У каждого своё понимание счастья.

Не стоит навязывать то,

что конкретному человеку не нужно.

— Это долбаный дурдом! — Александр захлопнул дверь спальни, влетев в комнату негодующим ураганом. С красным от злости лицом схватил миниатюрную подушку с кресла и швырнул в дальнюю стену. Чудом не задел совместное фото. Нервными движениями принялся расстёгивать рубашку, рискуя с корнем вырвать верхние пуговицы.

Семейный ужин пошёл не по плану с самого начала. Просил же по-человечески — не затрагивать за столом тему детей. Не ставить в пример младшего брата, который сидел как напыщенный индюк рядом с супругой, носившей под сердцем уже третьего ребёнка.

Сомнительное, на самом деле, достижение для людей, которым недавно исполнилось по двадцать. Только не по мнению всей Сашиной родни.

Им-то с Кристиной обоим под тридцать, и женаты они больше пяти лет — бесполезных пяти лет, если верить острым языкам дальних родственниц. Самому Александру так не казалось, ведь с женой помимо идеального взаимопонимания ему удалось построить ещё и небольшой семейный бизнес. На роскошную жизнь, конечно, не хватало, но на трёхкомнатную квартиру в центре — вполне. С просторной гостиной, уютной спальней и кабинетом, которым супруги попеременно пользовались. Одним словом, мечта. И к мечте этой они шли, месяцами преодолевая трудности.

Чтобы на очередном семейном сборище по случаю очередного дня рождения у очередного родственника услышать укоризненное: «Не стыдно вам, пустоцветам, хоромы такие занимать? Вон, Мишенька с Катенькой ютятся в однушке, а у них скоро третий малыш будет. Вам столько комнат без надобности, поменяйся с братом квартирами».

Из происходящего дальше Александр помнил лишь то, как звякнули бокалы от удара по столешнице. Как побледнела Кристина и потянулась к его руке, не то пытаясь успокоить, не то умоляя поскорее покинуть ненавистный родительский дом.

— Да может их, нервных, не звать больше? — подлил масла в огонь младший брат и переглянулся с супругой, елейно улыбаясь. — Не могут на наше счастье спокойно смотреть, потому что бесплодные. Усыновить ума не хватает, зато слово модное выучили. «Чайлдфри». Сгниёте на старости лет в своей огромной хате, и на детей моих не рассчитывайте — они таких как вы не обязаны содержать.

— Учитывать то, что с наших налогов вычитается процент на ваши материнские капиталы и содержание ненужных нам детских садов с роддомами, мы, конечно, не будем, — вмешалась Кристина, получая в ответ высокомерную усмешку.

— Нам маткапитал за дело полагается. А вы будете паразитировать на пенсиях, которые не заслужили. Накинуть бы ещё вам налог на бездетность, как раньше, чтобы не вякали о своих особенностях. А то сейчас каждой шлюхе хочется называть свой образ жизни свободой. Ваше поколение — избалованные, эгоистичные инфантилы. Мы моложе, но гораздо умнее.

И в следующую секунду младший брат взвыл, хватаясь за челюсть, начавшую стремительно опухать после точного удара. Родственницы засуетились, как наседки, забегали с полотенцами и причитаниями. Катенька всхлипнула, схватилась за круглый живот и показательно скривилась. Александр знал, что показательно — это был её излюбленный приём, прикидываться преждевременной роженицей, лишь бы все на задних лапках скакали перед ней и её супругом.

— За дело полагается, — процедил Александр, смерив брата презрительным взглядом. После чего вернулся домой вместе с женой и зарёкся посещать семейные посиделки, на которых тебя уважают только за количество половых актов, окончившихся зачатием.