Всё, лишь бы не забыть тебя

Инсин мягко обволок поцелуями плечи Дань Хэна, провёл руками по его талии и чешуйкам хвоста, после чего посмотрел в его лицо. Он улыбался — не безумно, не хищно. Без боли. Нежно.

Дань Хэн думал, что это слишком неправильно. Разве Блэйд не должен быть груб с ним? Ненавидеть его? В конце концов, именно он сделал его бессмертным, отравив его жизнь безумием и невозможностью покончить с этим. Именно он множество раз пронзал его сердце копьём — Блэйдом и изготовленным.

И было одним сплошным кошмаром забыть его.

— Дань Хэн, — тихо прошептал Инсин, потемневшими глазами глядя в его лицо. Казалось, он что-то хотел сказать, но, поджав губы, лишь прижал ладонь к щеке.

Дань Хэн вздохнул и сильно-сильно захотел закрыть лицо руками, лишь бы не чувствовать этот взгляд — до безумия мягкий и нежный, желающий. Разрывающий его сердце любовью и чувством вины. Мечи, пронзившие его насквозь, причинили не так много боли, как это.

— Почему ты... — Дань Хэн не договорил и отвернулся. Произносить этот вопрос казалось неправильным.

— Потому что я люблю тебя, — Блэйд мягко коснулся лба Дань Хэна губами. — Даже когда так ненавижу.

Дань Хэна пробрало лёгкой дрожью.

Почему?

Инсин дорожкой поцелуев спустился к его губам и в них прошептал:

— Перестань думать.

И поцеловал, мягко проникая языком в чужой рот и проходясь им по чувствительному нёбу. Дань Хэн вцепился в его плечи и ответил, непроизвольно пытаясь прижать Блэйда к себе ближе, и хвост, вторя желаниям, собственнически обвился вокруг талии.

Блэйд провёл ладонями по голой груди, рёбрам, животу, спине, чешуйкам хвоста, словно пытаясь коснуться Дань Хэна везде, невзначай залезть под кожу, сквозь кости, размягчить грудную клетку и сжать трепещущее сердце. Дань Хэна пробрало крупной дрожью, прежде всего — от этой щемящей нежности. Его не покидали мысли об её неправильности, даже когда Блэйд навис над ним и почти целомудренно поцеловал в шею.

— Ты всё ещё напряжён, — он вздохнул и мягко погладил лицо Дань Хэна пальцами.

Дань Хэн прикрыл дрожащие ресницы и тихо выдохнул. Внутри него возбуждение крепко смешалось с глубокой виной, и эти чувства готовы были разорвать его на части в любой момент, скапливаясь где-то в животе и расцветая шипастыми цветками.

— Ты... ты слишком нежен, — Дань Хэн с трудом подавил желание закрыть лицо руками.

Блэйд хмыкнул и поднял руку, чтобы погладить рога. Чувствительность у них была очень низкой, но от самого факта этого действия Дань Хэну захотелось заурчать.

— Разве я могу с тобой иначе?

Такие глупые слова. По смыслу они отдавали неестественностью, но Дань Хэн знал, что Инсин был предельно искреннен.

— Почему? — сипло прошептал Дань Хэн, не выдерживая чужого взгляда и отворачиваясь.

— Ну, а ты как думаешь? — фыркнул Блэйд, подцепляя прядь волос и поднося её к губам.

— Почему? — ещё тише произнёс Дань Хэн.

— Давным-давно один дракон заставил выпить меня любовное зелье, и вот мы здесь.

— Я принёс тебе много боли, — Дань Хэн, проигнорировав насмешку Блэйда, сглотнул вязкую слюну и выдохнул.

Инсин провёл пальцем по складке между его бровями, разглаживая.

— Было бы всё так просто, — он погладил пальцем щёку Дань Хэна и вздохнул. — Я помню тебя даже тогда, когда моё сознание разрушает мара.

Дань Хэн посмотрел в лицо Инсина, чувствуя, как сердце крепко сжимает сожаление. Однако взгляд Блэйда не изменился — всё такой же до одури нежный. Настолько, что хотелось отвернуться в смущении.

А ведь когда-то давно Инсин так старался, чтобы его смутить: флиртовал — и пошло, и невинно, гладил чешуйки и притрагивался к чувствительным местам хвоста — откровенно, но незаметно для остальных. Конечно же, у него не получалось — Иньюэ-Цзюнь оставался непробиваем.

Что же, получилось сейчас.

Блэйд поймал его взгляд и сощурил глаза.

И Дань Хэн не смог отвернуться, завороженный его ало-золотым огнём. Он поднял руку и заправил закрывающие второй глаз Блэйда пряди волос за ухо. Инсин поймал ладонь Дань Хэна и потёрся об неё щекой, после чего прикоснулся к пальцам губами.

— Могу укусить пару раз, если уж тебе так невыносимо, — со смешком прошептал он и провёл языком по фалангам. Хвост Дань Хэна стукнул его по голове.

Блэйд принял молчание за согласие и совсем легонько сжал зубами ребро ладони — от такого укуса не осталось бы и пятнышка. Дань Хэн молча убрал руку из его захвата, и тогда Блэйд хмыкнул, поймал запястье и прижал его к кровати, после чего наклонился к шее и вонзил зубы, разрывая кожу и сразу же слизывая кровь. Дань Хэн от неожиданности вздрогнул и возмущённо промычал, вновь ударяя его хвостом по голове. Боль совсем не отрезвила разум, лишь больше затуманила ярко разливающимся возбуждением.

Блэйд приподнялся и шаловливо посмотрел вниз, после чего опять наклонился и ласково прижался своими губами к его, но не углубил поцелуй, поэтому Дань Хэн запустил руку в его волосы и прикусил клыками губу. Он облизнул губы Блэйда, собирая резкий металлический привкус своей и его крови, чуть наклонил голову и протолкнул свой язык внутрь рта, жадно вылизывая и прижимая рукой его голову ближе, чувствуя, как жар расползается красными пятнами по коже. Блэйд издал хныкающий звук и почти лёг на Дань Хэна, прижимаясь грудью к груди и упираясь предплечьями в кровать по обе стороны.

Язык Дань Хэна был достаточно длинным, чтобы целовать Блэйда действительно глубоко.

Блэйд отстранился, расплывчатым взглядом наблюдая за раскрасневшимся лицом напротив и нитью прозрачно-красной слюны, соединявшей их губы. Дань Хэн облизнулся, безуспешно пытаясь выровнять сбившееся дыхание.

— Ты потрясающий, — хрипло прошептал он, прижимаясь влажным поцелуем к ключицам. Дань Хэн звучно выдохнул и несильно сжал его волосы в кулак.

Блэйд прошёлся языком по груди, припадая губами к соску и сжимая его зубами, после чего дорожкой поцелуев спустился вниз. Он несколько небрежно стянул штаны вместе с нижним бельём, оголяя вставший член и вырывая у Дань Хэна хриплый вздох, после чего прижался губами к головке, слизывая предэякулят. Дань Хэн прикусил губы и рефлекторно прижал к ним тыльную сторону ладони. Блэйд проскользил языком к основанию члена и обратно, после чего обхватил его ладонью, сделал несколько движений вверх-вниз и втолкнул член в свой рот.

Дань Хэн громко выдохнул и сжал зубами свои пальцы. Он чувствовал, как всё его тело, отзываясь на незамысловатые прикосновения, горело и краснело, словно в лихорадке, обдавая волнами жара и скатываясь влажным потом по коже. Блэйд, несколько раз плавно опустив голову и подняв обратно, выпустил изо рта член с хлюпающим звуком, после чего навис над Дань Хэном и обхватил его руку своей.

— Не сдерживайся, — он произнёс это тихо, низким от возбуждения голосом, отчего Дань Хэн шумно вдохнул через нос. — Убери руку, золотце, тут хорошая звукоизоляция, — Инсин требовательно потянул его запястье в сторону, и Дань Хэн повиновался, открывая красные и блестящие от слюны губы.

Блэйд нежно прижался губами к подбородку, после влажно поцеловал кадык и прочертил языком дорожку вдоль подбородка к уху, прикусывая мочку уха и большим пальцем потирая щёку Дань Хэна.

— Инсин, — хрипло прошептал Дань Хэн, поворачивая голову и ловя губами — палец Блэйда, а глазами — его взгляд.

Инсин провёл пальцем по нижней губе и поцеловал, отчего Дань Хэн закрыл глаза, в смешанных эмоциях изломив брови. Блэйд отстранился от его губ и ласково провёл большим пальцем по веку; Дань Хэн перехватил его руку и прижал к своей груди — туда, где громко и быстро билось сердце.

— Оно принадлежит тебе, — очень тихо прошептал он, словно боясь, но желая быть услышанным. — Я не хочу вновь забыть об этом.

Прости меня.

Инсин громко выдохнул и вновь прижался к губам губами. Дань Хэн приподнялся на локте, чтобы потереться щекой о его щёку, ластясь. Блэйд фыркнул и оседлал бёдра, притягивая Дань Хэна на себя и укладывая его голову себе на плечо. Дань Хэн, ощущая, как зажимается между телами член, громко выдохнул и сжал пальцы руки на чужой талии; его хвост обвил Блэйда рядом с его хваткой, подрагивая кончиком от эмоций. Второй рукой он оттянул ткань его штанов, расстегнул пуговицу и стянул одежду настолько, насколько это было возможно, обнажая его возбуждение. Инсин со вздохом вжался губами в ключицу Дань Хэна и слабо укусил, после чего влажно поцеловал куда-то в кадык, втягивая в рот кожу и прикусывая. Дань Хэн выгнулся и наклонил голову в бок, подставляя горло и чувствуя, как в груди непроизвольно зарождается мягкое урчание. Он обхватил ладонью их члены и сжал, большим пальцем обводя головки и размазывая предэякулят. Инсин дёрнулся и приглушённо промычал в подбородок Дань Хэна, после чего впился в его губы, встречаясь языками; рукой он провёл по позвоночнику, спускаясь к основанию хвоста и гладя чувствительное место. Дань Хэн непроизвольно сжал сильнее руку, в которой была зажата их плоть, и глухо простонал в поцелуй.

Блэйд другой рукой провёл по груди Дань Хэна, двигаясь вверх, по ключицам и шее, и зарываясь пальцами в гладкие волосы. Он слегка почесал загривок, вызывая у него новую волну урчания, и довольно замычал. Дань Хэн в нетерпении начал довольно резко двигать рукой, стимулируя два члена, и скоро Блэйд оторвался от его губ и уткнулся лбом в плечо, тяжело дыша, после чего прикоснулся к ключице губами и застонал, кончая в ладонь. Движения руки ускорились, и через пару мгновений Дань Хэн также излился с тихим стоном, ощущая, как липкая жидкость стекает между пальцев.

Блэйд осыпал мягкими поцелуями подрагивающее плечо и вновь поднялся к чужим губам, пальцами продолжая перебирать и гладить чешуйки на хвосте. Дань Хэн мурлыкнул и оттянул зубами нижнюю губу Блэйда, посасывая, а кончиком хвоста проскользнул по его ладони на чешуйках. Блэйд хрипло выдохнул и провёл другой рукой от затылка к щеке, оглаживая её.

Дань Хэн отстранился от губ, потираясь кончиком носа о нос и заглядывая в глаза напротив. Хотелось много чего сказать, но слова никак не доходили до языка, поэтому он просто молчал.

Прости меня за всю боль, которую я тебе причинил.

Я вечность хочу идти с тобой рука об руку. Даже если ты меня забудешь. Даже если ты окончательно перестанешь быть человеком, и тебя с концами поглотит мара.

Когда я вновь забуду тебя — любой ценой заставь меня вспомнить, прошу.

Я люблю тебя. Если мне придётся вновь пожертвовать всем ради тебя, я сделаю это — даже если ты меня вновь возненавидишь.

***

Когда-то жил гордый и изящный видьядхара, отчаянно и глубоко влюбившийся в простого человека. Когда-то они распивали вино и любовались луной под прикосновения как бы невзначай. Когда-то они совершили три поклона перед небом и землёй, родителями и друг другом. "В горе и радости, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, пока смерть не разлучит нас."

Смерть так и не разлучила.