Всё, на что падает свет

– На следующий день я выкладываю запись, и мы даём о себе знать. Обси, как там, Душенька будет участвовать в заявлении? – окликнул Зак. Щёлкнули зоркие глаза Чата, готовящиеся заснять финальную речь вот уже около часа. – Он может, ну, остаться в тени, если хочет. Своего рода туз в нашем рукаве, потому что все остальные карты я собираюсь раскрыть. Но он в любом случае останется под ударом, а так мы хоть можем за него публично заступиться, потому что свой.

Спавн был пустынен, как случалось, когда игроки засыпали, становились АФК, переходили в измерение Чата или были с головой погружены в свои проекты. Четверо в пустующем закоулке Спавна переодевались в чёрно-золотые мантии, а Чат Зака, на время перенастроенные, чтобы не транслировать лишнего, то и дело нетерпеливо зыркали камерами. В сумерках от зданий расползались тени. Из них пять, с последним, пятым, пока лишь на связи, готовили первый акт.

– Пожалуйста, родной, ты и сам понимаешь, что иначе мы не можем, – склонился над коммуникатором один из них. Его собеседник ответил так невнятно, что даже Диамкей, обладатель идеально тонкого слуха и стоявший почти вплотную к нервному Обсидиану, едва различал слова. Он вновь прошёлся кругами по спине Обси. Тот слабо улыбнулся другу в благодарность. Диамкей выцедил эмоцию и, сытый, улыбнулся в ответ.

– Они же вылечат тебя! Если мы не будем действовать первыми, то это сделают остальные, и ты сам знаешь, чего они хотят. Все они.

Холод бередил его нутро, прогоняя смешливую апатию, что вела его все эти фазы с излечения. Впервые с тех пор стало не весело, а страшно.

Он со смехом снова, впервые за почти полгода (хотя по местным календарям прошло больше, куда больше времени) пробовал запечённый картофель, сувенир от Диамкея, немного залежавшийся, но одаривший его вкусом, совсем иным от привычного – мертвечины. Смеясь, согласился на удар в очаг заражения и улыбаясь показывал гостям поле подсолнухов НеО на месте омертвевших пустошей в округе. Дурачился, пока в Краю с Альцестом следил за ростом хоруса. Шутил, возводя водяной куб. (Быть может, пару раз смеялся истерически, вновь оказываясь в этом мире и проклиная небеса за их власть над его переходами и Голоса за интерес.)

Сейчас? Накануне фестиваля, что выпадал ровно на год существования сезона, он готовился зарядить фейерверками арбалет. И вместе с привычным настроем уничтожить всё живое, как раньше, во времена, когда мироходчество было простым и кровавым, а сам он молод, его потряхивало от страха, который раньше он видел лишь в неписях. Как же Обси был благодарен за Диамкея, своими настойчивыми вниманием и заботой державшего его в узде. Из коммуникатора что-то заговорила причина его волнений.

– Они и без того за мной, Обси. Что поменяется, если теперь наряду с моей головой станут охотиться и за вашими тоже? Я уже выживал один, и сейчас справлюсь. Ты не обязан как-то платить за то, что я хочу и буду тебя защищать. За счёт заведения.

И он ещё смеялся, будто бы не подписывал суицидальный пакт. Он мог уметь драться, но не в одиночку в алмазке против закованных в незерит двух влиятельнейших кланов. Обси встревоженно пошевелил усиками.

– Да как ты не поймёшь, что я тоже хочу тебя защитить! Тебе не нужно убивать и убиваться за меня, понимаешь? В Тенях это станет возможным для нас обоих. Просто выживи для меня. Живи, если сможешь.

Душенька на том конце провода вздохнул. И что с того, что смерть здесь была не более, чем временным препятствием, что с того, что каждый здесь присутствующий не раз и не два снимал скальп с собственного черепа, просто чтобы украсить базу? Душенька знал, что эта просьба значит для Обси. Обси надеялся на это, по крайней мере.

– Ты уверен в этом? Нас уже провели, ты не думаешь, что всё может повториться?

– Диамкей доверился Заку, а я доверяю Диамкею. Разве он сделал хоть что-нибудь, чтобы нас подвести? Ты сам, как выяснилось, доверил мою безопасность Заку.

– Это был взаимовыгодный договор. Сейчас я ничего не могу предложить.

– Мы действуем ради общей цели, Душенька, – вклинился из-под бока Диамкей. – Даже если сейчас ты будешь не самым полезным членом, твоим положением можно воспользоваться. Оно – повод действовать, если мы хотим взять ситуацию под контроль. Оно наш ключ к выигрышу во всём этом безобразии.

Душенька недовольно фыркнул, но согласился. Диамкей самодовольно улыбнулся. Знал ведь уже их обоих как облупленных и грех не воспользоваться, раз уж ни времени, ни альтернатив не осталось.

– В таком случае я в деле. Но если какая заруба, я останусь в стороне. Сам понимаешь, положение у меня шаткое, а инвентари наших противников никто, кроме Администратора, не посмотрит. Я за морем, но скоро буду на Спавне.

На звук завершения разговора встрепенулся Веназар. Вопросительно взглянув на них двоих и получив кивок, расплылся в улыбке. Обси знал, что Душенька был приятен и ему. Диамкей с улыбкой рассказывал, как на допросе в агенстве, ещё не зная о том, что говорит не со врагом, Веназар покрывал Душеньку, прикидываясь то глупее, то и вовсе не в себе.

Поэтому Обси хотел верить в надёжность их союза: Зак и Веназар были приятной неожиданностью, когда заявили, что не были против заражённых, но могли помочь выступить против Якудз; Диамкей, их доверенный союзник, из первых рук знал значимость Дара. Душенька, родной, милый и вечно за него горой, теперь тоже попадал под крыло Зака. Наконец и Обси мог его защитить. В этом ведь и суть отношений, разве нет? Держаться друг за друга до тех пор, пока держаться станет нечем.

С Диамкеем они приблизились к своим товарищам. Радостный Веназар хлопнул его по плечу и тут же отряхнул руку от пудры с крыльев вперемешку с грязью. Притворно обиженно смерил его взглядом. Обси сощурился в улыбке, мол, сам виноват. Подлавливать Веназара (да и других игроков, чего уж греха таить) тем, что грязь была для него всё равно что второй кожей, но сохраняла свои свойства из-за регулярных водных процедур, пусть не всегда по своей воле, было ужасно весело и во времена Ордена.

– Не волнуешься, что запачкаешь товар? – спросил Обси. – Кому захочется выкупать грязную броню? Я бы отказался.

– Так ты и так весь в грязи! Какая тебе разница, заляпана она или ты сам справишься? Тем более, что мы буквально на набережной. Здесь воды по горло! – Веназар уже вытирал руки об какой-то баннер, но подхватил спор.

– На самом деле, глубина моря здесь резко уходит вниз, поэтому ты не-прав, сов-сем, – довольно растягивая слоги, поддразнил Обси.

– Что вы как дети малые, в самом-то деле? Мы серьёзные игроки, готовимся нарушать целостность Спавна и покой сервера, Клюквы ради! Ведите себя подобающе!

Все трое засмеялись, опираясь друг на друга. Зак с Чатом оглянулись на них, до того погруженные в дела насущные. Зак в вопросе поднял брови.

– Он согласен. Уже летит.

Зак молча кивнул. Он был несвойственно тих, но оно и понятно: сколько сил ушло на организацию сегодняшнего действа, сколько усилий приложено к разговорам с каждым из них, а затем – к сокрытию самого важного, что у них было, – самого факта их существования. И до сих пор всё шло согласно плану – плану, чья кульминация заключалась во взрыве на Спавне, самом посещаемом месте сервера, и публикации в общий доступ их откровения-ультиматума. Пьеса о марионеточниках теневого театра подходила к концу, и они собирались начать её финальным актом новую, что должна была наконец направить сервер на истинный путь. Что-то прощебетали Заку Чат, и тот выдохнул, словно с его плеч наконец упал тяжелейший груз.

– Веназар? Мы можем начинать. Как только почувствуете лаги – прочь от торгового квартала. Будем надеяться, что Душенька успеет до конца веселья. Тени вступают в игру.

– Сколько пафоса! Молодчина!

– Да что ты говоришь, Диамкей! Учился у лучших. Обси, если что, страховать Душеньку отправишься ты, – Зак выразительно посмотрел на кольцо на шее Обси. Диамкей прыснул, очевидно, поняв. Он, разумеется, и сам собирался, но зарделся всё равно. Где-то вдалеке заскрежетала первая ночная нежить, и распахнулся первый шалкер с накраденным. Только то, что они действовали во благо, не мешало им нажиться на некоторых мелочах вроде имущества Якудз. После стольких фаз действий исподтишка, Тени наконец выходили в свет.