вечность, но главное, чтобы не кончалась никогда несмотря на все невзгоды. Консультант достиг приятной точки, вырывая из Чайльда очередной протяжный и медовый стон, довольствуясь. Будь его воля, он бы слушал это всю свою жизнь, и его с Чайльдом идиллию никто не сможет прервать.

Тарталья любил эти медные кончики волос Чжун Ли, а его экзувий в Золотой Палате выглядел божественно. Весь его вид консультанта вызывал кучу приятных эмоций, разливающихся по крови адреналином, желая сразиться с ним в реальном бою. Но Тарталью этой участью не удосуживают, ведь это далеко не то, чего хотел бы его Чжун Ли. Его Чжун Ли хотел бы обвить его тело своим чешуйчатым и пушистым на кончике хвостом, спрятать в своей пещере и не показывать своё сокровище никому, даже семье,

даже Царице.

Мысли прервал голос Чжун Ли, зовущий его с небольшим беспокойством.

— Чайльд?

— Аякс.

— Аякс. Всё хорошо? — Чжун Ли волновался, ведь ранее на его зовы не отвечали, валясь в кромках своих мыслей. — Ты не отвечал мне очень долго. Мне остановиться?

Тарталья даже не заметил, как из него вышли пальцы, но он лишь улыбнулся, притянув к себе лицо Чжун Ли.

— Я в порядке, продолжай, сяньшэн. Я просто задумался, но сейчас я с тобой, — и поцеловал в губы, даря самую большую и искреннюю улыбку, удивляя Чжун Ли. И всё же консультант тоже улыбнулся так же искренне и широко. кивнув.

Его хорошо подготовили, и вскоре почувствовалась немного островатая головка члена Чжун Ли, но Тарталья не был удивлен даже небольшим выступам по бокам от органа мужчины, ведь понимал, что такова, возможно, анатомия драконов.

Сердце Чжун Ли замирает, когда он наконец входит в Чайльда поглубже. Он улыбается рыжему солнцу, пока его руки сжимают бедра Тартальи, а ноги, закинутые на бока консультанта, сжимают его.

— Я чувствую себя так, будто вознесусь в Селестию сию секунду…

Сердце Чайльда останавливается от того, насколько огромен член внутри него, но удовольствие его всё равно больше одолевает, и он начинает сжимать простыню со всей силой, мыча какие-то невнятные слова и вбирая в лёгкие воздух. Он частенько повторял, чтобы Чжун Ли входил ещё глубже и не медлил. У Тартальи были партнёры ещё в Снежной, но теперь этот мужчина будет самым единственным и неповторимым. Любовь к нему искренна, как Адепты Ли Юэ верны и искренны своему Архонту, но эта связь была намного интимнее и красивее, заставляя Тарталью тихо смеяться, пока из его глаз дорожкой текли слёзы.

Вовсе не от боли, а просто из-за того, что он счастлив рядом с Чжун Ли. Он бы действительно отдал всего себя, не оставляя ни одного кусочка остальным людям, и семье в особенности, как бы сильно он их не любил. Его верность Царице пошатнулась именно в тот момент, когда Чайльд сидел рядом с Чжун Ли в Глазурном Павильоне. Их разговоры о работе, то обучение есть палочками, информация о Мораксе… Это то, чем искренне дорожит Тарталья.

Вся жизнь Тартальи была чем-то серым лет с четырнадцати, а до этого была будто самым важнейшим в его детстве. Сейчас эта радость сравнима с теми днями, когда его сердце не было атаковано жаждой крови, и когда не было клички «Дитё Хаоса», отец и матушка любили всем сердцем. Он был самым счастливым ребёнком. Его глаза были наполнены жизнерадостностью, и его ничто не отчаивало.

Много его коллег, его семья говорили, что у него неживые глаза, будто он не видит смысла в жизни. Его смыслом были битвы, а потом верность Царице, а сейчас… верность сильнейшему Богу — Архонту Ли Юэ. Ему очень повезло получить таким образом того, кого невозможно было добиться те шесть тысяч лет тому назад. Даже Подношения для их Бога не помогали, хоть и существовали гаремы в те времена.

Сейчас Чайльд очень рад, что он единственный у самого древнего Бога Ли Юэ.

— Аякс, Аякс… — шептал Чжун Ли в губы Тартальи, поглаживая большими пальцами щёки. — Ты так красив, я так люблю тебя…

Теперь Тарталья видит мир яркими цветами, и он этому рад.

Всё благодаря Чжун Ли.

Он научился искренне любить.

Всё благодаря Чжун Ли.

Он чувствует себя искренне любимым.

Всё благодаря Чжун Ли.

— Никогда не бросай меня, Чжун Ли, — слёзы Тартальи катились по щекам, а стоны смешивались с хныканьем. Чжун Ли испугался, но потом нежно улыбнулся, поцеловав своё сокровище. Он видит, как Тарталья отпускает все дурные мысли, возвращаясь совершенно другим.

— Я всегда буду рядом, Аякс, это обещание до конца наших совместных дней, до нашей общей смерти, моя любовь, — консультант произносил это с большой нежностью.

Толчки становились всё быстрее и быстрее, а Чжун Ли одаривает Аякса всеми ласковыми прозвищами, собирая слёзы пальцами и губами.

— Каждое твоё слово заставляет меня чувствовать себя таким другим, таким любимым и нужным, — произносил Тарталья. Он уже был близок к кульминации, скуля ещё громче.

Под разные по тональности протяжные стоны они достигают пика, застывая в одной позе.

Тарталья смотрел в глаза Чжун Ли, а Чжун Ли в глаза Тартальи, и они начали смеяться, крепко обнимая друг друга, будто они не видели друг друга вечность. Они в восторге от того, как прекрасно они выглядят в уже родных глазах.

Они целуются, не желая отпускать друг друга, будто прощаются. Они дарят друг другу огромное количество любви, совершенно не жалеют об их встрече в Ли Юэ.

Они не представляют жизнь друг без друга, будто их первое воссоединение произошло спустя тысячи лет.

Их контракт был заключён ещё очень давно, и их любовь всегда будет повторяться, сколько бы они не перерождались. Они ни за что не откажутся друг от друга, будут защищать и дорожить друг другом…

***

— Похоже на вечный контракт между хозяином и его слугой, — произнёс Чайльд, прижавшись к телу Чжун Ли и попивая горячий чай, обмотавшись пледом, что пах консультантом. — Мне нравится, как это звучит.

— И я рад, что у такого замечательного хозяина, как я, есть такой же замечательный слуга. Хотя я бы называл его Принцем, — они посмеялись, и Чжун Ли продолжал целовать макушку Тартальи со всей любовью, поглаживая плечо.

Их ночь не заканчивается, и последующие тоже.

Они сделают каждый день друг друга совершенно изящным, и если возникнут проблемы — они решат их совместно, не храня никакие тайны между собой.

Их любовь запечатана в Истории навсегда.