— А-а-а!!! Не могу больше, ару! Гин-чан! Вставай!

Сквозь мутную пелену сна Гинтоки хоть и оценил все возмущение в голосе Кагуры, но просыпаться не собирался. Слишком уж уютно было под одеялом.

— Гин-чан!!! Тебя зовут, ару, и это мешает мне спать!!!

— Отвали от меня, дура мелкая! — зарычал Гин, кутаясь в одеяло.

Следующее, что он почувствовал — цепкие пальчики на щиколотке, рывок и скольжение спиной по полу. Не успел он прочухаться, как ощутил волшебное чувство полета. Но длилось оно недолго, спустя пару секунд Гинтоки проснулся, поздоровавшись всем телом с землей.

Осоловело оглядевшись, он сообразил, что Кагура выкинула его в окно. Кажется, что-то такое уже было…

— О! Гин-сан! Ты, наконец, вышел!

— А?

Гинтоки поднял взгляд и увидел Хасегаву. Мадао смотрел на него сверху вниз с легкой улыбкой, подмышкой у него была сложенная картонная коробка, в руке — тлеющая сигарета. Ничего необычного, все как всегда.

— Ты ко мне пришел? — нахмурился Гинтоки, уже подозревая, что это новый мир, в котором он ни черта не ориентируется.

— Да, — кивнул он. — Как и договаривались. Пойдем?

— Пачинко? Скачки?

— Денег нет, — вздохнул Хасегава. — Ты обещал помочь мне с поисками. Забыл что ли?

— Не-е-ет, — протянул Гинтоки. — Мне бы переодеться… а то в чем спал, в том и вышел. Вернее вылетел.

— Я подожду. Столько сколько надо, — кивнул он и закурил новую сигарету.

Поднимаясь по лестнице, Гинтоки гадал — что же здешний Гин-сан мог пообещать Мадао. Тем более, что на азартные игры и алкоголь у Хасегавы денег не было.

Конечно, хотелось послать все это куда подальше, но Гинтоки не решался. Все предыдущие разы, когда он подыгрывал ситуации, очередной дебильный мир его отпускал. Вдруг, если он пойдет не по прописанному каким-то идиотом сценарию, то все полетит в трубу и он не вернется домой? И, исходя из этого, лучший из всех вариантов, что он видел — подыгрывать местным идиотам.

Дверь в дом оказалась заперта. И на скромный стук Кагура решила не реагировать. Пришлось отбросить скромность и повысить голос.

— Кагура! А ну открой! Мне уходить нужно, а я босяком! Ты хочешь, чтобы Гин-сан заболел и умер?!

Спустя пару секунд дверь немного отворилась, являя взору Гинтоки разгневанную Кагуру. Он и пискнуть не успел, как что-то пролетело мимо его головы, падая, судя по всему, на голову Мадао. Иначе из-за чего ему испуганно вскрикивать?

Гинтоки глянул вниз и приметил, что был прав.

— Хасегава-сан, ты там цел?

— И не с таким сталкивались, — хмыкнул он. — У меня тут твои сапоги и юката. Кагура-чан встала не с той ноги?

— Они у нее обе не те, — проворчал Гинтоки, спускаясь обратно.

О том, что неплохо было бы еще штаны с кофтой вынести, Кагура не подумала. Но лишний раз соваться домой не хотелось — можно было и по голове получить.

Юката поверх пижамы смотрелась странно, особенно со снятым рукавом и вкупе с сапогами. Повертевшись перед ближайшей витриной, Гин тяжко вздохнул и махнул рукой на внешний вид. Плевать. Все равно это не его мир. Так что, когда он выберется отсюда, последствия будет разгребать другой Гин. А на него главе Йородзуи было как-то пофиг.

Молча следуя за Мадао, который всю дорогу задумчиво курил, улыбаясь своим мыслям, Гинтоки пытался проанализировать события последних дней. Каждый раз он оказывался в ситуации, в которой он крутил романы с кем-то из знакомых. Это могло быть определенной тенденцией, коли не этот мир. Тут на такого прекрасного и замечательного мужчину пока никто своих прав не предъявлял. И слава богу. Можно вздохнуть спокойно и расслабиться.

— О! Гин-сан! Смотри, эта чистенькая и целая!

— Я рад, — с сарказмом ответил Гинтоки.

— Держи! — он всучил ему коробку. — Я за угол магазина схожу, может быть, там еще есть…

— Ага…

«Вот тебе на! Хожу по улицам Эдо и собираю с Хасегавой-саном какой-то мусор. Ниже падать некуда. Хотя… — Гин призадумался и вспомнил, как он сейчас одет. — Да, некуда».

Мадао вернулся немного раздосадованным, но сдаваться он не собирался. И снова куда-то потащил Гинтоки. Тому осталось лишь вздохнуть и плыть по течению. День когда-нибудь закончится, и он снова окажется где-то еще…

От внезапно пришедшей в голову мысли, Гинтоки вздрогнул. А ведь каждый раз, перед тем как он просыпался в новом мире, его кто-то вырубал. Кагура, Цукуе, еда Отаэ… Вдруг и это дерьмо не кончится, пока Гин вновь не получит по башке?

Хасегава подобрал еще пару картонок и коробку, после чего стал каким-то уж больно счастливым.

«М-да, немного ему нужно для счастья. Вот меня бы больше солнышко порадовало».

Гинтоки с тоской взглянул в хмурое, пасмурное небо и вздохнул. Интересно, дома есть еда? И пустит ли его туда Кагура? Оставалось только гадать. И тащиться на автопилоте за Мадао, который взял курс в сторону парка.

«Ясно. Мы идем в гости к Хасегаве-сану, — Гинтоки уверенно покивал самому себе головой. — Интересно — зачем? Надоело общество местных бродяг и захотелось поговорить с кем-то умным и образованным?»

Когда они оказались в глубине парка, Хасегава-сан стал расстилать картон у одного из деревьев. Гинтоки за этим молча наблюдал, прикидывая на кой-черт он это делает.

— Присаживайся, Гин-сан, — великодушно предложил он.

— Я лучше постою…

— В ногах правды нет, да и разговаривать неудобно будет.

Гинтоки еще раз тяжко вздохнул и все-таки сел напротив него. Погода словно отражала настроение Гина — серость и уныние.

«Как же выбраться из этой идиотской круговерти? Хочу домой, в нормальный мир…»

— Если подсуетиться, здесь можно все еще лучше устроить, — Хасегава затянулся сигаретой. — Да и привыкнешь со временем…

— К чему?

— К жизни на улице, к чему же еще?

— О чем ты? — Гинтоки почувствовал, как по спине побежал холодок.

— Так ведь Отосе-сан выгоняет тебя через пару дней за неуплату. Тебе стоит начать привыкать хоть немного заранее. Не бойся, я о тебе позабочусь, Гин-сан! — решительно заявил он. — Расскажу и покажу, что да как. Все будет хорошо, положись на меня!

«Вот ведь черт! Неужели старуху все-таки можно довести? Как она могла выгнать меня? И это после всего добра, что я для нее сделал?! Старая ведьма!»

— Знаешь, Гин-сан… я до конца не верил, что ты согласишься… но после твоих слов, — Хасегава отвел взгляд в сторону и Гинтоки еще больше напрягся.

Росчерк ветвистой молнии на секунду отвлек его, но он все же спросил:

— Какие?

— О том, что с милым рай в шалаше, — краснея словно школьница, протянул он.

Ответом ему послужил раскат грома. Который и не дал Гинтоки в ужасе оцепенеть. Вскочив на ноги, он затараторил:

— Мне это, к Кагуре заскочить надо! Кое-что забыл! Я быстро, туда-обратно!!!

И не дожидаясь реакции, рванул прочь.

— Я буду ждать!!!

Гинтоки сбавил скорость только когда парк остался далеко позади и начался ливень. Вмиг промокнув до нитки, Гин растерянно огляделся и шумно выдохнул.

На него накатила жуткая усталость.

— Черт, как же мне все это надоело! — прорычал он в никуда.

«Это как надо было надраться, чтобы такое брякнуть?! Какой к черту шалаш? Чтобы я… и в парке жил?! Да никогда!!! Еще и с Хасегавой-саном… ну что за бред сумасшедшего?»

Гинтоки даже не знал, какой из двух фактов возмущает его в большей степени.

Ноги вывели его к дому. Считай уже к бывшему. У порога стояла Отосэ. Она курила, прячась под козырьком, и смотрела в хмурое небо. Одного взгляда на старуху хватило, чтобы понять — чертовски хочется напиться.

— Привет, — бесцветно поздоровался Гин.

— И тебе, — в тон ему сказала Отосэ.

— Напои меня в последний раз, а? Так хреново мне, что сил нет.

Отосэ смотрела на него очень долго. Изучающе, внимательно, с легкой тоской во взгляде. Наконец, когда Гинтоки уже собирался уйти, она кивнула и поманила его в бар.

После третьего стакана почти в полной тишине, Гинтоки окончательно согрелся и ему захотелось поговорить.

— Бабуль, вот скажи мне… на кой-черт вообще эта любовь нужна? Отношения, брак… один геморрой с этим.

— Эк тебя развезло, — она скорбно покачала головой. — Гинтоки, вроде бы уже не маленький, сам должен знать.

— Да я вроде знаю… но все равно не понимаю. Вот зачем гробить свою свободу?

— Ты сам это поймешь. Когда нужного человека встретишь, — она закурила и улыбнулась. — Если уже не встретил.

— Я бы заметил такое! — возмутился Гин. Алкоголь уже начал давать о себе знать — мир перед глазами немного плыл, язык чуть заплетался.

— Ну-ну. Люди часто не замечают того, что находится у них под носом. Однажды я очень долго не могла найти свою пачку сигарет. Все перерыла… а оказалось, что все это время она была в рукаве кимоно.

— Да просто ты старая склерозница, — фыркнул он и тут же получил мокрым полотенцем по шее.

— Я о том, что в поисках чего-то важного, мы чаще всего ищем совсем не там, создавая себе лишние проблемы. Забывая проверить самые очевидные варианты. Иногда то, что находится у нас под носом заметить гораздо сложнее, чем разглядеть что-то на другой стороне реки.

— Красиво говоришь, хоть и не очень понятно, — он осушил очередной стакан.

— Просто ты туп, как пробка, вот и не понимаешь, — хмыкнула она.

— Один-один! Уела меня, — Гинтоки улыбнулся и поднял пустой стакан, намекая, что не откажется от добавки.

— Еще бы. Ты с моим жизненным опытом в спор не вступай — получишь щелчок по носу.

— От тебя это будет скорее удар.

— Сочту за комплимент.

Отношения. Поиски. Ну что за бред? Гинтоки все это и за деньги не нужно было. Разве что за очень большие. Только вот не найдется такого идиота, который захочет заплатить. Тем более за подобное.

Гинтоки решил не воспринимать близко к сердцу слова старухи, толку-то от них…

Старуха… старуха… старуха…

В голове пронеслись воспоминания, кажущиеся отчего-то уже очень далекими. Тот вечер, когда он сбил с ног какую-то бабку и по пьяни ей нагрубил. И ее слова о том, что он никогда и никого не найдет. Даже в пьяном сознании Гинтоки смог сложить два и два. Мерзкая ведьма его прокляла. И из-за того, что он ее оскорбил, ему приходится переживать пускай и свои, но все же чужие жизни из раза в раз. Теория казалась вроде логичной, особенно учитывая происходящее. Ему словно показывают, что с кем бы он ни был — все у него будет не так. И пускай все эти отношения и любовь ему на хрен не нужны, все-таки было как-то обидно.

Тяжко вздохнув, он попросил Отосэ налить ему еще.

«Так и спиться недолго…»