— Окклюменция? — медленно прошептала Мэриголд, не веря.
Она, разумеется, слышала об этом искусстве. И об окклюменции, и о легиллименции. И, на самом деле, это звучало интересно, и она хотела бы обучиться…
Но. Снейп.
Директор Дамблдор что, издевается?
И, что важнее — он что, с ума сошёл? Ведь для того, чтобы учить её окклюменции, Снейп должен будет применить к ней легиллименцию!
Но он ведь не знает!
И не должен, он ведь шпион, работающий на Волдеморта!
— Вы будете получать частные уроки раз в неделю, но никому не скажете об этом, и в первую очередь — Долорес Амбридж. Вам понятно?
— Да, — мрачно кивнула Мэриголд. — Учить меня будете вы?
Не сказать, чтобы у неё оставалась какая-то надежда… но она оставалась.
— Да.
— Почему Дамблдор не может его учить? — воинственно спросил Сириус. — Почему ты?
У Мэриголд был тот же вопрос. Усугублявшийся тем, что Снейп, очевидно, не знал, что у неё есть одна «маленькая» тайна.
Сириус тоже понимал это.
— Потому что, видимо, привилегия директора — поручать наименее приятные дела другим, — вкрадчиво сказал Снейп. — Уверяю тебя, я не напрашивался. — Он встал. — Жду вас в понедельник, в шесть вечера, Поттер. В моём кабинете. Если спросят — вы изучаете лекарственные зелья. Всякий, кто видел вас на моих занятиях, не усомнится, что вам это необходимо.
Он двинулся к двери.
— Постой, — сказал Сириус, выпрямившись на стуле.
— Я спешу, Блэк. В отличие от тебя, у меня нет бездны свободного времени.
— Тогда к делу. — Сириус поднялся, и он был значительно выше Снейпа, а Снейп, очевидно, сжимал в кармане палочку. — Первое. Если услышу, что эти свои уроки окклюменции ты используешь для того, чтобы притеснять Гарри, ты будешь иметь дело со мной.
— Как трогательно, — осклабился Снейп. — Но ты, полагаю, заметил, что Гарри пошёл в отца?
— Нет, — предельно серьёзно сказал Сириус. — Этот ребёнок — точная копия матери. За исключением… наносного. Но я не договорил. На первом же занятии ты дашь Гарри Непреложный Обет, что оставишь в тайне всё, что узнаешь, когда залезешь в его голову.
— Сириус! — возмутилась Мэриголд, забыв про страх перед Снейпом. — Я не буду брать такие клятвы!
На мгновение Снейп замер, глядя на неё с очень странным выражением лица.
— Тогда простую клятву! — не отставал Сириус. — Это же безмерно важно, Гарри, Волдеморт не должен узнать…
— Ты считаешь, что Волдеморт что-то от меня узнает? — презрительно спросил Снейп.
Он отмер, как будто и не замирал.
— Мне плевать, что Дамблдор считает тебя исправившимся. Я тебя лучше знаю!
— Так почему ты ему не скажешь? — тихо сказал Снейп. — Или боишься, что он не воспримет всерьёз человека, полгода прячущегося в материнском доме?
— Скажи, как поживает нынче Люциус Малфой? Поди, доволен, что его верный пёсик работает в Хогвартсе?
— Кстати, о пёсиках, — нежно сказал Снейп. — Ты знаешь, что Люциус Малфой узнал тебя, когда ты в последний раз рискнул прошвырнуться? Ловко придумано, Блэк — показаться на закрытой платформе. Железное оправдание, чтобы больше не высовывать нос из норы.
Сириус поднял волшебную палочку.
И он имел на это полное право, он имел, имел, имел, и Мэриголд не имела права лезть между ними, но…
— Ты назвал меня трусом! — закричал Сириус.
Мэриголд вцепилась в стол побелевшими пальцами, ненавидя Снейпа всей душой, как только могла.
— О, кажется, так, — ответил Снейп.
Но она не должна была позволить Сириусу подраться со Снейпом…
— Сириус, — прошептала она. — Не надо. Пожалуйста.
— Да я ему за всё сейчас врежу! Он не имеет никакого права…
Дверь кухни открылась, и вошла вся семья Уизли вместе с Гермионой, совершенно счастливые. Посреди группы гордо шагал мистер Уизли.
— Исцелён! — объявил он. — Абсолютно здоров!
Но все замерли у двери, глядя на них. Сириус и Снейп смотрели на вошедших, направив волшебные палочки друг другу в лицо, а несчастная Мэриголд сидела у стола с очень нерешительным и потерянным видом.
— Разорви меня горгулья, — сказал мистер Уизли, перестав улыбаться. — Что здесь происходит?
Сириус и Снейп опустили волшебные палочки. Снейп убрал свою в карман, а потом двинулся к выходу, ни слова не сказав семейству Уизли. Однако в дверях он оглянулся:
— Понедельник, шесть вечера, Поттер.
Он ушёл.
— Что тут происходит? — снова спросил мистер Уизли.
Мэриголд быстро нашла взглядом подругу.
— Гермиона! — отчаянно прошептала она. — До понедельника мне нужно обучиться окклюменции! Причём так, чтобы даже перед Снейпом у меня получилось!
Гермиона нахмурилась.
— В этом доме хорошая библиотека. Пошли прямо сейчас, если это так срочно?
Мэриголд отчаянно кивнула.
Она поняла, почему Дамблдор сказал это делать именно Снейпу.
***
— Закройте за собой дверь, Поттер.
Мэриголд исполнила приказ, ясно чувствуя, что сама запирает себя в тюрьме. В тюрьме со Снейпом. У неё уже дрожали руки, и она чувствовала, что не знает, как защититься от легиллименции Снейпа.
И ведь не сбежать.
Снейп молча указал на кресло перед столом. Мэриголд села, и Снейп тоже сел, и стал смотреть на неё, не мигая, своими холодными чёрными глазами. Он был очень недоволен. Да, ясно чувствовалось, что он ненавидит её.
— Итак, Поттер, вы знаете, зачем вы здесь, — сказал он. — Директор попросил меня обучать вас окклюменции. Могу только надеяться, что к ней вы обнаружите больше способностей, чем к зельям.
Да были у неё все способности. Были. Но помимо них был ещё и Снейп.
— Понятно, — сказала она севшим голосом. — Сэр.
— Итак, окклюменция. Этот раздел магии позволяет оградить сознание от магического вторжения и влияния. Это вы уже знаете. У вас есть вопросы, Поттер?
— Нет, сэр, — тихо сказала Мэриголд.
— Отлично. И да, Поттер, вздумаете рыдать — я буду действовать ещё жёстче. Это понятно?
— Да, сэр.
— Встаньте, Поттер, и возьмите вашу волшебную палочку. — Она встала, послушная, как кукла. — Можете с её помощью обезоружить меня или защититься каким угодно иным образом. — Мэриголд нервно кивнула. Из книг было ясно, что для окклюменции волшебная палочка не нужна, но сжимать её в пальцах… это делало её страх чуть менее мучительным. Чуть-чуть. Немножечко. — Я попытаюсь проникнуть в ваше сознание. Посмотрим, как вы сопротивляетесь. Я уже слышал, что вы проявили способность противостоять заклинанию империус. Вы увидите, что подобные усилия требуются и здесь… Теперь соберитесь. — Зная о любви Снейпа не давать времени на подготовку, она начала: «не думать о чёрной кошке, не представлять чёрную кошку», и… — Легилименс.
Всё исчезло, она была одна, она сконцентрировалась только на том, что важно: не думать о чёрной кошке, нет ничего важнее того, чтобы не думать о чёрной кошке, не представлять чёрную кошку, не представлять, какая она, такая милая и пушистая, как она мурчит и нюхает лицо, какие у неё длинные белые усы, жёсткие, щекочущие нос, какой у неё розовый носик и мелкая-мелкая шёрстка над носиком, такая, как щёточка, и она трогает пальцем эту щёточку, и рыжие волосы падают на мордочку кошки… Нет!
Нет!
Ты этого не увидишь, ты этого не увидишь, правды ты не увидишь, это только моё! Уходи вон, не смотри на это, тварь!!
Она почувствовала боль, боль в коленях и локтях, и перед глазами вновь возник кабинет, и она поняла, что упала на пол, и коленом и локтем больно ударилась об стол. Снизу вверх она посмотрела на Снейпа — он опустил волшебную палочку и тёр запястье. На запястье был красный рубец, как от ожога.
У неё получилось! Она читала, что от агрессивного сопротивления вторжению в сознание у легиллимента могут возникать раны, чаще всего, на руках…
Она поняла, что произошло. Она старалась сопротивляться пассивно, не думая о чёрной кошке, так как читала, что это легче всего. Но она не смогла, представила всё слишком ярко, так ярко, что представила и себя, и представила себя настоящей собой, и испугалась и перешла к агрессивному сопротивлению.
Но.
Но он успел увидеть её рыжие волосы.
Так.
Что делать, что делать, что делать, что делать?..
— Вы хотели защититься обжигающими чарами? — невозмутимо спросил Снейп.
— Нет… — растерянно и испуганно ответила Мэриголд.
Он что, не понял? Или что?
— Я так и подумал, — презрительно сказал Снейп. — Поднимайтесь, хватит валяться. С вашей никчёмностью вы не годитесь в половые тряпки.
Мэриголд бессильно встала, и маленькая победа её почему-то совершенно не радовала.
— Залечить вам ожог? — спросила она, и тут же дёрнулась от ужаса, поняв, что сказала. Да, она сказала бы это любому, но… но это был Снейп, и ему она никак не должна была этого говорить. Это был Снейп, это был Снейп, это был Снейп, а она на миг умудрилась забыть об этом и предложить залечить ему ожог — как, как она могла так сделать?..
Снейп презрительно скривился.
— Учитесь хамить, Поттер? Похвальное стремление но рыдать у вас получается лучше. — Ожог он тут же залечил невербально — ну да, куда ей до него? — Поттер. Зачем было превращать себя в свою мать?
Ой.
С одной стороны, это было облегчение — он решил, что это её мать, а не она настоящая, и это было хорошо. Но с другой… Как она это объяснит?
— Я не превращал себя в свою мать? — ответила она первое, что пришло в голову.
Тут же прокляла себя за такую примитивную ложь, когда очевидно было, что это ложь, но…
Теперь она должна была стоять на этой лжи до последнего.
— А в кого же вы себя превратили? — насмешливо спросил Снейп.
— Ни в кого. Я не сам. Я не… я не хотел этого. Я начал превращаться в кого-то, я увидел, что я стал рыжим, и… испугался и попытался что-то сделать…
Объяснение было идиотское. Более идиотского придумать было нельзя.
А Снейп выглядел удивлённым. На мгновение, а потом снова вернул привычную презрительность.
— То есть, вы утверждаете, что это я превратил вас в вашу мать?
И как ей теперь из этого выкручиваться…
— Я этого не утверждал, сэр. Я просто… не понимаю, что произошло. И я в этот момент просто испугался…
— Вы только и умеете, что не понимать и пугаться, — согласился Снейп. — Однако. Для первого раза не так уж и плохо. Теперь я хочу, чтобы вы закрыли глаза. — Очень не хотелось с закрытыми глазами стоять под нацеленной на неё палочкой Снейпа… но Гермиона ведь знает, куда она пошла… Она закрыла глаза. Она ведь не умрёт сегодня, правда?.. — Очистите сознание, Поттер! — скомандовал холодный голос. — Освободитесь от всех эмоций.
Это был третий способ, самый сложный. Она так не смогла, ни разу не смогла…
— Давайте ещё раз. На счёт три! Раз. Два. Три. Легилименс!
Седрик Диггори лежал на земле, глядя на неё пустыми глазами, и…
Нет!
Нет! Можно сопротивляться, и она будет! Этой твари не должно быть в этих воспоминаниях! Всё, нет, этих воспоминаний нет, и ничего нет, и Снейпа нет, и нет, ты, мразь, ты этого не увидишь!
Она стояла на коленях, у неё адски болела голова, она обхватила лицо ладонями, она ненавидела, она чувствовала слёзы, текущие по лицу, жгущие глаза…
— Встать!! — закричал Снейп. — Встать! Вы не стараетесь! Не прилагаете усилий! Я спокойно влез в воспоминание, которое для вас страшнее всего, а вы только и можете, что рыдать!
Мэриголд встала. Слёзы текли, она как будто бы снова побывала там, на кладбище. Снейп был бледнее обычного, и он был страшно зол.
— Я пытался… — жалко выдавила Мэриголд, сама не понимая, почему вдруг начала рыдать, хотя до этого вроде бы неплохо держалась. Сейчас она хотела умереть, только умереть, ничего больше, но она не могла…
— Я сказал вам: освободиться от эмоций!
— Я пытался, — повторила Мэриголд. — Но я не могу этого сделать.
— Тогда вы станете лёгкой добычей для Тёмного Лорда! — в бешенстве выкрикнул Снейп. — Вы дурак, у вас душа нараспашку, вы не владеете своими чувствами, упиваетесь грустными воспоминаниями, вы так легко позволяете себя спровоцировать! Вы слабы! Вы слабый человек, и он войдёт в ваш ум, как нож в масло!
Вероятно, она была слабой. Или Снейп делал её слабой. Или как-то так.
Но… он ведь не отпустит её только потому, что она слабая. Он же заставит…
— Может быть… — прошептала она. — Может быть…
— Что вы там шепчете? — рычал Снейп. — Возьмите себя в руки! Владейте собою! Пробуем ещё раз! Приготовиться! Легилименс!
Сотня дементоров движется к ней через озеро… Она на уроке Снейпа, у неё падают мимо котла толчёные крылья златок… Она с мистером Уизли несётся по коридору без окон… Они приближаются к чёрной двери в конце коридора… Она думает войти в неё, но мистер Уизли уводит её налево. Вниз по каменной лестнице…
Она знала. Она поняла.
Она опять лежала на полу в кабинете Снейпа.
К сожалению, поняла она не то, как защитить свой разум от Снейпа методом отсечения от себя всех чувств и мыслей.
Она медленно поднялась под его пронзительным взглядом.
— Что вы такое там поняли, Поттер?
Она поняла, что коридор без окон, ведущий к запертой двери, который снился ей месяцами, был реальным местом — она сейчас увидела его в воспоминании и поняла, что по этому коридору они с мистером Уизли бежали в министерстве двенадцатого августа, когда спешили в зал суда. Коридор вёл в Отдел Тайн. И это в этом коридоре сидел мистер Уизли, когда на него напала змея Волдеморта.
Что находится в Отделе Тайн?
— Ничего важного, профессор, — тихо сказала Мэриголд.
Снейп был недоволен, но ответил:
— Ясно. Явитесь в среду, в то же время. Мы продолжим работу.
— Хорошо, — обречённо сказала Мэриголд, утирая слёзы. После осознания, касающегося Отдела Тайн, ей стало полегче.
— Каждую ночь перед сном вы должны освобождаться от всех эмоций. Вы должны очистить и опустошить своё сознание, добиться полного покоя. Это понятно?
— Понятно, сэр.
— И предупреждаю, Поттер: от меня не укроется то, что вы не упражнялись.
— Хорошо.
Она попыталась как можно скорее покинуть этот злополучный кабинет.