Когда Баки просыпается от очередного кошмара, то чувствует приступ паники, прежде чем замечает руку на своей груди и вспоминает, что он дома. Переводит взгляд на Стиви: она спит, уткнувшись лицом в подушку, её светлые волосы взлохмачены и запутаны, а рот слегка приоткрыт. Она прекрасна. Между её бровями видна складка, как будто Стиви хмурится во сне. Без колебаний Баки наклоняется к ней, чтобы поцеловать (что до сих пор кажется непривычным после всего случившегося), и её лицо тут же становится расслабленным.
Ещё рано, но Баки знает, что не сможет уснуть. У него никогда не получалось. Но это редкий случай, когда он своим резким пробуждением не тревожит сон Стиви, поэтому осторожно высвобождается из её объятий (она буквально лежит на нём) и с улыбкой покидает кровать.
Он переехал в Башню всего несколько месяцев назад, но уже чувствовал себя достаточно комфортно, чтобы спуститься на общий этаж в пижаме и босиком (какое-то время он вообще отказывался покидать комнату Стиви, а в первый раз опасливо озирался по сторонам, не теряя бдительности ни на секунду). Он даже не вздрагивает и не пытается уйти, когда видит на кухне Брюса.
— Доброе утро.
Брюс не отвечает, рассеянно отрывая взгляд от старкпада и указывая на кофеварку. Сам он кофе не пьёт, зато варит его на всех, когда просыпается первым (что происходит почти всегда). Баки благодарно кивает в ответ, берёт кружку, а затем добавляет в кофе большое количество сливок и сахара. Стиви рассказывала, что раньше ему нравился чёрный кофе, но теперь он не выносит горечи. После чего насыпает в миску хлопья, заправляет их молоком и садится рядом с Брюсом.
Баки нравится общество Брюса. Тот был одним из первых членов команды (не считая Стиви, конечно), кто перестал относиться к нему с настороженностью. А ещё никогда не смотрел с недоверием или жалостью. Баки понимает, что заслужил недоверие со стороны Мстителей, однако иногда становилось немного обидно. Прошло немало времени с тех пор, как он перестал набрасываться или грубить в ответ.
(Поначалу было тяжело. Память возвращалась к нему отрывками, вспышками, часто сопровождаемыми головной болью. Но Стиви всегда была рядом. Она помогала и до сих пор помогает ему вспоминать. Большинство восстановленных воспоминаний связаны с тем периодом, когда она была хрупкой болезненной девушкой. Баки помнил и себя прежнего, готового на что угодно, лишь бы Стиви была счастлива и находилась в безопасности. Он и сейчас готов. Возможно, стал другим человеком, но единственная разница в их со Стиви отношениях заключалась в том, что они наконец получили то, чего всегда хотели: друг друга)
— Миленькая футболка, Джеймс, — произносит Наташа, появляясь на кухне и вырывая его из размышлений. Баки смотрит вниз и понимает, что на нём футболка с символикой Капитана Америки, которую Стиви подарила ему ради шутки (хотя сама футболка быстро стала одной из его любимых).
— Спасибо, — отзывается он, не улавливая сарказма.
Наташа — единственная, кто называет его Джеймсом, и это кажется немного странным, учитывая их общую историю (порой он всё ещё думает о ней как о Наталье, и его воспоминания, связанные с Романофф, почти единственные из тех счастливых, которые у него имелись, когда он был Зимним Солдатом) и его нынешние отношения со Стиви. Но Баки знает, что неинтересен Наташе, а сама она давным-давно переключилась на Клинта и агента Коулсона. У Баки с ней было общее прошлое, но прежние романтические чувства давно прошли. Осталось лишь взаимное понимание (он не решается назвать это доверием, потому что пока не уверен, что доверяет кому-то, кроме Стиви) и своеобразная дружба. Романофф легонько толкает его в плечо и принимается за свой завтрак.
Следом за ней торопливо входит Тони, уже одетый, но выглядящий не слишком довольным.
— Собрание акционеров, — бормочет он на вопрос Брюса, допивая чашку кофе, после чего наливает следующую. Затем вытаскивает старкпад и начинает яростно стучать по нему, говоря с самим собой о механических штуках, и Баки, ничего не понимая, особо не прислушивается к нему.
Он догадывается, что Тони не удосужился бы посетить собрание, если бы Пеппер не настаивала. Он встречался с этой женщиной всего несколько раз, но сразу понял, что она не из тех, с кем можно пререкаться. Пеппер немного напоминает ему агента Картер (Тони раньше напоминал Говарда, но вскоре он убедился, что эти двое не просто противоположно разные — в их отношениях столько тонкостей, что вникать во всё это у него не было никакого желания. Кроме того, Тони помог ему с рукой, поэтому не стоило лишний раз лезть не в своё дело, накаляя обстановку).
На кухне вновь воцаряется тишина после суеты, вызванной появлением Тони, когда Клинт и Коулсон вместе выходят из лифта. Всем известно, что они живут на одном этаже с Романофф, и их противоречивые отношения никого не касаются. Подойдя к Наташе, оба целуют её, а она одаривает их редкой улыбкой.
Клинт, как лучший повар в команде, берётся за приготовление внушительной порции блинов (обычный субботний завтрак для Мстителей). Что касается остальной команды, то все вели достаточно активный образ жизни (особенно Стиви и Тор с их бездонными желудками), чтобы нуждаться в огромных количествах еды. Когда перед ним ставят тарелку, Баки начинает рассеянно ковыряться вилкой в еде, прислушиваясь к болтовне вокруг себя.
Тони и Брюс смотрят в один старкпад, изучая планы нового проекта.
Наташа сидит на краю столешницы с тарелкой в одной руке и слушает (так же, как и он) чужие разговоры, хотя кажется куда более заинтересованной в споре Клинта и Фила, обсуждающих вербовку новых агентов, на что Баки, если честно, наплевать.
(Обстановка на кухне становится преувеличенно домашней. Но Баки это нравится)
Двери лифта вновь открываются, выпуская Тора, Сэма и Стиви. Парни смеются, а выражение лица Стиви выглядит до боли знакомым — такое появляется у неё всякий раз, когда она пытается не рассмеяться над собственной шуткой. Её волосы мокрые, она явно принимала душ, и на ней нет макияжа. Даже в более здоровом и крепком теле она остаётся для Баки всё той же Роджерс из тридцатых, только в джинсах.
Стиви подходит, обнимает его сзади и целует в щёку.
— Доброе утро, Бак, — и он почти не реагирует готов полностью раствориться в ней, — я уже успела по тебе соскучиться.
Мокрые волосы щекочут его затылок, и он, поворачиваясь, целует её правильно (пусть и довольно целомудренно).
— Люблю тебя, — шепчет Стиви, отстраняясь. У Баки на секунду происходит короткое замыкание в мозгу, потому что он до сих пор не может привыкнуть к этим словам, и спустя столько лет они несут в себе немного другой смысл, нежели тот, который она вкладывала, говоря их ему в тридцатых. Всё ещё потрясённый, он утыкается лицом в изгиб её шеи.
— Я тоже тебя люблю, — отвечает он, касаясь губами её кожи. Баки подумывает снова поцеловать Стиви, не обращая внимания на остальных, но в этот момент Тони начинает громко жаловаться на их чересчур близкое «общение». Баки поднимает взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть смущённую Роджерс, и усмехается.
— Чувак, — обращается к Старку Сэм. — А как насчёт того случая, когда мы со Стиви наткнулись на тебя и Пеппер? Тогда и сам следуй своим правилам.
Тони начинает возражать, что тот случай не считается.
— …и вообще это мой дом! Делаю в нём, что хочу!
— И это ты пригласил всех нас жить здесь, Тони, — вмешивается Наташа. — Так что привыкай.
В конце концов, все расходятся по своим делам, и на кухне остаются только Стиви и Баки, а также куча грязной посуды в раковине (боты Старка разберутся с этим. За ними даже интересно наблюдать). Баки немного расслабляется. Он дружелюбно настроен к членам команды, но какая-то его часть не позволяет полностью ослабить бдительность ни с кем, кроме Стиви
Она, кстати, прямо сейчас смотрит на него с любовью и пониманием в глазах.
— Ты в порядке? — спрашивает она, касаясь его руки.
— Более чем, — отвечает Баки и целует её. Стиви охотно отвечает на поцелуй. На вкус она как кленовый сироп и кофе, и Баки задаётся вопросом, перестанет ли он когда-нибудь испытывать бесконечную благодарность за то, как в итоге сложилась его жизнь. За то, что женщина, которую он всегда любил, тоже любит его и остаётся рядом с ним, несмотря на то, что он определённо не заслуживает этого. (Однако даже в тот период, когда он не мог вспомнить ни собственного имени, ни её, он знал, что упускает нечто важное, кого-то важного. Без большей части воспоминаний он знал, что любит её) Стиви притягивает его к себе за футболку, и он подчиняется, не разрывая поцелуя.
Через минуту она отстраняется, и он протестующе мычит. В глазах Стиви сверкают озорные искорки с нотками возбуждения.
— Сегодня вся Башня в нашем распоряжении, — произносит она.
— Вот как, — ухмыляется Баки. — Есть идеи?
Ответная улыбка Стиви становится чертовски соблазнительной.
— Имеется парочка, только если ты готов.
Господи, как же он обожает эту женщину.
— Я всегда готов. За тобой куда угодно, капитан.
Она приподнимает бровь.
— Кто сказал, что мы куда-то пойдём, сержант?
Прежде, чем Баки успевает сказать что-то ещё, Стиви целует его, и он понимает, что слова, в конце концов, не так уж и важны.