— А я думала, что после Таноса столь масштабных приключений в моей жизни уже не случится, — задержав взгляд на удаляющейся фигуре Сэма, пробормотала Стеф. Он лишь парой коротких фраз поблагодарил их с Баки за помощь, а затем вернулся к остальным. Шелест лениво прибывающих волн приглушал гомон всеобщего празднования, к которому Роджерс не спешила присоединяться, всё ещё чувствуя себя неловко в компании многочисленных знакомых Уилсона.
Это было не то же самое, что на вечеринках Мстителей.
Совсем.
Каждый раз она приказывала себе не думать об этом и всё равно срывалась.
А потом становилось как-то до невыносимого тоскливо.
Как будто она лишняя. На этом конкретном праздновании. В тандеме Баки и Сэма.
В принципе лишняя. Везде.
— Зато будет о чём рассказать нашим внукам.
Она вздрогнула, почти забыв об его присутствии. Взгляд Баки был устремлён вдаль, на поверхность воды, по которой то и дело проходила тревожная рябь.
— Нашим? — переспросила Стеф, поворачиваясь к нему.
Смешно.
Если учесть, что она делала всё, чтобы не мешать ему заниматься личной жизнью. Пыталась игнорировать неуместно-заботливые вопросы Сэма: «У вас всё нормально?» — Нет. Да. — «Ты избегаешь его?» — Да. Нет. — «Может, я могу чем-то помочь?» — «Стеф?»
Закатные лучи придавали воде янтарный оттенок. Вечер приносил желанную прохладу, только не всем становилось от неё легче.
Стеф понимала, как глупо выглядит, с раскрасневшимися щеками, со взглядом, в океане отчаяния которого отражаются почти призрачные блики надежды.
— Нашим.
С её губ сорвался нервный смешок. Стеф запустила пальцы в светлые пряди и отвела глаза, не в силах выдержать зрительный контакт.
И когда он научился смотреть так пристально и… жутко?
— Я сильно сомневаюсь, что мой сын женится на твоей дочери, — полуязвительно-полушутливо ответила она, мгновенно жалея о том, что решила продолжить эту тему.
А раньше им было легко подшучивать друг над другом.
Наверное, потому что тот юмор оставался юмором, не привнося неоднозначные намёки в их отношения.
— Конечно не женится, — их взгляды вновь пересеклись. Заинтересованно. С любопытством. С искорками прежнего тепла, — это же будет инцест, Роджерс.
Стеф закатила глаза под тихий смех Баки. Стыдливый румянец на её щеках стал нежно-розовым, а уголки губ поползли вверх, более не сдерживая искреннюю улыбку.
— Бесишь. Тупица.
И вместе с желанной прохладой вечер принёс первые перемены.