— Заходите, Поттер, Грейнджер…
Мэриголд с Гермионой вошли в класс с уверенным и наглым видом. Разумеется, Гермиона уже знала, о чём они со Снейпом говорили на Астрономической башне, и они обе были намерены проверить, как он будет исполнять своё обещание.
— Как вы оба уже заметили на уроке, у новичков невербальные заклинания получатся слабее, чем если бы вы колдовали вербально. Как вы могли заметить, заклинание взрослого профессионала без труда пробило щит ученика, который впервые попробовал колдовать невербально.
— Но моя импедимента вас тоже без труда завалила, профессор, — отметила Гермиона, ни капли не стесняясь.
— Да, мисс Грейнджер, потому что щита у меня вообще не было. Вы правильно сделали, что колдовали невербально. Если невербальное заклинание летит со спины, то у вашего оппонента нет вообще никакого предупреждения о том, что он через полсекунды будет атакован. Хотя я так же признаю и свою ошибку — зная вашу любовь нарушать правила и заколдовывать преподавателей, я должен был понимать, что к вам нельзя поворачиваться спиной, особенно в такой ситуации.
Мэриголд и Гермиона смотрели на него одинаково удивлёнными глазами.
Да, он обещал не издеваться над ней, не снимать баллы, не назначать отработок, кроме этой, уже назначенной, не заколдовывать, не бить.
Но он не обещал учить их по-настоящему.
Он не обещал отмечать успехи Гермионы и фактически хвалить её.
Снейп скривился, смотря на их поражённые лица. Их эмоции, очевидно, не доставляли им никакого удовольствия.
Тем не менее, он продолжил их по-настоящему учить.
— Итак, как вы думаете, почему это происходит — почему невербальные заклинания у новичков выходят слабее, чем вербальные?
Мэриголд и Гермиона переглянулись. Ни в одной книжке этого не было.
— По идее, наличие голоса не должно никак влиять на магию, — сказала Гермиона. — Тем более, что у вас и у всех после тренировок с этим проблем нет. — Она растерянно замолкла.
— Вообще, магия ведь зависит только от нас, правильно? — сказала Мэриголд. — И ещё вы что-то сказали про силу разума. Значит, мы что-то своим разумом такое делаем, когда говорим или не говорим заклинание.
Снейп поморщился.
— Правильно, Поттер. Что-то вы делаете своим разумом. Теперь вопрос — способны ли вы додуматься, что именно вы делаете?
Мэриголд восприняла это как приглашение и дальше продолжать рассуждать вслух.
— Различие только в том, чтобы говорить или не говорить. И ещё… слышать себя. Или не слышать. Или нет, слышать свои мысли. Наверное, мы с этим что-то связываем…
— Первокурсники кричат! — восхищённо воскликнула Гермиона. — Они кричат во всё горло, когда им надо сотворить какое-то заклинание.
— И Рон тоже кричит, — отметила Мэриголд. — И… о, я понял.
— Совершенно верно, — спокойно ответил Снейп. — Первокурсники кричат при произнесении заклинаний. Дети думают, что чем громче они произносят заклинание, тем лучше оно получится. К старшим курсам вы уже не кричите, но всё равно произносите заклинание громко… впрочем, в стрессовых ситуациях вы даже и кричите. Вы можете вспомнить, как вы дрались в Министерстве, или, например, битву Поттера с драконом.
— В Министерстве не кричала только Луна, — послушно вспомнила Гермиона.
— Да, мисс Лавгуд очень отличается от других учеников. Однако все, кроме неё, одинаково полагают, что сила голоса как-то влияет на силу заклинания.
— Вообще-то мы никогда раньше не задумывались об этом, — удивлённо сказала Гермиона.
— Именно. Это происходит неосознанно. И в самом начале, когда вы на первом курсе только овладеваете первыми заклинаниями, и потом, когда вы это закрепляете на уровне ассоциаций.
Мэриголд смотрела на Снейпа и не узнавала его. Он выполнял её указания на двести процентов. Он не язвил вообще, в его словах не было даже ни капли сарказма.
И он учил их. По-настоящему учил.
Как… например, как Флитвик.
Он, казалось, в одно мгновение стал просто хорошим преподавателем.
Он.
Умел.
Так.
Почему ей в прошлом году это в голову не пришло? Столько всего не случилось бы…
(Потому что ей не было так легко ему сопротивляться, и она не остановилась и не подумала.)
— Избавиться от глубоко закрепившихся ассоциаций не так уж просто, — продолжал Снейп. — И я не знаю способов сделать это за раз. Это достигается только упорными тренировками и ничем больше. Постоянные тренировки невербальных заклинаний, и всё. Никакие уверения себя в том, что громкость вашего голоса не влияет на магию, никакие самовнушения не помогут.
Мэриголд вскинула руку.
— Что, Поттер?
Всё-таки неприязнь в его голосе была.
Ну и какая разница? Это его проблемы.
— Профессор, в Министерстве все Пожиратели Смерти колдовали вербально.
— А Беллатриса даже кричала, — припомнила Гермиона.
— Мне кажется, это скорее потому, что она сумасшедшая и хотела поорать, — возразила Мэриголд.
— Нет, скорее, у неё был стресс от того, что ты говорил про Волдеморта.
Снейп поморщился.
— Хорошее наблюдение. Из чего можно заключить, что очень многие люди — в том числе и бывалые боевики и террористы — в своё время были до невозможности ленивы. И продолжают таковыми быть. Тренироваться им не хочется, заклинания невербально получаются плохо, это снижает мотивацию… когда я говорил про силу разума, Поттер, я не имел в виду силу разума во время произношения заклинаний. Я имел в виду силу воли человека. Если её недостаточно, то человек никогда не овладеет невербальной магией. Он будет делать то, что от него требуют в школе, он закончит школу и забудет о невербальной магии навсегда. Сейчас невербальной магией по-настоящему владеют только Тёмный Лорд, Альбус Дамблдор и я.
Мэриголд снова немедленно вскинула руку.
— Профессор, Волдеморт колдует вербально. И… профессор Дамблдор тоже.
— И я тоже, — признал Снейп, — часто колдую вербально. Альбус ещё лет десять назад просил всех преподавателей колдовать вербально, чтобы ученики чаще слышали заклинания и лучше их запоминали. Он сам делает это в тех же целях. Тёмный Лорд же, как вы могли заметить, большой любитель навести страх, ужас и прочую драму. Вы не правы, он колдует невербально. Все заклинания, кроме двух, которые вы, вероятно, от него и слышали. Он считает, что ужас неминуемого должен прийти к человеку хотя бы на доли секунды раньше, чем начнётся пытка или настанет смерть. Правда, я всё чаще склоняюсь к мысли, что только эти два заклинания он и использует, и уже разучился колдовать что-либо другое… Впрочем, это так, мысли вслух. Ещё вопросы, Поттер, Грейнджер?
— Профессор, — выступила Гермиона. — Можно ли разучиться колдовать невербально, если долго этого не делать?
— Не думаю. Ассоциативный ряд уже уничтожен, ему неоткуда возникнуть заново. Разве что при полной амнезии, но это лишь моё предположение.
— Профессор, а почему невербальной магии не учат с первого курса? — спросила Мэриголд, пользуясь тем, что теперь можно было проявлять любопытство сколько угодно.
Снейп скривился, как будто съел лимон.
— Спросите у вашего обожаемого директора, — желчно ответил он. — Хотя, скорее всего, он ответит вам, что так исторически сложилось. Или загадочно промолчит, потому что ему давно уже глубоко плевать на то, чему учат в этой чёртовой школе. — Снейп вдохнул ожидая, что они сейчас начнут защищать Дамблдора. Они не начали. — Так. Отлично, — продолжил он. — Ещё вопросы?
Они с Гермионой переглянулись.
— Вопросов пока нет, профессор, — решила взять на себя инициативу Мэриголд.
— Отлично. Теперь практикуемся. Грейнджер — щит, Поттер — любые боевые заклинания на ваш выбор. После десяти подходов меняемся.
И они спокойно встали в центре кабинета и начали практиковаться в невербальной магии.
А Снейп просто следил за ними и вообще — вообще — не комментировал.
(Мир перевернулся.)
(Настоящей нереальной магией было то, как чувства Снейпа к Мэриголд изменили всё в нём в один момент.)
(Он был верен ей, как…)
(Он.)
(Был.)
(Верен.)
(Как.)
(Сириус.)
По всему кабинету цвели разноцветные бархатцы, с прошлого года их стало как минимум в два раза больше.
Пахло имеретинским шафраном.
Когда отработка наконец кончилась, Мэриголд бегом побежала в спальню плакать, спрятавшись за закрытым пологом кровати.
(Любовь победила ненависть? Такое вообще возможно?)
(Нет. Пока ещё слишком рано об этом говорить.)
(Любовь всегда побеждает ненависть.)